HvorovValery

HvorovValery 4 года назад

+1
Репутация
0
Рейтинг
HvorovValery
  • Регистрация: 4 года назад

Анкета

Город:
Тамбов

Стена пользователя

Загрузка...
4 года назад
#

ПОЭМА

ЛИЧИНЫ

1
Черный монах Алешина

В очках и фирменном пальто ,
Бородка черная и шляпа .
А ты Алешин рядом кто --
Быть может отраженье ляпа ?

Быть может обликом нуля ,
Ты привлекаешь чернобая ?
Фуршета вьются кренделя
И курица парит рябая .

И колокол звонит вблизи ,
О приближении Иуды .
И нети плещутся в грязи ,
Кошмаров явного паскуды .

Отринь Алешин мутату ,
Продажности и лицемерья .
Узри округи красоту
И журавля земные перья .

Пусть убегает твой монах ,
Как ты недавно от поэта ,
Туда где обитает страх ,
Без истин Нового Завета .

2
Личины

Личины славили нуля ,
В квартире нехорошей .
И Кондрашов меда суля ,
Стал мвдешным Гошей .

И Милованова в бреду ,
Мелькала смутной Геллой ,
Нулек Алешин на виду ,
Со свитой оголтелой .

Хвалили вирши огулом ,
Бездарного витии .
И била Чистая челом ,
Спасителю России .

Анчутки с нетями несли ,
Всем гвалтом ахиниею .
И в Милованову вросли ,
Став образиной с нею .

Олег — Иуда обалдел ,
От шабаша в законе .
Он на осиновом сидел ,
Петлеобразном троне .

И Мещеряк нес чепуху ,
От имени Пилата .
И Золотухины в пуху ,
Хвалили панибрата .

— Меняй личины на юру ,
Всех предавай Мутешин .
И будешь первым на миру ,
Поэтом как Алешин --

Скулили суки под окном ,
Волчицы выли рядом .
Бес забавлял себя вином ,
Вкривь потрясая задом .

3
Нехорошая квартира

Все повторяется что было
И что незримо не прошло .
Лихое время не убыло ,
Оно кругами вновь пошло .

И мастер был и Маргарита ,
В кругу мистических начал.
И Воланд с видом сибарита ,
Марго на царство повенчал .

Плохая в облаке квартира ,
Переместилась вся в Тамбов .
В ней книги трепетного мира
И сонмы леденящих слов .

Вот Берлиоз опять досуже ,
О непотребном говорит .
Бездомному в печали хуже --
Свеча в ладонях не горит .

Поплавский сроду не горластый ,
Свое толкует и трындит ...
И Варенуха не ушастый ,
Вновь Гелле страхами вредит.

И АЗ — азелло не отвратный ,
Присмотришься — он Бирюков .
Сергей звучанием занятный :
— Ау! Уа! — И был таков .

Вот Замшев Бегемотом пискнул
Котом огромных величин .
И уплетая жадно Вискас ,
Представил ломтики витчин .

Квартира мути, как квартира ,
Вся нечисть шАбаша в кругу ,
Нашла в себе самой кумира
И людям светлым ни гу — гу .

4
Люди фарса

О потерях я плакать не буду ,
Все идет и меняется вновь .
Я одних разлюбивших забуду ,
Но к другим не унижу любовь .

Предавали мой мир недотепы ,
Ради мелких подачек других .
Только образ прекрасной Европы ,
Уплывал на быке не благих .

Что осталось — то кругу досталось ,
В магазине фуршетной канвы .
Время истиной не опросталось
В пеленах заблуждений увы .

Посмотрел я на фото фуршета ,
Навиду Вольдемар Берлиоз .
Он игрок театрального Света
И бомонд потешает до слез .

И Бездомный ведун не бездомный ,
Голосит побледнев со свечой .
Словно склад развалился бидонный
И запахла округа мочой .

Словно Аннушка призрачной туны ,
Разлила свое масло опять .
И взывают бесовские струны ,
Для идущих мессию распять .

Пусть играют потешные роли ,
Берлиоз и Бездомный второй .
Я изгоем стяжал свои боли ,
А теперь я свободы герой .

5
Избрание Хвалешина Виiориком

" Цикорием взирали
глазницы черепов "
О. А .
***
На фуршете коло дули
Революцiя иде .
— Хай нулек! — усi гукнули, --
За Виiорика буде --

И Виiорик встрепенулся :
— Я с газетой нетям друг! --
Веки вздернул и запнулся ,
Ночь кромешная вокруг .

Очи злобные кретина ,
Запылали — он вопит :
— Вновь Кундимова Марина ,
Кровью упырей кропит! --

И Двурожкина в фаворе ,
Словно панночка в бреду .
Подарила зуб Федоре
И лодыжку на беду .

Все смешалось на фуршете ,
Нети бьются об заклад :
— Будут взрослые и дети ,
Жаждать беспросветный ад --

Снова тени либералов ,
Закружил палач с венцом .
И Судилище вандалов ,
Стало зримым над творцом .

На фуршете дурь спадает ,
Замолкает рiч ...
На рассвете пропадает ,
Роковая нiч .

6
Молодогвардеец Хвалешин

Его Наседкин Николай
К усопшим внес заочно .
На списки небыли взирай ,
Алешин там бессрочно .

Олег Алешин не почил ,
По прихоти предлита .
Он кукиш писарю всучил
И карта крести бита .

Восстал из списочных глубин ,
С гордыней выше роста .
И стал гулять среди рябин ,
Без призраков погоста .

Другую жизнь Олег обрел ,
По прихоти поветрий .
Он на друзей иных набрел ,
Фуршетных асимметрий .

Вот Берлиоз с охапкой роз ,
Башкой блистает голой .
Вот воин пробежавших гроз ,
Звенит мечтой веселой .

Вот Доровских себя нашел ,
Во времени на грани .
И с автоматом вглубь пошел ,
В мираж стреляя дряни .

Вот Лена мечется опять ,
Не знает где отрада .
И только Валя ставить пять,
Оценку блудной рада .

Олег примкнул к среде своих ,
Заблудших и лукавых .
И с Колей выпил на двоих ,
Могильщиком не бравых .

Приехал Сошин и Максим ,
И Голубничий с ними .
Олег душой стал выносим ,
И спел индийский джимми .

И ача — ача он пропел ,
Чтоб гости не скучали .
Всем услужить Олег успел ,
Чтоб сны права качали .

Олега Сошин в молоке ,
Всего купал с заботой .
И Замшев в тихом уголке ,
Снабдил гвардейской квотой .

Явь оказалась лучше грез ,
Он молодой гвардеец .
И в письменах родных берез ,
С ружьем красноармеец .

В журналах старые стихи ,
Вмиг все помолодели .
Пороки жизни и грехи ,
Друзья куда — то дели .

Олег велик и знаменит ,
Блистает вновь на троне .
Но моет солнечный зенит ,
Лучи в речном затоне .

7
Наваждение

Теперь Алешину не скучно ,
Олег фуршета тамада .
Он собирает ближних кучно ,
Где льется сладкая вода .

На бицепсах его подкова ,
Счастливое тату всего .
Но толку впрочем никакого ,
Зеро и ноль на лбу его .

Пылает мета киноварью ,
Наседкин бездаря клеймил .
И пахнет непотребной гарью ,
Как буд — то пламенный дымил .

