Кочегары
Я думаю, что это было всё на самом деле.
Тогда, когда зима сгущалася над полднем.
Метались птицы сквозь февральские метели.
И горкло в небесах от помощи Господней.
И день леденел, и казалось что полночь,
спускалась на травы, на мглу ледяную.
А снизу сползала на озимые горечь,
секиры носились брея воздух вслепую.
Открылись гробницы и мавзолеи.
От ужаса сердце, трепетало в раскатах.
А лиц я не видел, что казались мертвее,
встают из могил безымянных солдаты.
И что то случилось и небо раскрылось.
Над полем, над речкой вонзились стрелы.
И птица о небо мучительно билась,
и избы как свечи до свода горели.
И этот февраль не щадил ни кого.
Дубы вековые ложились на землю.
К утру петухи возвестили зиму.
И свечи задуло в божнице метелью.
Я думаю, что это было всё на самом деле.
Зияет сталь со смертью оголяя яро.
Я словно в преисподнюю провалился.
К чертям одетых в костюмы кочегаров.
Тогда, когда зима сгущалася над полднем.
Метались птицы сквозь февральские метели.
И горкло в небесах от помощи Господней.
И день леденел, и казалось что полночь,
спускалась на травы, на мглу ледяную.
А снизу сползала на озимые горечь,
секиры носились брея воздух вслепую.
Открылись гробницы и мавзолеи.
От ужаса сердце, трепетало в раскатах.
А лиц я не видел, что казались мертвее,
встают из могил безымянных солдаты.
И что то случилось и небо раскрылось.
Над полем, над речкой вонзились стрелы.
И птица о небо мучительно билась,
и избы как свечи до свода горели.
И этот февраль не щадил ни кого.
Дубы вековые ложились на землю.
К утру петухи возвестили зиму.
И свечи задуло в божнице метелью.
Я думаю, что это было всё на самом деле.
Зияет сталь со смертью оголяя яро.
Я словно в преисподнюю провалился.
К чертям одетых в костюмы кочегаров.