Роман Чешко ^{5 лет назад}

Эй,
      с какой стати
                                  вы смеете разрушать самое прекрасное?

О чём подумали?
                    Вгонять ли в сердце любящее
саморез по-напрасну?

Тебе, юноша,
                         готова она отдать душу с незаменимой лаской.

Готова ради тебя
                                    уйти хоть в мир иной, зная,
                            что ты будешь счастлив.

А ты?
            На фигуру глазеешь –
                                                  долой все  души её яркие краски?

Хлёбаешь кровь её
                                     – делаешь лучше? Ты – тряпка, маскит.

Хоть раз
                               самовлюблённый  лабух мозгами  пораскинь!

Она же любит
                           , мечиться, порою тщетно истязаясь,

Всё прощает,
                    при этом любовию душит твою ярость.

Ты громом и гневом
                     неистовым   её, не жалея, добиваешь?

Ты – силён, а она слаба?
                              Нет, порок в том что ты – слабак!

Горд тем,
                    что можешь свою маленькую погубить? Ты рад?

Зачем
                              мучать это милое создание божье?

Ты, не думая,
                                  губишь  пилами её                                                     мироздание безбожник!

На кого хочешь
                                         ты быть  похожим?

Не человек ты –
               научился  только бить по роже.

Тебе только 
                                                каторга стать человеком поможет.

Что самое прекрасное
                                               и ясное в мире? Несомненно — любовь.

Любовь — это бог,
                                        а ты, коль забыл – скоро будет
                             друг твой — гроб.

Сердце твоё чёрное,
                                      а что за душой? Короб, друже?
                                Спрут, бой, лёд!

Сквозь
                страхи и
                                 сомнения
                                                  я иду
                                                              напролом,
Может
              утратить
                                  дар,
                                           но также тщетно писать в стол?

Латентный
                        херувим
                                           бескорыстно кричит: ,, Стой",

Но я, блефуя,
                           не озираюсь ему наперекор.

Не сумею
                          я очнутся
                                               от вселенского щавства,

Дремлю,
                    и горести
                                              нивелируют счастье.

Нимб
                фарт
                           нынче
                                           придаст
                                                                 мне?

Кунак
             закадычный
                                       меня 
                                                   предаст,
                                                                     нет?
Я пытаюсь
                       игриво
                                        отыскать 
                                                             смысл
моей  жизни,

Но мне
               мешают ,          
                                озверевшие
                                                           позади
меня гризли,

Мне
         нужен
                      куб
                             для
                                    цоколя 
                                                    пирамиды, а беру я призму,

Из-за
            этакого
                                провала,
                                                     я зубы, негодуя стиснул.

На
      кой
              ляд
                      я
                         бегу
                                по краю,
                                               вожделея
                                                                    о рае?

Я эквилибрист,
                               для
                                        которого
                                                            важен каждый шаг.

Я – не бес,
                       не анцыбал,
                                               но
                                                    даже
                                                               ангел        падшим стал.

Во
      мне
               сидит
                           ростовщик
                                                  но
                                                       в
                                                          нём
                                                                   пока  транжир мал.

Я
  весьма
                  уязвим,
                                   но
                                         задеть
                                                         меня
                                                                      не
хватит сил вам.

Мне
        немного
                        лет,
                              но
                                  я
                                      многое
                                                      на
                                                               этом свете повидал.

И
  , увы,
            смогу
                     нос
                               питеканторопским  утереть подвидам.

Что
      в
         душе
                   кишит
                                у каждого
                                                     из вас, многоуважаемые люди?

Неудача?
                  Лабуда?
                                         Хах,
                                                     ляд
                                                                это трогал чуждым буднем.

Страдаете?
                     Это
                           ваши
                                           перманентные проблемы.

Всё
       стереть
                           напрочь
                                              многолетним пробелом.

Больно?
                Терпи!
                                Бог
                                          знает, что ты можешь справиться.

Но 
          не
                  спешишь
                                       ведь
                                                       себя
                      
ножом ранить, да?
                                            
Успеешь
                 ещё,
                         не спеши
                                                      с этим поганым делом.

Живи,
           и с каждым
                                                       разом становись смелее!

Философию
                        – долой
                                             , но, увы, мол, без неё ни как.

Благодарю      
             Достоевского
                                          за мудрость, изложенную
на листах,

До
   меня
             добрался
                               апофеоз,
                                          кропая – душа моя, положим,
не пуста.

Давеча,
              жить
                        стало
                                     намного,
                                                          дескать, проще.

Раньше
               были
                          ростки
                                        духа —
                                                    ныне выросли рощи.

Невпопад весенний дождь,
Куда-то набекрень толчок,
Ахиллесова пята — нутра костёр,
Для каких дел я был рождён?

Ответили бы мать с отцом,
Мысли, как парапеты, наискосок,
Кому вручить тленный отчёт,
Я уроборос, бегущий за своим хвостом.

