Баварского напева текст,
Был найден в мюнхенском подвале,
И совпадений в нем контекст,
Случайным критики признали.
Распространи среди друзей!
Туда, где времени машина,
Чтоб в битве с прошлым, средь смертей,
Оставить жить чьего-то сына.
Приблизи этим день, когда,
Открыто смогут выражаться,
Враги нацизма! И тогда,
Ему в умах не удержаться!
Баварский напев
Послание воинам группы армий «Юг» вермахта в 1941 г.
Они его изобрели!
Убойной силы несусветной,
Чтоб с завоеванной земли,
Не слать гробы в тафте трехцветной. 1
Оружие крутое то,
Никто не выдумал доселе,
С ним минометы им ничто,
Оно - прорыв в военном деле!
Отныне им не страшен враг,
И не нужна войны наука,
С оружьем сладит и простак,
И обречет врага на муку.
Не знают сводок на местах,
Но знают, что оно на месте,
В штабах теперь неведом страх,
Знакомо только чувство чести.
И с честью можно подавать,
В газеты бравые доклады,
Что не случилось погибать,
Солдатам истиной армады. 2
Национальный бред густой,
Очистили от нафталина,
И целит паренек незлой,
Как в горном крае в пашни сына.
Блиц-операцию свою,
Хитро войной не называют,
Но зря! В процессе поутру,
В наперстки уж не поиграют. 3
Что за медали на груди
Какие шлемы закрывают,
От пуль, что рыщут впереди,
Но мимо этих пролетают
Что за броня укрыла танк
Как руки матери младенца,
Чем защищен так фронта фланг
Как ребрами прикрыто сердце.
Разведке смелой не найти,
Того оружия детали,
И с ним назад не доползти,
Чтоб про него свои узнали.
Оно скрывается в тылах,
Недалеко от медсанбата,
Вокруг него легчайщий прах,
Укрыл снега витиевато.
Оно не шумное. Гудит,
Уютным шумом кочегарки,
И тайну страшную хранит
Палит секретные огарки.
Оно убитые тела,
И злых и добрых, - без разбора,
Разогревает добела,
И задвигает до упора.
А матери в далёкий край,
Направят серую бумажку,
Что сын Ваш переехал в рай,
Что не нашли его бедняжку.
Но государственный секрет,
Вам запрещает даже думать,
Искать его последний след!
Или шеврон с его костюма!
И знайте точно! На войне, он не погиб!
Не смейте плакать!
Оружия новейший тип,
Он испытал. Исчезла мякоть.
И как невидимой стрелой,
Палит мобильный крематорий, 4
За тыщу миль, круша покой,
Квартир, домишек и подворий.
"Огонь!” команда. Не зевать!
"Огонь!” команда. Без разбора!
Отчеты нужно подавать,
В тонах победного мажора.
И только мать одна в тиши,
Не в силах дрогнуть для рыданий.
Тот крематорий задушил,
Ее навеки без стараний.
Одна растила, без копья,
Без помощи от государства,
Перешивая из тряпья,
Ребенку скудное богатство.
Себе отказывая вновь,
Ему счастливый путь искала,
Всю отдала ему любовь, -
Себе любви искать не стала.
Он не успел оставить ей,
Ни внуков, ни на них надежды.
Не тронуть ей родных кровей,
Под углем траурной одежды.
Развеен там. В снегах, в степи,
В тягучем ветре с дальним стоном,
И ком под горло подступил,
Его не смоешь самогоном.
И нужен краткий миг один,
Чтоб отделиться от народа,
Что отмечает годовщин,
Позор. Примерив облик сброда.
На стадионе собран он,
В Нюрнберге - духа единенье,
Изобразят экстаза стон,
За серебро сердец забвенья.
Пойти во двор, взглянуть в поля…
Зачем в чужой им половине
Родная брошена земля,
Былая пашня вся в рябине!
И в белой хате, в тот же день,
Над милым телом матерь воет.
Моли её! Она как тень,
Сынам другим глаза закроет.
Ее народ плечем к плечу,
Встал насмерть. Брошен, одинокий,
И по щиту, и по мечу,
Ровняет дух он свой высокий.
Забытый символ на щите,
Вдруг стал правдивее молитвы,
И защищает в наготе,
Страна весь мир от грома битвы,
Кто думал, ставя монумент,
Куда во гневе взгляд направлен 5
Немыслимый настал момент,
И болен братский мозг, отравлен.
Где был театр, шагали дети,
Их мертвых тел лежит гора,
Не пробовать им в Старом Свете,
Ни устриц, и ни фуа-гра.
И попаданье не случайно.
