Мне стало нравиться молчать
Мне стало нравиться молчать,
Так проще быть самим собою,
Я ухожу рассвет встречать,
Чтоб насладиться тишиною.
Мне стало нравиться смотреть
Как дождь стирает эхо звуков,
Как ночь боится умереть,
И просит взять ее за руку.
Мне стало нравиться любить,
Так просто, сняв чужие маски,
В прошедший день порвалась нить,
Я разучился верить в сказки.
Мне стало нравиться прощать,
Но я боюсь подставить щеку,
Господь устал нас защищать,
Он нас забыл, он стал жестоким.
Мне стало нравиться молчать,
Я накопил в душе усталость,
Мне больше не по ком скучать,
Что это: мудрость или старость?
Так проще быть самим собою,
Я ухожу рассвет встречать,
Чтоб насладиться тишиною.
Мне стало нравиться смотреть
Как дождь стирает эхо звуков,
Как ночь боится умереть,
И просит взять ее за руку.
Мне стало нравиться любить,
Так просто, сняв чужие маски,
В прошедший день порвалась нить,
Я разучился верить в сказки.
Мне стало нравиться прощать,
Но я боюсь подставить щеку,
Господь устал нас защищать,
Он нас забыл, он стал жестоким.
Мне стало нравиться молчать,
Я накопил в душе усталость,
Мне больше не по ком скучать,
Что это: мудрость или старость?
ПОЧЕМУ ТОЛЬКО 4 ЛАЙКА???
(Я на этом сайте ничего не понимаю.)
ПРОЧТИТЕ ВСЕ.
НЕ ПОЖАЛЕЕТЕ!!!
Только наверное, все-таки «О ком».
Видно, жизнь научила
не роптать, не кричать,
что бы там ни случилось.
Никому не понять-
что за радость в молчанье.
Не спешу обвинять.
Вы же так не скучали!
Не давились слезой
в полнолунье бессильно.
Не ходили босой
по болезни трясине.
Ну, а если вы все
это видели тоже,
знайте-каждый несет
свою личную ношу.
Среди ночи и дня,
словно звук отключила.
Вы простите меня,
что молчать научилась.
Куда-то сквозь стену.
Мечты не болят-
возьму и раздену.
Да что там мечты
и мысли, и чувства!
А в вазе-цветы.
Завяли. Не грустно.
У входа-часы:
основа уклада.
На фото- чей сын?
Не знаю. Не надо.
Пятно на стене,
а может, картина.
Здесь ясности нет.
Свет скрыли гардины.
За дверью кровать-
без края. Насмешка?
Сейчас не права.
Бывают издержки.
На письменный стол
упал лучик света.
Ни книг, ни листов.
Голгофа поэта.
Устала и взор
потуплен и съежен.
Хрусталь и фарфор
заметила все же.
Полночи, как век.
В глазах, словно наледь.
Ты кто, человек?
А в зеркале- я ведь!
Чисты две струны,
поют среди лета.
Четыре стены-
приют для поэта.
Добавлю штрихи-
торшер и газету.
Ночные стихи…
В них ясности нету.