Новое пальто. (Г)

Осень была холодной.

По ночам лужицы застывали, и лед крошился и таял лишь под колесами машин, проезжавших по дороге рядом с нашим домом.

Мама достала прошлогодне зимнее пальто, примерила на мне, улыбнулась, похвалила, что расту. Рукава были чуть ниже локтей.

Сколько мне было, не больше пяти, потому как в шесть лет, мама ушла от отца, и из дома мы поехали с ней по частным, съемным углам.

А ведь помню!

Помню, как в выходной, мы поехали с ней в райцентр, долго выбирали в двух магазинах из двух имеющихся в наличие, пальто. Мама никогда не покупала ничего надолго, про запас. Брать на вырост она не хотела, но и на год тоже покупать было накладно. Наконец пальто выбрали, упаковали в грубую бумагу, перевязали бечевкой, и мы с ней поехали домой. Мне хотелось пощеголять в обновке по улице, но мама мой выход определила на завтра.

А вот и завтра. В детский сад я из-за принципа не ходил. Проявлял в том возрасте такое упорство в своих протестах, что меня от детского сада освободили. Мама работала начальником отделения связи, это отделение, иначе почта, находилась напротив нашего дома, через дорогу, я просыпался обычно в десять, прибегала мама, одевала меня, и уводила к себе на работу. Иногда бабушка, а это выходило раза два, три в неделю, когда была свободна от дежурства на работе, приходила к нам, и весь день отдавала мне. Сегодня бабушка работала. Я проснулся, обычно, если мама приходила чуть позже, я дожидался ее еще в своей кровати, но только не сегодня. Пальто ждало в шкафу. Сейчас оденусь, и к ней, на почту. Мне нравилось у нее на работе. Нравилось, как ее сотрудницы штампуют письма и открытки. Раньше писали много, и писем и открыток, даже для небольшого отделения связи их всегда было много. Сидит тетя за столом. Перед ней несколько стопок писем и открыток, они слева. Прямо перед ней кусок толстой резины, чуть дальше подушка со штемпельной краской. В правой руке штемпельная печать. Ну, поехали. Левой рукой письмо отправляется на кусок резины, взмах правой руки, печать стучит по подушке, и сразу же бум, по углу письма печать.

Бум-бум! Бум-бум! Бум-бум!

Согласованность движения рук коллеги моей мамы завораживало меня. Но это еще не все. Я с нетерпением ожидал, когда пойдут бандероли и посылки. Это еще интересней. Сургуч. Запах расплавленного сургуча мне очень нравилось. И сама постановка сургучной печати казалось мне фокусом. Коричневый кусок из твердого, как кирпич материала, под действием огня становится податливым и жидким, капает густыми каплями на требуемою поверхность. Опа! Тюк сверху печатью. Сургучная печать для меня была эталоном искусства. Да и кроме этого, много чего интересного я отыскивал для себя в отделении связи.

Ну, все, нижнее, что нужно из белья я надел, лезу в шкаф. Мое пальто висит уже на плечиках. Крупная клетка, нежный коричневый воротник. Пальто на мне. Надеваю шапку. На улицу. Потом к маме.

Беда! На дороге лед. Тот, что в лужах, потоньше, уже раздавлен, но дорога сырая была с вечера, поэтому лед везде. В те времена в государственных гаражах легче было отыскать десяток бочек автомобильного масла, чем одну уплотнительную прокладку. Поэтому машины обильно поливали дороги маслами. Которые, растекаясь по льду, и лужам покрывали их сверху наикрасивейшей радужной тонкой пленкой. Я переходил дорогу, любуясь радугой на земле. Не перешел. Поскользнулся, и проехал на попе остаток своего пути. Мама шла мне уже навстречу. И не знала, чего делать, ругать меня за испорченное новое пальто, или успокаивать меня. Я своим пальто собрал то масло, что встретилось на пути моего скольжения. Я не видел еще этого, но осознавал, что пальто мною испорчено.

Не знаю, были ли в то время химчистки. Мой ум до таких сложностей еще в то время не дорос. Наверное, в райцентре и были. Мама, воспользовалась советами знакомых. Советы не обернулись добром. Вещь пришлось все же стирать. А после стирки и сушки, оно стало не большего моего прежнего пальто. Да и от пятен избавиться не удалось. Мне, конечно, купили новую верхнюю одежку, я и не помню ее, не запомнилось она мне, а мною испорченное, я, по-моему, видел потом в конуре нашей собачки, Пульки. Хотя и это я только предполагаю. По крайней мере, мне хочется сегодня, что бы так оно и было. Пульку я любил.