Ведь в ФАУ, что летят на Странд,
К защите воля изначально,
Заложена как адресат.
Как в опьянении легко!
С холмов все реки - по колено. 6
Расплаты век недалеко!
Похмелье будет! Непременно!
Врач - время. Лечит, не спешит,
Рецепт - один. Давно известен.
Он с похоронки бланком сшит.
Блокадный хлеб - по перекрестьям.
Врач - время. Он гомеопат,
Он пишет тонкою рукою,
Рецепт простой что к брату брат,
Не должен приходить с войною.
Врач - время. Каждого найдёт.
Как венеролог - бед источник,
И за ущерб предъявит счёт,
Тангейзер муж, иль только срочник.
Не будет оправданьем то,
Что дум властители молчали,
Иль беспокоясь за гнездо,
Согласно головой качали.
Их верно суть определил,
С бородкой машинист фальшивый,
Не мозга званьем наградил,
Эпитет выдал им правдивый.
Фальшивых выборов сыны, 7
За лживую воюют славу,
Своей не чувствуют вины,
Что подчиняются уставу.
Крестом фальшивым осенит,
Агент в сутане их в дорогу,
Глаза потупив убедит,
Что убивать угодно Богу.
Солдаты ж с гибелью своей,
Позор презрения получат,
До дней последних матерей,
Надеждою фальшивой мучат,
Что похоронка не права,
Что столько раз ошибки были,
Что верно говорит молва,
Что в плен мальчишек захватили.
Секретное оружье то,
По площадям бьет, без разбора,
От стрел не спрячется никто,
От страха, пепла и позора.
Как все похоже! Той зимой,
Друзья в гранитный лес вгрызались, 8
Кусок империи большой,
Пришить назад намеревались.
Их город обступил Неву,
С озёр прозрачных устраняли,
Ему угрозу. К Рождеству,
Подарками себя считали. 9
На хуторах и стар и млад,
Забыл про красные восходы,
Чтоб отстоять семейный сад,
Прошел сквозь горе и невзгоды.
Там трудно жить, - скудна земля!
Но в годы битв ее герои,
В бою себя испепеля,
В свои привезены покои.
И женской ласковой рукой,
Глаза закрыты им навечно.
Им и себе дала покой,
Их мать. И слава будет вечной.
А пролетарские ж бойцы,
На той войне незнаменитой, 10
За счастье батраков борцы,
Замёрзли, брошены, убиты.
Их братья, сёстры и сыны,
В лесах Европы догнивают,
Лишь археологи одни,
В последний путь их провожают,
Их с фронта бил умелый враг,
В затылок - цепь загранотряда,
Ногами к ней умрешь, - в овраг!
А головой, - семье ограда. 11
И вот вживясь в кино сюжет,
Агент издохнувшей державы, 12
Шлёт в бой парней в рассвете лет,
Нарушив клятву! Лжец кровавый!
Они совсем в другой стране,
И рождены и погибают,
Им в страшном не приснилось б сне,
Что мёртвый миф они спасают.
Реванш за бедность и позор,
С благодеяньем иностранным,
Чтя подворотни кругозор,
Считает канцлер долгожданным.
Истории не знает он,
В Полтаву рвётся, борщ желая,
И он со сцены на балкон,
Путь метит, кровью поливая,
Прикрыв намеренье свое,
Спортсменов мирным состязаньем,
На полуостров воронье,
Он шлёт секретным предписаньем.13
Венок лавровый красит лик,
В кофейнях венских штаб танцует,
«Крем наш!» - доносит эхо крик,
С пирожным нация ликует.
Но радость эта не сладка,
Как близость взятая жестоко,
И страха яма глубока,
И каждому в ней одиноко.
И каждый в яме той сидит,
Раба по капле выжимает,
Но фюрер потому рулит,
Что рабство шлангом подливает.
Героев избранных Олимп,
Он мал, но есть! Они отмолят!
Невидимый сияет нимб,
Когда в темнице их неволят.
И снова в муках и в крови,
Свободы роды происходят,
Делакруа постановил,
Каким из рабства плебс выходит.
Кто не согласен, - в каземат!
Гестапо сыто! Не проблема!
Что из макак - электорат,
Считает выборов система.
Она бананов связку им,
Как демократию спускает,
По тем, кто тронет, и другим,
Брансбойтом ледяным стигает..
Пусть смотрят в цирке шапито,
Иллюзию партийных схваток,
И знают точно, что никто,
Не даст им выйти из оградок.
Здесь партия - одно ядро,
И щупальца ее - народны.
А если выбросят в ведро,
Взойдёт Гестапо лик дородный.
