Детство

Я вырос, где иными не рождались.
Где безысходность скалила клыки,
Там правила безудержная зависть,
Цедя сквозь зубы смачные плевки.

Гуляла духота по коридору,
На общей кухне мат стоял и стол.
И я стоял. И руки тёр о штору,
Дырявым тапком шаркая об пол.

Ровесники стреляли из рогатки,
А я же – спал на сбитых кулаках.
И крепко зажимая рукоятку,
Запрятал нож в отвисших рукавах.

Ночным не удивлялся я сиренам,
Украденным и проданным вещам.
Набухшим и пульсирующим венам,
Стекающим по подбородку щам.

Соседка – суеверная старуха
Приказывала звать её "Ван-Гог".
И полоснула бритвой мочку уха,
Которую швырнула в кипяток.

К присутствию таких реинкарнаций
Не мог привыкнуть, да и не хотел.
Надломленный я начал собираться
Долой от пахших ненавистью тел.

Зажег огонь уверенно и твёрдо,
Свет лампочки ударился об пол.
Мне так хотелось перерезать горло,
Но я захлопнул двери и ушёл.