Осень заканчивается весной (10)

Начало  https://poetov.net/posts/2394-osen-zakanchivaetsja-vesnoi-9.html

 

***

Евгений Буянов жил жизнью, которую тяжело было назвать полноценной. Ничего не ладилось. Ничего не клеилось. И ничего не хотелось. 

Казалось бы, вот тебе свобода. Пей, гуляй. Деньги есть. И женщин, которые посчитали бы за радость провести с ним вечер, а то и ночь, немало было. Но ничего не хотелось. Вседозволенность притупила желания. Апатия и скука. 

На работе сгущались тучи. Пахло чем-то недобрым. Он понимал чем. Он все понимал, но пока предпринять ничего не мог. 

А тут еще неприятность. А может быть и хуже. 

Вечером пожаловал гость. Пришел незванным участковый капитан Назаров Анатолий Михайлович. 

— Добрый вечер, Евгений Иванович! Примете? Есть разговор. Серьезный. 

— Как можно Вам отказать? Хотя, знаете, серьезные разговоры лучше вести днем, не на ночь глядя. 

— Согласен. Но по-другому никак не мог. К себе Вас пригласить в данном случае нельзя было. Днем Вы на заводе, и появление полицейского в форме на работе могло вызвать, мягко выражусь, недоумение. А вот вечером... Я немного времени у Вас отниму. Куда можно пройти? 

— Давайте на кухню. Заодно и кофе выпьем. 

Прошли на кухню. Евгений поставил греть воду в чайнике, полез в шкаф за чашками и кофе. Увидал рюмки. 

— А может покрепче чего? 

Капитан улыбнулся. 

— А давайте! Рабочий день закончен. Я хоть и в форме, но уже не на службе. Тяжелые дни идут, устаю сильно. 

— Коньяк? Виски? 

— А любимой ментовской водки нет? 

Евгений достал рюмку, водку. 

— Лимон, конфеты, колбаса? Чем закусите? 

— Да чем угодно, лишь бы не огурцы соленые в банке, в банку, знаете, голова у ментов не пролазит. 

Участковый захохотал, довольный своим к месту полурассказанным анекдотом. 

— Дайте конфету. Я сыт. 

Выпил, куснул, вторую половину конфетки положил на стол. Буянов это понял как просьбу налить следующую рюмку. Наполнил. Участковый выпил еще, доел нехитрую закуску, отставил рюмку в сторону. 

— Значит так, Евгений Иванович, дела хреновые. 

Буянов выключил газ под чайником, кофе заваривать не стал. Достал пепельницу, закурил, предложил сигарету полицейскому. Тот не отказался. 

— Какие дела и у кого они хреновые. 

— Я не знаю всего досконально, хочется надеяться, что не у Вас. Вот, посмотрите. 

Назаров достал из внутреннего кармана небольшой конверт, оттуда вынул три фотографии, положил их на стол перед Буяновым. Тот глянул на них вскользь. Потом присмотрелся повнимательнее. Хмыкнул, непонятно почему. 

— В руки взять можно? 

— Да. 

На фотографиях лежал человек в черном комбинезоне и в маске на лице. Ткань на груди была порвана и в коричневых пятнах. По всей видимости это был труп. Он пристально рассмотрел одну из фотографий. 

Вспомнилось. 

"... открыл сейф, достал ружье, передал его полицейскому. Тот внимательно осмотрел его, понюхал, постучал пальцем по стволам. 

— Ночью что ли чистили, Евгений Иванович, или с утра пораньше? 

Евгений посмотрел на его руку, державшую за цевье ружье". 

— Кто это? 

Капитал помотал головой. 

— Увы! Не знаю. Но не завидую ему, видно из грудной клетки сито сделали. 

— А причем здесь я? 

— Вы помните ту ночь? Когда у Вас тут стреляли? Я наутро к Вам потом приходил. Мы ружье Ваше смотрели. 

— Конечно помню. Стреляли не у нас, а где-то неподалеку от нашего дома. Так причем здесь я? 

Участковый поднялся, подошел к окну, отодвинув штору, всмотрелся сквозь стекло на улицу. 

— Вроде как гарью у вас во дворе пахнет. Горело что? 

— Листья сжигал, ветки. 

Врет капитан, гарью не пахло уже давно. 

