Огненная чаша - часть 14

Мелькор

 

         Прошло уже две недели с тех пор, как Аргнар со спутниками ночной порой покинули хутор Гестама. Остались далеко позади дебри Безымянной пущи. Отряд пробирался на запад по Обходному пути, стараясь избегать нежелательных встреч. Но их почти и не было. Напряженная обстановка на материке сделала дороги Вальгарда безлюдными, особенно в окрестностях, прилегающих к границам Потерянного края.

         Аргнар решил по пути к Охранным холмам сделать крюк, чтобы заглянуть в замок Мелрода и собственными глазами увидеть то, о чем ходили лишь смутные слухи.

         За мостом через сухое русло Старицы далеко во все стороны простиралась ровная, как стол, голая степь. Лишь справа угрюмо чернели вдалеке мрачные вершины Гиблого кряжа, опоясывающего по южной границе владения чудовищных созданий, обитающих в Междуречье. Впереди, рядом с Обходным путем в получасе езды виднелись гордые шпили родового замка Мелрода, но на них не развевались вымпела благородного барона Греттира.

         Повинуясь неосознанному порыву, Аргнар пришпорил коня. Остальные последовали его примеру.

         День клонился к вечеру. Солнце еще не село за горизонт, но с противоположной стороны небосвода уже проглянула сквозь разрывы в легких облаках бледная луна.

         От мощных дубовых ворот, некогда окованных стальными листами, остались только две боковые балки с вывороченными петлями. Сами ворота, вернее то, что от них осталось, валялось разбросанным по внутреннему двору крепости. Местами эти обломки поросли плющом, образовав зеленые холмики, напоминающие могилы. Между плитами двора проросла высокая трава, кое-где желтели венчики горицвета.

         С тяжелым сердцем Аргнар сошел с коня и, отпустив его пастись, вошел во внутренний двор замка. За ним последовали Гилбер и Мурид. Рип остался снаружи.

         Кое-где зияли широкие трещины, рассекающие крепостные стены почти до основания. В этих расселинах уже тоже колыхались травы, а в одном месте даже росло небольшое деревце. Да, время берет свое.

         Обведя подворье печальным взглядом, Аргнар ненадолго заглянул в караульное помещение, а затем вошел во внутренние покои замка.

         Здесь он бывал неоднократно, когда принимал участие в Турнире мечей, который ежегодно проводил по осени барон Греттир. Тогда здесь вовсю горели светильники, сновала челядь. Лучшие мечники Вальгарда сиживали за огромным длинным столом, во главе которого восседал сам хозяин замка и его прекрасная белокурая дочь Лута. Знаменитые барды исполняли древние баллады об отважных странствующих рыцарях и их прекрасных возлюбленных, о дружбе, чести и бесстрашии, о загадочных дальних странах…

         Толстый слой серой пыли на всю длину покрывал растрескавшийся стол для праздничных пиршеств. В чашах светильников свили гнезда какие-то птицы. По безлюдным коридорам сновал лишь бродяга ветер. Тихо и прохладно было в опустевшем родовом гнезде славного баронского рода.

         Пройдя длинным коридором, Аргнар вошел в личную комнату барона Греттира. Здесь тоже царило запустение. Смятая постель, стол и кресла тоже были покрыты пылью. Посреди стола лежал каменный шар, покрытый густой сетью мелких трещин…

         Неожиданно с улицы донесся одиночный звук сторожевого колокола, расположенного на дозорной вышке. Окинув прощальным взглядом комнату, Аргнар быстро вышел во двор.

         - Что случилось? – спросил он Одноглазого, грозившего кому-то на стене кулаком.

         Вместо ответа здоровяк ткнул пальцем в сторону дозорной вышки. Там на перекладине сидела большущая ворона, кося глазом в сторону людей. Сторожевой колокол еще слегка раскачивался. Очевидно, ворона села сперва на колокол, но, вспугнутая его звоном, отлетела в сторону и примостилась на перекладине неподалеку. Она с нахальным любопытством разглядывала пришельцев, очевидно надеясь поживится чем-нибудь или, в крайнем случае, стащить что-то блестящее.

         Мурид чувствовал себя неуютно. В отличие от Аргнара и Гилбера, чародей ощущал в замке остатки мощных магических сил. Следы чернокнижных заклятий его не очень тревожили. А вот незримый ореол абсолютно чистой светлой магии, окружающей родовой замок Мелрод, пугал его подлую темную душу. Эта магия не могла принадлежать какому-либо чародею. В ней ощущалась такая безграничная мощь и чистота, которой Мурид попросту даже не мог себе представить. Да и как ничтожный колдунишка мог знать, к кому в последнюю минуту обратился с просьбой благородный барон Греттир…

         Тем временем Аргнар неспеша обошел территорию замка, молча припоминая те времена, когда он бывал здесь прежде. Вот ристалище, на котором сражались новички. Им позволялось биться лишь тяжелыми учебными мечами, сделанными из южного дерева чиракуйя, которое было твердым как камень, но не поддавалось заточке. А вот здесь, на втором ристалище происходили уже настоящие поединки. К ним допускались лишь известные опытные мечники. Здесь бились боевыми мечами, по-настоящему, но только до первой крови. Барон Греттир следил за этим строго – он не допускал смертоубийства и превыше всего ценил в бойцах технику владения мечом и силу духа.

         В небольшом саду на заднем дворе Аргнар нашел знакомую скамью у фонтана из белого мрамора, выполненного в форме приоткрывшегося бутона розы. Теперь фонтан бездействовал, и растрескавшиеся камни пирамиды, на которой он был расположен, уже не блестели влажными боками. Здесь барон Греттир часто сиживал с дочерью теплыми летними вечерами. Однажды и Аргнар просидел на этой скамье с благородным бароном весь вечер, пока небо не усыпали звезды. Тогда они говорили о будущем союзе Этмора и Луты, о том, что стало тревожно на землях Вальгарда, а Вечная мгла зашевелилась и начала разрастаться. Греттир высказывал по этому поводу свои соображения и расспрашивал бывалого воина.

         И вот теперь славная ветвь некогда могучего рода преломилась.

         Аргнар медленно опустился на скамью и, откинувшись на спинку, прикрыл глаза, вспоминая тот далекий вечер. Видать, не суждено было породниться барону Греттиру и герцогу Хэдмиру. Грянула беда и разметала все их планы, словно грозовой ветер разносит в клочья одинокий стог сена посреди степи. Освобожденный Хэдмир вместе с сыном, по словам Гилбера, отправились в крепость-порт Западные Ворота. Как сложится их дальнейшая судьба… да и вообще судьбы народов Вальгарда? А вот Греттира нет… Аргнар не хотел думать, что и Лута погибла. Он очень надеялся, что барон отправил свою дочь куда-нибудь в более безопасное место к родственникам, возможно, что тоже в Западные Ворота. Когда-то Греттир в разговоре упоминал своего двоюродного брата – барона Бродира, который являлся знатным вельможей в портовой крепости.

         Спокойно, словно из ниоткуда появилась пугающе-отчетливая мысль: "Если не я, то кто же одолеет силы зла?!" Аргнар все более уверялся в том, что не зря его воспитывал Учитель в Храме Пяти, что на Плато титанов. Не зря с ним беседовали старцы Затененной дубравы… Ну а то, что к нему приходила сама хозяйка Лунного озера и разговаривала с ним, с простым смертным, как с равным?!! Нет, это все было неспроста. Он должен пройти свой путь до конца, каким бы он не был, во имя жизни людей, во имя еще не рожденных поколений!

         Здесь, на руинах некогда гордого замка благородного Мелрода пришло отрешенное спокойствие. Аргнар сделал окончательный выбор, и его душа очистилась от сомнений. Она уже не протестовала, не бунтовала. Там впереди, сквозь мрак хаоса пробивался свет – всепобеждающий свет жизни и любви. Отныне только туда лежал путь Странника, и меч его теперь служил только свету…

         Аргнар сидел на скамье с закрытыми глазами. Со стороны могло показаться, что он спит. Но на самом деле воин слушал... Легкий шепот теплого ветерка, случайно залетевшего в сад на заднем дворе замка. Еле уловимое потрескивание остывающих камней, разогретых дневным солнцем. Трепетный шелест открывающихся ночных цветов. Мир наполнялся звуками, на которые прежде Аргнар никогда не обращал внимания.

         Открыв глаза, Аргнар с изумлением обнаружил, что наступила темнота. Вернее, это не была полная темнота в обычном смысле. Казалось, со всех сторон его окружила мягкая полупрозрачная вуаль, в которой окружающие деревья и стены замка казались стеклянными. Дальше все тонуло во мгле, словно там, за этой границей заканчивалось все сущее, открывая безграничные просторы безвременья.

         Оттуда цепочкой приближались какие-то зыбкие силуэты воинов. Во главе отряда шел барон Греттир.

         Приблизившись к Аргнару, он остановился и пристально посмотрел ему в глаза.

         - Приветствую тебя, Странник, в моем родовом замке! – произнес Греттир. – Прости, что не могу принять так, как хотел бы. Ты знаешь, что я всегда был рад видеть тебя, но… сейчас настали тяжелые времена для Вальгарда.

         - Барон?! – изумленно выдохнул Аргнар. – Но ведь…

         - Да, - печально кивнул Греттир. – Меня уже нет в этом мире… но я пришел на короткое время, чтобы повидаться с тобой. Кроме того, тебе нужно кое-что узнать. Впрочем, об этом поведают другие, более мудрые…

         Барон сделал шаг в сторону, и Аргнар увидел Эйдара. Рядом с друидом стоял незнакомый человек с большими серыми крыльями за спиной. Он выглядел весьма необычно, но все же это был человек. Чуть дальше за ними возвышался могучий бородач Керл, следопыты Краш и Орм, погибшие в пещерном лабиринте Обманных гор. Лиц остальных Аргнар не смог разглядеть – они терялись в вуалевой дымке.

         Из-под седых кустистых бровей друида на воина глянули строгие проницательные глаза.

         - Пришло время узнать то, что было до поры сокрыто от тебя, – мягко произнес Эйдар. – Здесь все, кто участвовал с тобой в походах, кто отдал свои жизни за то, что ты теперь должен завершить.

         Аргнар во все глаза смотрел на пришедших к нему, понимая, что это видение явилось ему не просто так. Его взгляд остановился на странном крылатом человеке.

         - Скажи, Эйдар, кто это рядом с тобой? – спросил Аргнар. – В отличие от всех остальных, этого… человека я вижу впервые.

         - Да, ты с ним никогда прежде не встречался, – согласился друид. – Его имя – Талак. Он был последним из древнего мудрого племени крылатых зулархов. И это именно он освободил твоего брата от оков зла, отдав свой Последний дар на то, чтобы разорвать пуповину, связывающую Ратона с Повелителем тьмы.

         Аргнар прижал руку к груди и поклонился старому зуларху.

         - Благодарю тебя за моего брата! – с жаром произнес он. – Но скажите мне, во имя всего святого, что я должен узнать? Что было сокрыто от меня?

         - Об этом тебе, благородный воин, поведает друид Эйдар. – с достоинством ответил Талак. - Я же со своей стороны открою тебе тайну амулета, который ты носишь на пальце.

