Исповедь старого рилика (ну ооочень длинное).
Опять круиз по памяти моей
Со скидкой на горящую путёвку,
Мне предоставлен суетою дней.
О дни мои! Мне правда так неловко,
Воспользоваться этой остановкой
В потоке нескончаемых страстей.
Но я покорно принимаю шанс
На повторение анализа ошибок,
Хотя уже и стал настолько гибок
Что не удастся вам на этот раз,
Вогнать меня, в зари прелестной, краску.
Что стоит снова сочинить мне сказку
И колыбельною для совести пропеть
По быстрому? Ведь предстоит успеть,
Ещё наделать пагубных ошибок.
Теперь, когда мне возраст мой щитом,
Они не станут сломанным крылом,
А только поводом для жалости улыбок.
*******.
Ну что мой век, спасибо и на том.
Я мягко по тебе бродил котом,
Сердца других когтями не царапал.
Переступая их на мягких лапах,
В угоду им смеялся я и плакал,
Но не прослыл бродягой и шутом.
За поступь лёгкую мою прощали всё,
Кормили с рук и гладили за ушком.
Как пасторальный пастушок с пастушкой,
На все сервизы был я нанесён.
И хоть хрупки сервизы и порой
Их разбивают, чтоб уже не склеить -
На сотнях тысяч их приятный образ мой,
Всё продолжают барышни лелеять,
Когда идут в теннистые аллей
Призывно повращать своим зонтом.
И кавалеры их, от страсти млея,
Не раз меня помЯнут и за то.
*******
В поэзии наверно есть места
Куда ещё ни разу не вступали.
Но есть такие, что не раз топтали
Поэтов вдохновенные уста,
Безжалостно как лист бумаги мяли.
И там я обитал средь тучных стад
Невинных, очарованных овечек
И по ночам сжигал немало свечек,
Чтобы рассеять их пред жизнью страх.
Тревожный стук их трепетных сердечек,
Я осторожно нёс в своих руках,
Когда они друг другу шли навстречу,
Чтоб жизнь прожить совместно, впопыхах.
И проживая жизнь в моих стихах,
Они неспешно плыли по теченью
В своё забвение и отреченье,
А я над ними трепетал, как птах,
Стирая ужас смерти в их глазах
*******
Но сам я видел этот тёмный лик
И строки тех, кто словно херувимы,
Над ними плыли, музою хранимы,
Не заслоняли мне тот самый миг,
Когда и я прекрасный мир покину.
Чужой талант меня не ублажал,
Не останавливал рукою время.
Я как осёл тащил покорно бремя,
Того, кто всё так остро ощущал,
Баюкая в стихах родное племя.
И вот теперь я подвожу итог
Своей беспечной, сладкогласной жизни.
Пожалуй был во мне какой-то прок
Моей печальной и святой отчизне.
Я кровью не писал свои стихи
Тяжёлым потом не рождал катрены.
Они глупы как я и тоже тленны,
Но умиленны перед Богом дураки.
*******
Раз так спокоен я и предаюсь,
Мурлыкая в ночи, воспоминаньям.
Несостоявшимся моим признаньям,
Которых жаль немного. Ну и пусть.
Жалеть себя не самый тяжкий грех,
Любить себя отнюдь не преступленье,
Когда любви и жалости мгновенья
В тебе рождают снова новый стих.
В нём будут: он, она, они... и всё -
Сюжет стиха покроет саван тайны.
А я тихонько, словно гость случайный
Уйду неслышно, чем-то опечален,
Оставшись между строк своих стихов.
И кто-то, подхвативший мой флажок
Им радостно, в стихах, помашет небу.
И побегут овечки на лужок,
И пастушка заманчивый рожок
Им снова пропоёт: живи дружок!
*******
Сквозь решето текут мои потери
Рифмуя окончание моё.
(Сдесь я пожалуй вставлю окоём),
Навеки запирая эти двери.
И взглядом охватив в последний раз,
Всё что воспел в своих невинных строчках,
В конце намеренно не ставлю точку -
А вдруг ещё разочек мне Бог даст...)
Ат лична!
Эх, раз, еще не раз…