Что за лихое наважденье ,
Зеро сияет в темноте ...
Быть может сам Олег виденье :
Пустое место в пустоте ?

8
Кривляние личин

Награждены и сказка стала былью ,
И не тревожит помыслы мораль .
Над придорожной вековечной пылью ,
Витает песен звездных пастораль .

Крылаты вы от ныне и вовеки ,
Вот только перья смутных величин .
И открывая снов чудесных веки ,
Вы видите кривляние личин .

Ну почему не так все и не эдак ,
Когда награды за свои труды ?
Глаголит из глубин небесных предок :
— Обманщик ты стремишься не туды --

За счет других не истинная слава
И каждая награда не чиста .
Судьба всегда лукавая лукава ,
Но только до рубежного креста.

4 года назад
#

ПОЭМА

ЛОВЦЫ ТЕНЕЙ

Пролог

Заря раскрывает нам карты :
— Играйте в судьбу господа! --
Одни взяли бизнеса старты ,
Другие орудья труда .

Играем в судьбу как умеем ,
С незримой грядущей судьбой .
И вновь на кону мы имеем ,
Что взяли с рожденья с собой .

Порочное жалкое тело ,
Ранимую душу внутри
И духа порывное дело -
Быть птицей минуты на три .

Игра утомляет не многих ,
Поскольку полвека — блицкриг .
Для пиковых дамочек строгих ,
Созвездий, мы искры на миг .


Часть 1

Кулимана

У гоя ИсИдора СИмона ,
Противная дочка Кулимана .
Манерами всюду лисА ,
Кошмаров творит чудеса .

Забылась туманная Швеция
И жизни прошедшей трапеция .
В Козлове узлы макраме ,
Сплетает супруга к зиме .

А дочка родная Кулимана ,
Манерами всеми не в СИмона .
Интриги и зло для такой ,
Привносят в настрое покой .

Подруг перемутит доверчивых
И гробит друзей гуттаперчевых .
Податливым с бесевом пряники ,
Напыщенным с гадостью драники .

Красивым хулу с клеветой ,
Дурным маяту с суетой .
И всем свое хищное зло ,
Чтоб людям везде не везло .

Такое пошло наваждение ,
Что поп узаконил каждение .
Молился весь люд городской ,
Чтоб мир разлучился с тоской .

В Тамбове Кулимана Валя ,
Озлобилась рыбину вяля .
И жаб и гадюк навалом ,
Она же чернеет челом .

Такая вот правнучка брошенной ,
С башкою грехами взъерошенной .
Поэтов от Бога гнобит ,
И марш графоманам трубит .

Часть 2

Другие

Я не Чацкий и не Радищев
И Хвалешин не Чаадаев .
И Наследкин не явный Мудищев ,
И Труба не профессор Мудаев .

Не охвачена Лена туманом ,
От которого разум двоится .
И Мария не грезит дурманом ,
Чтоб повсюду собою гордится .

Юрий тоже не жил миражами ,
Он стрелял по душманам в пустыне .
И мечты не летели стрижами ,
Где товарищи были в помине .

Даже Мойша Белых не витает ,
В грезах небыли и придумок .
Лишь Двурожкина там обитает ,
Где анчутка грешит недоумок .

Все ей кажется в туне поверий :
Королева она, властелина !
Пребывает в полыме мистерий ,
Дщерью огненного исполина .

Вся обкурена дружка исчадий ,
Многоликая вновь в представленьях .
Нет от тщетности противоядий ,
Растворенной в игривых мгновеньях .

И мосты она жизни сжигает ,
И врагам представляется грозной .
Только утром отвратно рыгает ,
На задворках на куче навозной .


Часть 3

Бутафорная

Щеки красные как у мордвинки ,
Угодившей в крапиву ничком .
Одевает под дубом ботинки ,
Под размашистым старичком .

Все ей можно творит безоглядно ,
Потому что в фаворе она .
Никого ей винить не досадно ,
Потому что душой холодна .

Там мамаша прикроет спиною ,
Здесь метресса колдует любя .
Вмиг помогут тропинкой земною ,
От себя добежать до себя .

Снова Альфа мадам и Омега ,
Бесподобная рядом с собой .
Только статуя Маши из снега ,
Бутафорного рядом с Трубой .

Часть 4

Яблочные шашки

В Мичуринске нагрянул праздник ,
Земное яблоко в чести .
Труба неистовый проказник ,
Желает душу отвести .

Рашанскому всегда Халерию ,
Он предложил дуэль — игру .
И шашек плоскую мистерию ,
Создать из яблок на юру .

Все пешки левые зеленые ,
Все пешки справа покрасней .
И клетки взглядом опаленные ,
Для темы ясного ясней .

Пошел Рашанский оскорбленный ,
Ответил вызвавший Труба .
И плод перешагнул зеленый ,
Нежданно красного раба .

И красные взъярились истово ,
Пошли на избранных в нахлест .
Труба порыв вояки выстрадал
И ринулся вперед прохвост .

Играли яблочную партию ,
Рашанский злобный и Труба .
Но время написало хартию :
«Не в дамках каждого судьба».

Часть 5

Не Фауст

Сидит Наследкин за столом ,
Компьютер как икона .
В судьбе отчаянный облом
И в творчестве мамона .

За деньги можно докой стать
И гением без правил .
Но как звезду любви достать ,
Куда мечту направил ?

Наследкин предал удальцов ,
Друзей и всех не злобных .
И озверел в конце концов ,
Среди себе подобных .

Помолодеть бы хоть на день ,
С Еленой стать Жуаном !
Но Мефистофель веет тень ,
Над каплями под краном .

Не Фауст он своей судьбой ,
Всегда дурной и смутной .
Трясет отвисшею губой ,
Над книгой баламутной .

Часть 6

Синдром Наследкина

— Беседа с роком у зеркал ,
Продлится до утра ...
Он в одиночестве алкал .
Подлунные ветра .

Вот ты Никола номер айн ,
Скажи мне о правах .
Могу я переплеты тайн ,
Взъерошить в головах? --

— Конечно можешь Николай
Наследкин гросс — артист .
В Люпфи ты секса Будулай ,
С Васьком энциклопедист! --

— Скажи мне Коля номер цвай ,
Могу я всех сличать ,
Талантов выгнать за Можай ,
Бездарных повенчать? --

— Конечно можешь повенчать ,
На царство пассий грез .
Марию что б ура кричать
И Лену у берез --

— Мешает Хворофф де месье ,
Он лучший говорит! --
— А ты откушай монпансье
И мир царя узрит --

— Скажи Николос номер драй ,
Я выше всех в святом? --
— Когда шерстишь один сарай ,
Ты Гулливер с котом --

— Кто я в округе суеты? --
— Ты Валин шут Колян .
И женщин хвалишь маяты ,
Когда от блефа пьян .

Ты пустозвонных возносил ,
Стремясь во все углы .
Всласть медовухой угостил ,
Фантом из сгустка мглы --

Наследкин спорил до утра ,
С самим собой вблизи .
Но зеркала и мошкара ,
Тонули вновь в грязи .


Часть 7

Цезарь Семиперстов

Он бюст поставил во дворе
И любовался сам собою .
Супруга в трепетной игре ,
Была подругою любою .

То римлянкой она была ,
То недоступною спартанкой .
То пифией с лучом крыла ,
То вдохновенною шаманкой .

