Случайная встреча

       Прежде чем покинуть пределы квартиры, Любовь Павловна окинула себя взглядом в зеркале, висящем в прихожей. Оставшись довольной отражением, направилась к двери. Дважды щёлкнул замок от поворота ключа – и она открылась. Переступив порог, с замком проделала то же самое, но на закрывание. Отработанной привычкой нажала на дверную ручку, и, убедившись, что дверь заперта, вытащила ключ из замочной скважины. Сделав несколько шагов, вошла в кабину лифта, который, как никогда, оказался на её этаже, и в считанные минуты уже была внизу.

        Открыла подъездную дверь, и в лицо дохнула октябрьская прохлада. Её взору распростёрся пейзаж, где утренние лучи скупого осеннего солнца придали яркости жёлто–оранжевой листве, как опавшей на землю, так и оставшейся на деревьях.

         Любовь Павловна покинула однокомнатное жилище, в котором пока чувствует себя не совсем уютно. Видимо, ещё к нему не привыкла. Оставшись вдовой после смерти мужа, обменялась с сыном квартирой, у которого ещё вся жизнь впереди, и состав его семьи уже требовал расширения жилплощади. С обменом не возникло каких–либо проблем. Её вполне устраивала однокомнатная квартира, пусть и на восьмом этаже.

  Начала свою трудовую деятельность учительницей в сельской начальной школе сразу после окончания десятилетки. Получила высшее педагогическое образование без отрыва от работы. Отработала не один десяток лет в школах разного уровня – это сельские и городские. Думала, как только придёт время ухода на пенсию, за порог школы не сделает ни шагу. И это время  как-то незаметно пришло. Только разве сразу откажешься от того, к чему привыкал десятилетиями, что стало вторым домом. Да и потребность школьного учителя с большим опытом работы – пока ещё востребована, как вода, как воздух, ибо кто–то должен, как скульптор, лепить из ничего будущих граждан страны – смену своим родителям. Вот и решила ещё поработать.

         Несмотря на возраст, она ещё лёгкой походкой шла к автобусной остановке, чтобы доехать до школы. Под ногами шелестела опавшая за ночь листва. На остановке собралось около десятка человек. Присоединившись к ним, Любовь Павловна стала всматриваться в сторону, откуда должен был появиться автобус, и затылком ощущала посторонний взгляд, который, как сверло, врезался сзади. Оглянулась и не ошиблась: на неё смотрел мужчина, которого когда–то где–то видела. Поняв, что «гипнотический» сеанс удался и объект обратил на него внимание, тот не заставил себя долго ждать и подошёл к женщине:

         - Доброе утро, Любовь Павловна! Рад был вас увидеть. Не иначе как куда–то добираетесь?

         - О, вы знаете, как меня звать?! Действительно, я добираюсь, как вы выразились, в школу. Что поделаешь, если дома не сидится. А в школе и время попусту не проходит, и веселее. Тем более молодой директор своей энергетикой не даёт стариться своим подопечным педагогам.

- Всё понятно, - не успокаивался мужчина. – Меня, как бывшего учителя, уже не волнует внутришкольная жизнь. И зачем тратить время, ожидая автобус? Могу вас до школы подвести на  машине. Соглашайтесь и поехали. А звать меня Николай Николаевич. Можно просто Коля.

         - Я весьма благодарна за предложение и, пожалуй, им воспользуюсь, - сказала Любовь Павловна и направилась к машине. Но, уже сев на переднее сидение иномарки и накинув ремень безопасности, подумала: «А правильно ли я сделала, сев в машину малознакомого человека, с которым даже никогда не разговаривала? А ведь я его всего–лишь видела несколько раз рядом со своей знакомой – тоже учительницей, но которая уже месяца-два как умерла. Неужели, если этот мужчина был её мужем, так быстро стал ухлёстывать за женщинами? Видимо, кобель ещё тот, не успели у жены ноги остыть, как он пустился в блуд…»

Тем временем машина сорвалась с места, и женщину прижало к спинке сиденья. Николай что–то говорил, мелькали встречные машины, здания, деревья, идущие и стоящие люди…. И вдруг машина остановилась. Любовь Павловна даже не заметила, находясь в неком полукоматозном состоянии, как оказались возле школы. Возможно, сказалось нахождение один на один с мужчиной, когда в памяти ещё присутствовал образ мужа.

