Стерва. (Быль)

Все-таки хреново быть единственным непьющим за столом со спиртными напитками. Мало того, большинство сидящих за столом, живут не за углом, а на почтительном расстоянии отсюда. И это еще не все. У тебя, непьющего, ключи от машины в кармане, а сама машина, вон она, за окном, хоть бы осенней листвой припорошилась, а то так и сверкает гладкими девичьими изгибами. А что поделаешь. Надо было бы приезжать сегодня на работу на автобусе, тогда и от компании не отделился бы, и забот себе на вечер не прибавил бы.

Ну что делать? Пара поездок меня не сломают. Распределил по маршрутам своих пассажиров на две части. Везу первую партию. Правда почему-то Иринка отказалась ехать в этой поездке. Меня терзают смутные сомнения. Сладостные сомнения. Глазки Иринки игривы. Я бы не прочь, развезя всех, побыть некоторое время с ней наедине. Иринка не просто хороша, она очень хороша.

Возвращаюсь из первого рейса. Трамбую пассажиров на второй рейс. Из-за вышеупомянутой молодой женщины, мест в машине на одно меньше общего количества оставшихся людей. Но что делать. Дай бог пробьемся. Пробились, высаживаю всех, остается одна Иринка. Она сидит сзади, зову ее на переднее сидение, на что получаю в ответ ошеломляющее предложение. Поехали к ней на дачу. Это все же дача, а не кабина машины. И всего-то тридцать километров. Рву с места с третьей скорости. Двадцать семь верст в непогоду, в полутуман, в полудождь за двенадцать минут.

Опа!

А вот это мне совсем не нравится. К дачному поселку проселок, и не просто проселок, а проселок в поле. Глубокие колеи, грязь, лужи.

Иринка успокаивает. Здесь, мол дорога лишь на вид страшна. Все ездят. Все проезжают. Она горячо дышит сзади мне в ухо. От ее близости мозги перестают работать совсем. Я решительно врубаюсь в проселок, и чудо, проскакиваю три километра в одном темпе. Здесь уже щебень, пара закоулков, мы у небольшого домика, на освещенной террасе молодой человек.

Иринка выскакивает из машины, бежит к парню и виснет у того на шее. Это удар! Но делать нечего. Разворачиваюсь, не поддаюсь на уговоры парня остаться до утра. Тем более, что эта …, не подберу для нее слова, утверждает, что делать мне здесь нечего, раз приехал сюда, то выберется и отсюда. Крылья, которые несли меня сюда, общипала молодая …, блин, позабыл все слова, поэтому обратно я не проехал, сел. Увяз, по самые не балуйся. Пытаться самому себя вытащить, утопия. Грязь выше порогов. Матюгаюсь, плююсь, но оставаться здесь до утра не намерен. Помню, что километров в трех отсюда заправка. Чем черт не шутит. Закрываю машину. Иду. Через десять метров сам в грязи уже по пояс.

Однако и мне должно было повезти в этот день. На заправке стоит ЗИЛ-157, известный в народе, как «Колдун», на нем болота форсировать можно. Водила даже денег с меня не взял, потому, как школьным знакомым оказался.

Полдня мыл машину. Оглядел. Вроде ничего не погнул, не повредил. И то хорошо. На Ирку в понедельник ноль внимания. Боялся ее язычка, и насмешек сослуживцев. Однако почувствовал какую-то теплоту от нее. И с каждым днем ее внимание к моей личности понемногу увеличивается. Что бы это значило. Впереди выходные. Погода дрянь. Может снова хочет к себе на дачу пригласить, во, вспомнил, вместо многоточий — стерва!!!