Что-то из-под земли вскоре хлынет,
Веет беспрестанно зловоние с гнилью,
Каждый момент, а может и шаг труден,
Жизнь — сон и кто нас разбудит?

Все идут одним курьёзным строем,
Неустанно Вавилонскую башню строя,
Мы даже это мониторим и вторим,
За окном суматоха, а мы не задвинули шторы.

Изобретаем каждый раз колесо снова и снова,
Гремит барабанный раш и лаконичное соло,
Иммигрантов должны встречать хлебом и солью,
Мотив этот беспрестанный ищет пару сольно.

Каждый, вожделея, хочет быть птицей вольной,
А позже, увязнув в смерче, воет,
Ноя тягомотно-тщетным воем,
Ожидая моря-погоды у ковчега Ноя.

И льёт этот промозглый весенний дождь,
Который меня отнюдь не проймёт,
Но в исступлении ничего не смыслю, окружённый каймой,
Серчаю, попавши в вольер со львом.

Пускай все строки летят рифмой неточной,
Между ними отравленная заточка,
Там ливень, окровавленный заочно,
Тщетой эманация, отчалив, сетует ночью.

Словно иглоукалывание иголкой колкой,
Будто бы меч отворил запертую дверь, как фомка,
Несётся поэт со своею никчёмной парадигмой и пером,
И всё, спотыкаясь об порог, стремглав покамест мчится вперёд.

На кой ляд бежишь за смыслом тлеющим? 
Льёт дождь, и с какой стати мы тут торчим,
Ведь зонтик — кровля, но не верю ни на йоту,
Господи, прости за неисполнимые полёты.

Что такое любовь? Философский вопрос!
Кто-то наломал дров, а кто-то разжёг.
Кто-то льёт в огонь масло, кто-то тушит, считая за стёб,
Кто-то, дрейфуя, влюблён, кто-то играет — намёк.

Кто-то петляет тщетно под каблуком,
Кто-то на троне, а кто-то марионетка наперекор.
У кого-то чувство вымерло, как мастодонт,
А кто-то сгорает дотла, пренебрегая враньём.

Кто-то мал и считает количество голубей,
А кто-то отсчитывает дни и уже постарел.
Кто-то мудр и любит этот дивный мир,
Кто-то под градусом инфантильный любит токсин. 

Кого-то дрессирует опереточный кинолог,
У кого-то не хватает извилин — в довесок возраст.
Кто-то спешит в бездну,  набирая беспрестанно скорость,
Кто-то себя не слышит, а опирается на престидижитатора возглас.

Две половины их так называют по праву,
Решают: кто из них подхалим, а кто главный,
Нет, ведь эта симпатия тщетна и точно мимолётна,
Пару раз потаращились друг да друга с каким-то комфортом,

Парень любит глазами, а дама ушами,
Неразбериха, ведь органы с аортой зря старались.
Ведь поиск рандомом, владелец корявый,
Точнее оба в экстазе вертопраха валяют.

Дабы передать это сладостно-горькое чувство,
Нужно прыгнуть робко с парашютом,
Или по раскалённым углям даль пройти не устав,
При том страх задушить — апатия пуста.

Думаю, что этот кайф — ни панацея, и ни упоение, а иллюзия,
Исходы бывают, например, пробоина в пузе,
Под поезд кинутся, как Каренина Анна,
Или, пустив пулю в висок, уснуть в аду сладко.

Долой, как говорят, все порочные повадки,
Чувства, зарифмованные тщетно в тетрадках,
Или состояние, которое самому не понятно,
То ли что-то не так, то ли всё вовсе в порядке.

Фразы, которые звучат с уст весьма красиво,
Но на лице сияет гримаса и звериный оскал,
Вот маску снял, и в душе разбился тот зверь о скалы,
И сколачивает гробовщик саркофаг, зубы скаля.

Кто-то Маргарита, а кто-то мастер,
Кто-то хочет быть повсеместно у власти,
Одна, и та же картина присутствует в жизни,
Кто-то рад и горд, ведь со спутницей до старости доживши,

Смог горести и радости разделить с ней.
Но нынче время чуждое, на сердцах пароли
Портят всё своим гадко-гнусным настроем,
Каждый ищет в друг друге изъяны и всегда на стрёме,

Любовь слепа, глянь через пару лет их трое,
Всегда этот чуждый бермудский треугольник,
Ломает всё к чертям, а черти чертят слово,
Получаются разлуки, а там за ними душевная копоть.

И как теперь быть им без остатка осадка,
Без душевного мрака и тленно-кислотных осадков,
Там погода: преобладают тучи и искристые грозы,
Послушали сердце, которое прозревает поздно.

Что такое любовь — безответный вопрос,
Каждый стопудово в кандалах бриллиант пронёс, 
Миллиарды грёз, которые, как грот промозгл,
И до сих пор полностью никто не понял, что такое любовь…