Крепкий кофе и одиночество

Заполночь. Душу насилуют чёрные кошки
в аранжировке осенней собачьего лая.
Кофе на дне наскребётся не более ложки –
плата за место в плацкарте экспресса до Рая.
Время настало проститься с кошмарными снами,
вновь о подножку вагона ногой упереться
и ощутить, как начнёт молотить клапанами
ставшее на подзарядку энергией сердце.

А выбора – то, собственно, и нет.
Во исполненье тёмного пророчества
пока на город на падёт рассвет
в привычке давней в веренице лет
мне крепкий кофе пить и одиночество.

Тьма через пыльный орнамент на старом оконце
смотрит в лицо мне и топчется смерть у порога.
В битве извечной за сытое место под солнцем
мне всё равно на молитвы, грехи и на Бога.
И избавляясь от душу гнетущей тоски
божьей любви вопреки и здоровью в убыток
я, направляя кровавые реки в виски,
лью в себя крепкий чернильного цвета напиток

А выбора – то, собственно, и нет.
Во исполненье тёмного пророчества
пока на город на падёт рассвет
в привычке давней в веренице лет
мне крепкий кофе пить и одиночество.

Мой электронный девайс четвертован молчаньем.
Подан бессоннице я тарталеткой на ужин
в соусе винном тоски и горчичном печали
ночь маринует любовью перчёную душу.
Воду словесную в ступе не стану толочь…
Лишь сожалею безумно, что нет тебя рядом…
И я глотаю, приправ бессонницей, ночь
с крепким насыщенным и термоядерным ядом.

А выбора – то, собственно, и нет.
Во исполненье тёмного пророчества
пока на город на падёт рассвет
в привычке давней в веренице лет
мне крепкий кофе пить и одиночество.