Об этом
Когда время так быстро летит, нужно больше своьодного опыта.
Не стирая границ на пути, преходящих и незатронутых.
Ты не злись, не молись, не реви,
Коль досталось, живи, не стесняясь.
И ведь будут мелькаться вдали те прохожие, что не остались.
Не втирая пылинки, шагай до тропинки, где-то будет роса и туман.
Там же будут морщинки от долгой заминки,
Ты там будешь стоять истукан.
Не меньше возможно, что будет не сложно
Достать до земли, наклонись.
И просто нащупай
Те тонкие стуки, что слышались и не сдались.
Таких и не знают, когда уступают,
Когда не понять, где был кто.
Их принимают, когда называют
Собою все то, что прошло.
А где-то, наверно, плывут те манежи,
И где-то звучат на бис
Опавшие, счастье томящие, падшие,
Что мало когда бы слились.
Потом уж, когда поторопят, не станет.
Потом наверстают опять.
Какими мы были, когда перестали
Искать, не терять, замечать.
А путь непроглядный
Своею помадой
Начертит нам красную нить.
Она же поманит, а может обманет,
Но пусть, отведет — не тянись.
Терпкие речи, ожидание встречи,
А как? — Все само по себе.
Лихие моменты, так чудно,
Что где-то там было так чуждо тебе.
Примерно на трети, пока не в дуэте,
Начало кончается вновь.
Самих не осталось, но все же касалось
Тех струн, что рождаются вновь.
Пока не заметим, а после отметим,
Особенно, если прошлось
Таким же туманом, но все же обманом,
Где все повторяется вновь.
Истома? Знакомо.
И с точкой от входа
Бежишь все скорей и скорей.
Гонимый в пустоты,
Ты в тайны начала
Бредешь, не гася фонари.
И меркнешь при встрече,
Теперь ты навечно
Оставишь пустое пустым.
И стало наглядно,
Теперь не повадно
Трепать за былое, остыл.
Желания, ссадины,
Какие-то впадины…
Мы явно другого хотим.
Когда время так быстро летит, нужно больше своьодного опыта.
Не стирая границ на пути, преходящих и незатронутых.
Ты не злись, не молись, не реви,
Коль досталось, живи, не стесняясь.
И ведь будут мелькаться вдали те прохожие, что не остались.
Не втирая пылинки, шагай до тропинки, где-то будет роса и туман.
Там же будут морщинки от долгой заминки,
Ты там будешь стоять истукан.
Не меньше возможно, что будет не сложно
Достать до земли, наклонись.
И просто нащупай
Те тонкие стуки, что слышались и не сдались.
Таких и не знают, когда уступают,
Когда не понять, где был кто.
Их принимают, когда называют
Собою все то, что прошло.
А где-то, наверно, плывут те манежи,
И где-то звучат на бис
Опавшие, счастье томящие, падшие,
Что мало когда бы слились.
Потом уж, когда поторопят, не станет.
Потом наверстают опять.
Какими мы были, когда перестали
Искать, не терять, замечать.
А путь непроглядный
Своею помадой
Начертит нам красную нить.
Она же поманит, а может обманет,
Но пусть, отведет — не тянись.
Терпкие речи, ожидание встречи,
А как? — Все само по себе.
Лихие моменты, так чудно,
Что где-то там было так чуждо тебе.
Примерно на трети, пока не в дуэте,
Начало кончается вновь.
Самих не осталось, но все же касалось
Тех струн, что рождаются вновь.
Пока не заметим, а после отметим,
Особенно, если прошлось
Таким же туманом, но все же обманом,
Где все повторяется вновь.
Истома? Знакомо.
И с точкой от входа
Бежишь все скорей и скорей.
Гонимый в пустоты,
Ты в тайны начала
Бредешь, не гася фонари.
И меркнешь при встрече,
Теперь ты навечно
Оставишь пустое пустым.
И стало наглядно,
Теперь не повадно
Трепать за былое, остыл.
Желания, ссадины,
Какие-то впадины…
Мы явно другого хотим.