Путешествие 2022

Обратили моё тут внимание,
Что не то у меня понимание.
Что глаза мои видят неправильно,
А в ушах явно всё засорилося

В лютом месяце двадцать пятого,
Когда всё и везде у нас бухало,
Нам кричали- Сидите в подвальчиках,
Вам сидеть там, всего безопаснее.

Там и правда былО безопаснее,
Но сидеть мы должны не поэтому.
"Не хер зеньками зекать на улицу,
Вы потом всё, что надо узнаете"

Из окна своего, как из бОйницы,
Всё улёты и взрывы мы видели.
Никакая ни Раша треклятая,
Даже близко ещё не стояла здесь.

В поле пушки стояли за речкою,
И стреляли по городу "СЕВЕРУ".
Грады громко ревели ракетами,
И попали в тот день по гвардейскому.

Там огонь от пожаров до облака,
Черный дым и беда неминучая.
Я не верил глазам своим,
Господи,
Что ж такое я вижу в окошечко.

И когда все в подвале собралися,
Стали мы говорить об увиденном.
Нам сказали не будьте дебилами,
То рашисты стреляют по городу.

Школы, садики все развалилися,
Потому что штабЫ там устроили.
Где оружие ваше хранилося,
Все строения уничтожены.

А в день смеха, проснувшись под утречко,
Понял кум, что сидеть больше мочи нет,
-Надо ехать, иду за машиною,
Вы идите домой-собирайтеся.

И собрались и вместе уехали,
И попали в село Катериновка.
Там живут все почти, что АТОшники,
Дай им Бог всем здоровья и счастия.

Над селом с диким свистом над крышами,
Самолётик летал в нашу сторону,
А потом на легке возвращался он,
Всё у нас из себя повыстреливав.

В селе люди живут очень добрые,
Молоко приносили балонами.
То машина подьедет с картошкою,
Или сало на тачке приехало.

Но и мы то у них не ленилися,
Похватали лопаты да грабельки.
Дворик весь прибралИ, как игрушечку,
Заодно и мозги порасслабились.

Слышу ухом, копая лопатою,
Что рассказует баба соседская,
Будто в Буче русня растреляла всех,
А детишек заставили трупы есть.

Где же дикость такую транслируют,
Через уши в мозги не окрепшие.
Неужели в такое вы верите,
И друг дружке всё это разносится.

А потом с Катериновки мы уехали,
После брёвен из леса палёного.
Да всего лишь на три километрика,
Роща Марьина называется.

И опять все  вокруг люди добрые,
Но уже все вокруг не АТОШники.
ТЭРошники, ВСУшники дети их и их родители,
Вобщем мы из огня да в полумья.

Ну а нам то чего, живи радуйся,
То воды натаскали технической,
То дровами наполнили печечьку,
А то ночи у речки холодные.

А потом подросла зеленушечка,
Кабачков до отвалу наелися.
Вот копнули немного картошечки,
Хоть торгуй майонезною баночкой.

Но в гостях хорошо, дома лучше ведь,
В Запорожье мы лыжи намылили.
Коридор там у них открывается
И везут ближе к дому на бусиках.

Попрощалися мы с Рощей Марьиной,
Да с людьми нас к себе приютишими.
Сели утром в чужую девяточку,
И поехали прямо колонною.

Долго, коротко ль ехали путники,
Блок-постов много-много проехали.
Дело к полудню подбирается,
Закипела от зноя девяточка.

Вся колона в которой мы ехали,
Тут же прямо меня и оставила.
И скорей проходить регистрацию,
Записались... и мы тут подьехали.

Авторынок на шляхе ореховском,
Тут  собрал переезжих
до тысячи.
И раздельны мы стали с колоною,
Дней наверно на паpу десяточков.

Что сказать земляки вам ребятушки,
А теперь нужно ждать даты выезда.
До июля почти до тридцатого,
Вобщем месяц без малого хвостика.

Там людей понаехало сотнями
И сидят просто так, да на улице.
Как то жить на открытом пространствии
Целый месяц, ну как то невесело.

Пробежались мы авторыночком,
Чтоб найти номерок телефончика,
Тех кто смог бы сдать кут,
Да не  дорого.

Приютила бесплатно нас женщина,
Да такая была уж учаслива.
И друзья у неё все активные,
ТРО так на лбу и написано.

Сколько ж к русским невиданной лютости,
В головах у людей понапихано.
Все должны умереть поголовненько,
Так на каждом углу и написано.

Я ведь русский по старому паспорту,
И посылы те что написаны,
Мне ведь тоже тогда адресованы,
И семье моей и товарищам.

Странно, те кто испытует ненависть,
На моём языке изьясняются.
Я свободно пойму на украинском,
То что мне уготовила родина.

Подождать бы наверно немножечко,
И раскрылась бы  тайна великая,
Кто пред ними, какого мы племени,
Да ещё и в "русню" возвращаемся.

Вот тогда накормили б нас досыта,
Да согрели бы лаской невиданной.
И сидели мы уши развесивши,
И всё слушали страсти по Путину.