         При этих словах зуларх указал на перстень. Аргнар внимательно посмотрел на камень, ему показалось, что внутри зашевелилось что-то могучее, подобное ожившему темному пламени. Перстень слегка потеплел, но при этом Аргнар не ощутил беспокойства. Наоборот, пришло полное успокоение, словно он встретил своих друзей живыми и здоровыми, и теперь они мирно беседуют, вспоминая дела давно минувших дней.

         - Этот перстень в незапамятные времена был создан самим Повелителем Времени. Я не буду сейчас объяснять тебе, кто это – слишком много времени для этого понадобилось бы. Единственное, что ты должен знать, это то, что магия этого амулета не подвластна никому из прошлых и ныне живущих чародеев! Камень, который вправлен в перстень, является осколком глаза Дракона времени, поэтому перстень и получил прозвище "Драконий глаз". Сила этого амулета такова, что обладающий им, может открыть Врата Безвременья, остановив само время…

         - Но ведь это в силах лишь одного Всевышнего! – усомнился Аргнар. – А я всего лишь простой смертный…

         - Да, смертный… но не простой… Ты был избран вышними силами, поэтому тебе дано право обладать этим амулетом! Однако знай: Драконий глаз способен остановить время, но при этом он будет безжалостно пожирать время жизни своего хозяина. Для создателя амулета это не имело значения, потому что он сам являлся Повелителем Времени, но для любого человека или даже мага он смертельно опасен. Каждое остановленное тобой мгновение безвозвратно отберет у тебя десятки дней жизни! Поэтому ты должен использовать амулет лишь тогда, когда у тебя уже не будет выбора…

         Зуларх замолк на мгновение, словно прислушиваясь к собственным мыслям, а затем со вздохом добавил:

         - Жаль, что я не могу одарить тебя силой магической энергии. Свой Последний дар я использовал для того, чтобы освободить твоего брата от пут черного зла…

         - Ты сделал правильный выбор, и я благодарю тебя за это! – просто ответил Аргнар. – Но могу ли я задать тебе вопрос?

         - Я слушаю…

         - Как управлять перстнем? Ведь я не обладаю магическими знаниями.

         - Ты должен напоить Драконий глаз собственной кровью и приказать ему именем Беспощадного змея отворить Врата Безвременья.

         - Так просто?! – удивился Аргнар. – Но за столько веков существования амулета на него, наверное, не раз попадала чья-нибудь кровь…

         - Ты забываешь, что камень принимает лишь кровь хозяина, которому обязан повиноваться по вышней воле. Кроме того, о Вратах Безвременья и о Беспощадном змее непосвященным ничего не известно.

         - В таком случае, прости за любопытство, но как такой могучий амулет оказался у Гилбера, и почему он решил его мне подарить?

         По серому морщинистому лицу Талака промелькнула едва приметная слабая улыбка.

         - Создатель амулета вскоре позабыл о нем, поскольку для него это была всего лишь очередная игрушка – ведь он не нуждался в Драконьем глазе. Каким-то образом перстень попал в мир людей и на долгие века исчез в круговороте жизни, никак не проявляя себя. Однако магические артефакты устроены так, что не могут исчезнуть бесследно, не выполнив своего предназначения. К сожалению, я не могу проследить весь путь амулета от момента его создания, но как он попал к твоему другу, скажу. Когда-то один молодой знатный вельможа, даже не подозревая о магических качествах этого перстня, в знак своей пылкой любви подарил его прекрасной юной девушке из бедной семьи. Этой девушкой впоследствии оказалась бабушка Гилбера. Будучи тонкой чувствительной натурой, она со временем догадалась, что перстень непростой. Решив по каким-то причинам, что он является в своем роде оберегом от сил зла, бабушка в день совершеннолетия своего любимого внука подарила ему перстень, а он в свою очередь - уже тебе.

         - Но почему он подарил его мне?

         - Этого никто не может сказать, потому что зачастую поступки людей невозможно объяснить логикой. Благородный порыв души – вот, пожалуй, единственное объяснение. Ну и… не стоит забывать, что к такому решению его могли незаметно слегка подтолкнуть…

         - Кто?

         - Тот, в чьих руках чаши Вселенских весов… а теперь, благородный рыцарь, я уступаю свое место Эйдару, который в свою очередь поведает тебе то, что обязан…

         Зуларх отступил в сторону, и на его место встал друид.

         - Послушай, Аргнар, все не так просто, как порой кажется, и мир Вальгарда это не последняя ступень на лестнице жизни. Впрочем, ты и сам уже это знаешь. Ведь разговор с Летой не прошел для тебя бесследно…

         - Тебе известно о моем разговоре с хозяйкой Лунного озера? – изумился воин.

         - Там, где я теперь нахожусь мне открыто гораздо больше… но я говорю тебе об этом по той причине, что ты должен знать: в поединке с Повелителем тьмы, возможно, тебе предстоит погибнуть…

         Эйдар внимательно смотрел в глаза Аргнара, словно пытаясь проникнуть в его душу и отыскать там ответ на пока еще не высказанный им вопрос. Но на суровом лице воина не дрогнул ни один мускул. Он не опустил глаз и ожидал продолжения.

         - Сила Карга (а именно таково ныне черное имя Повелителя Тьмы) ужасающа! Лишь пламя Огненной чаши способно уничтожить его. Но для этого саму чашу необходимо доставить в непосредственную близость к Повелителю и вскрыть ее. Тогда столкнутся две ужасные силы, берущие свое начало из самых мрачных глубин хаоса – по своей природе они родственны. Мне не ведомо, сумеет ли оградить тебя Драконий глаз от яростного пламени Огненной чаши. Скорее всего, в противоборстве двух могучих стихий погибнет и он… теперь ты знаешь все, по крайней мере то, что ведомо мне. Это последняя ступень в твоем выборе, и, обладая этими знаниями, ты должен окончательно решить: продолжишь ли свой путь до конца? Готов ли ты к этому?

         Друид замолк в ожидании.

         Аргнар задумчиво опустил голову. За всю свою сознательную жизнь он никогда не задумывался о смерти, потому что в походах и битвах всегда полагался на свой верный меч. Жизнь воина – лотерея, в которой никогда до самого конца не известен результат. Но это было раньше. Теперь же Аргнар знал, что независимо от исхода схватки с Каргом, он должен был погибнуть. Правда, можно было отказаться, уйти в сторону, и тогда, возможно, его судьба станет иной. Но… перед его мысленным взором за одно короткое мгновение промелькнули сотни знакомых лиц: простые люди, знатные вельможи, воины – друзья по оружию, дети… Ольма, Ратон, Вальдида, Учитель… Их глаза, казалось, с молчаливой надеждой взирали на него сквозь пространство и время. Что будет с ними со всеми, если на землях Вальгарда воцарится власть Тьмы? Чего стоит его жизнь по сравнению с жизнями народов?!!

         - Я готов! – спокойно произнес Аргнар.

Эйдар кивнул головой, принимая ответ.

         - Я не сомневался в тебе! – признался друид. – Отныне твой путь будет прям и светел, как дорога к Храму!

         - О каком храме ты говоришь? – не удержался от вопроса воин.

         - Всему свое время, – чуть грустно усмехнулся Эйдар. – Мы еще встретимся с тобой, но это будет уже не здесь.

         Друид произнес это с какой-то особой интонацией, и Аргнар понял, что эта встреча будет уже не на землях Вальгарда…

         - Прощай, Странник! И… до встречи…

         Словно по команде, все пришедшие подняли руки в прощальном жесте и начали таять. Все произошло так неожиданно быстро, что Аргнар даже не успел ничего сказать на прощание. Перед глазами поплыли радужные пятна, закружилась голова, окружающие предметы начали расплываться, теряя свои очертания.

         Аргнар устало смежил веки и тут почувствовал, что кто-то прикоснулся к его плечу. Словно с трудом выплывая из глубокого омута, он открыл глаза и с удивлением увидел склонившегося к нему Гилбера. С озабоченным выражением Одноглазый тряс его за плечо:

         - Эй, Странник, очнись же! Да что с тобой такое?

         Аргнар непонимающе оглянулся по сторонам - он сидел все на той же самой скамье посреди сада замка Мелрода. Уже наступила прохладная звездная ночь. Вокруг скамьи плавно кружились в феерическом танце хрупкие полупрозрачные мотыльки. Словно волшебные огоньки, они источали нежное бледное сияние.

         Головокружение прошло, на душе стало необычайно спокойно. Все было предельно ясно, и сомнений уже не оставалось: он должен уничтожить зло любой ценой во имя жизни и счастья тех, кого он любил! Привычным пружинистым движением Аргнар поднялся со скамейки.

         - Уф… - облегченно вздохнул Одноглазый, отирая рукавом лоб. – Ну и напугал же ты меня, Странник! С тех пор, как ушел бродить по замку, уже прошло несколько часов. Я звал-звал, но ты не откликался. Тогда я связал Мурида, чтоб этот гаденыш не сбежал или не устроил ненароком какую-нибудь очередную пакость, а сам отправился на поиски. Когда обнаружил тебя без дыхания на садовой скамейке, то сперва, грешным делом, подумал, что ты помер, и растерялся. Ты был такой бледный и холодный – краше в гроб кладут! Но потом я заметил, как едва шевельнулись губы, и принялся тебя тормошить…

         Аргнар по-дружески похлопал Гилбера по плечу и успокоил:

         - Не волнуйся, Одноглазый, со мной все хорошо. Просто я тут… слегка вздремнул.

         Он решил ничего не говорить другу о своем видении. Или… это не было видением? Аргнар осторожно скосил глаз на перстень. Показалось ему или нет, что в глубине камня что-то шевельнулось?

         - Ничего себе – вздремнул! Вот что я скажу: подкрепиться тебе надобно – я уж давно приготовил ужин, да вот ты никак не возвращался. И поспать тебе тоже не помешает, а то еще свалишься с коня по дороге! И волк твой куда-то запропастился, как сквозь землю провалился…

         Одноглазый радостно-добродушно ворчал, слегка подталкивая огромной ручищей Аргнара к выходу из сада, но в его голосе чувствовалась искренняя приятельская забота.

         - Ладно, идем, перекусим, и в самом деле уже ночь наступила, - усмехнулся Аргнар. – Да и выспаться действительно надо как следует – ведь завтра с утра отправляемся к Охранным холмам. Кто знает, что нас там ждет, и будет ли время для отдыха?.. А за Рипа ты зря не беспокойся – он сам объявится, когда нужно будет.

         В комнате с решетчатыми окнами, которую Гилбер выбрал для ночлега, уже царил порядок. Пока Аргнар отсутствовал, здоровяк немного прибрался, натаскал из соседних комнат тюфяков и устроил из них две больших лежанки в разных углах. На одной из них сидел насупившийся Мурид со связанными руками. Он исподлобья враждебно поглядывал на Одноглазого. Свою постель Гилбер на всякий случай разложил рядом с дверью. На низком круглом столе, украшенном инкрустацией, уже стояла фляга с вином, чашки и были разложены продукты.

         Развязав Мурида, вымыли руки и принялись за поздний ужин.

         Ели молча, неспеша. Бывший узурпатор несколько раз попытался завязать разговор, но Аргнар отделывался лишь односложными ответами, явно не желая поддерживать беседу. С Одноглазым же не хотел общаться сам Мурид, поскольку не без оснований предполагал, что, если бы не заступничество Странника, то здоровяк попросту повесил бы его на первой попавшейся перекладине.

