Мама

Она лежала, как цветок увядший.

Такая слабая, но все еще живая.

Ладошка, листиком опавшим,

Чуть шевелилась, слабо подзывая.

В глазах уж не было былого пониманья,

Но свет в них был. Чуть тусклый может быть.

И не хватало ей вниманья.

«Подольше можешь ты со мной побыть?»

Просила не словами, а глазами.

А мы, безбожно торопясь,

Извечно были заняты делами,

Чего-то не успеть боясь.

И ничего теперь уж не исправить.

В глазах уж свет погас давно.

И лишь ладошка слабая все манит…

Прости меня. Я не забыла ничего.