Усталость внутричастотна. Гудит и множится.

Треск сотен тысяч высоковольтных линий.

Самое время затевать разговор с Вечностью.

Растягиваю ширь бетонную.

По взлетной полосе ползёт тягач доставки багажа - это я.

Вечность в зале персонального самообслуживания.

Дожёвывает кого-то на десерт.

Калейдоскопится на тягач с очень не ручной кладью.

Фыркает.

Вечность фыркает беззвучно, но внятно.

Тягач составом прицепчиков выстраивает фигуру: вкрадчивая змейка.

Вопрос.

Вопрос звучит так:

А можно под шумок светопреставления встроиться в тебя? В Вечность.

Где-нибудь на краю.

Оказаться всеми забытой, никем не замечаемой,

не омертвелой сухостойной особью,

не мегалитом значимым в своём медитативном небрежении.

Не укрываться землёй, не подпирать небо копотью,

а вспорхнуть ветром, ну хотя бы ветерком...

Нет? А лёгким веянием? Ну хотя бы...

Дуновением...

дыханием твоим над бледно-лиловой вересковой пустошью.

В этих палестинах вспоминать шелест шасси, как шелест листьев,

которые уже укоротили свою тень безвозвратно.

Говорить себе: это шелест и твоей осени, колченогая ты гусеница,

которая за всю жизнь не придумала ничего лучше, чем это желание.

Вечность, а?

Можно?..