И снова ночь, царица вдохновенья...
Тип произведения:
Авторское
"Один на один
С той болью, которой мечен.
Её до седин
Стремлюсь оправдать, да нечем.
Всё так же она
Бессменна и беспричинна.
Как небо видна,
Как воздух неразличима"
Ф. Пессоа
_______________________________________________
И снова ночь, царица вдохновенья,
И карандаш простой нащупывает лист.
Как сорванные с нитей ожерелья
Рассыпятся слова из пробужённых уст.
Поющим слогом лягут на бумаге,
Без украшательств и заумных фраз,
Наполненные тихою тревогой
Слов сочетания и рифмы ассонанс.
Не стану гению уподобляться
И вычурности избегу я след,
А если вы воспримете как бред,
Я не расстроюсь -- можете смеяться...
Эх, как хотел начать без предисловий
(а самого как словно чёрт понёс!)
Свой сюрреалистический рассказ
(на диссонанс не злись, читатель строгий)!
Итак: как только трубку раскурю,
Я тут же весь разговорюсь...
Пил пиво, полулёжа на диване,
Фисташки в миске, на коленях кот;
Де Ниро правосудил на экране, --
Так каждый пятый, думаю, живёт.
Сидел один. Моя куда-то делась.
Не помню точно, может развелась
"...подруга дней моих суровых...",
Хотя и находилась на сносях!
Не стал себя я самобичевать:
Перед судьбой мы не в ответе,
А все критерии на свете --
Признаюсь честно: мне на них плевать...
Так вот... отвлёкся я опять.
Вернёмся: кот... диван-кровать...
Сижу, мечтаю. Краем уха -- в фильме.
И вдруг, в открытой пасти моего окна
Стоит за тюлью в чёрно-жёлтой тальме --
Нет, не Луна, а -- женщина Весна!
До этого спокойный кот весь всполошился,
Вскочил, когтями в фалды мне вонзился;
Стал статуей, глазища в экзофтальме,
Но не рычит, знать, доверяет шельме.
Хотя, котов порой и не поймёшь:
Он может думать, что ему всё снится.
И я застыл -- куда там шевелиться,
Когда весну после весны никак не ждёшь --
Ведь на дворе давно как лето!
Я в ступор впал: не "белочка" ли это?
Да нет, уж не такой я и пропойца --
Не злоупотребляю никогда.
А вот хмель-солода люблю напиться,
И то, лишь по субботам иногда;
И то, в час заунывной скуки,
Когда пером не занятые руки,
Я позволяю вдохновенью отдохнуть
И пива светлого с тараночкой глотнуть.
Ещё я поделюсь одним секретом:
Когда субботы вот такие настают,
Не думайте, что музы улетают, --
Я продолжаю так же думать, как поэт.
Так вот, стоит в окне сия девица,
Точнее, женщина: ни дать ни взять -- Царица!
И шёпотом мне нежно говорит
О том, чтоб я с реальностью смирился,
И что она меня боготворит;
И просит, смелая, чтоб я в неё влюбился!!!
Ну-у, при таких изнежнейших словах
Я и мой кот забыли страх.
Но всё равно, волненье оставалось,
Когда Царица в комнату спускалась.
Движеньем плавным, словно чёрный лебедь,
Она, как магия, проплыла сквозь меня...
И я воскликнул ей: "Да ты ж моя богиня!
Я ждал тебя! И не оставлю впредь!"
Вы б видели ревнивый взгляд кота!
Ведь он не ожидал такого поворота...
... О, этот запах! Бог тому свидетель.
Таким неповторимым ароматом
Не могут пахнуть женщины на свете!
Она ж -- благоухала райским садом!
Как может быть такой красивой Красота?!!
Царица Персии мне голову вскружила,
Глазами-сказками всего заворожила...
Я в тот же миг в неё влюбился навсегда!
... Всю ночь мы были вместе, до рассвета.
И мне казалось, что знакомы мы давно.
Вот только имя знать её мне не дано --
Она оставила его в секрете,
Заверила: мол, знаю я её...
И канула, как жизнь, -- в небытиё.
Не навсегда, конечно, а на время.
Мне просто не известно, где она.
Теперь передо мной стоит дилемма:
Как отнесётся ко всему жена?