         Из коридора донесся слабый шорох, и в дверном проеме появился волк. Он внимательно оглядел присутствующих, а затем улегся на пороге, опустив голову на лапы.

         - Может, его покормить нужно? – спросил Одноглазый, неуверенно кивнув в сторону Рипа. – Все ж таки идет с нами, значит, товарищ.

         Аргнар пристально посмотрел в глаза волку и отрицательно покачал головой.

         - Он уже поохотился…

         - Откуда это тебе известно? – удивился Гилбер.

         - Знаю.

         Когда с поздней трапезой было покончено, все устроились на ночлег. Рип лежал на пороге, наблюдая за Муридом, который нервно ежился под его внимательным взглядом. Странно, но волк, как и Одноглазый, почему-то недолюбливал чародея. Муриду руки не связывали, поскольку в присутствии Рипа он боялся даже пошевелиться, а не то чтобы предпринять какую-нибудь подлость. Аргнар улегся в своем углу, А Гилбер завалился спать на тюфяки у двери, и через минуту его богатырский храп уже разносился по всей комнате.

         Бледная луна плыла по темному небосводу, усыпанному горошинами крупных звезд. В округе было тихо и спокойно. Степь спала. Лишь над самой кромкой Гиблого кряжа, нервно подрагивая, тлела тонкая изломанная полоска, окрашенная в кровавый цвет.

 

*        *        *

 

         С тех пор, как небольшой отряд воинов под предводительством Филгора вышел из северного поселения Тропгерод, прошло уже больше месяца. Двигались по прямому Северному пути, насквозь пересекающему Дальний лес.

Филгор не торопил своих воинов – предчувствие подсказывало ему, что встреча с неизвестным воином состоится не скоро. Поэтому он решил пройти по дороге через степь до самого Древнего леса, а там попытаться отыскать старца Мелькора. Лишь однажды Филгор случайно встретился с ним, когда еще подростком гостил в лесном селении своих дальних родичей по материнской линии. Тогда Мелькор глянул на мальчонку пронзительными серо-зелеными глазами и неожиданно добродушно улыбнулся. Это был небывалый случай, потому что среди мальчишек о нем ходили страшные рассказы. Поговаривали даже, что он ужасный колдун, который превращает детей в каменных истуканов или еще похуже – съедает их за ужином. Но, как выяснилось позже, все это было ребячьими выдумками. На самом деле Мелькор был уважаемым старцем-отшельником, который иногда появлялся в селении для того, чтобы оказать помощь безнадежно больному. Жил он где-то в глухих дебрях Древнего леса, куда никто не хаживал и даже дороги не знал, но каким-то образом Мелькор всегда узнавал, когда была необходима его помощь.

Тетка говорила, что старец – единственный, кто еще хранит древние знания, но учеников по каким-то причинам не берет. Тогда при случайной встрече Мелькор улыбнулся Филгору, как хорошему знакомому (чего за ним никогда не замечали) и предложил:

- Ну что, пойдешь ко мне в ученики?

         Но Филгор был так напуган страшными байками сверстников, что вместо ответа бросился со всех ног наутек так, что только пятки засверкали.

         С тех пор прошло много-много лет. Повзрослевший Филгор прошел дорогой испытаний и был избран предводителем альфарцев. И вот теперь он хотел попытаться найти хотя бы жилище старца в надежде обнаружить там какие-нибудь древние книги с секретами боевой магии предков. Встретить самого Мелькора он уже и не надеялся – слишком стар был тот еще во время их первой и единственной встречи.

         Нигде не задерживаясь, отряд после выхода из Дальнего леса двигался по открытой степной дороге. За все время не встретилось ни одного путника. Да и что говорить, мало находилось охотников путешествовать на Берег Отчуждения. Единственное поселение – Тропгерод жило замкнутой общиной, и пришлых здесь не очень жаловали. Только осенью приходили сюда немногочисленные торговые караваны с зерном, тканями и вином, обменивая свой товар на пушнину, которая очень ценилась в южных и восточных краях Вальгарда.

         Но в предгорьях хребта Гремящих гор пришлось все же задержаться на несколько дней, когда на отошедшего в сторону воина напала большая волосатая сороконожка, величиной с матерого волка. Подоспевшие на помощь товарищи, помогли воину отбиться от чудища, искромсав его мечами. Когда Филгор внимательно осмотрел останки, то на его лице появилось озабоченное выражение. Он приказал разбить лагерь и выставить охранение по периметру. Наступил вечер.

         - Эта тварь совершенно мне не знакома. – сказал он, когда свободные от дежурства воины собрались у костра. – Сдается, она пришла из Потерянного края. Только там и могут водиться подобные исчадия ада. Но вряд ли она забралась так далеко одна. Скорее всего, где-нибудь поблизости находится ее логово и в нем может быть целый выводок.

         - Так надобно его отыскать! – подал голос кто-то из воинов. – Не то, глядишь, эти твари доберутся и до Дальнего леса, а наши родичи ничего о них не знают.

         - Верно, - поддержал его Филгор. – Поэтому мы остановимся здесь, а завтра с утра разобьемся на десятки и пойдем на разведку. Логово обязательно нужно найти и уничтожить его обитателей.

         На том и порешили. Поужинав, легли отдыхать. Дозорные не смыкали глаз всю ночь до утра, прислушиваясь к подозрительным шорохам, доносившимся из-за каменистой осыпи, у подножия гор. Несколько раз они швыряли туда горящие головни, но никого не увидели.

         Серое унылое утро вызывало ощущение тревоги. Воины подымались нехотя, хмуро озираясь по сторонам. Тяжелые свинцовые тучи ползли очень низко. Казалось, они вот-вот упадут на землю и придавят ее своей тяжестью. Степь угрюмо молчала, и только со стороны Гремящих гор доносился угрожающий рокот, который не смолкал много столетий, за что горы и получили такое название. Этот рокот шел откуда-то из глубин, казалось от самых корней горного хребта. Дымящиеся вершины были скрыты тучами, но даже сквозь их плотный покров изредка прорывались багровые сполохи. Где-то глубоко в подземных кузницах неведомые великаны-кузнецы раздували свои горны.

         Разбив отряд на десятки, Филгор повел своих воинов к глубокому затененному ущелью меж двух отвесных стен, испещренных глубокими трещинами. Кое-где из них с тихим шипением выбивались струйки сернистого дыма. Под ногами предательски поскрипывали мелкие камешки, которыми было усеяно все дно ущелья.

         - Эй, посмотрите, что это там? – громким шепотом привлек внимание остальных воин, шедший справа от Филгора.

         Приблизившись к белевшему у самой стены предмету, обнаружили обглоданный череп какого-то крупного зверя.

         - Ого! – не удержался от восклицания Филгор. – Это череп горного волка. Какова же должна быть зверюга, которая смогла с ним справиться?!

         Он внимательно осмотрелся вокруг и приказал:

         - Рассредоточиться! Оружие держать наготове и не шуметь!

         Дальше двигались крадучись до того места, где ущелье круто заворачивало вправо. Выглянув из-за огромного валуна, наполовину перекрывающего проход, Филгор приметил неподалеку темнеющий в стене вход в большую пещеру. Да и трудно было не приметить: перед входом громоздилась куча всевозможных костей и черепов. Приглядевшись внимательнее, альфарец заметил среди этой белеющей кучи несколько человеческих черепов. По его спине пробежали мурашки. Какое же чудовищное страшилище скрывается в пещере?!

         Филгор взмахом руки подозвал Асмунда – своего помощника и шепотом приказал ему собрать всех воинов за валуном. Когда все собрались, предводитель отряда указал на белеющие кости.

         - Приготовьте луки и будьте начеку! Судя по всему, в этой пещере обитает целый выводок таких тварей, как мы убили вчера вечером. Неизвестно, сколько их там, поэтому приближаться к пещере не стоит. Когда они выползут наружу, будем бить по ним наверняка. Стрел не жалейте – потом мы их соберем, самое главное – не дать им уйти!

         - Может быть, стоит позвать остальных? – предложил Асмунд.

         - Можем не успеть. Если эти твари полезут из пещеры разом, каждый стрелок будет на счету. К тому же ущелье в этом месте узкое, поэтому от большого количества людей особого толку не будет…

         Решено было немного подождать, а если твари не начнут вылезать наружу сами, попытаться выманить их. Соваться в глубину темной пещеры Филгор не рискнул, поскольку не было известно, сколько там находится кошмарных созданий.

         Время тянулось томительно медленно. Уже начали, было, придумывать, каким образом выманивать тварей наружу, когда раздалось суховатое потрескивание. Из пещеры выползли сразу три мохнатых сороконожки (как их окрестили альфарцы), каждая величиной с собаку, и одновременно набросились на большую еще не полностью обглоданную кость какого-то зверя. Щелкая черными жвалами, они затеяли вокруг останков свару, отпихивая друг друга боками.

         Филгор молча показал три пальца и взмахнул рукой.

         Коротко хлопнули спущенные тетивы, и две твари, несколько раз дернувшись, замерли без движения. Стрелы в нескольких местах пробили их насквозь, пригвоздив к земле. Но третья сороконожка еще была жива. Она судорожно дергалась, расшвыривая вокруг себя камни и пытаясь закрутиться в кольцо. При этом она пронзительно пищала.

         Выскочив из-за укрытия, альфарцы почти в упор расстреляли ее из луков, и бестия затихла. Молча переглянувшись, воины приготовили луки и стали ждать.

Какое-то время было тихо. Но вот из глубины пещеры донеслось низкое утробное ворчание. Над самым входом сорвалось несколько камешков, и из темноты высунулась огромная голова кошмарного создания, увенчанная четырьмя пучками фасеточных глаз.

         При виде этой головы альфарцы оцепенели. Да и было отчего – голова, за которой в темноте угадывалось гигантское мощное тело, упиралась в свод пещеры!

         Шевельнув пучками глаз из стороны в сторону, чудовище начало выбираться из пещеры, вытягивая наружу туловище, покрытое жесткой бурой щетиной.

         - Стреляйте! – крикнул Филгор, первым приходя в себя.

         Он выстрелил, целясь в морду гигантской твари, но стрела лишь скользнула по хитиновым пластинам и застряла в щетине на боку. Стрелы градом посыпались на чудовище, не нанося ему ощутимого вреда.

         - Цельте по глазам и в подбрюшье! – снова крикнул Филгор, медленно отступая назад.

         Одна из стрел задела пучок глаз и срезала несколько из них. Другая стрела наполовину ушла в брюхо кошмарной сороконожки, которая взвыла и начала быстрее выбираться из пещеры. Раны, нанесенные стрелами альфарцев, лишь разъярили чудовище, которое теперь хотело только одного – добраться до своих обидчиков.

         Часть альфарцев, находившаяся слева от входа в пещеру, оказалась отрезанной от остальных. Они могли отступать только вглубь ущелья, которое заканчивалось тупиком с отвесными стенами. Это была ловушка, из которой не существовало выхода.

         Филгор ощутил во рту противную сухую горечь. Стрелы не брали это кошмарное создание, а мечи были бесполезны, потому что не могли соперничать с мощными жвалами, способными запросто перекусить пополам любого. Уже понимая, что через несколько мгновений страшилище полностью выберется из пещеры и тогда им несдобровать, он принялся лихорадочно вспоминать те немногочисленные боевые заклятья, которые с таким трудом восстанавливал, по крохам собирая древние знания предков.

