Корабль в канаве

  Даже не вспомню, сколько лет я не приезжала к деду на дачу. Но наш деревянный домик был всё таким же – стены, добросовестно выкрашенные в буровато-желтый цвет, окна, приветливо сияющие чистыми стёклами.

  Я села на дворовые качели, которые дедушка когда-то сделал для меня, и стала тихонько качаться. Ноги теперь приходилось подгибать, я ведь выросла. Давно.

  Дед стоял рядом, смотрел и улыбался. Наш кот Кузя тоже наблюдал за мной, щурясь от яркого летнего солнышка.

  - Ну, Анюта, рассказывай, как дела.

  Отвратительный вопрос.

  - Никак, дедо. Ничего нового.

  - М-да, - протянул дед, подтолкнув качели. – С другой стороны, плохого нет – уже хорошо.

  Я знала, что это правда. Но иногда мне казалось: уж лучше бы что-нибудь стряслось, чтоб я сама встряхнулась. А то будто в болоте сижу. Если б услышала такую жалобу от кого-нибудь другого, сказала бы: «И кто виноват? Ты либо кончай сидеть и выбирайся, либо переставай жаловаться». Со стороны проблема всегда выглядит проще, нежели изнутри. Иногда меня впрямь посещала идея бросить всё, податься чёрт-те куда, начать жизнь с чистого листа. Но потом здравый смысл начинал задавать вопросы. Куда и на что ты поедешь? Не так уж много ты получаешь, чтоб рвануть на другой конец света, твоих скудных сбережений хватит в лучшем случае на пару месяцев отечественного юга. Не жалко будет трудового стажа? Ведь этой работе отдано почти восемь лет, и она, что ни говори, любимая; хотя, если проводить параллели, сравнить её можно уже не столько с любовником, сколько с мужем, который стал привычным, в чём-то скучным, раздражающим, зато верным и надёжным. И коль речь зашла о муже – как насчёт того, чтоб обзавестись им, а? Хоть каким-нибудь. Создать семью – разве не это должно сейчас быть задачей номер один, на которую нужно бросить все силы? Не забыла, что тебе за тридцать? Шансов и так немного. В конце концов, ты соображаешь, сколько неприятностей, опасностей может приключиться в эдаком отчаянном путешествии? Вдруг станешь жертвой преступников? Попадёшь в аварию? Срочно понадобится медицинская помощь?

  - А помнишь, как ты кораблики из газет делала? – дедушка, повернувшись, поглядел на канаву, отделяющую наш участок от соседского. Канава была узкая – от силы полметра, правда, всё равно имелся «мостик» из двух досок. По краям росли незабудки и крупные зелёные листья, которые я почему-то всегда считала листьями лилий. – И по этой канаве пускала, когда там вода стояла. Малая совсем была, лет семь-восемь, не больше.

  - Да, - улыбнулась я. Остановила качели и тоже повернулась.

  Только смотрела не на канаву, а на дом соседей. Вспомнился парнишка, примерно мой ровесник, приезжавший на лето к своим дедушке и бабушке. Серёжа Ушаков. Смешной такой, лопоухий. Однажды случайно наступил на кузнечика и сам полдня плакал, переживал жутко, пытался вылечить несчастное насекомое. Тогда мне это казалось донельзя нелепым, а сейчас я очень жалею, что в моей жизни было мало людей, похожих на того мальчика. Не знаю, как в итоге сложилась судьба кузнечика, а про Серёжу слышала, что всё у него хорошо.

  Дед тем временем гнул своё:

  - Тебе говорили, мол, пустое это дело – корабль из канавы никуда не доплывёт. Помнишь, что ты отвечала?

  - Нет.

  - Что он точно никуда не поплывёт, если его вообще на воду не опустить, а канава длинная, и уж куда-нибудь то по ней добраться можно. – Дед провёл ладонью по своему гладкому розовому затылку, окаймлённому седым пушком. – Может, с ней другая канава соединяется, побольше, ручей, речка, а там уж до озера недалеко.

  - Ты ещё про море скажи.

  - Скажу, если нужно, – он опять посмотрел на меня.

  Я вздохнула и слезла с качелей.

  - Пошли в дом, дедо.

  - Не надо тебе туда, рано, - неожиданно строго сказал дед.

  Кузя потёрся о мои ноги.

  Тут я и вспомнила. Дедушка умер двенадцать лет назад, Кузи не стало ещё раньше – ушёл однажды из квартиры, да так и не вернулся. И дома больше нет, мы его продали, а новые хозяева разобрали.

  Проснувшись, я долго сидела на кровати, вслушивалась в тишину ночи, вглядывалась в темноту за окном. Потом встала и пошла в прихожую, где на тумбочке лежала сегодняшняя газета с рекламными объявлениями. Обычно у меня такие газеты без прочтения отправлялись на дно мусорного ведра в качестве подстилки, но сегодняшнюю ночь я бы обычной не назвала.

  Сама не знаю, что искала. Что-нибудь. Понимала: вряд ли попадётся объявление а-ля «Набирается команда для бесплатного путешествия в Австралию». Но прямо сейчас мне такое путешествие и не требовалось. Требовалось что-то не столь радикальное, не столь пугающее – мелочь, с которой можно начать.

  Среди объявлений не нашлось ни одного подходящего, но я уже завелась, поэтому включила компьютер и отправилась в интернет-плавание. Плавала долго, по разным сайтам. В итоге меня занесло на сайт городского объединения библиотек, где я приметила объявление: «Внимание! В библиотеке №3 начинает работать клуб художественного слова! Приглашаем всех желающих красиво читать стихи и прозу! Занятия бесплатные». Не сказать, что дух захватывает, но с другой стороны это что-то новое, интересное мне (я ж с детства люблю литературу), полезное (хорошо поставленная речь никогда лишней не будет). Потом меня отнесло от библиотечного объединения к музейному, и я узнала, что в Художественном музее проводятся воскресные занятия по японской живописи, куда приглашают всех, кто интересуется не только картинами, но и в целом японской культурой и японским языком. А почему бы нет? Япония всегда казалась мне интересной страной, хоть мои познания относительно её культуры ограничивались несколькими, ещё в подростковом периоде, смотренными аниме да фильмом «Легенда о динозавре» - ну, тем более есть повод узнать что-то новое.

  Что-что? Какое отношение японский язык имеет к Сингапуру, а библиотечные чтения к работе гида? Ох, история долгая. Между мной тогдашней и мною нынешней два года, один потерянный чемодан, не сработавшая прививка от тропической лихорадки, сильнейшее отравление морепродуктами и сломанный мизинец на левой ноге. А также не меньше сотни книг и много-много часов работы, в том числе над собой. Я не успею Вам всего рассказать.

  Вы, женщина, тоже хороши. Раз у Вас эдакая боязнь высоты, зачем пошли кататься на одном из самых высоких колёс обозрения в мире? Чтоб потом не было обидно за упущенную возможность? Понимаю. Ну, я надеюсь, что смогла Вас отвлечь достаточно, вон уже спускаемся, скоро снова будем на твёрдой земле.

  Нет, я сама не боюсь высоты. А причём здесь муж? Даже если б он и был, вряд ли бы запрещал мне подниматься на колесе обозрения. Вы правильно поняли, мужа у меня нет, хотя это, пардон, Вас не касается. Чему Вы удивляетесь? Да, я правда беременна. Дети, между прочим, случаются не от штампа в паспорте, а от мужчины, если повезёт - любимого. Но это опять-таки другая и тоже не короткая история. Мне кажется, хорошие истории вообще редко бывают короткими.