Нерон, а может Константин ,
Великий для людей бомонда ?
И в зеркалах своих картин ,
Он отраженье Джеймса Бонда .

Кружились тени огулом ,
С грехами смутными повсюду .
Бесенок пробежал козлом
И Цезарь уронил посуду .

Двор Трегуляевский широк ,
Сидели гости и алкали .
Когда Щеряк вопил «пророк» ,
Они в реченное вникали .

Он и Щеряк и друг жена ,
Что еще надо супостату .
Подбил незримый сатана ,
Поэта осудит к закату .

И обвинили все творца ,
Где храма осквернили лоно ,
Забыв про заповедь отца ,
Небесного с минуты оно .

Жена диктует — он творит ,
Щеряк сулит награды Юрский .
И бюст в полыме не сгорит ,
И соловей свистит не курский .

Часть 8

Бег Хвалешина

Предлитом вышел Митрофанов ,
Когда Хвалешин убежал ,
Оставив с бездною профанов
И окровавленный кинжал .

Валялись женщины в крови :
Мария, Лена и другие ...
Валялись цели се ля ви ,
Двурожкиной не дорогие .

Никто в почете не почил ,
Хвалешин версии отринул .
Он всю Тропинку " замочил "
И мету роковую кинул .

Сбежал с поста на повороте ,
Своей безрадостной судьбы ,
Олег с идеей на излете ,
Увидев с жертвами столбы .

Сел Митрофанов горделивый ,
На кресло первого творца .
И стал Наследкин молчаливый ,
Шутом с манерой подлеца .

Шутовка Валя не благая ,
С улыбкой мечется кривой .
И вновь мошна не дорогая ,
Скулит лисой полуживой .

Не были б многие в фаворе :
Мещеряков, Акулов, Стах ...
Труба, Белых хлебая горе ,
В тени страдали на местах .

И Цурикова б не витала ,
Над Араратом без ветрил .
И Гусева не обретала ,
В мечтах подобие белил .

Другие члены писсоюза ,
Одесную сидели днесь ,
Когда б не изменила муза ,
В мгновенье творческую весь .

Часть 9

Иное

Могло быть в жизни по другому ,
Татьяна с места не ушла .
Как предсоюза ей благому ,
Несли подарки без числа .

Она бы долго восседала ,
В поместном кресле не простом .
Татьяна часто не рыдала ,
В кругу бездарностей пустом .

Не говорила б о награде ,
Луканкиной в любых речах .
В Асеевском дворце — усладе ,
Была б графиней при свечах .

В почете ярком пребывала ,
И поэтессой лучше всех ,
Она б неистово звучала ,
Стяжая славу и успех .

Лет через двадцать вдохновенно ,
О жизни книгу издала .
И в письмах Лену откровенно ,
Бездарной дурой назвала .

В письме к Марии не старухе ,
Татьяна злобу не тая ,
Слова о подзаборной шлюхе ,
Раскинула б во все края ...

И грубо Лену унижая ,
Хвалила б всяких вахлаков .
Сама вражину не читая
Просила б вторить мастаков .

Отвергнутая всеми разом ,
Поэт Елена не сдалась .
Она крылатая под вязом ,
Для строф высоких родилась .

Часть 10

Свет Даурии

Его Даурия манила ,
В видениях не роковых .
И мать припасами кормила ,
Среди просторов полевых .

Хлеб с отрубями и картошка ,
Немного лука и воды
И жизнь — медовая морошка ,
Из бочки сказок череды .

Работа в поле не прогулка ,
Прополка майская свеклы ,
Даурия и свет проулка ,
Манили с запахом ветлы .

Родная, светлая обитель ,
Не угасала никогда ...
Он золотой чужбины житель ,
Но детство в сердце навсегда .

Часть 11

Монастырь и туна

В монастыре она была ,
Покорной старицей судьбины .
Крестом тенеты развела
И злобной нету Валентины .

Казанский монастырь внимал ,
Он говорил о покаянье .
Хвалешин истово стенал ,
Умом стяжая воздаянье .

Молилась Гусева одна
И Лазарь осиял такую .
В душе мегера не видна
И словом мрак не атакую .

Труба к источнику припал
И пил живительную воду .
Он святость исренне алкал ,
Душевным чаяньям в угоду .

На месте церкви из веков ,
Людей крешеных подменили .
Как стая хищников волков ,
Поэту грешное вменили .

У Гусевой текла слюна ,
С оттенком пламенной эмали .
И смутная в глазах видна ,
Завеса озверевшей Вали .

Поэт светился у горы ,
Голгофы взорванного храма .
Клыки у нежитей игры ,
Чернила безобразий драма.

Судить творца за торжество ,
Таланта строф неугасимых .
За искренности естество ,
В среде лжецов невыносимых .

Хвалешин выл внутри себя ,
Труба бесился подвывая ...
Ну разве Господа любя ,
Судила б свет душа живая ?!

Часть 12

Злыдни и Поэт

Для меня эта свора как тени ,
Пусть клыкастые, но вдали .
Я уйду от обиды мигрени ,
Чтоб средой любоваться земли .

Пусть беснуются злыдни в запале ,
Им таланты судить как дышать .
Я увидел ужасных в финале
И звереть им не буду мешать .

Оскудели бездушные в слове ,
Света ангелы в горьких слезах .
У судивших поэта в Тамбове ,
Только идолы — бесы в глазах .

Там полесье за Цной не широкой ,
Здесь Тамбовские храмы блестят .
Не хочу заниматься я склокой ,
Когда чайки над речкой летят .

Часть 13

Ловцы теней

Может Ляпис Трубецкой
Может тень Глазкова ,
Пролетает день деньской
По кругам Тамбова .

По большому кругу тень ,
С ликом Николая ,
Пролетает и сажень
Кружится витая …

В малом круге суета ,
Череда с кролями ,
Ищет щедрые места ,
С длинными рублями .

И Хвалешин тамада ,
Воскуряет душу ,
И без всякого стыда
Ест чужую грушу .

Ведуном теней Олег ,
Порешил быть ныне .
Но засыпал белый снег
След мечты в пустыне .

Сошин был уже в кругу ,
Ради грез кузена .
Но Олег сыграл слугу
Хитрого Журдена .

Фаворитом хочет быть
С медом — кренделями ,
Что бы мету позабыть
На челе с нулями .

Тени вьются в пустоте ,
По лихому зову ...
Только муза в суете
Равнодушна к слову .

Часть 14

Патронаж тщеславия

Все равно все изменится вскоре ,
Будут точки поставлены в споре
И тире в голевом разговоре ,
Словно меты на старом заборе .

Прославляли дельцы воевавших ,
Возносили судьбиной пропавших .
Восхваляли кружки посещавших
И с хулой на Судилище павших .

Кредо лживых в пределах Тамбова ,
Отрицать вновь художников Слова .
Бут — то в бредне блистает улова
Стопка книг — самоделок Глазкова .

То Ладыгин им гением снится ,
То Глазков под лучами лоснится .
То Валюха от счастья казниться:
— Ярославной бы не осрамиться --

Ивы плачут и плачут пионы ,
Всюду душ откровенные стоны .
Аферисты и кривды патроны ,
Вновь талантам приносят уроны .

Часть 15

Не ровня

Я им не ровня деловым ,
И даже тестю мэра .
Везде я с роком таковым ,
Простой поэт Валера .