Она уже ни раз меня будила,
Когда во сне я звал свою Весну.
Она и розу чёрную в кармане находила.
А я молчу, боюсь всей правдой ужаснуть.
Ещё я думаю, друзья, не сон ли это:
Как можно женщину безумно так любить,
Которая и не живёт на свете этом,
И в то же время может приходить?
Теперь я не любить её не в силе,
Пусть даже она будет только в снах.
При мысли "без неё" -- меня съедает страх.
Я строчку прозы написать тогда не в силе.
Она -- как Муза для меня, и даже больше --
В её глазах я никогда не вижу фальши...
... С тех пор она приходит и уходит,
И даже кот мой к новой пассии привык.
Всё так же, как тогда, в окно заходит
И так же нежно о любви мне говорит.
Мне с ней комфортно, с ней я окрылённый,
Могу планету без труда перевернуть;
И в звёзды дальние в невидимой вселенной
Она мне позволяет заглянуть.
Почти я всё вам рассказал;
Моя бы воля -- показал...
... Мой кабинет, мой вечный траур.
В нём я иной, чем там -- снаружи.
Тут, среди книжных нежных аур
Я будто кем-то вновь разбужен.
Здесь властвует богиня Страсть --
Любовница поэтов -- Проза!
И вот я здесь, влюблённый всласть,
Пишу про то, как встретил розу.
____________________________
Я тут пишу, а за стеной
Моя супруга тихо плачет.
Ей кажется, я был с другой --
Она всю правду слышать хочет.
И говорит, что я ей врал:
И не работал в кабинете,
И в доме я не ночевал,
А возвратился на рассвете;
Что началось всё той весной,
Когда я стал весь сам не свой.
А может, правда, господа,
Я был с любовницей своею?
И всё не сон, и, как всегда,
Весна всю ночь была моею.
Что ж, может быть... и было так:
Ночные розы, поцелуи,
Озёрный берег в чащах туи,
И столп исписанных бумаг...
... Лишь помню, смутно, как в желе
С любовью плавал белокурой...
... Да, видит бог, своей жене
Я изменял с Литературой.
С той болью, которой мечен.
Её до седин
Стремлюсь оправдать, да нечем.
Всё так же она
Бессменна и беспричинна.
Как небо видна,
Как воздух неразличима"
Ф. Пессоа
_______________________________________________
"Безраздельно всего любишь лишь тогда, когда любимый человек недостижим".
Грэм Грин
_______________________________________________И снова ночь, царица вдохновенья,
И карандаш простой нащупывает лист.
Как сорванные с нитей ожерелья
Рассыпятся слова из пробужённых уст.
Поющим слогом лягут на бумаге,
Без украшательств и заумных фраз,
Наполненные тихою тревогой
Слов сочетания и рифмы ассонанс.
Не стану гению уподобляться
И вычурности избегу я след,
А если вы воспримете как бред,
Я не расстроюсь -- можете смеяться...
Эх, как хотел начать без предисловий
(а самого как словно чёрт понёс!)
Свой сюрреалистический рассказ
(на диссонанс не злись, читатель строгий)!
Итак: как только трубку раскурю,
Я тут же весь разговорюсь...
Пил пиво, полулёжа на диване,
Фисташки в миске, на коленях кот;
Де Ниро правосудил на экране, --
Так каждый пятый, думаю, живёт.
Сидел один. Моя куда-то делась.
Не помню точно, может развелась
"...подруга дней моих суровых...",
Хотя и находилась на сносях!
Не стал себя я самобичевать:
Перед судьбой мы не в ответе,
А все критерии на свете --
Признаюсь честно: мне на них плевать...
Так вот... отвлёкся я опять.
Вернёмся: кот... диван-кровать...
Сижу, мечтаю. Краем уха -- в фильме.
И вдруг, в открытой пасти моего окна
Стоит за тюлью в чёрно-жёлтой тальме --
Нет, не Луна, а -- женщина Весна!
До этого спокойный кот весь всполошился,
Вскочил, когтями в фалды мне вонзился;
Стал статуей, глазища в экзофтальме,
Но не рычит, знать, доверяет шельме.
Хотя, котов порой и не поймёшь:
Он может думать, что ему всё снится.
