Мышь и орехи

Лето. Середина. Июль. Прихожу утром рано на работу. Включаю свет в бюро, открываю окно. Духота стоит страшная. Пока сквозняк не сделаешь, работать начинать смысла нет. Не в концлагере же, не в газовой камере.

- Левое окно! Теперь правое! На распашку! Уф! Как хорошо!

Воздух свежий из окна, птички поют, солнышко царапается сквозь тучи. Благодать!

И тут! Та! Да! Да!

На столе у меня, сбоку, со вчерашнего дня стоял пакет с орехами, с грецкими, само закрывающийся, типа липучкой прилепленый. И этот пакет вдруг, ни с того, ни с сего, бог ты мой! Святые духи!  Все именитые привидения с мотором и без! Этот пакет начинает ходить ходуном, прямо таки елозить по столу.

Мороз по коже. Стою, как конь вкопанный! Реально как вкопанный по колено, свинцом сверху залитый, конь! Страшно, но смотрю.

Пакет то постоит... постоит, то снова ходуном ходит. Шмыг-шмыг... Раскачивается из стороны в сторону, только что не завывает.

Врёшь, думаю,- не возьмёшь голыми руками Федьку-атеиста!

- Ну что там может быть внутри?! На 90 процентов, ясное, дело, мышь бестолковая, по орешки пришла, а выйти не может. Пакет сам залипучился, не открывается. А вот на 10 процентов?! Может там паук с ладонь коллеги Маркуса, что гвозди в спирали закручивает играючи. Тарантул или вдова какая черная. У меня на пауков, мягко говоря, аллергия.

Боюсь их, не люблю, не дружу и обхожу за километр!

Осмелел, беру быстро пакет двумя пальцами и выкидываю хладнокровно за окно. Подхожу, смотрю вниз. Тишина. Недвижимость, в прямом смысле, этого слова.

По моему, там в пакете только что кто-то умер от страха сам. Лежит пакет на траве, не шевелится.

А я такой смелый, весь спокойный и подтянутый духом, смотрю вниз и даже выискиваю, чем мне пакет сверху пнуть там, или хотя бы шмякнуть. Расшевелить типа пакет то. Отважный я все же, неустрашимый даже где-то.

Пока думал, пакет приоткрылся и из него мягко, неслышно, выскользнул небольшой мышонок, мышонок-подросток, наверное.

Такой развязный, нагловатый, руки в карманах, в уголке рта цигарка прыгает. Ну примерно такой мышонок. Но если мои преувеличения убрать, обычный в общем-то мышонок. Но наглый все же безмерно. Подбежал к стене, лапками на стену оперся, мордочку вверх поднял и смотрит на меня не отрываясь.

Я на него, в глаза его, малюсенькие такие, бисерные глазки. Он на меня. Секунд несколько прошло.

Глазёнки его настолько маленькие, что различить трудно, то ли он благодарит меня за освобождение из плена, то ли просится обратно в бюро.

- Типа, пусти, добрый человек, назад, - завтрак же стынет...

- Не-е,- говорю.

- Иди, - говорю, отсюда, по добру, по здорову!

- Ищи пропитание, "мышьнеслёныш", в другом месте!

И услышал, ведь, шевельнул ушами, хвостом махнул и скрылся в зелени невысокой. Даже показалось, что проржал мне что-то в ответ обидное. Как тот конь.

Утренний, еще более-менее прохладный ветерок пробежался неслышно по плотной, с проржавелыми проталинами, ломкой траве. Дождя давно уже не было. Очень давно. Сохнет всё.

10 июля 2018 года, Трир.