Пустошь
Тип произведения:
Авторское
Кровавое облако вещих снов
Пробуждает внутри священное слово
И в бархате ночи срывает покров
Таинственных знаний чужеродное эхо
И нету живых среди мертвецов
Способных сроднить свою сущность и веру,
Среди окаянных, бездушных голов,
Пробьется росток, что тянется к небу.
Пластмассовый мир, увы мертворожденный,
Закованный в рамки своего бытия,
Врожденный дефект, воспринимается нормой,
Печальный пример, что жить так нельзя.
Но кто нас услышит, среди большинства?
Лишенных сознания, совести, чести,
Стокгольмский синдром, лавиной дерьма,
Прольется за шиворот пропавших без вести.
Одна мимикрия с подменой понятий,
За гранью любого добра или зла,
Безвольные куклы, тряпичные бляди,
Готовы продать за бесценок себя.
Среди бутафории и декораций,
Так трудно себя отыскать и простить,
За то что способствовал всей этой грязи,
В себе человека навеки убить!
Пробуждает внутри священное слово
И в бархате ночи срывает покров
Таинственных знаний чужеродное эхо
И нету живых среди мертвецов
Способных сроднить свою сущность и веру,
Среди окаянных, бездушных голов,
Пробьется росток, что тянется к небу.
Пластмассовый мир, увы мертворожденный,
Закованный в рамки своего бытия,
Врожденный дефект, воспринимается нормой,
Печальный пример, что жить так нельзя.
Но кто нас услышит, среди большинства?
Лишенных сознания, совести, чести,
Стокгольмский синдром, лавиной дерьма,
Прольется за шиворот пропавших без вести.
Одна мимикрия с подменой понятий,
За гранью любого добра или зла,
Безвольные куклы, тряпичные бляди,
Готовы продать за бесценок себя.
Среди бутафории и декораций,
Так трудно себя отыскать и простить,
За то что способствовал всей этой грязи,
В себе человека навеки убить!
Звукозапись:
