Уснуть – как умереть...
Тип произведения:
Авторское
Уснуть – как умереть,
Но только дольше.
Безцветный ветер ходит в тёмной роще –
По черноте стволов, по нежности листвы,
По шёлковой спине молчащей ночи…
Быть может, это сон?
Томятся рыбы слов
В аквариуме головы,
Тоскуют по живой и страшной силе
Страдающего моря-мира.
Свободным я рождён,
И если смерть –
Расплата за свободу,
Тогда не страшно умирать.
Вдали разжёгся солнечный костёр.
Удел земной материи – сгорать,
Как жёлтая листва горит в саду,
Где пламя истребляет наготу –
И тянет пальцы дыма к небосводу.
Вот мы садимся ужинать вдвоём,
По очереди блюда подаём:
Молчанье, горе, время, хлеб и воду.
Вот мы сидим: то молча, то поём…
Вот мы съедим свой ужин – и уснём,
Уснём, как дети, –
Словно продаём
За краткое забвение
Свободу.
Уснуть – как умереть,
И мы поймём:
Всех сновидений, всех забвений реки
Впадают в море смерти, чтоб навеки
С ним стать единым целым существом…
А мы – как рыбы.
Мы плывём, как рыбы,
И, вслушиваясь в шорохи и скрипы
Безликих волн,
Пытаемся безмолвно
Самим себе сказать, что жизнь – условна,
Как всё, что мы не в силах объяснить…
По языку плывёт за словом слово,
А приглядишься –
Слов не различить.
Слова, как тени, прыгают по крышам,
И нет у них занятия иного…
Земной язык – лишь для земли велик,
У Истины есть Истинный язык,
Который мы до срока не услышим…
К нам подступает мир.
Он – многолик.
Мы пьём его по капле, мы им дышим,
Пока слова томятся в тюрьмах книг,
А в небе зреют горсти звёздных вишен.
Уснуть – как умереть.
И я привык
К тому, что путь мой острым Солнцем выжжен,
К тому, что наши дни – подобны нишам,
К тому, что я закончусь через миг –
И заново начнусь, и вновь увижу,
Как Свет прекрасен
И как Бог велик.
Но только дольше.
Безцветный ветер ходит в тёмной роще –
По черноте стволов, по нежности листвы,
По шёлковой спине молчащей ночи…
Быть может, это сон?
Томятся рыбы слов
В аквариуме головы,
Тоскуют по живой и страшной силе
Страдающего моря-мира.
Свободным я рождён,
И если смерть –
Расплата за свободу,
Тогда не страшно умирать.
Вдали разжёгся солнечный костёр.
Удел земной материи – сгорать,
Как жёлтая листва горит в саду,
Где пламя истребляет наготу –
И тянет пальцы дыма к небосводу.
Вот мы садимся ужинать вдвоём,
По очереди блюда подаём:
Молчанье, горе, время, хлеб и воду.
Вот мы сидим: то молча, то поём…
Вот мы съедим свой ужин – и уснём,
Уснём, как дети, –
Словно продаём
За краткое забвение
Свободу.
Уснуть – как умереть,
И мы поймём:
Всех сновидений, всех забвений реки
Впадают в море смерти, чтоб навеки
С ним стать единым целым существом…
А мы – как рыбы.
Мы плывём, как рыбы,
И, вслушиваясь в шорохи и скрипы
Безликих волн,
Пытаемся безмолвно
Самим себе сказать, что жизнь – условна,
Как всё, что мы не в силах объяснить…
По языку плывёт за словом слово,
А приглядишься –
Слов не различить.
Слова, как тени, прыгают по крышам,
И нет у них занятия иного…
Земной язык – лишь для земли велик,
У Истины есть Истинный язык,
Который мы до срока не услышим…
К нам подступает мир.
Он – многолик.
Мы пьём его по капле, мы им дышим,
Пока слова томятся в тюрьмах книг,
А в небе зреют горсти звёздных вишен.
Уснуть – как умереть.
И я привык
К тому, что путь мой острым Солнцем выжжен,
К тому, что наши дни – подобны нишам,
К тому, что я закончусь через миг –
И заново начнусь, и вновь увижу,
Как Свет прекрасен
И как Бог велик.
Чтоб окунуться в грёзы,
Во сне есть всё: сок вишни, море, радость, горе, слёзы.
А утро — это жизнь!
Ей счастье наслаждаться!
Любовь, заря, мечта! Сегодня чудом серость облаков, а завтра светом с неба бирюза!