Колдунья

В густом, затерянном саду
Раскинул ветви древний дуб,
И коротает вечера
Под ним колдунья у костра.

Прозрачной в отсветах рукой
Поправит трепетную прядь,
Вдыхая травы и покой,
И неба сумрачную гладь.

Валежник чахлый и сырой
В ладони зыбкого огня
Протянет бережно порой,
Лукаво очи зеленя

И улыбается в печаль
Ненасытимого цветка,
Пока по матовым плечам
Роятся рыжие шелка,

Пока тенистый хоровод,
Переливаясь и дрожа,
Опять подступит, обовьёт
И льнёт, и царствует, кружа…

А старый сад росой блестит,
О чём-то давнем шелестит,
О промелькнувшем без следа,
О позабытом навсегда.

Сирени, лилии, вьюны,
Храня душистый сон и плен,
Роятся бликами луны
В едва колышущейся мгле.

Кривя бугристую кору,
Костлявый долготелый сук
Смолисто тянется к костру,
Скрипя отметинами вьюг.

Шипит зола, звенит комар,
Ласкает щёки алый жар,
Несёт на чёлнышке листка
В пучину ночи паука…

Из недосказанности роз
Шипами выбился вопрос:
- Что ждёт тебя? А что – меня?
…молчит колдунья у огня.

Молчит, и кормит зыбь зарниц,
Как стаю жадных медных птиц,
Бездонно глядя в тишине
На млечный омут в вышине,

На помутневший лунный лик
В прохладном беге облаков,
На раскрывающийся крик
Неумолимых лепестков,

На дебри кроны, где спросил…
Присвистнул… смолк… и грудью всей
Запел, зазвал, заголосил,
Взахлёб зашёлся соловей.

Ленивый ветер кружит сор
Навстречу медленной заре,
И чудится звериный взор
В бессонном звёздном серебре.

Огонь желтеет, вянет сад
И тени пляшут невпопад…


                1994 г.