         Отбросив лук за спину, Филгор сложил ладони так, словно держал в них небольшой шарик и пропел короткое заклинание. Между ладоней запульсировал жар. И тогда, не раздумывая ни мгновения, альфарец открыл ладони в направлении монстра и толкнул их, направляя в морду чудовища.

         Сияющий изумрудным светом шарик сорвался с его ладоней и врезался в голову чудовища. Громыхнул взрыв, от которого альфарцы попадали на землю, но тут же снова вскочили на ноги.

         Голова кошмарного создания разлетелась на мелкие кусочки, но тело все еще продолжало жить. Вырвавшись наконец-то из тесной пещеры, туловище беспорядочно кидалось из стороны в сторону, хватая клешнями, высунувшимися из-под хитиновых пластин на боках, все, что подворачивалось. Каменные брызги от крошащихся камней полетели в разные стороны, заставив альфарцев укрыться за выступами.

         Филгор устало опустился на землю за валуном. Боевое заклинание, с помощью которого он вызвал огневой шар эльфов, отняло у него почти все силы. По древним легендам такие заклинания для эльфов-воителей были пустяком. Но для альфарца, не обладающего знаниями и навыками древних предков, это явилось сильным потрясением.

         Асмунд заботливо поднес к губам Филгора флягу с вином, разбавленным родниковой водой, и напоил его. После нескольких глотков живительной влаги в голове прояснилось, и Филгор смог подняться на ноги, хотя и ощущал еще какую-то опустошенность.

         Безголовое туловище монстра еще слепо металось перед входом в пещеру, но движения его постепенно замедлялись, и вскоре оно рухнуло на землю. Несколько раз судорожно дернувшись, чудовище затихло.

         - Вот это мамаша! – воскликнул Асмунд, осторожно тыкая в неподвижную тушу обломком ветки. – Судя по всему, та мелочь, с которой мы перед этим сражались, была ее "милыми" детками!

         Филгор посмотрел на вход пещеры и с сомнением покачал головой.

         - Как бы там внутри еще папаша не оказался… - пробормотал он. – Надо бы проверить, а заодно и выжечь это гнездовище нечисти, чтоб не осталось ни одной твари.

         Отослав одного из воинов за другими альфарцами и наказав принести с собой побольше хвороста, Филгор с остальными остался дежурить у пещеры, откуда не доносилось ни звука.

         Время тянулось медленно. Наконец со стороны временного лагеря донесся звук сигнального рожка – ему ответили другие. Альфарцы собирались в лагере, чтобы присоединиться к своим товарищам в ущелье.

         Когда показалась цепочка воинов, которые несли на плечах большие охапки хвороста, Филгор построил свой отряд полукругом и приказал держать луки наготове. Он опасался внезапного нападения тех тварей, которые еще могли оставаться в пещере.

         Прибывшие альфарцы сбрасывали охапки хвороста перед входом в пещеру и заталкивали их внутрь длинными рогатинами. Когда все пространство оказалось заполненным до самого свода, Асмунд плеснул на хворост масла, разжег факел и воткнул его в середину. Жаркое пламя быстро охватило сухие ветки и с радостным гудением потянулось вверх.

         - Заталкивайте рогатинами этот огневой ком глубже в пещеру и все время подбрасывайте хворост, чтобы пламя не погасло, – велел Филгор, становясь в центре полукруга. – И будьте осторожны на тот случай, если вдруг какая-нибудь тварь прорвется через огонь!

         Альфарцы дружно налегли на длинные рогатины, и огненный щит медленно двинулся вглубь пещеры. Языки пламени жадно лизали свод, оставляя на нем черные полосы копоти. Удушливый дым ел глаза, но воины, сменяя друг друга, продолжали заталкивать огневой ком все глубже и глубже. Сквозь гудение пламени и треск обгорающих сучьев донесся скрежещущий визг, сменившийся пронзительным воем.

         - Все-таки там еще оставалась эта нечисть. – воскликнул один из воинов, утирая рукавом слезящиеся от дыма глаза. – Ну, ничего, сейчас мы им зададим жару!

         Несколько раз груда горящего хвороста содрогалась, словно кто-то бросался на нее с противоположной стороны. Очевидно, сороконожки в отчаянии пытались вырваться из огненного плена, но альфарцы крепко подпирали рогатинами ветки, не давая им развалиться, и все время подбрасывали новые охапки хвороста, чтобы не погас огонь.

         Наконец пылающий щит остановился и больше не двигался, словно уперся во что-то. Затихли и душераздирающие вопли чудовищных созданий. Бросив в огонь остатки хвороста, альфарцы вышли на свежий воздух и перевели дух.

         - Подождем немного, пока огонь погаснет, а затем осмотрим пещеру. – решил Филгор. – Необходимо проверить, нет ли там второго выхода.

         - Наше счастье, что в пещере, судя по всему, не оказалось второй гигантской твари. – подал голос Асмунд. – Такая громадина запросто прорвалась бы сквозь огневой вал, разметав его…

         - Да уж… - согласился Филгор.

         Он понимал, что сегодня им всем просто повезло. Гигантская сороконожка могла их всех уничтожить, если бы не древнее заклятие, вызывающее огневой шар эльфов.

         "Если такие кошмарные порождения тьмы добрались уже до Гремящих гор, то они вскоре доберутся и до Дальнего леса. – думал Филгор. – Что уж говорить о Древнем лесе? Там их, наверное, кишмя кишит… Нужно обязательно послать гонца с донесением, чтобы предупредить жителей поселения Тропгерод и альфарцев…"

         Пока дожидались, чтобы пещера немного остыла и проветрилась, Филгор уселся на камень и принялся писать письма. Одно из них предназначалось старейшине общины Гримшу, а второе – заместителю Филгора, который остался старшим у альфарцев до возвращения предводителя. В письмах советовалось незамедлительно выставить вдоль южной границы Дальнего леса постоянные кордоны, которые следили бы за вероятным появлением нечисти из Потерянного края, а также мобилизовать летучие боевые отряды из опытных бойцов, способные по первому сигналу выдвинуться на границы и отразить вторжение.

         Запечатав письма своим перстнем, Филгор вручил их молодому альфарцу, который должен был отбыть сразу же, как только будет осмотрена пещера.

         Тем временем дым уже почти рассеялся. Асмунд и еще несколько воинов зажгли факела и вошли в пещеру. Половина отряда осталась снаружи охранять вход, а остальные двинулись за факелоносцами.

         В пещере стоял удушливый запах гари, от которого першило в горле. Кто-то закашлялся, но Филгор предостерегающе поднял руку, призывая к тишине. Красные отблески от факелов хаотично метались по почерневшим от копоти угрюмым стенам пещеры. Кроме пепла на полу ничего не было. Лишь дойдя до самого конца пещеры, обнаружили десяток обгоревших туш сороконожек величиной с собаку. Две из них еще подергивались, и альфарцы добили их мечами.

         С логовом чудовищных монстров было покончено.

         Вернувшись в лагерь, Филгор первым делом отправил гонца в Тропгерод, а затем приказал сворачиваться и скорым маршем отправляться в Древний лес. Ему не давали покоя мысли о том, что прислужники Повелителя тьмы забрались так далеко, и судьба родичей тревожила его, подгоняя вперед.

         Привычные к длительным переходам по бездорожью Дальнего леса, выносливые альфарцы-следопыты быстро продвигались по ровному, как стрела, Северному пути. Они проходили за день до двадцати лиг. Через пять дней ближе к полудню отряд вышел на пересечение Северного пути с заброшенным Малурийским трактом.

         Здесь было пустынно. В трещинах каменных плит, которыми когда-то был вымощен весь Малурийский тракт, колосилась высокая трава. Тревожная тишина повисла над перекрестком. Даже птицы не щебетали в кронах могучих дубов Древнего леса, окружавшего дорогу со всех сторон. Придорожный столб, указывающий направление к Западным воротам и трактиру "Трилистник", валялся в стороне от дороги, безжалостно вывороченный из земли.

         Опустившись на корточки возле столба, Филгор и Асмунд принялись внимательно изучать следы вокруг него. Остальные рассыпались в разные стороны, внимательно наблюдая за окрестностями.

         Земля на основании столба еще не успела высохнуть, что говорило о том, что его вырвали из земли сегодня. Это означало, что тот, кто это сделал, мог находиться где-то рядом, наблюдая из засады за отрядом. Но какова же должна быть сила этого существа, сумевшего не выкопать, а просто вырвать из земли тяжелый дубовый указатель толщиной в обхват, а высотой почти в два человеческих роста и отшвырнуть его в сторону от дороги!? То, что это не могли сделать люди, было ясно с первого взгляда. К тому же земля вокруг была истоптана огромными отпечатками когтистых лап. Таких следов никто из отряда не мог припомнить. Существо, скорее всего, было одно, поскольку других отпечатков обнаружено не было.

         Немного отдохнув и перекусив, Филгор решил пойти по следам неизвестного существа, тем более что эти следы вели в ту же сторону, куда направлялись альфарцы – к лесному поселку родичей, оставшихся в глухой восточной части Древнего леса после чудовищной катастрофы в Малурии.

         След петлял меж могучих стволов, но там, где был кустарник или молодая поросль, он шел напрямик. Измочаленные ветви кустарника и сломанные стволы молодых деревьев сиротливо лежали в траве, поникнув безжалостно растоптанными листьями. Неведомое существо просто перло вперед, казалось, даже не замечая преграды.

         Через несколько часов преследования Филгор остановился и вскинул руку вверх. Тотчас все замерли без движения, сторожко прислушиваясь.

         Издалека донесся отчаянный крик. Ему ответило хриплое утробное рычание. И тотчас лес взорвался звуками. Кричали люди, что-то громко трещало, а над всем этим поднялся торжествующий злобный рев, от которого даже у воинов-следопытов зашевелились волосы на голове.

         - Вперед! – крикнул Филгор, выхватывая меч и бросаясь в направлении шума. – В поселок ворвалось какое-то чудовище. Мы должны успеть помочь жителям отбиться от него!

         Альфарцы, не разбирая дороги, побежали за Филгором, на ходу готовясь к бою с неведомым монстром.

         Выскочив из лесу на широкую просеку, они увидели домики. Вернее, не домики, а то, что от них осталось! Багровые отблески закатного солнца окрасили руины кровавыми бликами. По просеке в панике метались жители поселка, пытаясь укрыться от громадного чудища, неуклюже ворочающегося среди развалин. Оно двигалось на четырех толстых, как колонны, лапах, заканчивающихся кривыми черными когтями. Его шишковатый горб возвышался над людьми холмом. Жабья морда страшилища с тремя выпуклыми глазами венчалась рогатой короной, а длинный хвост довершался массивным шипастым гребнем. Такого мечом не возьмешь.

         Выстроившись в цепь, альфарцы начали обстреливать неповоротливое чудовище стрелами. Особого успеха это не принесло: стрелы в основном отскакивали от боков монстра. Лишь несколько из них воткнулись в толстую жесткую шкуру и теперь бесполезно торчали из боков, как иглы дикобраза. Чудище даже не обратило на них никакого внимания, продолжая растаптывать остатки строений.

         - Стреляйте по глазам! – крикнул Филгор, посылая стрелу в средний глаз жабьей морды.

