Они должны возвращаться

        — Ах, мои ушки, мои лапки!.. — простонал Белый Кролик, падая в кресло и закатывая раскосые глаза. — Налейте мне что-нибудь, умираю от жажды!
       — Кровь подойдет? — Чеширский Кот приподнял крышку заварочного чайника. — Пока свежая.
       — Попрошу без дурных шуток, — из чайника выбралась Соня и зевнула, продемонстрировав остро заточенные резцы.
       — Где ты шлялся? — Шляпник придвинул Кролику чашку, расплескав половину содержимого на скатерть.
       — Эль? — Кролик принюхался. — Вы опустились до эля? Мне стыдно сидеть в вашем обществе, господа.
       — И дама, — напомнила Соня, залезая в высокий кофейник. Вино из него было выпито еще час назад.
       — Дамы в крокет играют, — Кролик хлебнул из чашки и сморщился. — Или в крикет? Всё время путаю эти игры.
       — Я всегда говорил, что ты не джентльмен, — Шляпник с хлюпаньем втянул в себя эль из блюдца. Его чашка куда-то подевалась.
       — Не уходи от ответа, зайка, — Кот вальяжно потянулся, поддев длинным когтем цепочку на жилете Кролика. — Тебя отправляли за добычей. Где она? Или у тебя проблемы с памятью? Так я знаю хорошее средство…
       — Обижаешь! — Кролик торопливо проглотил эль. — Я, можно сказать, с ног сбиваюсь ради вас, а где благодарность? Я уже забыл, когда слышал элементарное «спасибо»!
       — Нет такого бога, который бы захотел тебя спасти, — Кот дернул за цепочку, подхватил вылетевшие из кармашка часы и щелкнул крышкой. — Всё, твое время вышло. Шляпник, у тебя найдется чистая сковорода, пара луковиц и сметана на соус?
       — А как же! — Шляпник плотоядно облизнулся.
       — Да есть добыча, есть! Чтоб вы подавились, проглоты!
       — Надеюсь, на этот раз никаких мальчишек с дурными манерами? — Шляпник вынул торчащий из бруска масла нож и принялся его вытирать о скатерть.
       — Девочка, — Кролик аккуратно вытянул свои часы из лапы Кота и запихнул в карман, — Лет десяти. Из приличной семьи, так что будете довольны.
       — Пр-равда? — промурлыкал Кот, придвигаясь ближе. — Тогда почему у тебя глаза бегают, а?
       — Потому что я не желаю смотреть на эту помойку! — Кролик патетически обвел лапой захламленный стол. — У гоблинов и то чище…
      Он ойкнул и осекся. Шляпник и Кот уставились на него с одинаково недобрым выражением.
       — Откуда ты знаеш-шь, как обстоят дела у гоблинов? — прошипел Кот. — Ты что, опять промахнулся с норой?!
       — Ну почему же промахнулся? — залебезил Кролик, прикидывая, успеет ли нырнуть под стол. Но его с двух сторон прижали к стулу. — Просто вмешался принцип неопределенности, да и флуктуации пространственного континиума…
       — Короче, профессор! — Шляпник схватил его за уши и встряхнул.
      — Да что вы знаете о космической физике, невежды! — вскинулся Кролик. Остатки гордости толкали его хотя бы высказаться перед неизбежной экзекуцией. — Вот увидите, благодарные люди еще назовут эти межпространственные туннели моим именем! Когда додумаются до них, лет эдак через пятьсот…
       — Скорее они назовут их кротовинами или червоточинами, — Кот отвесил Кролику такую оплеуху, что у того зазвенело в голове. — Потому что даже у червяка больше мозгов, чем у тебя, кретин ушастый! Куда ты прокопался?
       — В Л-лаб-биринт… — Кролик обреченно обмяк.
       — Всё хуже и хуже, — Шляпник переглянулся с Котом. — Надеюсь, ты зарыл туннель, жаба мохнатая?
       — Н-не совсем… — Кролик судорожно дернул ушами, но их держали крепко. — Оттуда вел такой удобный путь наверх — прямо в Англию. Вы же сами сказали, чтобы я больше из Америки детей не приводил!