На сердце - желтую звезду,
Чтоб видеть сразу, если нужно,
Где с ним стоит в одном ряду,
Предатель нации ненужный.
И правосудья монумент,
Заказчик видящим оставил,
Чтобы безусый десидент,
Неправовых отведал правил.
С верховной крыши грезит он,
В чужих краях угрозу миру,
Что, где сказал какой барон,
Там выступая по эфиру.
Эйнштейны, Фрейды и Ремарк,
Пусть едут дальше поскорее,
С собой захватят Жанну д’Арк,
Без них под солнцем здесь светлее.
Имперский гимн наполнил дол,
Вернулся из библиотеки, 14
Жен мироносиц длинный стол,
Смотреть на них, - устали веки.
В высоком клубе виски пьют,
За каждый дюйм стоять стращают,
Железных - пары не найдут,
Им это танцевать мешает.
Идут гуськом миротворить,
Как в очередь у массажиста,
Войну позором откупить
Дуэтом примут, от фашиста.
Язык немецкий защитить,
На Волге хочет он, и в Польше,
Порядок там установить,
Без геноцида чтобы больше!
Мертвец. Посланник мертвецов,
Во славе "подвигов” лежащих, 15
У дочерей забрал отцов,
Из женщин сделал баб кричащих.
Больших и малых сцен артист, 16
Что не война, он лецимерит,
-Ни призывник, ни резервист,
Не будет там! - Никто не верит!
Все - жертвы подлой той войны,
На брата - брат. Отец - на сына.
Из крови, горя и вины,
Теперь воздвигнута плотина.
Во все века, в любой земле,
Солдат ее оборонявший,
И в этом тяжком ремесле,
Безвременно и горько павший.
Получит ласку и покой,
Из рук родных, от лиц печальных,
А коль их нет, - враг, кончив бой,
Не сдержит почестей финальных.
И в этом древний есть закон
Назавтра он погибнуть может,
И переплыть свой Рубикон,
Вчерашний враг ему поможет.
И вот! Новейший аппарат,
Решает старую проблему,
Как шито-крыто, без затрат,
Укрыть преступную систему.
Тем временем цена растёт,
Мобильных печек не хватает,
И всех с собою заберёт,
Тот «Тирпиц», что в порту пылает.
Солдат ты молод! Ты не жил!
Тебя втянули в преступленье!
Когда в чужой ты край входил,
Штабов читая повеленье.17
Идти на мирных хат снега,
Нести им кровь, страданье, муки,
Детей невинных убивать,
И смерти воплощать науки.
Взрослей немедля, не тяни!
Пойми солдат, что за геройство,
Твой труп не будут жечь в тени!
Как жертву для мироустройства.
Коль подвиг совершаешь ты,
Тебя недвижного с почетом,
Под троекратные огни,
С винтовок, устремленных взлетом.
Положат в мягкую как пух,
Родную землю под березой,
И юный твой весенний дух,
Не остановит горя слезы.
Не остановит он протест,
В том городе где ты родился,
И в тысяче таких же мест,
Куда цветастый гроб явился.
И только урки в темноте,
Своих-чужих хоронят тихо,
Чтоб не писать на их кресте,
Кого настигло смерти лихо.
Ты не шпана и не бандит!
Ты сын в Европе павших братьев!
Вовек история хранит
Узор не различали платьев.
Вестфалец - юный сын полей,
Саксонец, дрезденец - кто были,
Отдали Родине своей
Всю кровь. Ни капли не забыли. 18
Толкая землю от себя,
Земли вращенье развернули,
Жаль! Супостата истребя, 19
Назад штыки не повернули.
И снова тёк голодный пот,
По лагерям, по бюстов розам,
Вновь карлик запугал народ, 20
Что оттепели ждал с морозом.
Один, как будто, офицер,
Морозовой услышал Нелли,
Предание. Но тот пример,
Нестойких отвратил от цели.
Не быстро урки мертвяка,
В моче его же отравили, 21
Успел он много! Велика,
Гора людей, что положили.
Не будь позором жизней их!
Спасай детей, страну и совесть!
Дай другу в руку этот стих,
Не пачкай кровью жизни повесть!
Знай! Полетит в твой отчий дом,
Снаряд, что в ствол ты загонял,
И гордый, окруженный злом,
Будь тем, который не стрелял! 22
Не дай народ ты свой вогнать,
В изгои, демоны, уроды!
Версаля атом будет ждать, 23
Недолго лётной вновь погоды.
Идёт охота на тебя, - 24
В крови замазать на столетье,
Флажков тряпицу разрубя,
Предотвратишь ты лихолетье!
