Helga Rendez ^{1 год назад}

youtu.be/fDzXK_wADto

Будь твердым как лёд, подвижным как вода, и пфффффф как пар.

www.youtube.com/watch?v=jDAQW1xTZZI

Вот стол, компьютер, принтер, кресло,
окно… чудесный вид. Здесь место,
где проявиться должен гений…
Но вот что странно — без лишений,
он канет в праздности безвестной
с трагичным охом: Кабы… если б!.. © daniilmorin

Тук да тук, иду от сердца я;
тик да так, часы спешат.
Образ мой, где есть душа,
как эскиз на лист, на терцию
остриём карандаша
набросай меня, нанеси.
Нанеси меня.
Не бросай.

Воплоти в своё привычное,
в мир обыденный тебе.
Ты творец в моей судьбе,
но не ведаешь, что лично мне
в каждом слышится штрихе:
«Сотворись, прояви себя.
Прояви себя.
Проявись».

Вязь графита всё отчётливей
тянет взгляд мой изнутри,
всем законам вопреки,
крошкой грифеля заботливой.
Связь рисуешь от руки.
Оброни слезу, растушуй.
Оброни слезу.
Сохрани. © daniilmorin
So needless to say...

Господи, дай мне намёк в виде тени,
хитросплетением веток без листьев,
в розе ветров и путей отправлений,
мятым конвертом, пропавшим на почте.
Азбукой Морзе мерцающезвёздной
мне напиши, или брайлем на скалах,
чтобы на ощупь кромешною ночью
слово узнала. Не верю, что поздно.

Дай промелькнуть слову всполохом молнии.
Словом, помилуй! Помилуй безмолвием. © Смурфеника

youtu.be/yNXMs_y7n9c

Стихи ни на что не похожие
в забвении собственной робости
дождутся, чтоб их изничтожили.
Стихи ни на что не похожие
понуро лежат, а расхожие
раздулись от авторской гордости.
Стихи ни на что не похожие,
в забвении собственной робости.

Стихи ни на что не похожие
зачахли от авторской подлости
к концу своего срока годности.
Стихи ни на что не похожие
плодились в столе безысходности.
В столе, где свой век они прожили,
стихи ни на что не похожие,
зачахли от авторской подлости.
© daniilmorin

Хотела что-нить к прошедшему др разместить, да вижу, Вы сами себя балуете. Изысканным.))))

«По принуждению пишу,
не то, что думаю, что вижу:
летит ворона к гаражу,
садится прямиком на крышу,
дербанит клювом чью-то плоть,
косится грозно чёрным глазом…
Я ж продолжаю чушь пороть,
слова рифмую в этот пазл. ...» © Смурфеника

...And yet we miss everyone
Everyone, everyone
We miss everyone

I will keep it cold and clean
I will keep you here with me
Fall below, yet not beneath our debasement
Our debasement

Who will burn who
As (Burning) I (Burning) catch (Burning) you (Burning)
Burning through seven nights
When not all is right
When everything's wrong...

«Скопище звёзд вдоль обочины времени.
Пара песчинок на Млечном пути, —
встретились мы в жерновах мироздания,
вечность блуждая, но поздно… Прости!

Друг мой!
Алые всполохи скорой безвестности
нам обозначили место закатное,

место, где вновь пропадём за кулисами
тьмы изначальной… грядущего тьмы.
Новый виток в обоюдном забвении.
Оба слепцы.
Только грёзы без памяти
будут смущать наши души безмерные.
Нам бы понять, постижение истины —
поиск друг друга развеянных ранее…
мы в недостатках друг друга мертвы.
Будем искать и сомкнёмся в достоинстве
двух половин, помолясь. Не грусти!

Верю, окликнешь сквозь скорбные сумерки
внутренним голосом… встречным ли взглядом,
просто ль коснёшься в людской толчее…
Разницы нет, от чего вдруг затеплится
робкое, ровное пламя во мне.

Может быть, свет всех погасших галактик,
может быть, шёпот бамбуковых рощ,
что-то напомнит тебе, остановишься.
Сердце подскажет — из общего прошлого
нитью невидимой тянется вящее… связь наша.
Друг мой, тяни!