       — Мы ценим твою заботу о наших нервах, — Кот выразительно поиграл когтями. — Дальше!
       — Я думал, заманю девчонку и закопаю обе норы, — быстро забормотал Кролик. — А как сунулся — там уже гоблины! Вы не представляете, какой это ужас, когда на тебя несется орда гоблинов! В доспехах и с оружием!
       — То есть, в консервных банках на головах и с тупыми железками в лапах? — уточнил Кот. — Очень даже представляю. А учитывая, что у тебя от страха в глазах, как минимум, троилось, их всего около десятка. Так что хватит болтать, мчись зарывать нору. Одна лапа здесь, другая там! А с гоблинами мы разберемся. Позовем Королеву, она не откажется поучаствовать в загонной охоте.
      Кролик стрелой метнулся к кустам рододендронов, окружавших лужайку перед домом Шляпника.
       — Чешир, а ты почему ты решил, что гоблинов не больше десятка? — Шляпник вертел в пальцах нож, настороженно прислушиваясь к шорохам в кустах. Там всегда кто-то шуршал, но сейчас привычные звуки начали казаться зловещими.
       — Потому что иначе мы бы о них узнали раньше, чем прибежал этот придурок. Гоблины — не те существа, которых можно долго не замечать, — Чеширский Кот тоже насторожил уши. — О нет!
      С вершины стоявшего в отдалении дуба спланировала огромная сова. Где-то за кустами раздался пронзительный крик, напоминающий детский.
       — Это ведь не он? — Шляпник выронил нож. — Чешир, успокой меня!
       — Я тебя сейчас упокою, если не прекратишь истерику! — Кот вздыбил шерсть, став в два раза крупнее. — Как он посмел? Есть же правила!
       — Да плевать ему на правила! — Шляпник в панике оглянулся на дом. До него было рукой подать, но кусты у крыльца подозрительно шевелились.
       — Ах как грубо! — прозвучал из воздуха насмешливый мелодичный голос, и откуда-то сверху прямо на стол свалился Кролик, опрокинув кофейник. — Я ведь и обидеться могу.
      По лужайке пронесся порыв ледяного ветра, от которого поникли цветы. Шляпник схватился за цилиндр, Кот прижал уши и выгнул спину. Перед ними взметнулся вихрь синих искр, и возник светловолосый мужчина в мерцающей темной мантии.
       — Джарет! — взвыл Кот, выпуская сразу все когти. — Немедленно отзови своих гоблинов и убирайся! Ты нарушил границу! Сам знаешь, что за это полагается!
       — Я нарушил? — король гоблинов картинно изломил бровь. — Это ваш грызун подкопался к моему замку. Я, между прочим, мог споткнуться и каблук сломать в его норе, — он притопнул щегольским сапожком. — Это уже тянет на покушение.
      Кролик тихо стек под стол. Из опрокинутого кофейника выглянула Соня, длинно присвистнула и нырнула обратно.
       — Ну и крысятник вы тут развели, — Джарет брезгливо смахнул кожаной перчаткой осколки чашки с наиболее чистого стула и сел, закинув ногу на ногу. — Совсем ты, Чешир, мышей не ловишь.
       — Какое покушение?! — еле выговорил обомлевший от такой наглости Шляпник. — Какой подкоп? Это была случайность! Континиумные эти… флуктуации!
      Из-под стола донесся мученический стон.
       — Постарайся не забыть эту фразу, — Джарет щелкнул пальцами. — Глядишь, при случае за умного сойдешь.
      Шорохи в кустах усилились, и вдруг отовсюду появились гоблины. Шляпник затравленно огляделся. Оружие и доспехи мелких фейри и впрямь оставляли желать лучшего. Но зато их было много. Очень много.
       — Десяток, говоришь? — Шляпник облизал пересохшие губы. — Да их раз в пять больше!
       — В семь, — поправил Джарет. — И это еще не все подтянулись.
      Кот медленно повернулся, оценивая противника, и втянул когти.
       — Джарет, ну право же, зачем такие угрозы между соседями? Давай посидим, обсудим, выпьем… чего-нибудь. Шляпник, сбегай в подвал, там должно еще вино остаться!
