Телеграммы
Тип произведения:
Авторское
Там где водка на кухне, шампанское в спальне,
рассыпается веер колоды игральной
на дубовом столе, в полусвете гостиной,
тает «Фея драже» на зубах пианино
от танцующих пальцев, такого азарта,
{к ним особенно липнут козырные карты}.
К обнажённой спине восхищённые взоры
беззастенчиво льнут. Кто-то курит за шторой
папиросу «Сафо» – он сегодня не в духе,
и не нравится музыка, кажется мухой
бестолковой, докучливой, так бы прихлопнул
и размазал по клавишам, ямбом трёхстопным
разогнал по углам эту праздную стаю…
Перестала играть. Говорит, не моргая:
Почитайте стихи, гениальный Володя.
{Не красива ничуть, но одета по моде,
говорят, своенравна, коварна, блядиста}.
Он глядит, как на шее горят аметисты,
медный локон – каприз, но причёсана гладко.
И ему улыбается хищно и сладко.
Он читал, как ругался, гремя по ступеням
переломанных строк, тяжело, постепенно
разгоняясь, и ритмом крошил монолиты –
так упрямо трава прорастает сквозь плиты,
так же камнем швыряются в окна, а значит
так же любит неистово, в бешеном скаче.
А она растревожено бусы терзала,
покатились шары, кувыркаясь по залу…
Он ловил и сгребал, чертыхаясь нелепо,
и дополз до подола из чёрного крепа,
и ложились в её ненасытную руку
как драже из ладони поэта со стуком.
Так сбывалось пророчество позы коленной.
Он бродил по Берлину, Парижу и Вене,
у него револьвер... Только понял не сразу,
что любовное рабство страшнее проказы.
Он читал телеграммы при свете камина,
смугло-каменный лоб разрезала морщина,
и хотелось метаться затравленным волком,
так и пулю пустить совершенно недолго:
ВОЛОДЯ СРОЧНО ФОРДИК СЕРЫЙ
КУПИ ТЕКСТИЛЬ ДЛЯ ИНТЕРЬЕРА
ДУХИ ГЕРЛЕН КОСТЮМ ДОРОЖНЫЙ
ЧАСЫ ДЛЯ ОСИ ЕСЛИ МОЖНО
БЮСТГАЛЬТЕР ЧЕРНЫЙ И ТЕЛЕСНЫЙ
ПО ОБРАЗЦУ ЧТОБ НЕ БЫЛ ТЕСНЫЙ
КОРСЕТ ЛИЛОВЫЙ НА ШНУРОВКЕ
ПРЕЗЕРВАТИВЫ ТРИ КОРОБКИ
РУМЯНА ПУДРА ОЧЕНЬ НАДО
РЕЙТУЗЫ КРАСНАЯ ПОМАДА
КОФЕЙНИК ЛОЖЕЧКИ ДЛЯ ЧАЯ
ЧУЛКИ ТРИ ПАРЫ ЛЮ СКУЧАЮ
НА НОВЫЙ ГОД КОСТЮМ РУСАЛКИ
ЦВЕТНОЕ МЫЛО ЗАЖИГАЛКУ
КОНФЕТ ЛИКЕРА КОНЬЯКА
ЦЕЛУЮ
рассыпается веер колоды игральной
на дубовом столе, в полусвете гостиной,
тает «Фея драже» на зубах пианино
от танцующих пальцев, такого азарта,
{к ним особенно липнут козырные карты}.
К обнажённой спине восхищённые взоры
беззастенчиво льнут. Кто-то курит за шторой
папиросу «Сафо» – он сегодня не в духе,
и не нравится музыка, кажется мухой
бестолковой, докучливой, так бы прихлопнул
и размазал по клавишам, ямбом трёхстопным
разогнал по углам эту праздную стаю…
Перестала играть. Говорит, не моргая:
Почитайте стихи, гениальный Володя.
{Не красива ничуть, но одета по моде,
говорят, своенравна, коварна, блядиста}.
Он глядит, как на шее горят аметисты,
медный локон – каприз, но причёсана гладко.
И ему улыбается хищно и сладко.
Он читал, как ругался, гремя по ступеням
переломанных строк, тяжело, постепенно
разгоняясь, и ритмом крошил монолиты –
так упрямо трава прорастает сквозь плиты,
так же камнем швыряются в окна, а значит
так же любит неистово, в бешеном скаче.
А она растревожено бусы терзала,
покатились шары, кувыркаясь по залу…
Он ловил и сгребал, чертыхаясь нелепо,
и дополз до подола из чёрного крепа,
и ложились в её ненасытную руку
как драже из ладони поэта со стуком.
Так сбывалось пророчество позы коленной.
Он бродил по Берлину, Парижу и Вене,
у него револьвер... Только понял не сразу,
что любовное рабство страшнее проказы.
Он читал телеграммы при свете камина,
смугло-каменный лоб разрезала морщина,
и хотелось метаться затравленным волком,
так и пулю пустить совершенно недолго:
ВОЛОДЯ СРОЧНО ФОРДИК СЕРЫЙ
КУПИ ТЕКСТИЛЬ ДЛЯ ИНТЕРЬЕРА
ДУХИ ГЕРЛЕН КОСТЮМ ДОРОЖНЫЙ
ЧАСЫ ДЛЯ ОСИ ЕСЛИ МОЖНО
БЮСТГАЛЬТЕР ЧЕРНЫЙ И ТЕЛЕСНЫЙ
ПО ОБРАЗЦУ ЧТОБ НЕ БЫЛ ТЕСНЫЙ
КОРСЕТ ЛИЛОВЫЙ НА ШНУРОВКЕ
ПРЕЗЕРВАТИВЫ ТРИ КОРОБКИ
РУМЯНА ПУДРА ОЧЕНЬ НАДО
РЕЙТУЗЫ КРАСНАЯ ПОМАДА
КОФЕЙНИК ЛОЖЕЧКИ ДЛЯ ЧАЯ
ЧУЛКИ ТРИ ПАРЫ ЛЮ СКУЧАЮ
НА НОВЫЙ ГОД КОСТЮМ РУСАЛКИ
ЦВЕТНОЕ МЫЛО ЗАЖИГАЛКУ
КОНФЕТ ЛИКЕРА КОНЬЯКА
ЦЕЛУЮ
ЛИЛЯ
ТЧК
© Pavel Kurtz
© Pavel Kurtz
любовный треугольник, например.
Спасибо большое.