         Коротко свистнув, стрела по самое оперенье вошла в большой глаз, который лопнул, как мыльный пузырь. Хлынула пузырящаяся темная кровь. Дико и страшно закричало чудовище и, стремительно развернувшись на месте, со всей прытью, которой от него никто не ожидал, ринулось на ошеломленных альфарцев. Это произошло настолько быстро, что времени на выстрел уже не осталось.

         В это мгновение на краю просеки появился какой-то седой, как лунь, старик в белых одеждах. Он вскинул над головой руку и что-то прокричал. Чудовище резко остановилось и медленно повернулось к старцу, словно позабыв об альфарцах. Огромное жуткое создание мрачно уставилось на маленького седого человека, словно не веря своим глазам, что такое хрупкое создание посмело вызвать его на поединок.

         Старец нараспев начал что-то произносить, совершая руками какие-то сложные замысловатые движения. Чудовище вздрогнуло и, словно ощутив в этих непонятных словах смутную угрозу для себя, дернулось вперед. Но в этот момент с ладони старца сорвалась ослепительно белая молния и ударила в монстра.

         В тот же миг мелкая дрожь сотрясла чудовищное тело, и страшилище замерло в движении. Бурая шишковатая поверхность его туловища начала изменять цвет, светлея, словно превращаясь в камень. С изумлением Филгор понял, что чудовище и в самом деле превращается в серый камень.

         Последняя судорога пробежала по хвосту страшилища, и оно замерло, окончательно превратившись в огромного каменного истукана.

         Переполох закончился. Люди начали понемногу успокаиваться и собираться вокруг окаменевшего страшилища. Вместе со своими следопытами Филгор тоже подошел ближе, пристально глядя на седого старика. Что-то знакомое показалось ему в этом облике.

         Старец в свою очередь тоже внимательно присматривался к предводителю альфарцев, подслеповато щуря глаза. Вдруг на его губах появилась легкая усмешка, и он с радостным изумлением воскликнул:

         - Филгор! Ты ли это, маленький сорванец?

         И тотчас альфарец узнал старца. Перед ним во плоти стоял сам Мелькор! Но как это могло быть, ведь с тех пор, когда они встречались последний раз, прошло так много лет?! Еще не совсем веря своим глазам, Филгор несмело приблизился к старцу и робко протянул к нему руку, словно собираясь потрогать.

         - Можешь прикоснуться ко мне, - с усмешкой предложил Мелькор. – Это на самом деле я!

         Он сам шагнул навстречу альфарцу и неожиданно обнял его.

         - Я уже давно ждал тебя, - сказал старик. – Потому что нам необходимо поговорить кое о чем важном!

         - О чем?

         Но Мелькор предостерегающе поднял руку, призывая Филгора к молчанию, и добавил:

         - Об этом после, а пока нужно уничтожить порождение тьмы, пришедшее на эти земли из Потерянного края…

         - Но ведь теперь, превратившись в камень, это страшилище уже никому не угрожает.

         - На самом деле все не так, как ты себе представляешь. Заклятие камня очень мощное, но оно не убивает, а лишь на время обращает в каменную глыбу. Через несколько часов действие чар закончится, и чудовище вновь оживет! Поэтому его необходимо уничтожить до этого времени.

         - Но как? – удивился Филгор. – Разве можно убить камень?! Ведь его не возьмет ни стрела, ни меч…

         - Да, ты прав: камень невозможно убить, но… - старец хитро подмигнул альфарцу и, сделав небольшую паузу, добавил: - Его можно просто разбить!

         Мелькор обернулся к поселенцам, которые во все глаза испуганно разглядывали невиданное доселе в этих краях страшилище. Поискав в толпе глазами кого-то, он движением руки подозвал к себе двоих мужчин и наказал им принести из кузницы молоты и стальные клинья.

         Никто со старцем спорить не стал, и уже через несколько минут закипела работа. Жители поселка, как муравьи облепили со всех сторон окаменевшее страшилище и тяжелыми молотами отбивали от него куски. Там, где не получалось просто отбить, в ход шли стальные клинья. Их забивали в любые складки на каменных боках монстра и вгоняли до тех пор, пока не появлялись трещины, в которые забивали новые клинья. Дело продвигалось споро, и не прошло и часа, как от незваного гостя осталась лишь груда каменных булыжников. На всякий случай люди растащили эти камни подальше друг от друг, словно опасаясь, что те могут срастись, и чудовище возродится.

         Когда все было закончено, жители поселка принялись дружно сооружать временные навесы, под которыми можно было бы переночевать в случае дождя. Альфарцы-следопыты не остались в стороне – они помогали поселянам. Жилища можно отстроить заново, благо дело сейчас еще была теплая пора года, а вот то, что никто не погиб, это и в самом деле можно было посчитать за удачу.

Наступили сумерки. В отсветах пылающих костров рассаживались за поздний ужин. Но Мелькор не позволил Филгору присоединиться к остальным.

         - У нас мало времени, - сказал он. – Отдай необходимые распоряжения своим людям, и предупреди, что вернешься через несколько дней. А ужинать будешь уже у меня дома.

         - А далеко ли до него? – поинтересовался Филгор.

         - И да, и нет… - уклончиво ответил старец. – Ты все увидишь и, надеюсь, поймешь сам.

         Филгор назначил Асмунда заместителем на время своего отсутствия, распорядился относительно несения караулов и вернулся к Мелькору, который терпеливо ожидал его под деревом на границе леса.

         - Я готов, – сказал Филгор.

         - Тогда – в путь!

         Мелькор сделал шаг и растворился в темноте ночного леса. Филгор поспешил за ним.

         Древние деревья-великаны обступили путников со всех сторон. Высокий кустарник перекрывал дорогу, казалось, сплошной стеной, но Мелькор шагал быстро и уверенно, без раздумий находя ведомые лишь ему одному тайные тропы. Он шел так, что не раздавалось ни одного звука. Даже Филгор удивился, поскольку не ожидал такой прыти от старика. По сравнению с ним альфарцы-следопыты казались тяжелыми увальнями.

         Неприметная тропинка, по которой его вел Мелькор, имела какую-то магическую особенность, альфарец это ощущал. Вроде бы все было как обычно, но стоило оглянуться, как выяснялось, что деревья, мимо которых только что прошли, остались уже далеко позади, а те, которые были далеко впереди, вот они – уже рядом. Казалось, тропинка сама стремительно несет путников, приближая их к конечной цели.

         Филгор подсознательно чувствовал, что сейчас не стоит затевать разговор. Он решил дождаться, когда путешествие по ночному лесу закончится, а уж потом и расспросить старца.

         Странное дело: Филгор хотел отыскать жилище Мелькора, в надежде обнаружить там книги, хранящие древние знания эльфов. Но получилось так, что тот его сам нашел, хотя Филгор даже и не надеялся, что старец еще жив. Однако же – вот он. Мало того – Мелькор появился именно в тот момент, когда, казалось, что уже ничто не могло спасти ни жителей лесного поселка, ни самих альфарцев. Мелькор победил чудовище древним заклятием камня, о котором Филгор слышал только легенды. Какими же знаниями обладал этот загадочный старик, и вообще – кто же он на самом деле?!

         Тем временем тропинка нырнула в глубокий овраг, пробежала по его дну и, взбежав на пригорок, вывела на небольшую уютную полянку, как частоколом окруженную мощными морщинистыми стволами вековечных дубов. Они стояли так плотно друг к другу, что между ними с трудом можно было просунуть руку. Посреди поляны возвышался маленький дом с плоской крышей. Лунный свет, словно сияющая колонна, высвечивал дом, окрашивая его в какой-то таинственный серебристый цвет.

         - Ну вот, мы и пришли… - произнес Мелькор, уверенно направляясь к дверям дома. - Заходи, здесь и поговорим.

         Толкнув дверь, он вошел внутрь. Филгор шагнул за ним.

         Внутри было тихо, тепло и уютно. Комната оказалась необычайно просторной. Даже не верилось, что в таком маленьком домике может быть такая большая комната. По ее углам в малахитовых чашах ровно горело голубоватое пламя, равномерно освещая все пространство. Посреди комнаты стоял огромный колченогий стол, за которым, пожалуй, смогли бы разместиться два десятка людей. Стол был покрыт бархатистой зеленой скатертью. Подойдя ближе, Филгор с удивлением обнаружил, что на самом деле это был живой мох. Несколько резных стульев и скамеек были расставлены по всей комнате, а в самом дальнем углу возвышалась большая дубовая кровать, покрытая все тем же мохом. Неподалеку от нее находилась простая печь, сверху на которой расположились тигли, банки и горшочки разнообразных размеров и форм. Справа была удобная лежанка.

По всему периметру комнаты вдоль стен стояли громоздкие старинные шкафы, заполненные древними рукописями, потемневшими от времени кожаными фолиантами и пергаментными свитками. Кроме этого под тяжелой полкой, на которой лежали стопки сложенных карт, на стене висел прямой меч в простых потертых кожаных ножнах. Его рукоять не выделялась какими-то украшениями, но с первого взгляда притягивала к себе внимание. Так и хотелось взять в руки этот клинок и убедиться в его идеальной балансировке.

Перехватив восхищенный взгляд Филгора, Мелькор удовлетворенно крякнул и с лукавой усмешкой произнес:

- Вижу, что Ринус тебе понравился…

         - Кто-кто? – переспросил Филгор.

         - Меч, на который ты смотришь, как несмышленое дитя на блестящую игрушку. Это легендарный меч короля Элабора Светлоликого!

Потрясенный Филгор с изумлением уставился на старца, а затем снова перевел свой взгляд на меч. Неужели этот простой клинок и в самом деле тот самый меч великого правителя бывшей Малурии?!

         - Да, это он, можешь не сомневаться! – сказал Мелькор, словно прочитав в глазах Филгора невысказанный вопрос. – С тех пор, как триста лет назад сгинула Малурия, меч великого Элабора висит здесь. Еще ни разу не покидал он свои ножны в ожидании нового правителя возрожденной Малурии…

         - А что стало с королем Элабором? – спросил Филгор. – Кого я не спрашивал, никто ничего толком сказать не смог…

         Мелькор махнул рукой в сторону стола:

         - Сперва поужинаем, а уж потом будем разговоры разговаривать. Небось, оголодал маленько после нашего путешествия?

         При этих словах Филгор на самом деле почувствовал, как свело от голода желудок. Он оглянулся по сторонам, надеясь увидеть кувшин с водой или таз для мытья рук.

         И опять Мелькор опередил его вопрос. Он взял с полки большое полотенце, словно бы сотканное из длинных высушенных травяных нитей, и протянул его альфарцу:

         - За домом ты найдешь источник, только учти – вода в нем ледяная, зубы сводит. Я же, пока ты вымоешься с дороги, соберу на стол…

         И старец направился к печи.

         Сложив оружие, плащ и походный мешок на скамью под окном, Филгор вышел из дома наружу.

         Лунный свет щедро разлил молочное серебро по поляне, выбелив листву молчаливых деревьев. Было тихо-тихо, и только из-за дома доносилось веселое лопотание воды. Блуждающие фосфоресцирующие огоньки медленно плыли почти над самой травой, образуя причудливый сказочный хоровод.