Уши в трубочку прям закрутилися,
В голове просто мозг запульсировал.
Захотелось домой просто ужас как,
Ведь ненАвисть то чувство опасное.

И не стали ждать месяц мы выезда,
Созвонились нашли перевозчиков.
Те назначили дату выезда
Записав имена и фамилии

Распрощавшись тогда с Запорожием,
Со своими тяжёлыми сумками,
Погрузились  тесненько в микрушечку,
И поехали снова колоною.

Только вот перед этим проверочка
С полицейскими да военными,
Настращали, что могут не выпустить
Ведь война то идёт Украиною.

Как рукою махнули-поехали,
Сто машин в этот день вместе двинулись.
По горевшей какой то дерёвушке,
По засохшему дну малой реченьки.

Ох и ехали серой зоною,
Еле-еле насилу проехали.
Стали в поле, ждать время заветного,
Чтобы выехать нам на ту сторону.

А вдали где то выстрелы слышаться,
Толь из пушек каких, толь из гаубиц.
Как то было не очень уютно нам,
Среди поля сидеть, средь открытого.

Вот дождались заветного времени,
По педалям ударил водитель наш.
Заревели моторы остывшие,
Тут же все, как стояли- поехали.

Флаг трёхцветный нас встретил чеченами,
Очень вежливы были ребятушки,
А откройте пожалуйста ящики,
И коробки и сумки и сумочки.

-А вот нет  ли средь вас диверсантиков?
-Может где то заныкали водочку,
-Иль оружие, иль наркотики,
-Тут такое возить запрещается.

-Может есть где на теле наколочки,
Что несут смысловую нагрузочку,
-Лучше сразу вы в этом признайтеся ,
-Остальных, чтоб людей не задерживать.

-Люди мирные все здесь собралися,
-Кто с собаками, а  кто с кошками,
-Пропускай же будь добр черноглазенький
Не томи то  уже переезчиков

Полетела как пуля микрушечка,
Мерседес был почти уже старенький.
Но с задачей поставленой справился,
Стали мы ночевать на Васильевке.

Как то сразу какими то взрывами,
Пассажиров она убаюкала.
До утра подремать, до пяти часов,
Все уставшие умостилися.

А в Васильевке в этой находится,
Пункт такой же, что был в Запорожии,
Для поездочек на ту сторону
С триколорной на жёвтоблакитную.

Там людей тоже было немеряно,
Спали просто, на тряпках разложеных,
В ожидании путь-дороженьки,
На родную Украинску сторону.

В пять утра уже всё развиднЕлося,
Разбудили на силу водителя.
Он с баранкой в дороге намаялся,
Полетел мерседер пуще прежнего.

И опять блок-посты проезжали мы,
И опять проверяли докУменты
Не везём ли с собой диверсантиков,
-Лучше уж по добру вы признайтеся.

Долго ль ехала наша микрушечка,
Тут хозяйка, готовте мол денежку,
Что доехали и добралися,
До Бердянска  до славного города.

Море здесь, только море азовское,
Нет почти никаких отдыхающих.
Потому все довольно сговорчивы,
И доступна цена проживания.

Никогда ещё НЕ жил близко так,
Чтоб на море с крылечка вышагивать.
То обычно шагаешь по улицам,
А тут пляж за окном начинается.

И пожили в Бердянске неделечку,
И опять здесь возня с документами.
И узнали на автостации,
Что автобус везёт к Симферополю.

И уехали ранним утречком
На автобусе белом, красивеньком
А в Чонгаре таможня русская,
Наш автобус проехал без очереди.

Пересели в другой мы автобусик,
Ждал он нас как и было обещано.
Ветер Крымский свистел в  окне,
И как будто уже всё закончилось.


Полетели по Крыму  в автобусе,
Симферополь нас встретил жарищею.
Мы направились к Севастополю,
Городище неописуемый.

В каждой улице слЫшна история,
И героями названы улицы.
Город-памятник, город-труженик.
Много войн пережил он и выстоял.

Везде видано силу великую,
Мощь морскую и сухопутную.
То музеи,то выставки разные,
То фонтаны, то парки, то бухточки.

А маршрутов различного транспорта,
Просто много-премного в количестве.
То троллейбусы то автобусы,
Да по каждой почти, что улице.

Вот к примеру маршруты имеются,
Почти час по нему можно двигатся.
Можно выспаться по дороге прям,
Иль  кино посмотреть по вайфайчику.

Только лучше смотреть в окошечко,
Чтоб дорогу запомнить с приметами.
Там вот памятник героям-подводникам,
А вот здание прекрасивое.

Вобщем скоро в маршрутах обвыклися,
На работу и в школу ездили.
В магазин,на базар да на Паршина,
Там такие, как мы собираются.

Там ведётся учёт всех мигрантиков,
Кто гражданство, кому регистрация.
Отпечатки снимают пальчиков,
И присягу на верность родине.

А пока жили-были на море мы,
Референдум прошёл в нашем городе.
Мы же здесь отдавали голос свой,
В центре города Севастополя.

Лисичан там ещё повсречали мы,
Все они так, как мы тоже думают.
Хватит жить с бандервою безумною,
На крови к русским людям помешаным.