       — Я вашу отраву в рот не возьму! — Джарет хлопнул ладонью по столу. — Хватит реверансов, переходим к делу. Платите контрибуцию, или я вам тут устрою сафари с загонной охотой.
      Гоблины оживленно загомонили.
       — И что ты хочешь? — Шляпник сел на первый попавшийся стул с непросохшей лужей от пролитого молока.
       — Девочку, — Джарет подтянул перчатки. — Ту самую, которая недавно нырнула в кроличью нору.
       — Зачем она тебе? — Кот скривился так, словно у него заболели разом все зубы. — Для превращения она уже великовата, а для развлечения — маловата.
       — Я не собираюсь ее забирать. Я хочу, чтобы она вернулась домой. Целая и невредимая.
      На поляне наступила тишина. Заскучавшие гоблины переступали с лапы на лапу, погромыхивая плохо пригнанными доспехами. Из-под стола робко выглянул Кролик. Шляпник пинком отправил его обратно.
       — Прости, не понял, — Кот почесал лапой за ухом. — А какой тебе с этого прок? И вообще, это, знаешь ли, невежливо — отнимать чужую добычу.
      Джарет прищурился.
       — А вы знаете ее имя, чтобы считать своей добычей?
       — Мы ведь знаем ее имя? — Кот приподнял скатерть.
      Кролик промямлил что-то невнятное.
       — Но ведь и ты его не знаешь, Джарет, — сказал Шляпник, что-то прикидывая на пальцах. — Так что…
       — Ошибаешься! — оборвал его король гоблинов. — Она мне только что представилась. Очень воспитанный ребенок. Кстати, на время знакомства я принял облик одного из местных жителей, так что ни о каком вмешательстве речи не идет.
       — И кем ты обернулся? — Кот перестал сверлить Кролика яростным взглядом и с подозрением уставился на Джарета.
       — Тобой. Не вздрагивай, твоя репутация не пострадала. Девочка осталась под большим впечатлением, особенно от исчезающей в воздухе улыбки.
       — Не могу выразить, как я тебе благодарен! — Кот полоснул когтями по скатерти, превращая и без того обтрепанные кружева в бахрому. — Но скажи хотя бы, зачем? Какой смысл в твоих действиях?
       — Смысл есть, но вы не в состоянии его постичь, потому что до сих пор действуете, словно наверху всё еще каменный век!
       — А ты что, в гуманисты записался?! — взвился Шляпник и тут же придвинулся ближе к Коту, когда строй гоблинов угрожающе колыхнулся. — Уйми их!
       — А ты не повышай на меня голос! — Джарет встал. — Вы закоснели в своем болоте. Страна Чудес! Да кто из людей про вас помнит? Когда отсюда в последний раз кто-нибудь возвращался?
       — Мы не туристическое бюро! — Кот тоже вскочил. — И людей заманиваем не на экскурсию! Ты, между прочим, тоже младенцев воруешь!
       — Не ворую, а беру то, что мне отдают, — с достоинством поправил его Джарет. — И даже возвращаю… иногда. Да поймите же вы, идиоты, дети должны возвращаться! Хотя бы те, кто добровольно ныряет в кроличью нору. Потому что кто иначе будет рассказывать новым поколениям о Волшебной стране?
       — Допустим, — неохотно протянул Кот. — И что конкретно ты хочешь от нас в данном случае?
       — Я хочу, чтобы вы устроили Алисе познавательную экскурсию, показали местные достопримечательности и при этом проследили, чтобы даже волос не упал с ее хорошенькой головки. Небольшое количество опасности не помешает, но в тщательно отмеренных дозах.
       — Значит ее зовут Алисой? — облизнулся Кот.
       — Мне она представилась первому, — Джарет презрительно усмехнулся, — так что ни у кого из вас нет над ней власти. Ну что, мы договорились?
      Из кофейника выглянула Соня, увидела придвинувшихся к самому столу гоблинов, пискнула, схватила крышку и юркнула обратно, наглухо закупорив узкое горлышко.
       — Она не задохнется там? — Джарет постучал пальцем по кофейнику.