Связь неразрывна, усилий не бойся.
С неба спикирую змеем воздушным,
рыбой чешуйчатой выброшусь нА берег…
звуком струны, тетивой отзовусь.
Росчерком молнии, хрипами старости,
гибким побегом средь трещин асфальтовых
я прорасту, дотянусь, где есть ты.
Там, где есть ты быть и мне суждено.
Это известно давно… от извечного.

Нет, мы не отблеск друг друга, мы целое.
В призрачных помыслах дУши заблудшие,
сущее тленом облекшие, похотью.
Жаждой желаний завесили истину.
Так (за вуалью вуаль) искажения
нас отдалили, что в муках уныния
к смерти привыкли мы.
Смерть — это миф, вместе с тем, обновление.
Тления жизни, тлетворного сна.
Душам запятнанным тесно в груди.
Всё наносное сгорает дотла
Не сокрушайся теперь… Отпусти!

Встретились поздно, в канун расставания.
Петлями путь извивается Млечный.
Жизненный цикл замыкает свой круг.
Больно прощаться… До будущей встречи!
Волей всевышней мне суженный…

p.s.

Звёздные россыпи канут во времени.
Гончие псы ускоряют свой бег.
Кем я предстану? С каким новым именем?
Ты разгляди меня…
Ты разгляди меня, мой оберег!» © daniilmorin

«Сидел, как помню, дома,
листал под пиво Канта.
Вдруг накрывает кома
(диагноз дилетанта).

Сердечный ритм не слышу,
дыхание пропало.
Несусь в тоннель сквозь крышу,
свет яркий. Укачало.

Домчался до предела —
форпост — рай преисподней.
Глядь, сущность, но без тела,
наверно, срань господня.

— Сам срань, лети без звука.
Здесь кастинг*, на, примерь-ка.

Цепляет крылья, сука:
— Как там у вас? Оферта?

Люфт чувствую при взмахе.
— Мне б, — говорю, — чуть уже.
— Тебя послать бы на хер,
но падший ангел нужен.

В падении обратном,
жизнь штопором, как прежде,
а два крыла компактно,
на вырост, под одеждой.» © daniilmorin

«Я, признаться, морское чудовище,
в складках дна Марианской впадины
память сонно лежит сокровищем,
что подвергся мутации, видимо.

Человек. И как все — в обыденном
теле я рассекаю на воздухе,
рыбу ем в перерыве обеденном,
а бывает, курю без продыху.

Над тарелкой с ещё недоеденным
нервы рву натяжением тросовым,
а по волнам мозгов словно бреднями
бродят мысли, согнувшись вопросами.

Дни земные мне кажутся постными,
а знакомства заочные — дикостью,
разговоры — всё более склочными,
а живое общение — редкостью.

Ну, а мне бы вернуться к источнику —
в океан — обрасти чешуйками;
о позоре забыть, что был дачником,
да гоняться за рыбьими стайками;

вспомнить радость в себе и не „лайками“
эту радость хватать, а жабрами;
обрести не покой — равновесие;
обтекаясь блуждать океанами.

Я признался — морское чудовище…
Честным быть до конца?
То то ещё...» © daniilmorin

«Когда мёрзлым за во́рот подуло
стало кисло вокруг всё,
капризней,
шалый фей — я, дитя разгула
и запойной, безу́держной жизни,
в но́чи сгинул, лишился покоя
от пальто твоего нараспашку.
Что ж такого в его покрое
длиннополом цвета фисташки,
отчего на тебе перемкнуло?
Да не слушай меня ты.

Осень.

Не пальто, а пепельно-лисий
вихрь волос твоих терпким дурманом
так вскружил, что пить даже бросил
вдрызг, навзрыд… порывисто, рьяно…
от твоей наготы зависим,
от того и кажусь всем пьяным,
от такой же, как ты жду писем,
по панелям брожу окаянным,
жаднолапо тебя снимаю,
там мелькают картин Гойи лица,
брызги слов по-вороньи — гаем,
кривотолки и слухи, чтоб мниться.
В нашей памяти напрочь сносим
всё до дыр только это оставим:

сухоцвет на пальто, в петлице,
а пальто листопадом оземь.» © daniilmorin