гулаг
А Колыма была – самый крупный и знаменитый остров, полюс лютости этой удивительной страны ГУЛАГ, географией разодранной в архипелаг, но психологией скованной в континент, – почти невидимой, почти неосязаемой страны, которую
и населял народ зэков. из книги Александра Солженицына Архипелаг ГУЛаг
Глаза потускнели лишенные света.
Склоняются перед бетоном и сталью .
прощаются с летом ,цвета вельвета,
ржавеют в кутузке покрываясь базальтом.
Черная известь , тусклые блики,
стена за которой обрывается время
там за решеткой шумит половодье,
а здесь будто солнце стоит на коленях.
Грязные окна лоснятся в просветах.
Надежда кипит ухмыляясь с укором.
Прикосновения ,длинные тени,
горлицы пения под особым надзором.
Без поцелуев уста огрубели .
Исповедь бьет по разорванным венам.
Мухи сюда второпях прилетели ,
больше похоже на бычьего слепня.
Прощаемся с чёрным, прощаемся с белым,
пробелом эпохи из гербовой ткани.
И жизнь в этом немом поселение ,
подобна геенне для выплавки стали.
1998 год.
и населял народ зэков. из книги Александра Солженицына Архипелаг ГУЛаг
Глаза потускнели лишенные света.
Склоняются перед бетоном и сталью .
прощаются с летом ,цвета вельвета,
ржавеют в кутузке покрываясь базальтом.
Черная известь , тусклые блики,
стена за которой обрывается время
там за решеткой шумит половодье,
а здесь будто солнце стоит на коленях.
Грязные окна лоснятся в просветах.
Надежда кипит ухмыляясь с укором.
Прикосновения ,длинные тени,
горлицы пения под особым надзором.
Без поцелуев уста огрубели .
Исповедь бьет по разорванным венам.
Мухи сюда второпях прилетели ,
больше похоже на бычьего слепня.
Прощаемся с чёрным, прощаемся с белым,
пробелом эпохи из гербовой ткани.
И жизнь в этом немом поселение ,
подобна геенне для выплавки стали.
1998 год.