Пить плохо!

Водку пить плохо.

Еще хуже пить много водки.

Семьсот пятьдесят граммов водки, какой кайф от такого количества выпитого?

Выпил, и ничего не помнишь. Из закуски-то мандарин и пол котлеты. И притом, что ужинал в обед.

Один. Ночью. Сам с собою. Напился. Вырубился. Словно умер до пробуждения. Ни удовольствия, ни отдыха, ни расслабления. Словно в бочку с дерьмом нырнул и утонул.

Пробуждение страшное. Лучше бы и вправду умер ночью.

Сначала тупо смотришь в белизну потолка, ничего не соображая. Потом понимаешь, что уже проснулся, и становится страшно. Страшно от действительности. Страшно, что придется пережить столько неприятных, болезненных часов. Страшно оттого, что сомневаешься, что сможешь пережить эти часы. Потом свыкаешься с этим, начинаешь вспоминать, не сделал ли вчера чего-нибудь спьяну страшного. Мог ведь вместо туалета зайти в детскую комнату. Случалось прежде. Ничего не помнишь. Не помнишь даже последней дозы водки. Сознание отключилось еще до этого. Жена не разговаривает. Но нет сил и спросить ее о чем-то. Надо опорожнять мочевой пузырь, а встать нет сил. Только не спеши!

Господи! Зачем?! Ну не спалось. Ну не было настроения. Ну, думал грамм двести–двести пятьдесят поднимут настроение и подействуют, как снотворное. Однако вышеуказанные граммы ничего не изменили ни в сознании, ни в настроении. Дальше — хуже. Хмурое, бестолковая накачка себя водкой. Выпить – покурить. Выпить – покурить.

Все, в последний раз!

Водку пить плохо!

Еще хуже пить много водки!

Не спится. Нет настроения. Идешь на балкон. Куришь. Ну грамм двести–двести пятьдесят, ну как лекарство. Где там, в холодильнике мандарин?