Им партию сменить на раз ,
И глашатая в теме ,
Как прошлогодний унитаз ,
В изменчивой системе .

Целуют руки не мадам ,
Карге почетной всюду .
И пьют бокалами Агдам
Боготворя Иуду .

Они рулят и мельтешат ,
От имени Союза .
И омерзительно грешат ,
Без благочестья груза .

Не ровня я не мудрецам ,
Судившим по запонкам ,
Вражину лживым подлецам
И недруга подонкам .

Эпилог

Не все порочные как Лена ,
Не все продажны как Олег .
Я вырвался душой из плена ,
Иллюзий и туманных нег .

Я вижу тени и просветы ,
Красивых духом и кривых .
И верю в Господа Заветы ,
В моих пенатах зоревых .

Пусть кривотолки колобродят ,
У эгоистов в злых умах .
Они бревно хулы находят ,
В веках и солнечных домах .

Раздумья подлых цвета сажи ,
Они не любят никого .
Я устремлюсь в луга от лажи ,
Чтоб красоту любить всего .

4 года назад
#

ПОЭМА

ТЕРНИИ КОНКУРСА

Пролог

Творческие споры не ведут на плахе ,
Их ведут таланты в пламенном размахе .
Но судья третейский для поэтов время ,
Прорастает в душах лишь шедевра семя .
Мы крушим устои и других творенья ,
Но кому нужны злых стихотворенья ?!
Аккуратней надо, без судилищ падших ,
Что бы не почить на цветах увядших .
Ты Великолепный и дружок Вселенский ,
А партнер Голицын или Оболенский .
Мы творим как можем с чередой порывов ,
Спорить надо мудро без прыжков с обрывов .

Часть 1

Гобелен судеб

Моя тревожная судьба ,
Не с нимбом гобелена .
Не Маша блещет, так Труба ,
Не пан Труба, так Лена .

Дорожкина блистала днесь ,
Царицей на просторе .
Измучила родную весь,
Суля поэтам горе .

Сидит теперь Мещеряков ,
За Понтия Пилата .
Он прокуратор кунаков ,
Звенит ума палата .

И канет Юрий вникуда ,
Воссядет некто важный .
Моя тревожная судьба ,
Но дух творца отважный .

На гобелене наших дней ,
Сплетения всех красок .
Свет покаянья без теней
И нет на душах масок .

Часть 2

Чернобаи

Когда вы гоните поэта ,
Дрожит земная атмосфера .
И раздается глас ответа :
— Вы дети злыдня Агасфера --

Вы отвергаете страницы ,
Судьбы шедевра зоревого .
И леденят сердца зарницы ,
Слепого рока такового .

Вы видете пылинки туны ,
А луч творения не зрите .
Но пропадут иллюзий луны ,
Где зов гордыни утолите .

Вы рыщете по миру мрака ,
Не создавая тексты света .
Творец для чернобаев бяка ,
Но с ним лучистая планета .

Часть 3

Перетерплю

За добро в углу худом ,
Отплатили мне судом .
За скрепленье не узлом ,
Отплатили черным злом .
За раденье быть в чести ,
Стали бред вовсю нести .
Все забыли в туне тьмы ,
Став рабами для кумы .
С адом сватала кума ,
Обинявших без ума .
Отвергали Глас в груди :
— Ближнего ты не суди -
Вмиг награды за поклеп ,
Получил стяжавший треп .
И доносчица с нулем ,
Как царица с королем .
И Читинский грамотей ,
Как дворняжка у костей .
ШАбаш злых перетерплю ,
Светлую мечту люблю .

Часть 4

Конкурс

На конкурсе Майи Румянцевой ,
Стихи от души для души .
Но в сердце Валюхи Поганцевой
Гнездится Шайтан де Баши .

И в снах Мещеряка — Юрского ,
Кикимора грез Гюльчатай ,
Смущает Николу Понурского :
— На Васе своем покатай --

Никак не откажешь взъерошенной ,
В чужом иллюзорном бреду .
И Совесть красавица брошенной
Идет вникуда на беду .

Олеженка с графом Нулиным ,
Гуляет под ручку Нулем .
И с демоном Саша прокуренным
Дымулю ведут с кобелем .

Поветрие в жвачках растянутых ,
Манерность лукавых проста ,
Всех словом недобрым помянутых ,
Пропасть отведут от креста .

От злыдней не будет толку ,
Блефующим вмасть мельтешить ...
На конкурсе в сене иголку ,
Найдут и продолжат грешить .

Часть 5

Гудронные

Вас конкурс не очистит от судилища ,
Румянцева не станет вам светить .
И бездны обгоревшее удилище
Вас будет с батогами колотить .

Вы меченые шельмы оголтелые ,
От злобы исходили клеветой ...
Двуликие, в стремлениях дебелые
И взоры с непроглядной пустотой .

Найдутся незапятнанные личности
И зарифмуют строки не для вас .
Обычные в гнетущей необычности ,
Как у Мартена охлажденный квас .

Творца вы осудили безобразные ,
Вмасть исключили из СП гурьбой .
Все конкурсанты выдохами разные
И только вы гудронные с Трубой .

Часть 6

Лобное место конкурса

Беридзе Юрий арестован ,
Кудимова Марина с ним .
И Голубничий цепью скован ,
Во храме Уткинском храним .

ЧК Тамбовское не дремлет
И Юрский прозванный Щеряк ,
Рашанскому убийце внемлет ,
О недовольстве раскоряк .

— Эсеры эти арестанты !
Все бунтари из праваков !
Антонову они гаранты ,
Что постоят за мужиков ---

Вошла в ЧК шальная Валя
И сразу к делу о судьбе :
— У Голубничего есть краля ,
Стреляет истово в борьбе .

Арестовать ее и в клирос ,
Допросим жестко и в расход .
Идейных вызов сильно вырос ,
Но у вождей плохой исход ---

Отчаянно в угрюмом храме ,
Добро сражается со злом .
И вороны в разбитой раме ,
Горланят снова огулом .

Иван чекистом оклеветан ,
Марину били по лицу .
Беридзе на закланье предан
И прах терновому венцу .

Всех расстреляли комиссары ,
Эсеров вольности святой .
И у Марины взял для Сары
Рашанский перстень золотой .

Фамилий много идентичных ,
Имен везде не сосчитать .
Щеряк в порывах неприличных ,
Стремился многих угнетать .

Теперь стоит библиотека ,
На месте лобном и святом .
Опять судили человек ,
Здесь фарисеи над крестом .

Часть 7

Не позорь

Бежала ты по морю Грина ,
С червонной рыбкой в волосах ...
Но наградят тебя Марина ,
Где волки бегают в лесах .

Заслужишь знатную награду ,
С нерасторжимой буквой Б .
И повитуха молвит гаду :
— Работает грехов КБ --

Всю извратят тебя коллеги ,
По конкурсу весенних зорь .
Но там где обитали снеги ,
Евгений шепчет: — Не позорь --

Часть 8

Бустрофедон конкурса

Тебя Куняев не принял
В СП Кудимова ,
Когда Всевышний осенял ,
Дщерь из Родимова .

Тебя Евгений похвалил ,
Сам Евтушенко
И пониманье посулил ,
В прочтенье Шенко .

Заматерела ты сама ,
С годами трудными
И трубадуров череда ,
Мелькала с нудными .

В Литературке наверху ,
Ты в замах парилась ,
Меня отправила на ху
И вдрызг прославилась .

