МАНИЯ ВЕЛИЧИЯ

С утра с похмелья встал, расклад такой -
гордись как плевой девственные бляди.
Искусство рисовать отрубленной рукой,
к тому же левой, да к тому ж не глядя

даётся только тем кто потерял
и жизни смысл и веру и надежду.
В одежду зашивая ряд заплат,
в них - мат и откровенный плагиат,
ложись не с краю - безопасней между

формальной логикой, а справа гороскоп.
Окоп квартиры. Чистые мундиры.
Всемирный из соплей и слёз потоп
или для бомбы новый изотоп.
А чёрные засасывают дыры

в себя материю. 
Я вижу латимерию,
с зачатками когтистых, хищных лап.

Я снова собираюсь на этап.

Как враг народа ненавидит Берию,
меня не любит критиков толпа.
Я на попа поставил веру вашу.
И слил шаблоны лирики в парашу.

И зазмеились строчки как тропа,
белея кокаиновой дорожкой,
следами ластика на графике огня.

И не проходит без боёв ни дня.

Мешаю эго похуизма ложкой.

И хмурясь понарошку грязи князь,
заматерясь, портрет себе закажет.
Замажет трещины в стене - актёра грим.
Ведь жизненный инстинкт непобедим.
А если же к примеру Муза ляжет
поблизости ( не низости, а факт ) -
я половой с ней совершаю акт.

Итог - рождение. Бастард - стихотворение.

Короче - как обычно поебень.

Наведена прицелом на плетень
вампира тень.
А завтра новый день.
Вот только я не верю в проведение.

Знамение - удар и в спину нож.
Хорош наш мир. Он просто - охуенный!
Мгновенный выбор и в ответ на ложь
усмешка и плевок.
И взгляд надменный
военного на всяких штатских крыс.

И ария исполнена на - '' Бис ''.

Иглой пустою найденные вены
дрожат от предвкушения огня.
Ни дня без строчки. Ложками для бочки
со сладким мёдом - дёготь откровения.
И засвистят как пули у виска -
мгновения, мгновения, мгновения ...
Наверно в жизни прожитой виня
бессмыссленно.
Да по хую на это!
Есть '' блядь '' всегда для рифмы у поэта.
От сосен трёх осталось лишь три пня.

Налипли на зубах ириски смеха.
Чего то жду. Чего - не знаю сам.
Презренья? Невнимания? Успеха?

Ведёт Сусанин по глухим лесам
отряды обречённых доброхотов.
У дон Кихотов мельницы в чести'.
Аукцион - в нём слишком много лотов.
Но сколько чёрта в церкви не крести - 
он отбивается и всё кричит - '' Пусти! ''

Адольф - художник и немножко архитектор.
Кинопроектор - память. Фильм про нас.
А что сегодня, завтра и сейчас -
непредсказуемый и очень гибкий вектор
картин с натуры.
Хуем вдоль цензуры,
лежали очень странные задачи -
из пункта '' Блядь '', в пункт '' На хуй '', не иначе,
бредут в ночи' безликие фигуры.

А губы - дуры шепчут - '' Не грусти! ''
Впусти в стеклянный шприц немножко крови -
контрольная! Огонь оближет брови
красивой крали. Мы в глухом подвале.
Опали листья. Шторы опусти.

Не видно ничего. Охота света.
Рассвета долго нет. В шкафу скелет
стоит у всех и тлеет сигарета.
И катится в тетрадь обычный бред
про вред который мы себе наносим,
когда оставить просим покурить.

Как просто ненавидеть, а любить 
так трудно. ( Как же всё паскудно! )

Но ведь нельзя дракона отравить
змеиным ядом. 
Парни, сядем рядом.
По кругу пустим как всегда косяк.

Сейчас все обсуждают так и сяк,
каким же оказался подлым гадом,
к примеру... президент. Один момент -
тут не политика, обычные примеры -
любви и веры. Прячутся химеры
мечты в кошмарных снах. А дождь - пустяк.

Он смоет грязь. Змеится строчек вязь
по белому листу и больно жалит.
И смысл исчезает растворясь
в потоке рифм. А памятник не свалит
холодный ветерок. Играет рок
в наушниках. И поиск места в жизни.
Необходимый фюрер в анархизме.
И вечно ошибается пророк
когда нам говорит, что лучше будет.

Осудит суд на многолетний срок.

И палец упирается в висок.

Опять Пилат поверивший Иуде
умоет руки. Из шести досок
построен дом. Мне что то нынче в лом
писать одно и то же об одном. 
А дном своим гордятся только раки.
И лают где то бешено собаки.

Я режу лист пылающим пером.

Готовьте бром. Ищите наслажденье
в бессилии. Сражаясь за покой,
мы слышим волчий вой. Вперёд движенье -
или по кругу? Или взмах рукой -
- Мол, - хуй бы с ней! 
Налей в стакан разлуку.
Не верь в науку - всё от Сатаны!
Холодный пот затопит наши сны.
Амурам подлым выдали по луку,
но вместо стрел в них ложь и беспредел.
И яд обмана.
Что же ты хотел
взамен за нежеланье перемен?
Вложили карандаш поэту в руку,
убитому - как пропуск в чистый Ад.
( Весь мусор там сгорел )
Идём назад.

Узнаем барабанщика по стуку
зубов. Зависит разница гробов
от дерева или при жизни славы.
Вокруг одни лишь бляди и шалавы.
И цепи золотые для дубов.

Учёные коты, скоты и волки.

На книжной полке сложены тома'
собраний сочинений.
От ума -
обычно горе. И уходит в море
корабль.
И наполнена сума
каким то хламом, корками, посудой...

А я с Иудой - братский поцелуй.

И тихий кашель вызванный простудой.

Не стану Буддой. На хуй культпросвет.
Не промахнусь. Спасибо за совет.
Желтеет осенью убитая листва.
Все люди в чёрном. Я - виновник торжества.

***

/ на день Рождения Нардилю Лангхаару / 

© Сергей Высокополянский