Mortem

Когда боль моё тело пронзала,
Словно тысяча клиньев врага,
Я смотрел на тебя не мигая,
Я глядел тебе прямо в глаза:
в синеве двух стекляшек бездонных,
в той пучине холодных зеркал,
мне ответы найти предстояло; 
был уверен – найду, что искал. 

И чем дольше смотрел не мигая,
И чем дольше в зеницы глядел,
В тёмный омут с головой погружаясь –
в тёмный омут твой, полный чертей, –
тем быстрее мутнел мой рассудок,
тем быстрее тускнели цвета;
и вопросы, что раньше терзали,
беспокоили день ото дня,
даже ночью уснуть не давали,
перестали тревожить меня. 

И чем дольше смотрел не мигая,
И чем дольше в зеницы глядел,
тем быстрее бледнела и меркла 
синева отрешённых очей. 
И чем глубже на дно опускался,
И чем чаще встречал там чертей,
тем мне легче было смиряться,
с тем, что сам я почти не жилец. 

Когда боль моё тело пронзала,
Словно тысяча клиньев врага,
Я смотрел на тебя не мигая,
Словно глаз я не мог оторвать. 
Ты манила меня своим взором,
И прелестным своим голоском. 
Околдованный – я подчинялся,  
слыша песни забытых богов. 

Ты вонзила в меня два кинжала,
Отправляя на самое дно. 
Я смотрел на тебя не мигая,
Я глядел тебе прямо в лицо...
Ты ни слова в тот день не сказала,
лишь глаза всё твердили одно:
«Ты смотри на меня не мигая,
Ты гляди мне прямо в лицо –
И та боль, что всё тело терзает,
испарится, исчезнет, уйдёт...
Лишь смотри на меня не мигая,
слушай песни забытых богов; 
в синеве моих глаз утопая
забудь то, что давно уже мёртв». 

Когда тело в крови утопало,
а мой разум – в зеницах из снов,
мне одно лишь забыться мешало,
лишь одно меня потрясло!

В темноте моего подсознания
танцевал тот последний вопрос:

		
   «Неужели у Смерти настолько
	
  привлекательное лицо?»