И конкурсантов ты шерстишь ,
Как дама с пикою .
Процентщице старухе льстишь
И Маше с Никою .

Почистишь Авьгиев постой
И станешь всадницей .
Но бес Двурожкиной пустой ,
Грозится задницей .

Ты трон известности создашь ,
Лен вырвав с корнем .
Судившим светоча воздашь ,
Во храме горнем .

Ты как Куняев для других ,
Изгоев Словщины .
Кумирная для не благих ,
Волчиц Тамбовщины .

Проходит конкурс на юру ,
Жюри меняется .
И Господом поэт в миру ,
Вновь осеняется .

Часть 9

Непонимание

Меня Кудимова отвергла
В Литературке помелом .
И равнодушию подвергла ,
Когда судили огулом .

Ей в Переделкино виднее ,
Кто Богом избранный поэт .
Но мне Тамбовское роднее
И здесь поэзии завет .

Читаю сердцем неземное
И строфы пылкие пишу .
Все у Кудимовой иное ,
А я свое все разрешу .

Что мне Марина ледяная
Или горячая для вас --
Поэзия звенит земная ,
Когда исповедальный глас .

Часть 10

Марфин и Лютый

В регионе каждом ,
Тени есть и свет .
И душа в отважном ,
Как небес Завет .

И душонка в трусе ,
Как поганый хлам .
Ныне есть в Тарусе:
Паразит и хам .

Вот Воронеж ясный ,
С Марфиным всегда .
С Лютым он ужасный ,
Как в завалах льда .

Днем Владимир лирик
И в ночи такой .
Слава днем не клирик
И ночами злой .

Вместе в мир Подъема ,
Открывали дверь ...
Марфин добрый дома ,
Лютый всюду зверь .

Марфин ценит строчки ,
С выдохом души ...
Лютый ценит точки ,
С выстрелом в глуши .

Часть 11

Голубничий

Иван Голубничий поэт ,
Крылатый в рассветных грезах .
И пчелка в просветах тенет ,
На ясных Тамбовских розах .

Но время меняется на бегу ,
Для каждого и для Вани .
Его првлекают словно слугу ,
Копнить сеновал Парани .

И размахнется Иван возбудясь ,
Сгребет и солому в наметы .
Двурожкина Валя и Маша смеясь,
Нацелят на труд пулеметы .

Гашетки нажмут и Иван упадет ,
Израненнный за работу ...
Но воскрешенный не пропадет ,
Клинтухом витая в субботу .

Часть 12

Брошенные и фавориты

Где Клещ в лауреатах слов ,
Где вновь Захарова ?
Тамбов из многих городов ,
В тени Архарова .

Где расцветает на свету ,
Серова — Стешкова ?
Словес рисует красоту ,
Светлана Пешкова .

И Саша Липецк озарит ,
Хотя Тамбовская .
Молчит Ишак полупиит
И спит Луневская ?

Где Шитикова на виду ,
С ней Челюбеева ?
Имею конкурс я ввиду ,
Стихов без Геева .

Зачем нам Геев заводной ,
Как Лесбиянова ?
Неподражаем край родной ,
В стихах Демьянова .

Где конкурсанты из кружка ,
Метрессы славленой ?
Нет Притамбовского дружка ,
У Эммы явленной .

Из Липецка талантов рать ,
Да из Мичуринска .
Двурожкина умела лгать ,
Дщерь Окочуринска .

Часть 13

Демоны конкурса

Ее саму не понимали ,
В Тамбовском логове зело .
В Москве Кудимову пинали ,
Снедавшие исчадий зло .

Марина трудно окрылялась ,
В полыме яростной борьбы .
Она страдая не смеялась ,
Над Делла Розою судьбы .

Теперь Кудимова иная ,
С наградами земных властей .
Она поэтов отвергая ,
Непогрешима до костей .

Меня в упор не усмотрела ,
Творца сиятельных лучей .
Кудимова застрельщик дела ,
Где я отверженный ничей .

Олега скопом обнулили ,
Приговорили к пустоте .
И все забвенье посулили ,
Кто в устремлениях не те .

Побыл Алешин одиноким
И предал песню журавля .
Теперь скитается жестоким ,
Всех не предателей хуля .

Мария, Саша и Алена ,
Обласканы метрессой всласть.
И каждая царицей трона ,
В величие желает впасть .

Их поджигают перспективы
И демоны тщеславных дел .
Они до ужаса спесивы ,
Когда взирают на удел .

Одна на троне и другая ,
И третья скипетр вознесла .
И лишь Кидимова нагая ,
Стоит с подобием весла .

Лгать безобразно и досуже ,
Талантов ясных не щадить .
Когда творцу от Бога хуже ,
Других им хочется судить .

Часть 14

Прокрустово ложе Кудимовой

Снова бежали круги по воде ,
В туне погода не жаркая .
Конкурсов много, поэзия где ,
Если афиша вся яркая ?

Майя Румянцева не окрылит ,
Степень обретших на финише .
Конкурс шедеврами не озарит ,
Умных в Тамбове и Кинешме .

Ложе Прокрустово не высоко ,
Где Переделкино Зримова .
И отсекает воззренья легко ,
Чуждых творений Кудимова .

Ей сочинения так сотвори ,
Чтоб не узреть существительных .
И от зари до грядущей зари ,
Рубит Марина сомнительных .

Ложе мерилом слывет у жюри ,
Строфы все ждут эталонные .
Только поэзии вновь снигири ,
Птицы зимы не салонные .

И у влюбленых иные слова ,
На сеновалах за тынами .
И председатель жюри не права ,
Взлет подрывая минами .

Может поэзии небо важней ,
Звездное в ночи майские .
Может творений поляны светлей ,
Все в Арысь — поле райские .

Часть 15

Зеро с нулями

Ничто не вечно под луной ,
Известно нынешнему люду .
Быть поэтессой не одной ,
Кудимовой хотелось всюду .

Матроной стала у кормил ,
Литературного баркаса .
Ее небесный свет кормил
И слышались наказы Гласа .

--Ты из Родимова пошла ,
Девчонкой озаренной в люди .
Ты вдохновенья ключ нашла
И чадо теребило груди .

Плыла по ветреным морям ,
К причалам незаемной доли .
И тень дарила якорям ,
И парусам порывы воли --

Настало время быть судьей ,
Марина всех судила строго .
Поэтов смутной колеей ,
К признанию стремилось много .

На лобном месте над крестом ,
Где возносились век молитвы .
Была Марина не с Христом ,
А с палачами грешной битвы .

Кто здесь поэта осудил ,
Одесную сидели рядом .
Анчутка бездны им вредил ,
Сжигая покаянье взглядом .

Кудимова в кругу игры ,
Увидела зеро с нулями .
И на фуршете без икры ,
Чаи гоняла с кренделями .

На крепи флюгер за окном ,
Показывал порыв бурана ...
Все повернулось кверху дном ,
В умах поклонников шайтана .

Часть 16

Изгои конкурса

На что надеялись изгои ,
На милосердие жюри ?
Но ваши пламенные Трои ,
Смело дыхание зари .

Покосы ваши скучноваты ,
Задор не искренний страды .
И облака из белой ваты ,
Как камышовые следы .

Село у каждого слепое ,
Без окон ясных и дверей .
И даже перышко тупое ,
Для рисования морей .