       — Никого нет дома! — гулко донеслось изнутри.
       — Хорошо бы, — рассеянно отозвался Шляпник, — но едва ли. Ладно, считай, что мы договорились. Придется, конечно, побегать и кое-кого поуговаривать, но так уж и быть. Исключительно из уважения к дорогим соседям.
       — Вот и прекрасно! — Джарет хлопнул в ладоши. Разочарованные гоблины попятились к кустам. — И учтите, я ведь проверю!
      Он сделал пасс правой рукой, выхватив из воздуха хрустальный шар. В нем мелькнула хрупкая фигурка, бредущая через лес громадных грибов.
       — Надо же, какая шустрая, — Кот тяжко вздохнул. — Кролик, ты там что, заснул? Вылезай и беги к этой Алисе. Проследи, чтобы ее мухоморы на перегной не переработали. Я тебя догоню. А ты, — он повернулся к Шляпнику, — мухой лети к Королеве.
       — Почему я к Королеве? — запротестовал Шляпник.
       — Ты умеешь находить с ней общий язык. Джарет, не хочу показаться негостеприимным, но может ты досмотришь спектакль в своем замке?
       — Ты и гостеприимство — понятия несовместимые, — Джарет спрятал кристалл в складках мантии. — Уже ухожу. Но запомни, котик, — попробуешь сжульничать, я из твоей шкурки коврик сделаю. Нору я ликвидирую, когда Алиса вернется домой, и не раньше.
      Над лужайкой снова пронесся вихрь, сорвав со Шляпника цилиндр, а со стола — скатерть. Звон фарфора смешался с визгом Сони и удаляющимся хохотом гоблинов. Шляпник кинулся за своим головным убором. Кролик белым росчерком метнулся через лужайку и мгновенно скрылся в колючих зарослях. Чеширский Кот постоял, напряженно прислушиваясь и принюхиваясь. Работы предстояло много. Не все обитатели Страны Чудес признавали его власть. Некоторых придется припугнуть, а другим напомнить о старых долгах.
      Убедившись, что король гоблинов со свитой действительно покинул Страну Чудес, Чеширский Кот растворился в воздухе — быстро и без особых эффектов.


      В своем замке в центре Лабиринта, король гоблинов внимательно следил за приключениями Алисы. Иногда он улыбался, но чаще удивленно поднимал брови. Девочка вела себя странно. Сомневаться в ее здравом рассудке не приходилось, но при этом она удивительно удачно вписывалась в безумие Страны Чудес.
      Когда хрустальный шар показал взвихрившиеся вокруг Алисы карты, Джарет засмеялся. Наверняка, это придумка Королевы Сердец — ярко и символично. И возвращение домой правильно обставили. Проснуться на склоне холма — что может быть традиционнее?
       — Ты определенно достойна внимания, Алиса Лидделл, — Джарет покрутил сферу, рассматривая дом, к которому со всех ног бежала девочка. На крыльце ее ждал молодой мужчина, одетый в изящный лодочный костюм. — А главное, рядом с тобой есть человек, способный рассказать по-настоящему волшебную сказку. Ах как мало их осталось, истинно талантливых сказочников… Надо будет подбросить ему еще один сюжет. Интересно, умеешь ли ты играть в шахматы, Алиса? Да, вижу, что умеешь, — Джарет осмотрел детскую комнату, оценил расстановку фигур на шахматном столике у зеркала. — Пожалуй, через год я приглашу тебя на партию этой удивительной игры. И даже позволю выиграть.
      Джарет отложил кристалл на особую полку, где уже лежало три таких же. Темноглазая Алиса ему понравилась. Из нее могла бы вырасти достойная королева. Но нет, пусть проживет человеческую жизнь — достаточно долгую, он об этом позаботится. Новая сказка важнее.
      Сказки — вот та сила, что сделала людей разумными. Однако в последнее время их разум начал избавляться от сказок. Слишком много света, слишком много технологий. Науки становится всё больше, а волшебства — всё меньше. И только дети по-прежнему верят. Мир историй манит их, они идут туда, где всё становится страньше и страньше, темнее, волшебнее.
      Но они должны возвращаться.