Рейс

…Эрл ехал в тоннеле из огромных елей, усыпанных тоннами снега. Снег падал большими хлопьями на дорогу, красиво поблескивая в свете фар, и, казалось, ничто не может нарушить этой сказочной идиллии. Пожалуй, если только огромная, старая ель, рухнувшая под тяжестью снега прямо за поворотом. Выжав педаль тормоза в пол, в зеркало он видел, как прицеп начинает сносить на обочину, увлекая за собой и сам тягач. Звон бьющихся стёкол, скрежет металла и хруст ломающихся ветвей слились воедино. Ледяной ветер ворвался в кабину, играя роем снежинок. Большой сломанный сук, пробив ветровое стекло, доставал почти до пассажирского кресла. Сложившиеся от удара о ветви боковое зеркало разбило стекло в пассажирской двери. Придя в себя, он включил заднюю передачу и нажал на газ. Несмотря на одетые цепи, колёса беспомощно скользили по снегу. Выйдя из машины и осмотрев её, водитель понял, что самому ему не выбраться. И только сейчас до него стало доходить, насколько он сильно влип в прямом и переносном смысле этого слова. Температура уже опустилась ниже -40, толку от печки никакого, когда выбиты почти все стёкла . Помощь могла прийти не раньше, чем через 8 часов. Счёт времени пошёл на минуты. Вернувшись в кабину, наш герой включил рацию:«Кто-нибудь есть в канале? Приём! Меня кто-нибудь слышит?» Ответом ему были лишь радиопомехи. Мобильник, конечно же, тоже был не в сети. Надев на себя все вещи, что были в кабине, он стал думать о том, как согреться. Был один старый дедовский метод. Выпрыгнув из кабины и отметив про себя, что снег и ветер стали усиливаться, он быстро пошёл к прицепу и начал доставать запаски. Подкатив колёса ближе к кабине, Эрл облил одно из них соляркой из канистры и бросил в него окурок от сигареты. Громко хлопнув, соляра вспыхнула длинными языками пламени. Присев на канистру, он стал смотреть на огонь. Ему вспомнились картинки из детства, когда они с друзьями вот так же палили костры, рассказывали истории и пекли картошку… Он смотрел на угасающий огонь. Угасающий!? Соляра почти сгорела, так и не сумев поджечь шину. Взяв монтировку, он обмотал её всеми тряпками, которые только смог найти, облил топливом и поджёг. При помощи этого факела ему удалось разжечь колесо. Несмотря на жар от огня, мороз всё же давал о себе знать. При таком ветре -40 превратились во все -60. Движения давались с трудом, и появилась какая-то апатия. Первая запаска сгорела меньше, чем за час, он явно рассчитывал на большее. С трудом подняв вторую и подтащив её к огню, Эрл тяжело сел на канистру. Ирония всего этого была в том, что он сидел рядом с фурой стоимостью несколько сотен тысяч долларов, она была напичкана электроникой и компьютерами, могла самостоятельно читать дорожную разметку, разговаривать с водителем, самостоятельно останавливаться перед препятствием, но у неё всего лишь разбились стёкла, и всё это превратилось в тонны бесполезного металла и пластика. Насколько же ничтожны наши игрушки.

Поначалу он даже не сразу понял, что это был за звук. Думал, что завывает ветер. Да, завывает, но не ветер. Он отчётливо слышал вой волка. Запаска догорала, и теперь пришла очередь колёс с грузовика, но сначала их надо было снять. Болты намертво примёрзли, и их пришлось отогревать всё тем же факелом. Страх подгонял его, замёрзшие руки не слушались, и он раз за разом ронял монтировку. «Хорошо, что есть подъёмная ось у машины»,- думал он. - Если бы пришлось использовать домкрат, то он бы просто не справился». Краем глаза Эрл заметил движение. Рука до боли в пальцах сжала монтировку. В свете фар метрах в пятидесяти впереди на дороге стоял огромный, абсолютно чёрный волк. Они смотрели друг другу в глаза. ”Что смотришь? - тихо произнёс он. - Где же твои друзья или ты один?”. Но волк вполне ожидаемо ничего не ответил, лишь сильнее оскалил клыки. Пока горит огонь, волк не подойдёт. Третье колесо упало в огонь. Примерно через час туда же последовало четвёртое. Всё это время волк был рядом, он появлялся то там, то там и так же беззвучно исчезал. В темноте светились уже несколько пар волчьих глаз, а по их вою было понятно, что они расположились кольцом вокруг фуры. Следующее колесо, которое можно было снять, находилось со стороны леса. Но это верная смерть. Колесо догорало, а значит пора было делать ставки, что первым убьёт его: холод или волки. «Лучше бы холод», - подумал он, горько усмехнувшись. Рассматривая вываленные на снег монтировки, он стал выбирать те, что потяжелее и острее других, намереваясь напоследок прилично попортить ими шкуры волков. Огонь почти погас, и первым из чащи вышел всё тот же чёрный волк. Остановился всего в нескольких метрах. Зарычав, он двинулся вперёд. Но вырвавшийся из рации треск и громкие голоса явно смешали его планы. ”Мы уже рядом, ты слышишь нас? Мы близко!” - кричали они, казалось, на весь лес. Эрл швырнул монтировку в огонь, сноп искр взметнулся вверх, заставив волков пятиться назад, а сам он уже старался забраться в кабину. ”Я в канале, я слышу вас”, - прохрипел он. ”Как ты?” "Нормально, замерзаю”,- теряя сознание, произнёс он, и рука выронила микрофон рации.

 

- Ааа, очнулся, - протянул незнакомый бородатый мужик. - Долго спишь, -улыбнувшись, сказал он и, взяв иглу, стал колоть пальцы рук. - Чувствуешь?

- Да!

Он перешёл к ногам и стал колоть их.

- А тут?

- Да, чувствую. А что с ногами, почему они в бинтах?

- Нууу, они в порядке, не волнуйся. Почти в порядке, – через паузу добавил он.

- Почти?

- Нууу, что такое каких-то три пальца. Думаю, это не высокая плата за такую ночь. Опять улыбнувшись, он вышел из комнаты.

-А ведь и правда, не так уж плохо всё кончилось, - и Эрл улыбнулся.