И чайки образа безгласны ,
Как чуждые к Экзюпери .
Когда вы сердцем безучастны
И безучастно к вам жюри .

Часть 17

Статисфакция

Статисфакция словно дуэль ,
Вы ее проиграли до выстрела .
Секунданты отбросили цель
И не дали возможное выстоять .

Вы отринуты вмиг от мечты ,
Ваши вирши ничтожные смяты .
И поэзии светлой цветы ,
Очерняет тревога расплаты .

Потемнели в проулках столбы ,
Стали серыми будни в округе .
Вы никто на задворках судьбы ,
Пребывая в отвратном испуге .

Сочинялась строфа за строфой ,
Вдохновенье взмывало пухом .
Но жюри с оголтелой лафой ,
Вас отринуло нищих духом .

Все шедевры постылых мура ,
Для жюри откровенье не в теме .
Продолжается в лучших игра
И любимчики в сливочном креме .

Пролог

Мое жюри — душа поэта
И разум пылкого творца .
Стихи оставят без ответа ,
Где словеса не мудреца .

И воспаряют до короны ,
Звезды сияющей мечты ,
Когда блистательные кроны
И липы царские цветы .

Когда туманы молодые ,
Висят над лугом зоревым ,
Решения жюри простые ,
Быть вдохновенным таковым.

Душа и разум не похвалят
И добрый путь не посулят .
Когда гадюки злобы жалят ,
Шедевром чувства исцелят .

4 года назад
#

ПОЭМА

ГОТИКА КОШМАРА

1
Лепня кошмара

Луна загадочно светила ,
На зимний, сказочный Тамбов .
И Леночка во сне слепила ,
Кошмар с сосульками зубов .

Вдруг вьюга зверем налетела
И все вметнулись времена .
Хвалешин прибежал без тела
И дома рухнула стена .

Из дома вышли супостаты ,
Лгуны, обманщики и гнусь .
Души безбожные кастраты ,
Предавшие Святую Русь .

Вокруг провала встали нети ,
Все образины из муры :
— Мы Вали теневые дети
И кривды портящей миры! --

Козловский гид открыл пащеку:
— Награду каждому лгуну .
Мы все вменили человеку ,
Вину за место на кону --

Из бездны грянули награды
И притулились к голосам :
— Вини поэта от досады ,
Продажное получишь сам! --

Хвалешин с орденом Иуды ,
Труба с таким потяжелей .
Наследкин с орденом Паскуды ,
Он для пропащего милей .

Металл кусает сладко Мраков :
— Моя ты прелесть на века! --
И буйный Семиперстов — Сраков ,
От счастья пляшет гопака .

Диктатор лажи Щеряк — Юрский ,
Себя увидел в блестках лат .
В анфас неистовый он Курбский ,
А в профиль истовый Пилат .

Рашанский треплет «Агасфера»,
Мечтал всю жизнь приобрести .
Вокруг бушует атмосфера ,
Чтоб всех до ручки довести .

Маруся с орденом дворняги ,
Елена с орденом гетер .
И Саша в туне передряги ,
Стоит с отливкою мегер .

Одна метресса от макушки ,
До пяток в разных орденах .
Есть орден пакостной Лахушки ,
Есть нечто в крупных именах .

— Мы заслужили злыдней знаки ,
Для каждого мурло свое .
Вы осудили вдрызг варнаки ,
Творца воспевшего жнивье --

Проснулась Лена от тревоги ,
Необъяснимой как тоска .
Дрожали от озноба ноги
И кожа плавилась виска .


1
Мечты Елены Овердрайв

Я б вышла на Пикадилли ,
Где леди свободно ходили .
И сразу в чужом Гайд — парке ,
К любви подошла товарке .

Скала б: " Мечты гнедые ,
А в Раше концы худые !
Ласкают никчемные Коли ,
На дне безнадежной юдоли ".

Товарка поймет товарку --
Родной проведет по парку ...
И может в награду усилий ,
Найдется богатый " Василий " .

Я б вышла на Пикадилли ,
Для драйва меня родили !

3
Беспамятство одержимой

Ее Евгений разгромил ,
Не пожалел нисколько .
Ее Наследкин разлюбил ,
Алкаш бывалый Колька .

Ее Морозов разлюбил ,
Ушел от вздорной разом .
И ангел жути вострубил ,
С глубоким медным тазом .

И только Таня помогла ,
Ей в трудную годину .
Она до неба вознесла ,
Фантомную скотину .

В романе ряженых загон
И автор в шкуре дура .
Любовник Коля — ветрогон ,
С хвостом его фигура .

Животные шальных времен ,
Вне жизненных уроком .
На щкурах надписи имен ,
С рисунками пороков .

Пусть Маликовой доброта ,
Была вселенной шире …
Беспамятство как пустота ,
Ценней для Лены в мире .

Быть одержимой ради злых,
Важней в дурном приливе :
Поэту настучать под дых
И песню петь об иве .

4
Круговерть греха

Пустышка, подделка, обманка ,
Но глянцем блистает вовсю ...
В почете блажит графоманка ,
Поскольку с властями: сю сю !

В газетах тамбовского края ,
О ней разливанный елей ...
Зачем им сияние рая ,
В Тамбове друзьям веселей !

И спаянность грешных такая ,
Заблудший завидует бес .
Друг друга, в речах потакая ,
Возносят до звездных небес .

Друзья круговерти прораба ,
Великие все до конца .
И Валя — пустяшная баба !
Владелица кривды венца .

5
Чернавка

Он в Чите легендарной родился ,
Смуглый парень, восточных кровей .
С ним водился, в крапиву садился ,
Когда пьяный свистел соловей .

Или мы заблуждались хмельные ,
Под " Кровавую Мэри " весной ?
Наши ангелы, то же шальные ,
Говорили о деве земной .

Может Лена, а может Алина
Притамбовская Колю влекла ...
Расцветала у речки калина
И вода под звездою текла .

Исходил я стихами простыми ,
Коля истину в прозе искал .
И казались слова не пустыми ,
Для стяжавших душевный накал !

Расходились всегда друганами ,
Но случилась беда наяву ,
Встряла бабой она между нами ,
Черной Валей, творящей канву .

Не любовница, не потаскуха ,
Баба жуткая, словно нарыв .
Приземляет витание духа
И канвой оплетает порыв .

Так чернавка концы закопала
И узлы разбросала вокруг… ,
Что голубка на площадь упала ,
И забилась в конвульсиях вдруг!

6
Пшик фортуны

Никола принес развеселый рассказ ,
Его напечатали сразу .
В сортирах потом замечал он не раз ,
Журнальную радость — заразу .

В запале Никола роман написал ,
О деле интимном оральном .
Бутылочку выпил и нос почесал ,
В кильдиме своем аморальном .

Взывал Достоевский из вечности руд ,
Лучистой судьбы письменами ...
И Коля создал исключительный труд ,
С Великими в нем именами !

Затеял трудяга журнал выпускать --
Небес окоем озарился !
Но стоило Коле Иудство снискать ,
И пшик из всего получился !

