Мама

Она лежала, как цветок увядший.
Такая слабая, но все еще живая.
Ладошка, листиком опавшим,
Чуть шевелилась, слабо подзывая.
 
В глазах уж не было былого пониманья,
Но свет в них был. Чуть тусклый может быть.
И не хватало ей вниманья.
«Подольше можешь ты со мной побыть?»
 
Просила не словами, а глазами.
А мы, безбожно торопясь,
Извечно были заняты делами,
Чего-то не успеть боясь.
 
И ничего теперь уж не исправить.
В глазах уж свет погас давно.
И лишь ладошка слабая все манит…
Прости меня. Я не забыла ничего.