Капелька

В четверг шёл дождь. Много чего стало происходить после этого дождя. Казалось бы, он не был чем-то удивительным, сколько дождей было по четвергам, не сосчитать, но удивительное стало случаться именно после этого вполне заурядного дождичка.

В прихожей у полки с обувью стоял красивый старый зонт, весь в каплях. Деревянная ручка у зонта не блестела, как в первый его день после выхода из магазина, потому что уже много лет лаковое покрытие стиралось то кольцом на пальце, то мозолями, то перчатками, то ещё много чем. Все стиралки принадлежали одному человеку. Кто этот человек? Неважно, важно другое, важна каждая капелька на зонте. Одна капелька сегодня стала не важнее, но необычнее других.

Так часто здесь идут дожди, что капель было сотни, тысячи и миллионы, а может и больше чем миллионы. Что же необычного может быть в таких обычных каплях? Ничего. Абсолютно всё обычно. Все они текут вниз к земле, потому что хотят вернуться туда, откуда появились, все они в итоге попадают туда, куда стремятся. Но бывает так, что в обычный день, ничем не примечательный день, капли приходят в чей-то дом.

Зонт играет далеко не последнюю роль. Бывают такие зонты, что все капли растекаются и превращают в подобие переносной лужи, но бывают и другие, когда капли остаются маленькими бусинками и блестят на свету ярче, чем драгоценные камни. В этот раз, зонт был как раз такой, что каждую капельку можно было рассмотреть и полюбоваться её красотой.

Через несколько часов, когда хозяин зонта уже лежал в кровати и видел сон, капли стали шептаться:

– Как же нам добраться домой? – говорит одна капелька.

– Не знаю! Не вижу земли! – отвечает ей другая. – Может быть завтра получится?

– Может быть, подождём! – начали отвечать уверенные в завтрашнем дне капли.

Но одна капелька была самая маленькая. Она упала на этот зонт с ветки дерева, растущего прямо у входа в дом. Маленькая капелька слушала своих друзей и радостный гул ожидания скорого возвращения домой. Так весело было некоторым каплям фантазировать, как здорово будет дома, как они будут собираться в большие хороводы и крутить круговороты воды в природе. Как они побывают в Амазонке, в Атлантическом океане, в Индийском и даже в Антарктиде! Одна капелька с интересом рассказывала другой, как её тётка весело проводит время на леднике с пингвинами, а другая рассказывала, что видела северное сияние и больших синих китов! Как же здорово быть каплей, подумала наша маленькая капелька, как вдруг бац! и она исчезла. Капли на зонте не замечают, когда пропадает одна капелька, у них так заведено – если кто-то пропал, значит это его дело, ушёл – значит были для этого какие-то причины. Капли уважают мнения и желания других капель, хотя порой это и выглядит как равнодушие, но внутри каждой капли есть стойкое, непоколебимое чувство собственного достоинства и признания этого достоинства в их соседях.

Утром следующего дня на морозной улице хозяин зонта, потирая озябшие руки, смотрел, как пар выходит из его рта и закрывает дымкой ствол дерева, растущего прямо возле его дома. Он дышал и думал, что пар делает всё немного более сказочным, чем есть на самом деле. Пар тем временем думал, что было бы здорово взлететь немного повыше, чтобы оглядеться, где же он сейчас находится. Внутри этого пара блуждали неуловимые мысли, но одна была самой маленькой, как будто вчера родилась:

– Так вот куда я делась! – думала эта мысль.

– Смотрите, ребята – вдруг воскликнули другие мысли, – у нас новенькая!

Старые мудрые мысли стали объяснять новой, что капельки воды, испаряясь, превращаются в пар, а пар может лететь куда угодно. Как же было здорово ощутить свежесть морозного дня и с новыми мыслями отправиться в путь к неизвестному. Маленькая капелька, ставшая паром, летела вверх и открывала для себя всё больше нового. Она увидела, что в соседнем парке есть пруд, в котором так много капель, что они уже не капли, а целый пруд, что собака, вылезающая из этого пруда, отряхивает шерсть так, что капельки тут же падают на землю и возвращаются туда, откуда пришли. Маленькая капелька загрустила. Она никогда ещё так сильно не думала о доме, потому что ещё никогда не была так далеко от него. Впереди острыми шпилями домов сияли новые горизонты, а за ними синими шапками снежных холмов манили приключения. Капелька подумала: немножко погуляю и сразу домой. Пар, улетая прямо в небо, загудел ветром в ушах, торопящихся на работу людей.

«Куда бы отправиться? На запад? На восток? На юг? А может быть на север?», – только капелька подумала про север, как все мысли, окружающие её, начали превращаться во всё более и более сильный поток, они начали гнаться, как самые быстрые лошади скачут на встречу солнцу вдоль бескрайних полей. «Север! Север!», — кричали мысли, и капелька подумала: «Видимо нам по пути».

Чем дальше они летели, тем больше капелька забывала о доме. «Когда же я вернусь?», – думала она, но всё больше и больше земель проносилось у неё под ногами. Были разные дома, разные люди, одни страны сменялись другими, поля сменялись лесами, леса – степями, а степи – тундрой. Иногда было так интересно, что они останавливались посмотреть, что же происходит внизу, но желание мчаться по небесным просторам было сильнее интереса, и они продолжали лететь. Летели они так долго, что капелька стала уставать, ведь её маленькие ножки были совсем не предназначены для таких больших приключений. Она подумала, что надо бы передохнуть, как наконец всё застыло. «Тишина, – подумала капелька – блеск воды. Нет ничего, только прохлада и сонливое настроение».

