Эсминец

Капитан Рулев, командир межпланетного корабля и руководитель команды по отлову и доставке в зоопарки Галактики экзотических зверей, сидя за столом, раскладывал по кучкам кредитки, вырученные после очередного рейса. Точнее, он складывал все деньги в одну большую кучу, предназначенную для оплаты общих расходов. Вскоре кредитки закончились, и Рулев, с минуту подумав, вытащил из кармана ещё одну смятую бумажку и, скорбно на неё поглядев, водрузил на вершину денежной пирамиды.

В рубку вошли остальные члены команды: опытный штурман Базов, биолог Зверинский и бортинженер Дроссель, пришедшая на корабль с военного флота, все трое в прекрасном расположении духа.

– Я слышал, рейс был исключительно удачным в денежном выражении? – широко улыбаясь, проговорил Зверинский, умильно поглядывая на пирамиду кредиток. – Уже предвкушаю, как буду ходить по магазинам, не смотря на ценники.

Взгляды остальных членов команды, которые они бросали на стол, недвусмысленно показывали, что в этом вопросе они полностью солидарны с биологом.

– Да, рейс был удачным, – кивнул головой капитан. – Настолько удачным, что мы можем купить корабль.

– Кора-абль? – голосом, в котором больше не чувствовалось радости, хором протянули остальные члены команды.

– Да, большой мощный быстроходный корабль, – подтвердил капитан. – На котором мы сможем зарабатывать ещё больше денег. Конечно, придётся на некоторое время затянуть пояса, но впоследствии мы окупим наши теперешние неприятности сторицей.

В рубке повисло унылое молчание. Похоже, перспектива «затянуть пояса» команду не воодушевила.

– Точнее, мы его уже купили, осталось только отдать деньги. – Кивнул на денежную пирамиду Рулев. – Это самый быстрый и удобный звездолёт из всех, предлагавшихся на продажу. Экипаж сегодня после обеда попрошу быть готовыми отправиться для осмотра нашего нового межзвёздного скакуна.

Обед прошёл в напряжённом молчании. Поев, команда собралась и уныло поплелась за капитаном в дальний конец космопорта, куда продавец перегнал их приобретение.

– Вот он, красавец, – Рулев указал рукой на высокий веретенообразный корабль со множеством выпуклостей по бортам.

– Вот это да! А нас, оказывается, обманывали в училище, – воскликнула Дроссель, присмотревшись к силуэту звездолёта.

– Что такое? – удивился капитан.

– Нам рассказывали, что тот экземпляр, который был в музее училища, единственный сохранившийся, и то только потому, что изначально был учебным. Остальные развалились по разным причинам на просторах Галактики лет сто назад, – пояснила бортинженер. – Оказывается, есть ещё один.

– Может, это и есть тот самый, из музея, – предположил штурман.

– Нет, на том не было разведывательных контейнеров, спасательных и десантных капсул и прочей дряни, – ответила Дроссель. – Видите, он как будто весь в пузырях?

– Это пушечные башни! – строго сказал капитан. – Меня заверили, что военный транспорт полностью разоружён и деактивирован, потому что из башен не торчат стволы. И что он абсолютно новый, посмотрите, какая у него гладкая блестящая обшивка.

– И какое имя у этого чуда техники? – поинтересовался Зверинский.

– Сейчас какой-нибудь блокшив номер пять тысяч, – хмыкнула бортинженер. – А лет сто назад имел только бортовой номер.

– Никакой это не блокшив! – возмутился Рулев. – Это совершенно новый засекреченный проект. Самый быстроходный транспорт, какие только бывают. А нам достался по программе общегалактического разоружения. И называется корабль «Молния».

Попав вовнутрь звездолёта, команда разошлась в разные стороны. Штурман направился в ходовую рубку осматривать навигационное оборудование, биолог принялся бродить по коридорам, прикидывая, где можно будет разместить клетки и загоны, а инженер спустилась в машинное отделение.

– Да, гоняли тебя, красавец, и в хвост, и в гриву, а вот ремонтировать не любили, – Дроссель похлопала по корпусу одного из генераторов.

Она вышла в десантный шлюз и через посадочный модуль выбралась наружу, рядом с тем местом, где располагался люк в наружной обшивке. К люку вела небольшая площадка с поручнями. Инженер заглянула за обшивку.

