Импрессионизм
Любить, страдать, шагами мерить пол.
Огнём позор горит мне род ребром.
О чем хочу сказать?
Нет четкой цели, лишь главное забыть про тишину.
Я не могу молчать, пишу уж в стол, извечный, лиховской мой стиль,
Строка гуляет, и я
Вся лихорадочным огнем, вбиваю буквы...
Гибнет,
Затухает.
И выдох, как хочется сказать, про ту усталость, предрассудки, время,
Черчение, рисунок и кровать,
И мыслей вновь болезненное бремя.
Горит в груди огнём, и напряжение мышц,
В истерике кривится губ дуга,
Готова замарать я сто страниц,
Стихами без хорея и слога.
Болит, болит, но это все слова.
Уж слишком часто просто полый зал.
Пустые своды рёбер над душой, которая сломалась пополам.
Огнём позор горит мне род ребром.
О чем хочу сказать?
Нет четкой цели, лишь главное забыть про тишину.
Я не могу молчать, пишу уж в стол, извечный, лиховской мой стиль,
Строка гуляет, и я
Вся лихорадочным огнем, вбиваю буквы...
Гибнет,
Затухает.
И выдох, как хочется сказать, про ту усталость, предрассудки, время,
Черчение, рисунок и кровать,
И мыслей вновь болезненное бремя.
Горит в груди огнём, и напряжение мышц,
В истерике кривится губ дуга,
Готова замарать я сто страниц,
Стихами без хорея и слога.
Болит, болит, но это все слова.
Уж слишком часто просто полый зал.
Пустые своды рёбер над душой, которая сломалась пополам.