Пусть Геббельса ученики,
Зовут на подлость из засады,
На чудном берегу реки,
Услышь морали канонады!
И может быть снежинок пляс,
Тебе навеет детства звуки,
Ты вспомнишь из балета вальс, 25
И в копыти отпустишь руки.
Тот композитор власть имел,
Другим балетом успокоить, 26
Колонны шедшие для дел,
Кровавых Город упокоить.
Быть может старый инженер,
Пошлет тот вальс к антенне в башне,
Сигналом, чтобы гренадер,
Войска утихомирил в пашне.
Пусть музыка со всех сторон,
Звучит мольбой к солдатам этим,
И Бог прервёт их сердца сон,
Гуманность даст и жалость к детям.
Статуй в экране ждёт конец
Осудят! - Мир тому порукой!
И крестный с ботоксом самец,
Как в тыкву обернётся сукой. 27
Погибших тысяч матерям,
И сиротам уж нету дела
По приговору ли вождям
Застрелено Сгорело ль тело
Но для грядущих мирных лет,
Он жить оставлен был обязан!
Чтоб знал весь Рейн и целый свет,
За смерти их, - он - не наказан!
В секретной половиц трухе,
Все осветят и все изучат, 28
В великом трусости грехе, 29
Бойкот раскаяться научит. 30
Гестапо проклянут в веках,
Сексотов - на доске «почета»,
В швейцарских банковских садах,
Найдут бюджета недочеты,
Пропагандистов и судей,
Накужут строже. За растленье,
Расчеловеченье людей,
Разрывом сердца наслажденье.
Лгунов - историков Эдем,
Не отстоится стороною,
Циничный, подлый их гарем, -
Весь был беремен той войною.
По своему в единой хор,
Слова и голоса сложили,
И лгать без меры договор,
С детей убийцей заключили.
И демократами Рейхстаг,
Года наполнят постепенно, 31
И Европейский мирный стяг,
Здесь будет реять непременно!
И неба мирного цвета,
В сердца прольются состраданьем,
И сыновей встречать мечта,
Всем явится за покаяньем.
А синий, с облаками март,
Плывет пусть мирно над степями,
Терновых игл исчезнет с карт,
Венок. И зарастёт хлебами.
Примечания
1. Государственный, национальный и торговый флаги Германии 1933 -1945 гг. имели три цвета черный, белый и красный.
2. В начальный период Второй Мировой войны потери вермахта значительно занижались нацистской пропагандой.
3. Нюрнб́егский процесс открылся в г.Нюрнберге, Германия, 20 ноября 1945 года.
4. Документально, в ходе судебных заседаний Нюрнбергского процесса, подтверждено использование нацистским режимом стационарных крематориев. Людей к ним подвозили в специальных автомобилях (газвагенах), в которых жертвы умерщвлялись в пути выхлопными газами. Вместе это чудовищное сочетание представляет собирательный образ мобильного крематория. Применение таких установок, существование которых документально подтверждено не было, соответствует репутации нацистского режима.
5. Ассоциации с монументом "Родина-Мать” в г.Киеве использованы для сопоставления высоты духа защитников Украины в 1941 году с высотой монумента, поставленного позже в их честь благодарными потомками. Направление взгляда монумента, вероятно, было продиктовано только ландшафтом места его установки. Люди без компаса и карты воспринимают направление взгляда в соответствии с замыслами создателей.
6. Часть командных пунктов Гитлера, например «Гнездо орла» в Лангенхайн-Цигенберге, находилась в гористой местности.
7. Безальтернативные выборы 1938 г. в Германии не были демократическими и были важнейшим шагом к развязыванию Второй Мировой войны.
8. На момент начала боевых действий между СССР и Финляндией в ноябре 1939 г. действовал Договор о дружбе и границе между СССР и Германией. Он был подписан в Москве 28 сентября 1939 года.
9. Фрагмент текста песни братьев Покрасс "Принимай нас, Суоми-красавица” используются для передачи общественной атмосферы, созданной средствами массовой музыкальной культуры в советском обществе в начальный период военной кампании. В 1940 году постановлением ЦК ВКП(б) публичное исполнение песни было прекращено.
10. Фрагмент стихотворения А.Твардовского «Две строчки» 1943 г. используются для передачи чувств отдельного человека, который сочувствует погибшему в боевых действиях в Финляндии молодому солдату.
11. Приказ № 227 Народного комиссара обороны СССР от 28 июля 1942 года «О мерах по укреплению дисциплины и порядка в Красной Армии и запрещении самовольного отхода с боевых позиций» предусматривал использование заградительных отрядов за оборонительными позициями Красной армии для предотвращения самовольного отступления. Встречаются свидетельства того, что положение тела погибшего воина, указывающее на его бегство, использовалось как основание для отказа семье погибшего в пособии или репрессий.