Все почти, как один  в референдуме,
Голос свой за Россию Отдали.
Но сказала европа вонючая-
Результат такой не признаем мы.

И америка со своим седовласиком,
Тоже дует в трубу руссофобскую.
Шлёт оружие в многом количестве,
Ты воюй и не бойся бандеровец.

Подстрекаемы этими гадами,
Да оружием подгоняемым,
Осмелела шайка бандерская,
И подрыв моста утром сделала.

Вы дебилы чего тут удумали?
Ощутили свою  безнаказаность?
Бестолковость свою тупорылую!!!
Вы ребята держите ответочку!!!

А что в Купянске вы содеяли,
Покаралы усих вы цывильненьких,
Тех, что ждали Россию к себе домой,
По ярам тел казнённых разбросано.

Как же мстится легко и забористо,
Мирным людям с руками то голыми.
Будет вам на том свете мщение,
Гореть вечно в аду преисподенном.

В 45-м напрасно гумманно так,
Отнеслись к тем, кто шёл за Бандерою.
К полицаям да разным выродкам,
Что кричали ХАЙЛЬ ГИТЛЕР зигуючи.

Лагеря да тюрьму испытали вы,
Кто уехал, а кто и остался здесь.
Недовольство своё затаив внутри,
Нужного времени ожидаючи.

Отсиделись по схронам да пОгребам,
К мирной жизни вернулись якобы.
Но питали великую ненависть,
Ко всему, то что было советскому.

Ждали времени, чтоб повыползти,
Из норы, как змея подколодная.
Дети, внуки таких вот выползней,
Тосковать за Бандерой да Гитлером.

И пришёл тут на помощь Ющенко,
Поколупаный да отравленный.
Приравнял ветеранов к бандеровцам,
Во в мозгу то больном переклинило.

И подняли нацисты голову,
Прикрываясь великой идеею.
Чтоб ни русского слова единого,
Никогда и нигде и не слышалось.

А кто против, то можно дубиною,
По башке, по бокам поохаживать.
Или просто обрызгать зелёнкою,
Даже можно убить безнаказано.

Ветеранов на майский праздник наш,
Что Победой Великой отмеченный,
Не пускать, ни с цветами ни флагами
Да ещё отдубасить на плОщадях.

Серп и молот  и знамя победное,
Приравняли к фашистской символике.
Где же совесть была у правительства,
Чтоб такое законом потдерживать.

Ну тогда весь ВОСТОК и не выжержал,
Взбунтовался в году четырнАдцатом.
"Не хотим жить, как нужно бандеровцам,
ДЕдов память предать невозможно нам".

Заскрипели зубами бандеровцы,
-Ах да сепары вы москальские,
Мы научим любить вас родину,
До крови, да до самой до смертушки.

И погнали на танках, да минами,
Нас загнали в повалы холодные.
Чтоб не думали мы про разное,
А пишалися батькивщиною.

А тем временем ополчение,
Не имея не танков, не гаубиц,
Все ушли, ну а мы то осталися.
Стали жить мы и "мирно и весело"

Восемь лет под большими обстрелами
ЛНР, ДНР разрываются.
Гибнут дети ни в чём ни повинные,
Так снарядами мстится родина.

В Крым водичку закрыли полностью,
Чтоб от жажды там все попредставились.
Провода оборвали гранатами
Чтобы света у них там не было.

-Мы научим любить вас родину,
Приползёте ещё на коленях вы.
Но не будет пощады каждому,
Кто в Россию вернулся с радостью.

А в Крыму то все люди разумные,
Ждали долго они возвращения.
В Украину вернутся желания,
Нет у них, даже самого малого.

Мы же тоже уже возвратилися,
ЛНР , ДНР уж Российские.
Только бойня ещё продолжается,
Надо выбить всех нациков дочиста.

Чтоб могли люди жить преспокойно все,
Без фашизма-нацизма проклятого.
И не важно какого ты племени,
На каком языке изьясняешся.

А Европа пусть дружит с Америкой,
Вспомнит пусть про свою Югославию.
Ту что с ихнего молча согласия,
В одночасье была раздербанена.

А Америка та с демократией,
Той, что бомбами насаждается,
Про индейцев своих пусть расскажут всем,
А то как то чего то не сходится.

А война у нас пусть закончится,
Пусть живыми все люди останутся.
Канет в Лету бандерщина лютая,
И никто никогда и  не помнил чтоб.

Чтоб жил в мире народ весь украинский,
Чтоб не знал ни войны, ни бедствия.
Чтоб не слушал шипение ЗАПАДА,
А своей головой всё обдумывал.

Обращали моё тут внимание,
Что не то у меня понимание.
Что глаза мои видят неправильно,
А в ушах явно всё засорилося.

Чтож вы скажете люди- читатели,
Этот стих до конца прочитавши вы.
Неужели не правильно думаю,
Вижу, слышу с большим искажением.

Не судите за слог неумелый мой,
Может в рифмах чего и напутано.
Только правдою всё изложено,
От души и от сердца написано.