Топорная история

Она от него сходила с ума,  

Вещим сердцем глядя в бокал.  

Там наваждением плескалась плотва,  

И шеф-повар с серьгой – маргинал?  

Темнело, игриво курчавились тучи,  

Месяц, тая, впендюрил в окно.  

От головы длинные ноги всхлобучив,  

Кузнечик трескал, ныряя в вино.  

Она мечтательно рассыпала локоны  

По лацкану клетчатого пиджака,  

А он, словно Лунтик, до сини зачмоканный,  

синел от нее без ума...  

Явился «Достоевский» из-за чьей-то спины  

с топором  

и серьгою шеф-повара,  

возмущенный безнравственно  

осеребренным окном  

и плотвой, что от истоков оторвана.  

Недолго думая- ( нечем),  

догоняя потерянный ум,  

целуя локоны и покатые плечи,  

он увез ее в тундру -  

в Иглу

cугробом с ЦУМ.  

Теперь они танцуют румбу,  

заказывают снегопад,  

а на День рыбака  

к ним приплывает плотва.  

Туда входящий всякий рад,  

лишь Достоевский, вдруг,  

бранится в пух,  

когда  

варят уху из его топора.