Мимо проплывали огромные глыбы снега и льда. Погода была очень, очень холодная! Вдруг у самой поверхности воды показалась большая спина синего кита. Он плыл так, что все сразу же понимали: «Вот это да… Вот это кит, он такой большой, что на своей спине смог унести целое небо». И каждый раз, как кто-то думал об этом, кит выдувал огромный водяной фонтан высоко вверх, подтверждая своё звание самого большого животного планеты. Капелька подумала: «Столько капель могут одновременно прокатиться на этом аттракционе, что и представить сложно сколько же! Пять? Десять? Может быть пятнадцать?». Капелька не умела считать больше пятнадцати капелек за раз, но это и не удивительно, после пятнадцати капельки превращаются в целую лужу, а может быть и маленький пруд.

Вдруг разные мысли стали всплывать у капельки в голове. Она вспоминала, как весело каталась с горок в аквапарке, как летела из водяного пистолета в смешного мальчишку, как радуга появлялась после того, как они с подружками прогуливались по саду. Но не только веселье приходило ей на ум: солёною слезой стекала она со щеки малыша, упавшего с велосипеда; а ещё раз, она брызнула грязью на платье невесты, испортив его хуже некуда. Много ещё чего печального было у капли в голове, но трудней всего была тоска по дому. Капелька стала съёживаться, сворачиваться в клубок, как вдруг пар, с которым она прилетела на северный полюс сказал:

– Пришло наше время лететь дальше! А твоя остановка здесь!

– Не оставляйте меня, прошу! Я же здесь совсем одна! Я никого не знаю, а вдруг кит меня проглотит, а вдруг айсберг врежется в меня! А вдруг!.. А вдруг!.. – капелька начала проситься и умолять пар взять её с собой, но резвая компания подмигнула ей на прощанье своим одним, хитрым как у лисы глазом, и улетела. Капелька сорвалась с неба и начала своё падение в океан.

Было так высоко, пингвинов вообще не было видно, синий кит куда-то делся, а так можно было хотя бы у него узнать дорогу домой. «Вода течёт во мне, и я едина с водой. Вода течёт во мне…» – стала неустанно повторять капелька, надеясь, что когда она наконец встретится с водной гладью, то та примет её как свою. Вроде бы хорошо, летишь туда, где много таких же как ты. Все они вода, все они думают как вода, все они двигаются как вода. А тянет совсем в другое место. Тянет туда, где мало таких же как ты, но это самое заветное место и есть твой дом. Вдруг капелька начала плакать. С каждой слезинкой она рассыпалась на тысячи осколков, и сердце её становилось всё холоднее и холоднее. В один прекрасный миг она обернулась белым и превратилась в снежинку.

Тут всё застыло. Мир как будто остановился и волны были не волны, а горы, облака не облака, а большие ватные подушки, птицы почему-то решили просто повисеть на одном месте, словно они не обычные птицы, а супер-птицы, которым надоело махать крыльями. Снежинка подумала: «Как же неслась жизнь, когда я была каплей. Как всё было иначе. Рвалась увидеть мир, потом рвалась домой. Полетала как пар, на мгновенье стала опять каплей и вот… снежинка».

Если бы снежинка могла увидеть себя со стороны, то она бы узнала, что прекрасней и печальней её не было снежинок на этом свете. Она была светлая, как свет, и красивая, как красота. В общем, Королева Снежинок или Снежная Королева. Пока она порхала, переносимая легким потоком ветра, погода начала меняться. Задул слабенький, едва уловимый, но такой важный ветерок. Этот ветерок не был ветром перемен, не был ветром надежды и вряд ли у мог унести кого-то тяжелее, чем снежинка, но… он был тёплым!

Помните хозяина зонта, до которого нам не было дела? Дело, конечно, было, но рассказ тогда был не о нём. Так вот сейчас вернёмся лишь на секунду. Как-то раз, когда он был совсем маленьким и сопливеньким мальчишкой, его папа купил ему велосипед, но не простой трёхколёсный велосипед, а настоящий, взрослый двухколёсный! Гордости было хоть отбавляй. Садясь за руль своего нового железного коня, мальчик ещё не подозревал, что дорога через тернистые кусты, хотя и ведёт к звёздам, но царапает руки и попу, особенно если упасть в эти кусты. Собравшись с силами, вспомнив всё, что говорил отец, мальчик поехал по этой нелёгкой дорожке. Не проехав и двух метров, он зашатался и упал в куст. Сколько слёз было в тот раз! Одной из слезинок и была наша маленькая снежинка. Пока слезинка катилась по щечке маленького мальчика, она увидела, как к нему подбежал папа и прыгнул в кусты за своим ребёнком. Не важно, взрослый ты или нет, царапины получают все, но несмотря на ссадины и разодранную рубашку, папа обнял своего плачущего сына и тепло поцеловал в макушку.

Снежинка почувствовала это. Тепло от ветра напомнило ей тепло её дома, тепло, которое она несёт внутри себя каждой своей клеточкой. Ветер шепнул:

– Полетели?

– Домой! – восторженно и твёрдо ответила капелька.