Русскими не рождаются, русскими становятся.
Мамина семья прожила в Ялте всю оккупацию. В 1941 мой дедушка – Григорий Зиганиди пошел на фронт. Ялтинских далеко не отправляли- они все становились защитниками Севастополя. Бабушке, молодой, энергичной, 33-летней Елене предстояло рожать в октябре, но все же в эвакуацию семья собиралась. Должны были отчалить пароходом, однако у бабушки начались схватки и вместо посадки на пароход, бабушка попала в родильный дом.
Рожала она тяжело и долго, несколько суток. Когда на свет появился мальчик, сын, оказалось, что именно этот, последний пароход, под завязку набитый пассажирами, документами ялтинского горкома партии и др. организаций, немцы разбомбили на ялтинском рейде. Так что женская половина моей семьи уцелела волею случая.
Севастополь пал, и по Ялтинской трассе ( теперь это старая дорога) потянулись в Симферополь наши военнопленные. Местные жители говорили, что дед погиб, и, удрученная горем Елена, записала сына Григорием, в честь погибшего мужа. Ялтинскую квартиру на Садовой пришлось бросить…
Елену Зиганиди Ялта знала как общественницу, активистку, кандидата в члены ВКП(б), а в городе шли погромы. Искали евреев и коммунистов. Пощады не было. Больше немцев лютовали полицаи, свои же, ялтинские. А от них – не спрятаться, ни скрыться. Семья с младенцем ушла из Ялты в Аутку. Обосновались у родственников, чуть ниже мемориального музея «Домик Чехова».
Надо сказать, что в греческой Аутке прошла юность моих дедушки и бабушки, там жили все многочисленные греки – донголаки Зиганиди, был дом моей прабабушки и места хватало всем.
Известие, что дед жив и находится в лагере военнопленных в Симферополе, пришло неожиданно. Вскоре семья засобиралась в Симферополь, чтобы пленному деду помогать выживать, передачи в лагерь военнопленных носить…
Так, между Ялтой и Симферополем и прошли годы немецкой оккупации моей семьи. Потом пришло освобождение и деда опять отправили на войну, а в апреле 1945 года по всем фронтам, на которых воевали греки и татары пронеслась команда: «Греки и татары, шаг вперед!» Всех их сняли с фронтов, погрузили в теплушки и отправили татар - в Среднюю Азию, а греков – на лесоповал на Север. К слову, в жарком климате Средней Азии татары уцелели, а греки на Севере в основном погибли. Мой дед чудом спасся благодаря своей выносливости и работоспособности.
В апреле 1945 года, в Ялте, греческая Аутка и татарские Исары опустели на рассвете за несколько часов. Выслали всех, не пощадили ни старых, ни малых, ни женщин, ни детей. Выслали и мамину первую любовь, Мишу. Он вернулся в Крым уже стариком, спустя 50 лет и все надеялся на то, что ему помогут обустроиться в Ялте международные фонды. В тот победный 1945 год расправились и с греками, которые составляли костяк партизанского движения в Крыму. Многие из них при жизни так и не были реабилитированы...
Моя мама каким-то образом поддерживала связь с партизанским подпольем, но бабушка ее далеко от себя не отпускала, так что особенный героизм проявлять никому из семьи не пришлось. А в Аутке, у прабабки, несколько лет, не выходя за ворота, просидел на участке крошечный Алик- плод любви гречанки Анны Зиганиди и ее еврейского возлюбленного. У бабушкиной сестры Валентины муж татарин- член ялтинского горкома партии вернулся с фронта с контузией да так и не смог прописаться в Ялте до конца своих дней, а мой дед, чудом вырвавшись с лесоповала в 1947 году все-таки смог воссоединиться со своей семьей на исторической родине. В Крыму, в Ялте, навсегда.
Когда после оккупации в Ялте заработал паспортный стол, моя 17- летняя мама с подружкой пошла получать паспорт. В графе «национальность» написала: «Гречанка». Узнав об этом, бабушка сначала обомлела, потом маму за косы оттаскала, новенький паспорт в печке сожгла и побежала в паспортный стол исправлять мамино прегрешение.
«Какая Аллочка гречанка? – кричала бабушка в паспортном столе - Она ошиблась, она русская, вы посмотрите на меня, блондинку, белокожею, русскую (предки бабушки были крепостными с юга России и конечно же – украинцами), Аллочке надо исправить ошибку в паспорте. Она – русская!» Паспортистка не выдержала бабушкиного напора и оформила моей маме новый паспорт.
Вот так моя мама по бабушкиному хотению и велению навсегда стала русской. Она была необыкновенно красивой и прожила с моим отцом замечательную жизнь. Выпускница ВГИКа, она всю жизнь проработала в кинематографии и на телевидении.
Папа был украинец, инженер- полковник, ветеран Великой отечественной войны. Мы, дети, наследники вполне обычного советского рода, при получении своих паспортов в графе «национальность» написали: я - « русская», а брат- «украинец».
И поступила я так только потому, что очень была близка к маме, со всей полнотой восприняв от нее не только знания, но и эстетику духа, душевные качества, таланты и способности. Родители наши уже давно в Царствии небесном, а мы с братом живем мы сейчас я - в Украине , а он - в Крыму.
Вот такая у нас в семье дружба народов получилась.
Елена Москаленко апрель, 2018 год