Однажды

Холод всесильный насквозь пробирает. Тело,
в старой шинели мёрзнет:
– Дайте ему огня!
Призраки предысторий возьмутся сейчас за дело,
будут всю ночь нашёптывать – слушай, не прогоняй…

---   ---   ---   ---   ---   ---   ---   ---   ---   ---   ---   ---   ---
 
В богом забытом городе, в центре, напротив Ратуши,
летом сожгли "колдунью" (мать семерых детей).
Кто-то на дом позарился, ведьмой признали матушку –
долго пытали ироды, мучали, чтоб сильней
люди боялись, прятались. Страхом держала страшная
новость... И нет защитника (стадо – кто хочешь бей).

Твари на новоселье в новых явились мантиях,
каждый желал хозяину счастья и долгих лет.
Между собою хвастались, как выгоняли маленьких,
из дому вещи выкинув, чтоб позабыли след…

Водкой никто не брезговал, пили до самых сумерек,
только домой идти впотьмах сил у монахов нет.

Всполох огня неистовал, рвал старый дом. Проклятия
в криках горящих заживо – этот реальный Ад
был для святых отступников платой за наказание –
той, что горела, мучаясь…
Сбылось, прощальный взгляд
бросив, уходит в новое: дальнее, невозвратное.
В Нави найдёт убежище, время вернёт ей чад.