Внутри, как и ожидалось, обнаружились соединённые на шип серые плиты брони. Во многих местах виднелись тёмные пятна ожогов и глубокие царапины с оплавленными краями. Поверх брони в шахматном порядке, насколько хватало обзора, помещалась местами разбитая аппаратура постановки защитных полей. По-видимому, корабль выдержал не одно сражение.

Дроссель вернулась на звездолёт, прошла, огибая элеваторы, по артиллерийской палубе и поднялась на лифте в торпедный отсек. Напрягая память, она начала переводить рубильники в положение «включено» и нажимать кнопки на пульте управления. Вскоре завизжали моторы, откинулись тяжёлые крышки торпедных аппаратов, и из труб, в которые запросто мог въехать двухдечный туристический автобус, выдвинулись обильно смазанные маслом серые цилиндры. Бортинженер довольно долго разглядывала маркировку, задрав голову, затем отошла к пульту и, задвинув цилиндры обратно, закрыла крышки.

Закончив осмотр звездолёта, она вошла в ходовую рубку и застала штурмана в состоянии крайнего удивления.

– Ничего не понимаю, – Базов обвёл рукой скудную аппаратуру, находящуюся в центре помещения. – Есть вычислитель, но им невозможно управлять. Зато можно вот этим, но оно не считает. Навигационная аппаратура подходит исключительно для иллюстрации исторического очерка. Может, ты мне объяснишь, что к чему?

– Так и должно быть, – пожала плечами бортинженер. – Этот корабль весь, как иллюстрация к историческому очерку. То, на чём нет кнопок, это аппаратура группового управления, точнее, её репитер. Сама аппаратура стоит в боевой рубке и обеспечивает маневрирование и стрельбу в составе группы. Это же не моя специальность, так, смутные понятия о стрельбе в настоящее место, полуупреждённое, и так далее. И, потом, навигационное оборудование никогда не было сильной стороной таких звездолётов, они наводились на цель или кораблями целеуказания, или вообще гражданскими судами. Я помню, у нас была лекция по сопряжению с пассажирским лайнером. Вполне обычная практика.

– Да, я тут нашёл нечто, явно сделанное для прогулочных яхт, – Базов презрительно ткнул пальцем в разноцветные приборы, выделявшиеся своим ярким дизайном среди мрачных военных собратьев.

– Зря ты так пренебрежительно относишься к ним, – улыбнулась Дроссель. – Значит, кто-то до нас уже использовал корабль для своих собственных целей.

Девушка вспомнила огромные серые цилиндры наверху, и улыбка сошла с её лица.

– Только не рассказывай об этом капитану, – посоветовала она Базову. – А то состояние затянутых поясов станет у нас хроническим.

– Я буду считать сам, а делать вид, что работает автоматика, – засмеялся Базов.

– Ну, и я промолчу, что генераторы пора менять, – в тон ему сказала Дроссель.

Очередной заказ на зверей оказался срочным, и Рулев решил на полную катушку использовать скоростные качества нового корабля. Загрузив звездолёт некими рептилиями, хорошо чувствовавшими себя только в условиях обширного болота, капитан торопился быстрее доставить чешуйчатых пассажиров в привычные им условия. Парсек за парсеком оказывались за кормой.

Штурман, рассчитав на линейке последние поправки, спустился в кают-компанию, где биолог воевал с банкой, наполненной чем-то серым и желеобразным. Туда же подошла и Дроссель, убедившись, что генераторы, хоть и греются, но взрываться не собираются.

– Быстрее бы закончился этот рейс, и мы получили причитающееся нам. Надоело жрать эту мерзость, – биолог отодвинул полупустую консервную банку. – Капитан вечно закупает для нас самое дешёвое и противное. У меня желание пойти и зажарить одного из крокодилов, которых мы нынче везём.

– Не делай этого, – замахал руками Базов. – Каждая тварь, это дополнительная тысяча кредиток.

В кают-компанию неожиданно вошёл капитан.

– У меня на пульте мигает красная лампочка. Как будто топлива осталось только на торможение. Инженер, у нас, что, антикеросин протекает?

– Никак нет, топливная система в порядке, – ответила Дроссель.

