Два эльфа.

  Они были одни, они были вдвоём.

И лишь улыбка луны им светит скупым огнём.

Два прекраснейших эльфа, две пары влюблённых глаз.

Лишь их нежности эхо играло им в этот час.

  Он смотрел ей в глаза, а она отводила взгляд.

Что-то силясь сказать, только губы её молчат.

Он предвидел беду, но начать не хватало сил.

С юга ветер подул, наконец он её спросил:

  —Почему ты молчишь и отводишь глаза?

Что случилось, малыш?

                             И по щёчкам слеза.

Что с тобою, мой свет?

                  Ангелочек мой неземной!

От любых тебя бед я закрою своей рукой.

-но молчала она, только слёзы текли из глаз.

А на небе луна отражала звук его фраз.

  Её руки держа, он касался губами губ.

Она, еле дыша, отстранялась от его губ.

  Он её целовал, а она не скрывала слёз.

Да, он просто не знал, что беда им грозит всерьёз.

Ему правду сказать не хватало смелости ей.

Продолжая ласкать, он любовь дарил ей.

  А ночные огни разбавляли собой луну.

Обессилев, они опустились вдвоём в траву.

И вдвоём на траве они, молча, смотрели в ночь.

Словно в сказочном сне, только сон им не мог помочь.

  Он так сладко уснул головой на её груди.

Снова ветер подул, предвещая собой дожди.

А она не спала, ей сейчас было не до сна.

Силы все собрала, написала ему она:

«Ты прости, ангел мой, но мы вместе не сможем быть!

Нет, не думай, родной, продолжаю тебя любить!

Но родные мои обручили меня с другим.

И теперь, ты пойми, моё место лишь рядом с ним!»

  И холодным дождём с неба капельки падали.

И горячим ручьём на траву слёзы капали.

От печали такой было ей тяжело дышать.

Но, дрожащей рукой, продолжала она писать:

«Ты прости, ангел мой, но родных не могу предать!

Но и жить не с тобой не могу я, прошу понять!

Не могу жизнь делить с тем, кто вовсе мне нелюбим.

Может сможешь простить, но мой выход один».

  И закончив письмо, нежно милого обняла.

Губ коснувшись его, из флакона яд выпила.

Закрывая глаза, она думала лишь о нём.

И грустила луна, что не быть уже им вдвоём.

  А на утро проснувшись, он милую увидал.

Вскрикнул он, ужаснувшись, лицом к ней на грудь упал.

Как же так получилось?

          Зачем она так?

За что?

Что же с нею случилось?

А в пальцах холодных письмо.

  Дочитав, милой строки, он рядышком с ней упал.

Грустный и одинокий он руку её держал.

Дальше жить не желая, он милую вновь обнял,

Из ножен доставая стальной острый кинжал.