         Обогнув угол дома, Филгор сразу увидел гранитную глыбу, выпирающую из-под земли на два человеческих роста. Примерно на середине ее из узкой расщелины выбивалась струя воды хрустальной чистоты. Она падала на каменные выступы глыбы и, словно по ступеням лестницы сбегала в каменную же чашу, находящуюся у основания монолита. Здесь вода, переливая через край чаши, стекала на землю и, прячась в пышной траве, убегала в лес весело журчащим ручейком.

         Филгор напился чистой воды, а затем быстро сбросил одежду и принялся с наслаждением плескаться из чаши студеной водой, смывая с себя пыль и усталость последних дней.

Здесь, на поляне возле дома Мелькора было удивительно тихо и спокойно. Казалось, все неприятности и страхи остались где-то далеко-далеко. И даже гнетущее ощущение беды, неумолимо надвигающейся на земли Вальгарда, отступило на время, словно не осмеливаясь проявлять себя в этом заповедном месте.

         Досуха растерев покрасневшее от студеной воды тело, Филгор вновь оделся, вдохнул полной грудью чистый лесной воздух, напоенный запахами трав и ночных цветов. Он прикрыл глаза и прислушался к собственным ощущениям. Усталость быстро уходила из тела, ей на смену приходила бодрость и свежесть.

         - Эгей, Филгор! – донесся голос старика. – Где ты там возишься? Иди скорее в дом!

         - Сейчас…

         Развесив на деревянной перекладине для сушки полотенце, Филгор вернулся в дом и уселся за стол напротив старца, который уже разливал в деревянные чарки какой-то слегка пенящийся искристый напиток.

         На столе стояло много всяческой снеди. И откуда столько взялось ее в доме старого отшельника, и главное – когда он успел все это приготовить?! Филгор невольно оглянулся. Он даже не был бы удивлен, если обнаружил бы в доме хозяйку, которую просто не заметил поначалу.

         - Не вертись, как мальчишка! – проворчал Мелькор. – В доме никого, кроме нас нет… и глупых вопросов мне не задавай – я сам скажу все, что тебе положено знать! А пока – подкрепись, потому как беседа у нас будет долгая…

         Старец поднял свою чарку и жестом предложил Филгору последовать его примеру.

         Искристый напиток оказался по вкусу очень похожим на эрденехское молодое вино, но в нем не было той хмельной дури, которая туманила сознание и клонила в сон. Наоборот, казалось, с каждым глотком путанные мысли выстраивались, словно кто-то заботливый и хозяйновитый раскладывал их в определенном порядке по полочкам. В голове окончательно прояснилось.

         Филгору очень хотелось спросить старца о том, что это за вино, но он не осмелился первым нарушить молчание, поэтому принялся за еду, поскольку и в самом деле изрядно проголодался.

         На столе был сыр, запеченная рыба и перепелка. Остальная пища состояла из разнообразных растительных блюд. Как заметил Филгор, старец не прикоснулся ни к чему, кроме плодов и ягод, заранее пододвинув блюда с мясной пищей поближе к альфарцу.

         Наконец насытившись, Филгор допил из своей чарки остатки бодрящего напитка и потянулся к кувшину, чтобы еще налить себе, но Мелькор остановил его.

         - Пока тебе достаточно. Этот напиток, хоть и не туманит голову, а наоборот проясняет мысли, но все же слишком много его пить не стоит, особенно с непривычки…

         Филгор послушно убрал руку и поблагодарил старца за щедрое угощение и гостеприимство.

         - Чего уж там, - усмехнулся польщенный Мелькор. – Как говорится, чем богаты – тем и рады! А сейчас помоги мне прибрать со стола, потому что пришла пора поговорить серьезно…

         Он отворил небольшую дверь сбоку в стене, взяв несколько тарелок, вошел внутрь. Филгор последовал его примеру.

         Небольшая каморка без окон оказалась кладовой с многочисленными полками, на которых стояли разнообразные по форме и размерам горшки. Полки и стены были покрыты все тем же мягким мохом, напоминающим бархат. В углу стоял светильник, излучающий слабое голубоватое сияние, которого, впрочем, вполне хватало для освещения кладовки. Приглядевшись внимательно, Филгор обнаружил, что светильник заполнен маленькими блуждающими огоньками наподобие тех, которые кружились в танце на поляне.

         Здесь было на удивление сухо и немного прохладно.

         Заметив удивленный взгляд альфарца, Мелькор сказал:

         - Мох, которым все здесь покрыто, живой – он помогает сохранить продукты в свежем состоянии очень долго. А то, что начинает портиться, он уничтожает. Впрочем, как ты уже заметил, в моем жилище живым мохом покрыто почти все. Поэтому я никогда не убираюсь – за меня это делает мох. Он следит за чистотой. Когда-то такой мох был в каждом эльфийском доме, а теперь он остался только здесь…

         В последних словах старца Филгор почувствовал скрытую печаль, словно мимолетное воспоминание о некогда былом величии эльфов разбередило старые раны его души. Скорее всего, так оно и было, потому что возраст Мелькора был не известен, а по слухам он еще лично помнил правителей эльфийских династий. Где они все, и что с ними стало? На этот вопрос никто не мог ответить. Исчезновение эльфов, так же, как и их жизнь, всегда было окутано таинственной вуалью, сквозь которую не смог пробиться никто из простых смертных.

         - Ну вот, - сказал Мелькор, когда снова вернулись к столу. – Теперь присаживайся и набирайся терпения, потому что слушать тебе придется долго…

         Старец уселся напротив Филгора и сцепил тонкие суховатые пальцы замком. Насупив белые, как снег, косматые брови, он на какое-то мгновение задумался, словно собираясь с мыслями.

         Внимательно следя за выражением его лица, Филгор неожиданно ощутил благоговейный трепет, словно ребенок, только что начавший постигать окружающий мир, перед строгим учителем. Он не мог понять, откуда к нему внезапно пришла уверенность в том, что Мелькор не человек, и даже не эльф. В чертах его лица проглядывала сама Божественная бесконечность…

         - Нет-нет, мой мальчик, - горько усмехнулся старец, даже не подымая головы. – Ты ошибаешься на мой счет. Я – обычный человек… вернее, был им когда-то давно… так давно, что уже и сам начинаю сомневаться в том, что это когда-то было…

         - Скажи мне, Мелькор, - кто ты? – тихо попросил Филгор.

         - Хорошо, - согласился старец после долгого раздумья. – Я поведаю тебе одну весьма старую и печальную историю о человеческом глупом тщеславии и о коварной гордыне, незаметно превращающей чистые души людей в холодный равнодушный камень…

         Мелькор тяжело вздохнул и повел свой рассказ издалека:

         - Давным-давно, задолго до того, как образовалась Малурия, а страшные раны от Цветов смерти еще не затянулись на многострадальных землях Вальгарда, на окраине южного побережья в небольшом рыбачьем поселке жил любознательный мальчонка. Так же, как и все его сверстники, он любил гонять с ними взапуски, играть в прятки и многие другие игры, которые приносят так много радости детишкам.

         Поселок располагался неподалеку от древнего Храма Огня, к которому вел широкий тракт под названием - Путь страждущих. В дни больших праздников в храме собирались многочисленные толпы верующих, пришедших посмотреть на чудеса, творимые жрецами, и укрепиться в вере. Среди пришедших на празднества людей всегда находился и мальчишка из рыбачьего поселка, который с замиранием сердца наблюдал за чудесами и втайне мечтал когда-нибудь тоже научиться творить волшебство.

         Время шло. Мальчонка начал учиться читать и писать. Те немногие книги, которые он брал у старосты поселка, почти ничего не дали ему. В этих книгах не было ничего нового, а тем более магического. Хотя некие смутные намеки на всесильную магию Времени все же отыскались на последних страницах древнего фолианта, оставшегося в поселке после одного странствующего монаха. Эти намеки еще больше разожгли в мальчике желание познать тайны магии, и он попросился на службу к жрецам Храма Огня.

         Десять лет провел мальчишка в храме, каждую свободную минуту используя для чтения тех книг, которые ему позволялось. Заметив в нем необыкновенное рвение к наукам, один из жрецов начал заниматься с ним индивидуально. Он помог разобраться в сложных вопросах и подсказал, в каких направлениях нужно работать. Через несколько лет жрец с удивлением обнаружил, что уже не может дать мальчику больших знаний, поскольку тот постиг все то, что знал его учитель, а в некоторых вопросах даже превзошел его. Тогда, поговорив с высшими иерархами об одаренном мальчике и добившись их согласия допустить его к закрытому хранилищу древних рукописей, жрец привел своего ученика в библиотеку, которая находилась в подземелье под алтарем храма.

         Еще пять лет прошло в упорном изучении мудрых книг, и почти все это время мальчонка провел в храме, обосновавшись в тайной библиотеке. Незаметно для себя и окружающих он превратился в стройного и весьма образованного по тем временам (даже среди жрецов) юношу. Но не только образование почерпнул он из огромного кладезя знаний, которым располагала библиотека. Изучив древние книги от корки до корки, теперь уже юноша обнаружил там крупицы истинной магии. Бережно собрав их воедино, он начал постепенно овладевать начальными навыками волшбы. Первые, еще незначительные успехи в простейшей магии настолько захватили его, что он начал искать еще более древние рукописи. Но, к его величайшему сожалению, в хранилищах Храма Огня не нашлось более ничего, о чем он бы не знал.

         Однажды, случайно встретившись со странствующим чародеем, юноша услышал от него предание о том, что где-то в неведомых дебрях Лесов Забвения укрыт легендарный Город крылатых людей. По слухам там когда-то обитали существа, обладающие невероятной магией.

         Мысль об этом накрепко засела в голову юноши. И через некоторое время он отправился на поиски легендарного города. Долго можно было бы рассказывать о его скитаниях по тогда еще диким землям нынешнего королевства Понго. О том, как в полудиких племенах юноша узнавал от местных шаманов такие невероятные формулы заклинаний, которых никогда не встречал в библиотеках храма. Наконец, едва не затерявшись в бескрайних и гиблых Лесах Забвения, он чудом вышел на берег Черного озера, где его подобрали зулархи – так звали себя немногочисленные остатки крылатых людей. Юношу доставили в город, где он с рьяным усердием продолжил постигать тайны магии.

         День ото дня умения и магические силы юноши возрастали. Со временем зулархи признали в нем могучего волшебника, способного творить такие заклятия, которые были не по силам даже их лучшим магам. Как бы там не было, но вскоре юноша овладел всеми знаниями, которые накопили за время своего существования зулархи. И тогда, подгоняемый постоянно сжигающей его изнутри жаждой все новых и новых знаний, юноша отправился искать эльфов…

         Мелькор внезапно умолк. Его глаза были закрыты, а на лбу выступили мелкие бисеринки пота. По лицу разлилась пугающе-мертвенная бледность. Старец дышал тяжело, словно от быстрого бега. Очевидно, рассказ давался ему нелегко.

         Обеспокоенный Филгор налил в его чарку искрящийся напиток и протянул старику.

         - Выпей, Мелькор, - сказал он, осторожно прикасаясь к его руке. – Мне кажется, что ты устал. Тебе нужно немного отдохнуть…

         Мелко дрожащей рукой Мелькор взял чарку и большими глотками осушил ее до дна. Бледность начала отступать с его лица, и старец открыл глаза. Казалось, его взгляд блуждал сейчас где-то в неведомых далях. Но постепенно в его глазах появилось осмысленное выражение. Бледное подобие извиняющейся улыбки промелькнуло на его губах и угасло.