— Так причем здесь я? — еще раз повторил свой вопрос Евгений 

— Труп нашли вон в том лесочке, в овраге. 

Капитан неопределенно махнул рукой на окно. 

— Дробь номер один. Что у Вас в сейфе. На гуся покупали? Других владельцев ружей здесь, у этого лесочка я не знаю. 

— Значит я подозреваемый? А почему за столько времени меня не вызвали к следователю, не было никаких оперативно-розыскных мероприятий. У меня даже обыска под ордер не было. Ваш осмотр я за обыск не считаю. 

— Труп нашли всего неделю назад. И дело, как я понимаю, серьезнее и неприятнее, чем может показаться на первый взгляд. Дело забрала к себе область. Нашим почему-то не доверяют. 

— А Вы где служите? В областном следственном комитете уже? 

Назаров нехорошо усмехнулся. Подошел к Буянову, наклонился над ним. 

— Евгений Иванович, не надо. Служу я здесь. Где и служил. Фотографии попали ко мне... В общем скажу так: заниматься этим делом будут следователи из области, а я от них здесь мальчиком на побегушках. Все строго конфиденциально, не вздумайте наводить где-то справки, будет только хуже. 

Назаров сел за стол, сам налил себе еще рюмку, выпил, бросил очередную конфету в рот, прожевав, закурил. Буянов внимательно смотрел на него. 

— Зачем Вы сегодня прибежали? Предупредить меня о том, что я первый подозреваемый? Именно это подразумевает конфиденциальность? 

— Сказать Вам о том, что есть уголовное дело по факту убийства, и вполне возможно, даже наверняка, с Вами будут работать. В том числе и я. 

— Так я с Вами работать не стану. Кто Вы такой? В любом случае все разговоры со мной только по предоставлению всех официальных бумаг. Вы сейчас словно с малолетним школьником разговариваете, которого можно на считалочке развести. К чему все это, капитан? 

— Не поняли Вы меня. А я думал поймете. 

Назаров покосился на бутылку водки. Но не потянулся к ней. Собрал фотографии со стола, сложил их в конверт, убрал в карман. 

— Не вздумайте спрятать, продать, подарить кому-то свое ружье. И подумайте над тем, с какой же целью я приходил к Вам. Всего доброго. 

Капитан набросил на затылок фуражку, и пошел к входной двери. Буянов не стал его провожать. Не заблудится после трех рюмок водки. 

Хлопнула дверь. Странный визит полицейского был закончен. 

Буянов положив рюмку, из которой пил участковый, в мойку, достал вторую, налил водки себе, выпил, не закусывая, закурил. 

Задумался. Не получалось думать продуктивно. Мысли никак не хотели строиться ни в колонну, ни в шеренгу. Кто за кашу, кто за щи. Наверное, сегодня не стоило их муштровать, пускай каждая сама по себе. Слишком уж мало информации. 

***

Опять потянулась череда однообразных, скучных, бестолковых и, по всей видимости, бесполезных дней. 

Несмотря на холодное расставание, Буянов часто вспоминал Марину. Хотя понимал, вряд ли она даст знать о себе. Просто устроила что-то вроде смотрин, и он не произвел на нее какого-то серьезного впечатления. 

Евгения злило некое пренебрежение Марины к его личности. Давно он не чувствовал на себе безразличие женщин, которые были ему симпатичны. Но он все равно думал о ней и знал, если представится возможность, он в любом случае пожелает с ней встретиться. Даже если будет знать, что следующая встреча может закончиться еще хуже. Она его влекла к себе, манила. 

А Марине он и правда не понравился. Ночью на дороге он был куда интереснее. Поэтому она сразу забыла про него. 

А муж все дальше и дальше отстранялся от нее. Его практически никогда не бывало дома. Уезжал рано, приезжал поздно. Теперь уже не только субботы, но и воскресенья были у него рабочими. Якобы, по ее мнению, рабочими. 

А ей уже почти все было понятно и почти все известно. И казалось, что он знал, что жена в курсе всех его личных дел. Здесь же дело осталось за малым. Нужен был разговор, открытый, серьезный и решающий. Вот он должен был все расставить по своим местам и, возможно, кардинально изменить их жизнь. Но они оба откладывали этот разговор на потом. А может быть просто ждали инициативы друг от друга. 

 

Продолжение следует