– Тогда не понимаю, в чём дело. По паспорту, который мне показывали при покупке, расход тонна на парсек.

– При движении экономическим ходом, капитан. У военных кораблей, кроме планетарных, есть отдельные двигатели экономического хода и полного, которые используются, как правило, только в бою. Весь путь назад мы идём полным ходом, а это сорок тонн на парсек, а с учётом износа двигателей, наверное, и все шестьдесят, – выражение лица девушки вдруг стало испуганным. – Но у нас двигатели не изношены!

– Я знаю, что у боевых кораблей разные двигатели. Но это ведь транспорт, какое маневрирование в бою! – возмутился Рулев, не обратив внимания на оплошность бортинженера.

– Капитан, топлива на торможение хватит? – уточнил штурман.

– Да, как раз впритык, – ответил командир.

– Ну, и отлично, значит, летим по инерции. Я очень точно всё рассчитал, – Базов выглядел безмятежным. – Естественно, с помощью новой аппаратуры.

Через два дня полёта команда была поднята по тревоге колоколом громкого боя. Собравшись в рубке, экипаж увидел космическое тело прямо по ходу, различимое на всех радарах.

– Блуждающая планета, – капитан с ужасом смотрел, как каменный шар на экране увеличивается в размере. – Мы попали. Какие будут предложения?

– Можно сбросить скорость и отвернуть, – сказал штурман.

– Нам не хватит топлива на новый разгон, – обхватив голову руками, проговорил Рулев. – Пропали наши крокодилы, пропали наши деньги…

– Я отдам крокодилам свой паёк, – героически предложил Зверинский. – Всё равно меня от него тошнит.

– А болото ты им тоже в своей каюте сделаешь? – без тени улыбки поинтересовался капитан. – Какие ещё будут предложения?

– Можно уничтожить планету, – скромно заметила бортинженер.

– Что-о?! – вытаращился на неё Рулев.

– Дроссель, ты сможешь это сделать? – спросил штурман.

– Думаю, да, – ответила девушка. – Я, конечно, не артиллерист, но тут крупный объект прямо по курсу. Думаю, не промахнусь.

– Если даже и не уничтожишь, попробуй столкнуть в сторону, – сказал Базов, отодвигаясь и пропуская Дроссель в дверь.

Все перешли в боевую рубку. Инженер начала нажимать кнопки, которые, по её мнению, должны были активизировать оружейные системы.

Наконец, на табло замигала надпись: «Захват цели. Готов». Девушка надавила кнопку пуска.

Она представила, как сейчас один из цилиндров выходит из трубы аппарата, включается двигатель, и, отойдя от корабля на безопасное расстояние, цилиндр превращается в летящий вперёд сгусток чистой энергии.

Вновь замигала красная надпись «Готов». Дроссель выпустила вторую торпеду и поднялась из-за пульта.

– Можно идти пить кофе, – громко возвестил штурман. – У нас есть время, пока заряды долетят.

– Торпеды, – тихо подсказала инженер Базову.

– Не важно, – так же тихо ответил штурман. – А что это за корабль?

– Эсминец.

– А пушки?

– Тоже есть, – улыбнулась Дроссель. – Но от них сейчас толку никакого.

Вечером стало понятно, что блуждающая планета изменила свою траекторию и больше не торчит у них на пути. А ещё через день Рулев отдал команду на торможение. Корабль входил в нужную им систему.

Капитан сидел за столом, складывая в стопку кредитки и внимательно пересчитывая их. В рубку вошли остальные члены команды и расположились полукругом перед своим командиром.

– Похоже, мы окупили наши теперешние неприятности, – биолог кивнул на высокую стопку кредиток. – Наконец-то нас ждёт полноценный отдых и нормальная еда.

– Да, это верно, рейс был удачным, – кивнул головой Рулев, с улыбкой взглянув на свою команду. – Причём, настолько удачным, что мы можем позволить себе купить новый двигатель. Последние засекреченные научные исследования, даже публикации ещё не было. Нам достался по общегалактической программе «Науку – в жизнь». Работает вообще без топлива. Нужна только специальная смазка, тонна на парсек.

И, обведя побледневшую троицу победным взором, капитан добавил:

– Точнее, мы его уже купили, осталось только отдать деньги.