Под знаком Розы

Дню рождения моего друга, мыслителя, поэта

Михаила Деркача посвящается.

Ирпень, сентябрь 2018г.

Августовский звездопад бывает всего несколько дней в году, когда земля проходит через орбиту кометы созвездия Персея и называется он - Персеиды. Я пытаюсь его разглядеть сквозь кроны старых дубов, закрывающих от меня основную часть звездного неба, а тебе мешают его созерцать ночные гости, которых ты радушно собираешь на просторной веранде своего дома в Мисхоре. Зато ты видишь море, и оно не смолкая поет тебе свои песни.

Удивительно, как мы поменялись местами: детство и юность я провела в Крыму, в Ялте. И под звуки морских прибоев формировались мои мысли и чувства, чтобы потом, по жизни я их щедро расплескивала в раскаленном Луганске и холодном Ленинграде, немецком Висмаре и тихом изысканном Ирпене.

А ты оказался у моря в том возрасте, который пафосно называется зрелостью и старость уже видится не за яйлой Ай-Петри, а совсем близко. Но ты ее отодвигаешь, не признаешь, отталкиваешь и главным своим щитом делаешь… любовь. Она - твое спасение от старости, войны и  жизненных невзгод.

Ты - певец любви. Она удивительной симфонией звучит в твоей душе и ты щедро ее даришь своей жене и подругам, детям и внукам, далеким и близким друзьям. Даже я, мало знакомая с тобой, получаю свою частицу любви в телефонных звонках, твоей лирике, каких- то полунамеках, полувздохах…

Я вспоминаю наше знакомство. 2003 год. Стол изысканно похрустывает белоснежной скатертью, мурлычет фоном какая-то приятная музыка и я в этом диванном уюте недоверчивая и  настороженная. Предстоит обед, нас всего трое, два руководителя крупных предприятий и одна я, журналист, редактор и тоже руководитель своей маленькой фирмы, занимающейся издательской деятельностью.

Я знаю - мне предстоит слушать стихи и я не в восторге от этой перспективы. Меня оторвали от километров рукописей и текстов, которые я просматриваю, читаю и редактирую не из любви к литературе, а в силу производственной необходимости. Это - мой всегдашний редакторский хлеб, без которого мне не прожить. Стихи поэтов, которые попадают ко мне, очень часто вызывают у меня раздражение излишеством эмоций и примитивизмом. Нет хороших поэтов в нашем городе- труженике. Здесь так долго жизнь текла по заводским гудкам, что для муз не осталось места.

 У себя за столом я могу не сдерживать своего отношения к местным авторам и отвечать на их самовлюбленность резкой оценкой, репликой и запретительным росчерком пера. А тут нужно будет слушать лирические строки  гендиректора, депутата и к тому же – поэта, давать оценку, напрягать себя на светскость…

Под нежный звон бокалов потекла беседа. Как всегда в начале обеда - ни о чем и обо всем. Хозяин застолья вдруг представил меня как жительницу Ялты, которую каким-то ветром занесло в Луганск, дружно вспомнили море в Крыму и бархатный сезон. Наступила пора стихов.

Поэт читал их так, будто они все были написаны для и во имя меня. Будто я - его муза и только я могу их оценить. И хотя там воспевались ( слава Богу) карие глаза, я не верила своим ушам. Стихи были прекрасны. Тонкие, образные, передававшие переливы чувств. От неожиданности  я была просто в столбняке и все жала на ногу хозяину застолья, чтобы он либо прервал этот поток стихотворных откровений, либо выпустил меня отсюда ради бога. Если бы не яркая  эмоциональность автора и мое изумление, я бы сразу могла сказать,что стихи замечательные. В них есть искра божья, смысл и содержание. Но я только сдержанно поддакивала восторгам хозяина застолья.

По какой-то одному ему ведомой ассоциации, Поэт вдруг рассказал мне о погибшем кусте Китайской розы, которой он очень дорожил и которая своей гибелью отвела от него беду. Мы дружно удивились такому мистическому событию в нашей почти трезвой действительности и беседа потекла дальше, по законам 5-го часа застолья…

Прошли годы. Война выбила нас с насиженных мест и мы потеряли свою среду обитания. Разбросало нас по всей земле… Через несколько лет после начала военных действий, совершенно случайно, мы вновь нашли друг друга. Мои знакомые генеральные директора оказались один – в Луганске, другой - в Крыму, а я – под Киевом, в Ирпене. Если соединить нас в геометрическую фигуру - получится треугольник. И в этом классически треугольнике, каждый так много говорил о любви, что его по праву можно было назвать- любовный! И как-то мистически соединились в нем  воедино наши симпатии и любовная лирика Поэта, горечь разлуки и прожитых лет, утраченные иллюзии и… искрящиеся каскады любви.

Какой любви? - спросите вы. И правильно сделаете. Потому что в наших сердцах любовь к творчеству, прошлой жизни, своим любимым, перемешалось в такой коктейль, что древнее апостольское понятие - Бог есть любовь! стало для нас платформой, на которой мы теперь обитаем. Или витаем в облаках, или на воздухах. Но что не на земле – это точно. Мы выткали свой мир из душевных порывов и эмоций, взлетов творчества и любовных откровений, надежд и мечты. Мы смогли!  И мы это сделали.

Однажды в любовно трепещущем эмоциями слое Поэт вдруг вспомнил о розе, которая когда-то вобрала в себя всю зависть и злость, копья которых были направлены в сердце и жизнь Поэта. И он по новому рассказал нам свою историю.

