Раб

Щелчок кнута и тихий всхлип,

Кровавый след на всю спину.

От боли черный раб охрип,

Привязан крепко он к бревну.

Кнут вьется точно черный змей,

Рука не дрогнет палача.

Кольцо сомкнулась из людей,

Удары, слушая бича.

В глазах покорность их видна,

С судьбой смиренье, не испуг.

Сложна их доля и трудна,

Средь пыли, грязи и лачуг.

Свободны ноги от оков,

И звенья не гремят цепей.

Но в кандалах сердца рабов,

И крепче нет их, и прочней!