И я застыл -- куда там шевелиться,
Когда весну после весны никак не ждёшь --
Ведь на дворе давно как лето!
Я в ступор впал: не "белочка" ли это?
Да нет, уж не такой я и пропойца --
Не злоупотребляю никогда.
А вот хмель-солода люблю напиться,
И то, лишь по субботам иногда;
И то, в час заунывной скуки,
Когда пером не занятые руки,
Я позволяю вдохновенью отдохнуть
И пива светлого с тараночкой глотнуть.
Ещё я поделюсь одним секретом:
Когда субботы вот такие настают,
Не думайте, что музы улетают, --
Я продолжаю так же думать, как поэт.
Так вот, стоит в окне сия девица,
Точнее, женщина: ни дать ни взять -- Царица!
И шёпотом мне нежно говорит
О том, чтоб я с реальностью смирился,
И что она меня боготворит;
И просит, смелая, чтоб я в неё влюбился!!!
Ну-у, при таких изнежнейших словах
Я и мой кот забыли страх.
Но всё равно, волненье оставалось,
Когда Царица в комнату спускалась.
Движеньем плавным, словно чёрный лебедь,
Она, как магия, проплыла сквозь меня...
И я воскликнул ей: "Да ты ж моя богиня!
Я ждал тебя! И не оставлю впредь!"
Вы б видели ревнивый взгляд кота!
Ведь он не ожидал такого поворота...
... О, этот запах! Бог тому свидетель.
Таким неповторимым ароматом
Не могут пахнуть женщины на свете!
Она ж -- благоухала райским садом!
Как может быть такой красивой Красота?!!
Царица Персии мне голову вскружила,
Глазами-сказками всего заворожила...
Я в тот же миг в неё влюбился навсегда!
... Всю ночь мы были вместе, до рассвета.
И мне казалось, что знакомы мы давно.
Вот только имя знать её мне не дано --
Она оставила его в секрете,
Заверила: мол, знаю я её...
И канула, как жизнь, -- в небытиё.
Не навсегда, конечно, а на время.
Мне просто не известно, где она.
Теперь передо мной стоит дилемма:
Как отнесётся ко всему жена?
Она уже ни раз меня будила,
Когда во сне я звал свою Весну.
Она и розу чёрную в кармане находила.
А я молчу, боюсь всей правдой ужаснуть.
Ещё я думаю, друзья, не сон ли это:
Как можно женщину безумно так любить,
Которая и не живёт на свете этом,
И в то же время может приходить?
Теперь я не любить её не в силе,
Пусть даже она будет только в снах.
При мысли "без неё" -- меня съедает страх.
Я строчку прозы написать тогда не в силе.
Она -- как Муза для меня, и даже больше --
В её глазах я никогда не вижу фальши...
... С тех пор она приходит и уходит,
И даже кот мой к новой пассии привык.
Всё так же, как тогда, в окно заходит
И так же нежно о любви мне говорит.
Мне с ней комфортно, с ней я окрылённый,
Могу планету без труда перевернуть;
И в звёзды дальние в невидимой вселенной
Она мне позволяет заглянуть.
Почти я всё вам рассказал;
Моя бы воля -- показал...
... Мой кабинет, мой вечный траур.
В нём я иной, чем там -- снаружи.
Тут, среди книжных нежных аур
Я будто кем-то вновь разбужен.
Здесь властвует богиня Страсть --
Любовница поэтов -- Проза!
И вот я здесь, влюблённый всласть,
Пишу про то, как встретил розу.
____________________________
Я тут пишу, а за стеной
Моя супруга тихо плачет.
Ей кажется, я был с другой --
Она всю правду слышать хочет.
И говорит, что я ей врал:
И не работал в кабинете,
И в доме я не ночевал,
А возвратился на рассвете;
Что началось всё той весной,
Когда я стал весь сам не свой.
А может, правда, господа,
Я был с любовницей своею?
И всё не сон, и, как всегда,
Весна всю ночь была моею.
Что ж, может быть... и было так:
Ночные розы, поцелуи,
Озёрный берег в чащах туи,
И столп исписанных бумаг...
... Лишь помню, смутно, как в желе
С любовью плавал белокурой...
... Да, видит бог, своей жене
Я изменял с Литературой.