12. Это собирательный образ главарей нацистской Германии, которые продолжили агрессивную империалистическую политику руководителей Германской империи через десятилетия после гибели империи в 1918 г. Гитлер увлекался кинематографом, регулярно смотрел с окружением производимые мировой киноиндустрией киноленты, а также покровительствовал нацистским деятелям кино.
13. Олимпиада 1936 г., проведенная в августе в Берлине практически совпала с боевыми действиями Гражданской войны в Испании 1936-1939 годов, в которых принимали участие германские воинские формирования.
14. Гимн Имперской империи был возвращен в качестве гимна Германского государства. Совпадением является то, что это произошло с такой же задержкой как в России в качестве музыки гимна был принят гимн СССР.
15. Император Германии и король Пруссии Вильгельм II (1859-1941).
16. Ассоциация с кинофильмом Иван Васильевич меняет профессию режиссер Л.Гайдай, используется для усиления художественного воздействия на аудиторию, знакомую с творчеством этого режиссера и возбуждения чувства презрения к немецко-фашистским захватчикам, оккупировавшим Украину в 1941-1944 годах.
17. Вторжение вермахта в Польшу в 1939 г., в СССР и, в частности, в Украину в 1941 г. признано Нюрнбергским трибуналом военным преступлением.
18. Это собирательные образы солдат из различных земель Германской империи, участников Первой Мировой войны.
19. Это собирательный образ оголтелых капиталистов и буржуазных империалистов, развязавших Первую Мировую войну.
20. Гитлер по низкому уровню гуманистического развития своей личности не соответствовал высокому положению, которое он занимал в политической системе своего государства.
21. Существует вероятность, что Гитлер был отравлен. На это указывает присутствие яда и его использование для отравления близких Гитлера.
22. Ассоциация с текстом песни В.Высоцкого "Тот, который не стрелял” используется для усиления художественного воздействия на аудиторию, знакомую с творчеством автора этой песни, и возбуждения чувства презрения к немецко-фашистским захватчикам, оккупировавшим Украину в 1941-1944 годах.
23. Существует мнение, что чрезмерно жесткие условия Версальского мирного договора 1918 года стали предпосылками к развязыванию Второй Мировой войны, завершенной в 1945 году с применением ядерного оружия.
24. Ассоциация с текстом песни В.Высоцкого "Охота на волков” используется для усиления художественного воздействия на аудиторию, знакомую с творчеством автора этой песни, и возбуждения чувства презрения к немецко-фашистским захватчикам, оккупировавшим Украину в 1941-1944 годах.
25. Ассоциация с музыкой "Вальса снежинок” из балета "Щелкунчик” П.И.Чайковского используется для усиления художественного воздействия на аудиторию, знакомую с творчеством этого композитора, и апеллирования к чувству умиротворения.
26. Ассоциация с музыкой балета "Лебединое озеро” П.И.Чайковского используется для усиления художественного воздействия на аудиторию, знакомую с творчеством этого композитора, и апеллирования к чувству умиротворения.
27. Ассоциация с текстом песни А.Галича "Ночной разговор в вагоне - ресторане” из цикла "Поэма о Сталине”, а также со сказкой Ш.Перро "Золушка” используется для усиления художественного воздействия на аудиторию, знакомую с творчеством этих авторов, и возбуждения чувства презрения к немецко-фашистским захватчикам, оккупировавшим Украину в 1941-1944 годах.
28. Нацистская идеология, деяния нацистских преступников, нацистской партии, организаций и формирований нацистского государства тщательно расследовались и освещались в ходе Нюрнбергского и множества других судебных процессов в Германии после окончания Второй мировой войны. Призывы к их восстановлению запрещены законодательно. Деяния нацистских преступников не имеют срока давности. Они преследуются целым рядом стран мира.
29. Ассоциация с завершающим текстом романа М.Булгакова "Мастер и Маргарита” используется для усиления художественного воздействия на аудиторию, знакомую с творчеством этого автора.
30. Германия после Первой и Второй Мировых войн прошла через болезненный и длительный период презрения к ее гражданам со стороны жителей огромного числа стран мира. Общественное покаяние, денацификация Германии, которые касаются каждого его жителя, является неотъемлемой частью истории и культуры современной Германии - успешного демократического государства.
31. Германию в период между Первой и Второй мировыми войнами в силу явной декоративности ее институтов называли демократией без демократов.