         - Не беспокойся обо мне, - произнес он. – Я должен поведать тебе эту историю до конца…

         - Но, может быть, ты сделаешь это завтра? – попробовал, было, возразить Филгор.

         Но старик лишь отрицательно покачал головой.

         - У нас слишком мало времени, чтобы откладывать этот разговор на завтра… - промолвил он. – К тому же завтра тебе предстоит одно очень нелегкое дело, но я надеюсь, что ты с ним справишься. Кстати, рассказ мой близится к завершению, и я не буду утомлять тебя излишними подробностями. Слушай…

         Мелькор набрал воздуха, словно собираясь нырнуть в глубокий темный омут, и продолжил:

         - Эльфы радушно приняли юношу, подивившись его огромным знаниям в области магических наук - ведь для простого смертного это было просто невероятно. Будучи Перворожденными детьми Создателя, эльфы от природы обладали магией живых и неживых творений, но, самое главное – они обладали магией Времени! Хотя, признаться честно, эльфы почти никогда не применяли ее, а если и применяли, то лишь в самом крайнем случае и настолько малыми способами, что это почти не отражалось на магических сферах, окружающих наш мир. Самой главной святыней эльфов считался Источник, который, согласно их преданиям, сотворил сам Создатель, а уж потом сотворил Перворожденных. Из этого Источника эльфы черпали необходимую им энергию, не тревожа магические сферы.

         Юноша жадно поглощал новые знания. Он играючи создавал мощные заклинания, способные сдвигать с места горы. Благодаря небывалым врожденным способностям, все получалось очень легко и быстро. Поэтому постижение сложных тайн магии было для юноши забавной увлекательной игрой. Ах, если бы он тогда знал и понимал, что ничего в жизни не дается безвозмездно – наступает то время, когда приходится платить за все свои поступки!

         Эльфы позволили юноше познать тайны живой и неживой магии, но магия Времени оставалась для него закрытой. На все расспросы и просьбы по этому поводу эльфы отвечали шутками или ничего не значащими отговорками. Они просто не хотели посвящать его в столь опасные тайны мироздания. И вот тут-то юноша и совершил самую большую и, как оказалось впоследствии, роковую ошибку. Обидевшись на эльфов, он тайно проникнул в их святилище и похитил рукопись, хранящую в себе секреты магии Времени. Всего лишь за одну ночь юноша одолел таинства, а перед рассветом вернул рукопись на место. Эльфам и в голову не могло придти, что кто-то может посягнуть на запретные знания, поэтому происшествие осталось не замечено.

         Через некоторое время, простившись с доверчивыми гостеприимными эльфами, юноша отправился путешествовать по землям Вальгарда. В народе он получил прозвище Повелителя Времени. Не было ему равных по силе даже среди самых могучих магов.

         Десятилетия превращались в столетия. Новые поколения сменяли предыдущие, а Повелитель Времени почти не старел. Юноша возмужал и уже стал мужчиной, но те, кто когда-то родились одновременно с ним, уже давно исчезли с лица земли, а их потомки сложили о Повелителе Времени легенды. Так он стал почти полубогом, потому что, полностью поглощенный разгадкой тайн мироздания, уединился в труднодоступном месте и больше не появлялся среди людей.

         В конце концов, Повелитель Времени создал могущественный амулет, способный открывать Врата Безвременья. И вот, триста лет назад во времена расцвета Малурии, Повелитель Времени явился во дворец Элабора Светлоликого и провозгласил эру Золотого века. В те времена и в самом деле люди жили, как нельзя лучше. Правитель Малурии – Элабор был добр и справедлив к своим подданным. Мир и благоденствие царили на землях Вальгарда. И Повелитель Времени, наивно, а скорее всего по глупости полагая, что лучшего времени для людей не может быть, решил остановить само Время, дабы люди вечно жили в счастье. Глупец! Он возомнил себя равным Всевышнему!

         То, что произошло впоследствии, оказалось просто и ужасно. Повелитель Времени сплел такое мощное и изощренное заклинание, он призвал себе на помощь такие грандиозные стихии, о которых никто даже и слыхом не слыхивал! И великое Время остановилось… но могущественные силы, призванные свершить это, вырвались из подчинения, и тогда страшный удар обрушился на магические сферы, окружающие мир. Сдвинулись пласты реальности, вздыбились в ужасных корчах недра, и само небо уже было готово упасть на землю. Даже Повелитель Времени уже ничего не мог исправить. Разразившаяся катастрофа должна была поглотить весь мир! И, если бы не эльфы… если бы не эльфы, то не было бы сейчас ни Вальгарда, ни, возможно, вообще ничего. Объединив в сверхъестественном усилии все свои магические способности, они использовали всю энергию священного Источника для того, чтобы скрепить магические сферы и успокоить пласты реальности. С огромным трудом им удалось это сделать, но Источник перестал существовать. На его месте остался лишь безжизненный провал… Эльфы ушли из этого мира, потому что не могут жить без Источника.

         Но на этом беды Вальгарда не закончились. Хоть эльфам и удалось установить равновесие, но все же где-то в пластах реальности осталась прореха, сквозь которую в наш мир начала просачиваться Тьма. Ее средоточие сейчас находится именно там – в Потерянном крае, где когда-то располагалась цветущая Малурия…

         Мелькор умолк. В комнате повисла тишина, которую Филгор боялся потревожить даже дыханием. Минута пролетала за минутой, а старец и Филгор не произносили ни слова. Потрясенный рассказом Мелькора, альфарец безуспешно пытался собрать воедино мятущиеся, словно вспугнутые птицы, мысли.

         Наконец, кое-как справившись с этим, Филгор поднял на седого старца изумленные глаза и тихо прошептал:

         - Мелькор, так ты и есть тот самый… Повелитель Времени?!?

         - Повелителя Времени больше нет… - неожиданно скрипучим голосом ответил старик. – В своем безумии и гордыне он едва не разрушил основы мироздания, и за это ему была уготована достойная кара…

         - Какая? – невольно вырвалось у Филгора.

         Но старец вместо ответа задумчиво покачал головой, словно о чем-то беззвучно споря сам с собой, а затем поднялся из-за стола и, указав гостю на лежанку, строго промолвил:

         - Ложись спать! Уже вот-вот рассвет наступит… Поутру я тебя разбужу. Все!

         Филгор понял, что спорить и спрашивать бесполезно – сегодня Мелькор не скажет больше ни слова.

         Старец молчаливо расстелил на лежанке постель все из той же странной травянистой ткани, а сам вышел за порог, плотно прикрыв за собой дверь. Делать было нечего. Хотя, взволнованный рассказом Мелькора, альфарец вовсе даже не думал о сне, пришлось устраиваться на ночлег. Время и в самом деле было позднее – даже бледная луна уже скрылась с небосвода, погрузив Древний лес в предутреннюю темноту.

         Лежа на спине и закинув руки за голову, Филгор размышлял об услышанном. Мелькор не возвращался, но это его почему-то не тревожило – альфарец был уверен, что в своих владениях старцу ничего не угрожало. Постепенно взгляд Филгора затуманился, и он погрузился в мягкие объятия ночной хозяйки – сладостной дремы. Ему снились светлые зеленые дубравы, прозрачные до самого дна реки и озера и белоснежные вершины высоких стройных гор. Филгор никогда не бывал в таких местах, но почему-то был уверен, что где-то в Вальгарде должны быть или, по крайней мере, были такие места. Высоко в небе, гордо распластав крылья, парила птица – нет, не птица, это был золотистый дракон, озаренный лучами яркого солнца. Откуда-то пришла мысль, что это Дракон Времени… Внезапно черная тень упала на землю, затуманив прозрачную глубину хрустальных озер. Поникли травы и поблекли цветы. Мрачное багровое пламя поднялось до небес, поглотив солнце, и гордый золотой дракон с опаленными крыльями, гневно крича, рухнул вниз…

         - Вставай, Филгор! – донесся издалека знакомый голос. – А то весь день проспишь…

         Открыв глаза, Филгор увидел над собой озабоченное лицо склонившегося над ним Мелькора.

         - Ишь, разоспался! – с деланной строгостью проворчал старец, но в глазах его лучилась доброта. – Подымайся, нечего мне тут лежанку протаптывать…

         Филгор легко вскочил на ноги, словно спал не несколько часов, а целые сутки. Усталости не было ни капельки. Выбежав на поляну, он первым делом проделал несколько упражнений с мечом, а затем поплескался в чаше с родниковой водой, громко фыркая от удовольствия.

         Вернувшись в дом, альфарец обнаружил на столе тарелки с едой и деревянную чашку с вчерашним искрящимся напитком. Аппетит был на славу, поэтому он быстро справился с завтраком и выжидательно посмотрел на Мелькора.

         - Ну что, готов? – спросил его старец.

         - К чему?

         - К тому, чего ты уже давно стремишься познать.

         - Но-о… я не понимаю… - замялся Филгор.

         - А тут и понимать нечего! – прервал его Мелькор. – Ты ведь со своими молодцами не зря здесь очутился, верно? По всему Вальгарду такая смута поднялась, что и до вашего Дальнего леса докатилась. Значит, пришли вы сюда, чтобы нечисти противостоять! Так?

         Филгор только кивнул в ответ.

         - А чтоб справиться с этими порождениями Повелителя тьмы, одних мечей да луков маловато будет… Тут нужна магия… да не простая, а боевая магия эльфов!

         Филгор радостно подался вперед.

         - Мелькор, ты обучишь меня? – воскликнул он.

         Но старец отрицательно покачал головой и тихо ответил:

         - Я тебя ничему обучить не могу, да и если бы даже мог, то все равно на это потребовались бы годы, а их у нас нет! Враг уже стоит на подступах, и промедление смерти подобно!

         - Значит, все напрасно?.. – Филгор грустно опустил голову.

         - Что ж это ты раньше времени духом падаешь?! – сердито прикрикнул на него Мелькор. – Я-то тебя обучить не могу, но ты сам можешь постичь тайны боевой магии! Если, конечно, постараешься…

         Филгор с надеждой поднял на старца глаза.

         - Как же это сделать?

         - А ты погоди, не спеши. Вот сейчас сперва приберемся маленько, а потом и за дело возьмемся. Спешка – она, знаешь, только при ловле блох нужна…

         Мелькор одним движением ловко убрал со стола посуду и отнес ее в кладовку. После этого он направился к своей кровати, на которую, судя по нетронутой постели, так и не прилег, и вытащил из-под нее небольшой сундучок, окованный медными пластинами в форме цветков лилии. Открыв его, Мелькор достал изнутри каменную плиту в форме книги и положил ее на стол.

         - Вот…

         - Что это? – спросил Филгор, удивленно глядя на каменную плиту.

         - Книга боевой магии эльфов!

         - Какая же это книга? – еще больше удивился Филгор. – Это же самый обыкновенный камень…

         - А ты присмотрись повнимательнее, - посоветовал Мелькор. – Глядишь, и увидишь чего…

         Филгор с недоверием наклонился поближе к каменной плите и принялся ее тщательно рассматривать со всех сторон. Формой плита очень напоминала толстую книгу, но и только.

"Может быть это каменная шкатулка в которой хранится книга?" –мелькнула мысль. Но нигде с боков не было видно страниц или хотя бы щели, в которую можно было бы просунуть нож и попытаться открыть. Разве что на верхней поверхности плиты просматривался какой-то смутный узор, напоминающий неизвестные буквы… Но нет, скорее всего это был обычный узор камня.