Громадный куст китайской розы достался Поэту, а по совместительству - генеральному директору, в дар от коллег и друзей. Шикарная Роза стоял в углу просторного директорского кабинета и буйно цвела, отзываясь на заботу и любовь своего хозяина. Каждое утро он с нежностью поливал свой розовый куст и в глубине души олицетворял его со своим идеалом любимой женщины.

 Вокруг него было много поклонниц. Красивых и не очень, возвышенных и прозаических, любивших его за творческие порывы, экспромты, душевную широту и щедрость. В каждой из них директор видел прекрасную розу, но, ободрав очередной раз сердце и душу о шипы их душевной глухоты и непонимания, он возвращался в свой кабинет, брал в руки лейку и старательно поливал свою Розу.

Потом он перевез этот огромный куст к себе, и она стала украшением его дома. Боже, каким хлебосольным был этот дом! Сколько друзей принимал он! Как гостеприимно распахивал двери перед гостями его хозяин, наш Поэт! Он даже не подозревал, сколько среди них предателей и завистников, мелких пакостников и воришек, которые хотели украсть у радушного хозяина не больше ни меньше, а счастье, удачу и успех!

 Так прошло несколько лет.

 Казалось, годы не берут нашего Поэта. Он все такой же сильный и лиричный, предприимчивый и тонкий. Все ему удается и любая работа по плечу… Вот только на сердце печаль. Мрачные предчувствия одолевают.

Наверное очень раздражала ярых друзей   Поэта его открытость и душевная широта, таланты литературные и хватка управленческая. Злость их материализовалась во множество несчастий, обрушившихся на него.

Дела пошли плохо, государство развалилось, сам поэт в больницу попал со страшной кровоточащей язвой, и, брошенная хозяином, вдруг засохла роза… Как-то вдруг на кусте опали все листья и она… умерла. А хозяин поправился.

Вернулся он после лечения домой, увидел нежно любимый засохший куст китайской розы и долго ломал голову над тем, что произошло. Ведь ее все время старательно поливали и вреда вроде ей никто не причинял. Не то, что ее хозяину! Ну да что ж. Нет больше розы, прошло время высоких идеалов.

И потекла понемногу жизнь дальше. Тут ремонт подоспел. Пора было вынести  из подсобки громадный ящик, из которого коряво торчал засохший ствол китайской розы. А когда его начали вытаскивать из земли, нашли в корнях мешочек с иголочками, плод чей-то ворожбы. И что интересно- ни одна из иголок не пронзила корня розы, но одного соседства оказалось достаточным, чтобы она погибла!

- А ведь ни на розу было направлено это зло, на меня, - думал Поэт, сжигая на заднем дворе вещдоки поганой ворожбы.

 – Спасла меня роза!

 И чувство любви и благодарности к беззащитному цветку живительной волной подкатила к сердцу.

- Я никогда тебя не забуду, моя роза! - думал Поэт. И не успокоится мое сердце, пока я не найду твое воплощение на земле!

На веранде у моря нежно позвякивает хрусталь. Искрится в бокалах вино. Журчит приятная мелодия. Гости и хозяева дома замирают, слушая симфонию августовского звездопада Персеид.

 Огромная кровавая луна заливает серебром морской простор. Море, как расплавленное золото, переливается и шуршит прибоем в такт нежной мурлыкающей музыке Поэта. Молодая красавица – жена тихо примостилась рядом с хозяином дома, а он будто растворился в августовской красоте звездопада  и ничего не замечает вокруг... В душе он разговаривает с Розой. Она - его Муза. Вдохновляющая, прекрасная, лиричная, идеальная. Когда-то она отдала за него жизнь, теперь мысленно он с ней навсегда. Но с ней ли?

Дорогая, принеси мне… очнувшись, просит он жену, и она – верная и преданная, легко вскакивает, откликаясь на его зов. Роза? – спросите вы.

Да нет, ее зовут совсем по–другому. А впрочем, какая разница, если рядом с тобой пульс молодой жизни, верности и преданной любви!

Я смотрю сквозь кроны дубов на звездопад Персеиды и сочиняю тебе свою сказку о Поэте и Розе - его идеале. О предательстве и коварстве, верности и любви.

 Со своего Ирпеня, под дубами, я вижу вас на веранде в Мисхоре и слышу шум прибоя, который всю жизнь музыкой звучит в моем сердце. Я думаю о переплетении наших судеб, войне и мире, ненависти и любви. О несбыточных надеждах и милосердной реальности, которая сохраняет нас в этом мире. О наших зрелых годах и вечной юности души, которая через годы, через расстояния заставляет в унисон звучать  наши сердца. В эти минуты я люблю наш великий виртуальный треугольник, в котором переплелись верность и измена, коварство и любовь.

Наступит час, когда мы все уйдем, но люди будут также созерцать звездопад Персеид  под шум прибоя в Мисхоре.

Как ты думаешь, Поэт, что подумают потомки, прочитав твои необыкновенные стихи и мою любовную прозу, на которую вдохновил меня твой друг и мой незабвенный  возлюбленный? Как Персеиды, горящим росчерком своих душ мы  оставим в небесах свой след возвышенной любовью, творчеством и талантом. И наша музыка души сольется с шумом черноморского прибоя, который, как и любовь, никогда не перестает. Пусть всегда в твоем сердце будет Роза и наш любовный творческий союз, гранями которого стало все многообразие любви и верности высоким идеалам. Ведь мы его достойны!