7
Литературные гурманы

" Филологи " — Коля и Валя ,
Воспрянули рыбину вяля .
Поймали пиранью — царицу ,
Съедать косяки мастерицу .
Довялят огромную тушку
И город поставят на мушку .
И тот, кто отмечен Всевышним ,
Окажется в городе лишним .
Съедая пиранью кусками ,
Друзья заостряться клыками .
— Держитесь Поэты от Бога ,
Расшириться волчья дорога! --
Закружаться тени нечистых ,
Врагами творцов не речистых .
Поклонятся слабые паре ,
В своем обреченном угаре .
А сильные выступят смело ,
Чтоб биться за правое дело !
Гурманы Тамбова в запаре
Приблизились к трепетной паре :
— Девчата подольше свистите
И монстра — гордыню растите! --
Никола Барсеткин дополнил
И сладкие слюни восполнил :
— Я рьяно в Тамбове " шаманю " ,
Чтоб " Васю " запихивать в " Маню " .
Как станет " Василий " побольше ,
Я паном возрадуюсь в Польше! " --

8
Критик — пустомеля

Одну возвысил выше крыши ,
Ее родительского дома .
Другую выхватил из ниши ,
Ее гетерного " Содома ".

Обеим яркое пророчил ,
Свечение в кругу богемы .
Но только почву раскурочил ,
Литературы зыбкой темы .

Где поэтессы чУдных взглядов ?
Где ожерелья слов бесценных ?
Кокетки млеют от нарядов
И от идей не вдохновенных .

Напишут строфы грешным делом ,
Где суть туманная бессвязна ...
И каждая гордится телом ,
Как буд — то муза безобразна .

И пребывают с нищим духом ,
В великом призрачном блаженстве .
И ловят жадно тонким слухом ,
Слова о личном совершенстве .

А совершенства нет и йоты ,
И нет таланта от Вселенной .
Однажды муза спросит: " Кто ты ?
Живущая мечтой мгновенной "

— Продажный критик всех дурачил! --
Я восклицаю снова гневно .
— Чтоб век Поэта что — то значил ,
Трудиться надо ежедневно! --

9
Холодный звон

Бывают в жизни повороты ,
Покруче трассы виражей .
Вчера влекли тебя заботы ,
Сегодня лезвия ножей .

Сталь сотворенная в полыме ,
Ты нержавеешь никогда .
И закаленная в режиме ,
Холодном звонкая всегда .

Бросает лезвия Трубашкин
В цель деревянную вблизи
И ненавидит круг Дурашкин ,
С судом поветрия в связи.

В сообществе " Ветров нежданных",
Случился кризис небылиц .
Обидел членов постоянных
Трубашкин осужденьем лиц .

Одни совсем освирепели ,
Другие стали угрожать .
Трубашкина вдруг захотели
Судить и грубо наказать .

Собрание кипело рьяно ,
Все обвиняли подлеца
И каждый клавиш фортепьяно ,
Бил с выраженьем мудреца .

Двурожкина вопила — Грязный ,
Преступник в деле клеветы! --
Рашанский возглашал — Бессвязный ,
Трубашкин в теме колготы --

Наследкин обвинял коллегу ,
Как пустомелю по перу .
Хвалешин поэтессу Вегу ,
Припомнил и времен дыру .

Как прокурор долдонил Мраков :--
Трубашкин худший из людей --
И говорил о смутном Маков ,
Как жил пройдоха без идей .

Держал проблемы Селя Верстов ,
За вожжи быта и узду .
И сочинитель тихий Горстов ,
Шерифа рисовал звезду .

Щеряк неудержимый Юрский ,
Трубашкина винил хуля .
И Соловей поэт не курский ,
Свистел любого веселя .

И в этой смуте обвинений ,
Трубашкин стал страшнее всех .
Он узнавал вердикты мнений ,
В кругу Дурашкиных потех .

Трубашкин вспомнил дни былые ,
Когда судил поэта сам .
Как волки сатанели злые ,
Чтоб разбежаться по лесам .

10
Клевета

Оклеветала Маша Лену
И сразу осудила днесь .
И предала былое тлену ,
Перевернула образ весь .

Елена злая скандалистка ,
Унизила Марию враз .
По поведенью одалиска ,
По принципам дикообраз .

Лжет безобразная безбожно ,
Блудит повсюду и везде .
Елену уличать не сложно --
Судьбой картина на гвозде .

В библиотеке в центре града ,
Где храм разрушили враги ,
Теперь Судилища эстрада ,
Голгофа зла и батоги .

Елену скопом все хулили ,
За откровения ее .
Марию яростно хвалили ,
Как с медовухой мумие .

Елену били батогами ,
Секли по трепету плечей .
Она увидела с рогами ,
Все тени грубых палачей .

Из всех Союзов исключили ,
Как недостойную всего .
И желтую туфту всучили ,
Поделочку для ничего .

Унизили за правду духа ,
Предали казни за слова .
Мария кривды повитуха ,
Во всех мучениях права .

Луна над окнами сияла ,
Елена пала ниц в траву .
Она былую жизнь теряла ,
Во сне как буд — то наяву .

11
Иллюзорный Монмартр

Ты не бывал в кофейнях на Монмартре ,
Так где же ты бывал Хвалешин в Марте ?
Да и в Апреле ты гуляя шалым ,
Стал в Трегуляе пациентом вялым .

Тебя Володя экзорцист из местных ,
Отчитывал в своих хоромах лестных .
Летели бесы из тебя нещадно ,
Их изгонял погонщик беспощадно …

Они кричали, выли и свистели ,
И испражнялись щедро на постели .
Ты изгибался резко, неудобно ,
Мосту веками чертову подобно .

Ты пеной исходил и сотрясаясь ,
Очистился к распятью прикасаясь .
Не жаждешь вновь в Париже отрешиться,
Храм посетить ты силишься решится .

И отмолить " Судилище " над докой ,
С нечистой, бездуховной поволокой .
В кофейнях обитают на Монмартре,
Иллюзии придуманные в Марте .

12
Готика кошмара

Вот если чист ты и лучист ,
Зачем уродов выставляешь ?
И как заправский трубочист ,
Собой чертягу представляешь .

Оскал звериный у подстав
И морда злобная у мести .
Кошмаром чувства исхлестав ,
Дуришь без совести и чести .

Бросай каменья вникуда ,
Сражайся с преданным тобою .
Лихих порывов череда ,
Не согласуются с судьбою .

Ты зыбок ликом для меня ,
В рисунках времени экрана ,
Но от грехов твоих огня ,
Вовсю пылает жизни рана .

4 года назад
#

ПОЭМА

ПОДРАНКИ ЛИЦЕМЕРИЯ

1
Клеймо палачей

Клеймо таланта палачей ,
На вашей шкуре у плечей .
Клеймо неисправимых катов ,
Как мета бездуховных гадов .

Вы мечены за дело зла ,
За кривду подлого узла .
Вы осудили жизнь поэта ,
На отрешение от света .

Но присно, в вечности и ныне ,
Вы тени в роковой пустыне .
Когда святые вас осудят ,
Дух злопыхателей остудят .

Вы истово молились на ночь,
Чтоб осудить поэта напрочь ?
Вы все преступниками стали ,
Когда творца хулой распяли .

2
Кошмары видений

Ей померещились в пути
Такие жуткие кошмары ,
Что не смогла она нести
В уме заданий циркуляры .

Литературный ждал кружок ,
Девчонки избранных гимназий ,
Но вдруг Николушка дружок
Явился с метой эвтаназий .

Витал отвратным чурбаном ,
Потом синел под небосводом ,
Потом охваченный огнем ,
Шел с преисподней карагодом .