Филгор осторожно коснулся холодной поверхности плиты рукой. В то же мгновение что-то неуловимо изменилось. Узор посветлел и стал постепенно четче проступать, складываясь в какие-то загадочные символы. Холод камня ушел, и внезапно альфарец ощутил под ладонью шершавую поверхность кожаного переплета.

         Не веря своим глазам, Филгор смотрел на стол – перед ним вместо каменной плиты лежала древняя книга, на верхней крышке которой мягко светились замысловатые символы.

         - Я так и думал! – удовлетворенно крякнул Мелькор. – В тебе течет кровь Перворожденных!

         Филгор с удивлением посмотрел на старца.

         - О чем ты говоришь? С чего ты это взял?

         - А разве сам не видишь?! – Мелькор ткнул пальцем в фолиант. – Это Книга боевой магии эльфов. На ней заклятье камня, которое может снять лишь тот, в ком течет кровь Перворожденных! Ты прикоснулся к каменной поверхности, и книга почувствовала в тебе того, перед кем обязана раскрыться.

         Филгор еще раз недоверчиво провел рукой по переплету, и непонятные символы вспыхнули огневым блеском. Тогда альфарец осторожно открыл книгу. Страницы были сплошь покрыты символами и какими-то чертежами.

         - Что это за буквы такие странные? – задумчиво пробормотал Филгор. – Они кажутся мне знакомыми, но я уверен, что никогда раньше не видел их…

         Мелькор загадочно усмехнулся в белоснежные усы и, опустив руку на плечо альфарца, мягко потрепал его.

         - Мальчик мой, ты подсознательно чувствуешь притягательность этих букв. На самом деле это эльфийские руны, и твоя кровь, в которой есть эльфийская, узнала их…

         - Послушай, Мелькор, ты все время говоришь: эльфийская кровь, эльфийская кровь… но ведь я не эльф! Откуда же у меня в жилах возьмется их кровь?

         Старец лишь улыбнулся и ответил вопросом на вопрос:

         - А кто такие альфарцы, как ты думаешь?

         - Ну… наше племя с давних пор обитает в Дальнем лесе… Мы – следопыты и некоторые из нас обладают зачатками простой магии… Истоков нашего племени я не знаю, поскольку летописей не сохранилось…

         - Они не могли сохраниться, потому что их не было…

         Мелькор потеребил бороду, пытливо глядя на замершего в ожидании Филгора, а затем продолжил:

         - Когда-то давно, когда еще эльфы обитали в этих краях, они дружили с людьми. Иногда некоторые из эльфов-воинов связывали свои судьбы с судьбами простых смертных. От этих браков рождались дети, которые дали начало племени альфарцев. О том, откуда в твоих жилах течет эльфийская кровь, наверное, могла бы рассказать твоя прапрабабушка… Но Книга боевой магии не могла ошибиться! Раз она открылась под твоей рукой, значит, ты достоин ее познать…

         Филгор потрясенно взирал на старца, не в силах произнести ни слова. Он даже и в мыслях своих не помышлял о том, что является наследником эльфов. Однако, чем же иным можно было объяснить то, что произошло?!

         - К сожалению, я не умею читать руны, - вздохнул Филгор. – Но, даже если бы и умел, то все равно на изучение всех премудростей, описанных в этой книге, понадобилось бы по меньшей мере несколько лет…

         - А ты не торопись с выводами прежде времени... Попробуй читать ее не глазами, а внутренним зрением - душой.

         - Я не понимаю…

         Мелькор сел за стол напротив альфарца и стал терпеливо объяснять:

         - Для начала опусти руки на книгу и закрой глаза. Потом постарайся отключиться от окружающего. Когда почувствуешь, что все твои мысли сосредоточились на книге, попытайся в нее войти. Ну а дальше – по обстоятельствам…

         С сомнением положив ладони на верхнюю крышку книги, Филгор закрыл глаза замер в ожидании. Постепенно окружающие звуки становились глуше и тише, словно отдаляясь. В темноте послышался легкий шелест, словно весенний ветерок прикоснулся к молодым листьям, а впереди вспыхнул огонек. Филгор неуверенно двинулся к нему. Он ничего не видел в окружающей темноте, лишь ощущал под ногами какой-то мягкий ковер. Единственным источником света была искорка, которая приближалась быстрее и быстрее, постепенно принимая очертания пылающих рун, написанных на тяжелых каменных вратах.

         Приблизившись вплотную, Филгор увидел привратника. И хотя альфарец никогда прежде не встречал таких созданий, он почему-то сразу понял, что это лесной дух. Привратник был чем-то средним между человеком и деревом. Его строгие темные глаза требовательно вперились в Филгора, словно пытаясь проникнуть прямо в душу. Космы волос, напоминающие узколистные побеги молодого тростника, стояли дыбом, придавая лесному духу угрожающий вид. На морщинистой коже лица, более всего походившей на кору древнего дуба, не дрогнул ни один мускул, но привратник поднял руку и медленно провел ладонью по пылающим рунам. Язычки пламени с жадностью лизали его узловатые пальцы, тем не менее, не причиняя вреда.

         Словно почувствовав, что его приглашают сделать то же самое, Филгор тоже провел ладонью по рунам. Он ожидал ощутить жар огня, даже боль ожога, но ничего этого не произошло. Огонь лизнул его пальцы и послушно опал, словно собачонка, признавшая хозяина. Руны заискрились хрустальным блеском, и, когда ворота медленно распахнулись, Филгор шагнул внутрь.

         Здесь возвышались замысловатые строения самых причудливых, а порой и невероятных форм. Это были древние пирамиды и кубы из темного растрескавшегося камня, сквозь трещины которых пробивались языки оранжевого пламени. Огромные каменные шары медленно катились по узкой светящейся полосе, уходящей за горизонт. Многогранные фигуры, утыканные длинными зелеными шипами, плавали в воздухе. И еще множество всевозможных непонятных предметов окружали Филгора со всех сторон. В вышине скользили золотистые драконы, похожие на того, которого альфарец видел во сне.

         Над всем этим стоял очень низкий рокочущий гул. Когда Филгор прислушался к нему, то понял, что это был голос, читающий нараспев какие-то, казалось, бессмысленные слова. Словно завороженный этим голосом, Филгор замер на месте. Ему показалось, что все предметы начали постепенно ускорять свое движение. Одновременно с этим голос стал повышаться, приобретая обычный человеческий тембр.

         Все вокруг вращалось быстрее и быстрее. Голос безостановочно повышался и ускорялся, пока не превратился в тонкий пронзительный визг. Вращение предметов слилось в сверкающую сферу, замкнувшую в себе альфарца. Неожиданно она взорвалась ослепительными раскаленными брызгами, впившимися в Филгора, и он закричал от нестерпимой боли, проваливаясь в огнедышащую пропасть…

         Чувствуя ноющую ломоту в истерзанном теле, Филгор с трудом разлепил свинцовые веки. За окном было темно, очевидно, уже наступила ночь. В комнате горели светильники. В ушах все еще стоял невыносимый визг, голова раскалывалась от боли. Осторожно повернув голову набок, альфарец обнаружил, что лежит на кровати Мелькора. Сам старец что-то делал у стола.

         Услышав слабый стон, Мелькор оглянулся и приветливо улыбнулся:

         - Пришел в себя? Ну не волнуйся, сейчас все пройдет…

         Он взял со стола большую кружку и поднес ее к губам Филгора.

         - Выпей, это поможет тебе восстановить силы.

         Филгор слабой рукой взял кружку и начал пить искристый напиток, чувствуя, как силы вновь возвращаются к нему. В голове прояснилось, шум в ушах начал исчезать. Все еще опасаясь резких движений, альфарец сел на край кровати и опустил ноги на пол.

         - Что это было, Мелькор? – спросил он. – И почему у меня ничего не получилось с Книгой боевой магии.

         - А с чего ты взял, что ничего не получилось?

         - Потому что я не понял ни одного слова... – с горечью ответил Филгор. - Я вообще ничего не понял и не запомнил даже то, что видел – в памяти остались лишь какие-то смутные обрывочные видения…

         Слушая альфарца, Мелькор кивал головой, а на губах его играла довольная улыбка. Когда Филгор замолчал, старец хитро прищурился и произнес:

         - На самом деле ты прошел обучение и, как мне кажется, весьма успешно… по крайней мере книга снова превратилась в каменную плиту. Это говорит о том, что обучение завершено.

         На столе лежала книга, вернее там вновь лежала серая каменная плита, лишь по форме напоминающая книгу. Руны исчезли, и теперь верхняя поверхность матово отблескивала, как обычный полированный камень.

         Филгор с недоверием перевел взгляд на улыбающегося старца.

         - Почему же я ничего не помню? – спросил он.

         - Потому что знания вошли в тебя сразу, и ты еще не можешь сознательно пользоваться ими. Но поверь мне: в нужный момент ты сделаешь все так, как нужно.

         С этими словами Мелькор направился к дверям.

         - Погоди! – окликнул его Филгор. – А как же...

         Но он не успел закончить свой вопрос, потому что Мелькор неожиданно резко обернулся и быстро швырнул что-то в альфарца. Дальнейшее произошло настолько стремительно, что Филгор даже не успел понять. Его рука дернулась вверх, пальцы сами собой сложились в какую-то сложную фигуру и развернулись навстречу летящему камню. Раздался сухой треск, и на пол комнаты упала мелкая каменная крошка.

         Филгор с недоумением смотрел то на эту крошку, то на старца, не понимая, что произошло. Наконец на его лице появилась неуверенная улыбка.

         - Теперь понял?! – усмехнулся Мелькор. – Если бы ты знал заранее, то, возможно, у тебя ничего не получилось бы из-за сомнений. Но зато теперь ты убедился, что тайны боевой магии эльфов уже в тебе, и они тебя не подведут в нужный момент…

         Собрав поздний ужин, Мелькор и Филгор уселись за стол. Они проговорили почти до самого утра. Много интересного поведал старец о давно ушедших днях, о временах расцвета Малурии, о легендарном короле – Элаборе Светлоликом. Говорили и о тех созданиях, что копили свою силу в Потерянном крае, о черных жрецах из заморья.

         Филгор рассказал о своем видении, в котором ему пригрезился рыцарь в серебряных доспехах, сопровождаемый необычным волком. В свою очередь Мелькор растолковал альфарцу его видение, а заодно и рассказал о том, что таинственный рыцарь – знаменитый вальгардский мечник Аргнар, по прозвищу Странник…

         Отдых был коротким. На рассвете Мелькор провел Филгора по скоростной тропе до лесного поселка, в котором несколько дней назад произошла битва с чудовищем.

         Простившись на опушке, Мелькор и Филгор обнялись, как старые друзья. По каким-то причинам старец старался не появляться в поселке. Очевидно, он сам себя присудил к добровольному изгнанию. И, хотя Мелькор и отнекивался, но Филгор был уверен, что легендарный Повелитель Времени и Мелькор – одно и то же лицо. Величайший маг прошедших веков избрал для себя в наказание отшельничество и появлялся вблизи поселений лишь в случае крайней опасности.

         Отдохнувший отряд альфарцев выступил в поход к Охранным холмам, где по предсказанию Филгора должна была произойти встреча со Странником. Впереди был долгий путь.