Земля, где лён и разноцветья полевые
(из ежегодного цикла стихотворений "О малой родине», фото Махаевой Л.Б.)
Земля, где лён и разноцветья полевые,
Где, в томных лихолетьях, людом прожит день.
Стоит село, при золотом кольце России,
«Великое» - краса всех русских деревень!
Там, выразительность Священного Писания
В стенах таится и под куполом церквей.
Там люди молятся за мир и процветание,
Храня историю давно ушедших дней.
При вековых домах, туман, - как дым пожарищ,
Скрывает призраки былых мануфактур.
А, ведь задумайтесь! Лишь в этом полушарии -
Был самый православный вид архитектур.
Да, что туман! Моя рябиновая осень,
А с ней, дрожащий лист березовой души, -
Как, далеко, и долго, в полевых колосьях
Нас провожал закат, и пели нам чижи…
И сердцу дОроги, до крайнего волненья
Бревенчатых колодцев гладкие края.
И пруд, где сотни лет, бликует отраженье, -
Суровых будней древнерусского кремля.
И эта скромная написана картина,
Не странником что, вдруг, дорога привела.
А, с нежностью, влюбленным в край – простолюдином,
Из живописного Великого села.
Земля, где лён и разноцветья полевые,
Где, в томных лихолетьях, людом прожит день.
Стоит село, при золотом кольце России,
«Великое» - краса всех русских деревень!
Там, выразительность Священного Писания
В стенах таится и под куполом церквей.
Там люди молятся за мир и процветание,
Храня историю давно ушедших дней.
При вековых домах, туман, - как дым пожарищ,
Скрывает призраки былых мануфактур.
А, ведь задумайтесь! Лишь в этом полушарии -
Был самый православный вид архитектур.
Да, что туман! Моя рябиновая осень,
А с ней, дрожащий лист березовой души, -
Как, далеко, и долго, в полевых колосьях
Нас провожал закат, и пели нам чижи…
И сердцу дОроги, до крайнего волненья
Бревенчатых колодцев гладкие края.
И пруд, где сотни лет, бликует отраженье, -
Суровых будней древнерусского кремля.
И эта скромная написана картина,
Не странником что, вдруг, дорога привела.
А, с нежностью, влюбленным в край – простолюдином,
Из живописного Великого села.
Руси.