Я, как представитель отряда стерв, мужского рода.

А коли стерва мужского рода. Как это по-русски?

В пятницу вечером хотелось выпить. Может быть, и не хотелось, может быть, организм требовал. Привык он уже к тому, что каждый пятничный вечер, после тяжелой рабочей недели, после расслабляющей ванны, под малосольный огурчик, под свежезасоленные грибочки, под кусочек самим замаринованной семги, да под все, что угодно, его тешат умеренными дозами крепкого алкоголя. На первое время умеренными, потом организм требовал еще, и заканчивалось все, как обычно сурово хмельным пятничным вечером.

Но жена заняла твердую позицию. Нет. Завтра утром поедем на рынок. Сам знаешь, там гаишников с самого сранья, словно котов у двери соседки, когда ее кошка при желании.

— А сама, давно, что ли за рулем ездила? Машину свою чаще меня заправляешь. Несмотря на то, что моя в четыре раза больше твоей весит.

Нет. Поедем хоть и на моей, припарковаться на ней будет легче, но за рулем ты поедешь, мне даже на моей в такой толкотне парковаться тяжело будет.

Вздохнул. Украдкой плюнул. Лег спать, с надеждой, что завтра, на рынке, в тамошнем кафе, под шашлычок, граммов триста водочки, уговорю дорогую свою, не впервой.

Надежда умерла утром вместе с пробуждением, узнаю, после рынка едем к ее сестре. И я за рулем. Сестра, мол, на даче, дорога туда, да после такого дождливого лета, просто ужас, она еще оторвет чего-нибудь от своей машины.

Зачем мы ездили на рынок, я так и не понял. Все, что мы купили там, можно было купить в магазине, в ста метрах от нашего дома, да еще и дешевле. Идем на выход. И на самом выходе какой-то удалец головными уборами торгует. Настоящий профессионал. Жене стоило только глянуть в его сторону, и она уже что-то там примеряет. Уже покупает. А у меня в голове зреет план мести. За вчерашний пятничный вечер. За сегодняшний не съеденный шашлык под …

— Милая, — говорю я ласковым голосом, — Я тут с сумками до машины пойду, а ты добеги до рыбного отдела, купи селедочку, солененького что-то захотелось, вечером под картошечку…

Жена странно посмотрела на меня. Но послушалась. Отдала мне сумки. Пошла.

Новая неделя.

С начала недели, с понедельника,  одевая каждый день купленную ей шляпку, жена с каждым днем менялась на глазах. Появилась неуверенность и в глазах и в поступках, растерянность, иногда страх во взгляде проскакивал.

Я держался до пятницы. А в пятницу, под рюмочку, под …

— Все нормально с тобой, — говорю, — Ничего страшного не случилось. Я, пока ты за селедкой бегала, у того дельца-продавца еще пару таких же шляпок, как ты присмотрела, прикупил. Только одну размером меньше, твоего, а другую размером больше. И каждый вечер менял твои шляпки.

Да, не скоро теперь для меня пятница пятницей в моем понятии этого слова снова станет. Очень моя дорогая злопамятлива.