Вдруг два отъявленных нуля ,
Промчались около со свистом .
Друг друга рьяно веселя ,
Фламенко станцевали с твистом .

Маруся вышла из кустов ,
С распушенной косой шикарной .
Блеск разрисованных трусов ,
Слепил палитрой планетарной .

Мелькнула Лена вдалеке ,
С серебрянной грибной корзиной.
И вслед Рашанский налегке ,
Мелькнул похабной образиной .

Туман клубился и витал ,
Сгустились сумерки в тумане .
И рядом филин хохотал,
И нечисть лаяла в дурмане .

Она забыла обо всем ,
Явился враг ее судьбины ,
Холодным, грязным карасем ,
Во рту с подобием дубины .

Стал колотить ее в бреду
И оскорблять, ругаясь матом .
У всей вселенной на виду ,
Предстал неумолимым катом .

Терпела бедная накат ,
Слезами исходила в муках .
И черный леденел закат ,
Как кровь в неотразимых суках .

Она кричала — Не прощу ,
Такому призраку чужому !
Я шкуру с грубого спущу
И чешую предам худому !

Судить с кружковцами туман !
Судить с друзъями нападенье !
Разоблачим ночной обман ,
И сна ужасное раденье --

Она проснулась во плоти ,
Кошмары канули с рассветом ,
Но вновь твердила по пути :
— Сужу врага зимой и летом --

3
Личины судилища

Вы осудили хором худших ,
Как одержимые в бреду ,
Поэта лучшего из лучших ,
На отчуждения беду .

Вас повязала поволока ,
С прерогативой вздорных слов .
И вдохновила рьяно склока ,
Душ искривленных и умов .

Вы злыдне скопом услужили ,
Оговорившей доку вновь .
Вы распре яркой удружили ,
В кострах сжигающей любовь .

Заблудшие стяжайте небыль ,
Земных безумных величин .
Спасения незримо небо ,
Для осуждающих личин .

4
Подранки лицемерия

Они меняют лики сходу --
Сегодня чуждый, завтра свой.
И входят многократно в воду ,
В одну и ту же с головой .

Им не позорно быть кривыми ,
Личины всякие иметь ,
Чтоб слыть повсюду таковыми
И что — то мелочное сметь .

Их участь бренная прислуги ,
В кругу хозяйском мельтешить .
И совершая дел потуги ,
Лгать безобразно и грешить .

Но извращаясь до изнанки ,
Своих пороков роковых ,
Они безумия подранки ,
Времен событий ножевых .

5
Туманное поле

Суть любви как яд Чезаре ,
Как Лукреции циан .
Все Двурожкиной кантаре ,
Лишь для ряжених цыган .

На гитаре поиграет
И на скрипке поскрипит .
Валя нравы нищих знает ,
Кто в сортире все кропит .

Крохи даст девице в юбке ,
Пацану в тряпье сухарь .
И запляшут они в рубке ,
Где кораблик весь «глухарь».

А потом в туманном поле ,
Злом отравленный народ ,
Будет петь о светлой доле ,
Скушав с фугу бутерброд .

Эксклюзив им «баронесса»
Валя снова сотворит --
Вдруг иллюзии принцесса
С каждым враз заговорит .

По цыгански, по армянски
И на суржике в бреду ,
Даже с ражем по испански ,
С лохом в праздничном ряду .

Протрезвеет кто — то все же ,
Оглядится — он в дерьме .
И у каждого на роже ,
Все грехи, что на уме .

6
Веселушки палачей

Дурная злоба в них взыграла ,
Вновь из душонок прет и прет …
Шальную должность генерала ,
Любой по случаю урвет .

Халерии запели вместе
И Нина заплясала в такт .
Елена ест сосиску в тесте ,
Пройдя весь Савватеев тракт .

Все рады случаю расправы
И жертву принесли войне .
Судившие поэта правы
И прав осужденный вдвойне .

Все правы в жертвоприношенье ,
Но только чести нет у них
И совести в таком решенье ,
Где каждый обвинитель лих .

Созвучен Первомайский Толя ,
С козловским сонмищем Иуд .
Полна его пороков доля ,
Как с испражненьями сосуд .

Христопродавцы вдрызг попляшут ,
Потом в округе попоют .
Им бесы из горнила машут ,
Когда крещеных предают .

7
Одержимая

От стаи она не отстала ,
Волчицей безумия стала
И мечется по Притамбовью ,
С пащекой слюнявою с кровью .

В кошмарах любовника сдуру ,
Клыками обгрызла фактуру .
Законного мужа без дела ,
Измучила вдрызг и заела .

Татьяну вознесшую серость ,
Порочит за Господу верность.
Ни слова в защиту ее ,
Вовсю защищает зверье .

Поэта воспевшего реки ,
Обрызгала пеной пащеки .
И воет одна на луну ,
Когда ненавидит весну .

Волчица в повадках лукавых
И левых отвергла, и правых .
Прибилась к безумным сама
И всюду от злых без ума .

8
Клозет славных

Наконец — то дождался он срока ,
Когда злыдни судили меня .
И с замашками горя пророка ,
Он глаголил неправду ценя .

Рассказал об угрозах несметных ,
Об ужасных немыслимых днях .
О тяжелых страданьях приметных ,
С жуткой плесенью на зеленях .

Обвинял мой удел безобразно ,
Ради Вали подруги своей .
И меня осуждая бессвязно ,
Стал прислуживать трепетно ей .

Исключили меня из Союза ,
По причине тройной клеветы .
И в Наследкина плюнула муза ,
С поднебесной своей высоты .

И в Рашанского плюнула муза ,
Как в поганого доку газет .
Исключили меня из Союза ,
И с Двурожкиной славят клозет .

9
Бездуховное царство

Дегтем мазана с ног до рожи
И другая от рожи до ног .
Чернота вместо белой кожи
И в душе почерневшей не Бог .

Все в округе чернее ночи
И еда, и дороги судьбы .
Угли жженные каждого очи ,
Опаленные сны и столбы .

Юрий черный и Лена анчутка ,
Саша вся смоляная везде .
У Олега газетная утка ,
Как пятно на потухшей звезде .

У Рашанского грязная доля ,
У Трубы все в гудроне грехов.
У Наследкина смутная воля ,
Как шалава мечты петухов .

Семиперстов предстал Семипалым ,
В темноте непроглядных времен .
Мраков вышел из логова шалым ,
Где чернеют никто без имен .

Мгла беззвонная Валю объяла ,
Позвонила — и Маша во мгле .
Бездуховное царство финала ,
Когда судишь талант на земле .

10
Сакральное место

Войдите в храм в воскресный день
И помолитесь о душе .
Пусть обвинений злобных тень ,
Погрязнет в речки камыше .

Вблизи распятия Христа ,
Вы ощутите боль его .
Душа молитвами чиста ,
Важнее здесь они всего .

Поставьте свечи вы святым ,
В кругах сияющих огней .
И рок не кажется пустым ,
В тумане беспросветных дней .

Но если вы судили зло ,
Поэта прежде как врага ,
Вам книжникам не повезло ,
Голгофа небу дорога .

На месте церкви книги дом ,
На алтаре стеллаж людей .
Взорвали в месте не худом ,
Храм пролетарии идей .

Зачем судили вы творца ,
С сакральным образом креста ?
Рабы небесного Отца ,
Грешили слепо неспроста .