     После окончания занятий Любовь Павловна вышла из здания школы и направилась к автобусной остановке. Как всегда в ногах чувствовалась усталость – скорее бы домой. Но, выйдя за калитку школьного двора, увидела рядом с тротуаром стоящую  уже знакомую иномарку с сидящим за рулём её владельцем. Особого желания вновь оказаться в салоне этого авто у неё не было, но и деваться тоже было некуда, ибо открылась дверца, и слова «прошу вас» заставили занять переднее сиденье.

         Садясь, Любовь Павловна не могла не заметить на заднем сиденье огромный букет белых астр. В салоне же пахло парфюмом. Видимо, чтобы привлечь к себе больше внимания, Николай побрился. Потом он нажал на какую–то кнопку и голос Розенбаума с его «Вальсом–бостоном», смешиваясь с запахами парфюма и астр, заполнили салон. И пока она, как девочка, приходила в себя, её руки уже держали букет.

         - Любовь Павловна! Впереди у вас, - вдруг Николая  заклинило, - у нас два выходных дня, - продолжил он. – И хотелось бы провести их с пользой. Есть предложение – надеюсь, вы его поддержите – начать прямо сегодня с ресторана, а потом всё по обстоятельствам. Мало ли к чему может нас, ещё нестарых, подвигнуть.

         От услышанного она как бы очнулась. От предложения, особенно от последних слов, опешила, в ней всё перевернулось. Если изначально старалась на новоиспечённого ухажёра даже не смотреть, то, сиюминутно обозрев его наружность, представила, кто он такой. Нет, он её не испугал, он её оттолкнул.

         - Да, впереди выходные, но в мои планы не входят мероприятия подобного характера. Я не могу что–то изменить  по отношению к людям, которых люблю, как и они меня. Это – мой сын и его семья. Я обязана их навестить, побыть с ними.

         Николай всячески пытался убедить Любовь Павловну в её неправоте по отношению к жизни, вспомнив пушкинские слова: «Любви все возрасты покорны…» и даже отрывок из романа Николая Островского «Как закалялась сталь», что «жизнь… даётся один раз, и прожить её надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы». Но поняв, что совместное времяпровождение не получается, попросил номер телефона, только и в этом получил отказ. Машина остановилась у подъезда её дома, и Любовь Павловна, постучав ладошкой по руке Николая и попрощавшись, вышла из машины.

     Она включила телевизор и легла на диван. Смотрела на экран, а в голове прокручивались события прошедшего дня. «Это же надо, куда меня занесло в такие–то годы. Не иначе как бабушка на выданье», - мелькнула мысль, от которой стало стыдно и неловко перед самой собой. Её взгляд останавливался на висящих в рамках фотографиях, с которых смотрели старшая дочь с мужем, уже взрослой дочерью, сын с женой и сыном–школьником. Дети её детей – её внуки, которых она любит, как ей кажется, сильнее своих детей. А вот и фотография покойного мужа, безвременно ушедшего в мир иной, но оставившего в своих детях продолжение рода. Особенно он был горд тем, что с рождением сына продлится и фамилия. Любовь Павловна нажала на кнопку пульта – и телеэкран погас. Комната погрузилась в темноту. Незаметно ушла в царствие Морфея и сама.

         И снится ей, как между деревьев старого парка передвигается расплывчатый женский силуэт. Он вдруг отчётливо проявляется, и она в нём узнаёт лицо бывшей знакомой–учительницы. Та глядя на неё, делает предупреждающие кивки пальцем, от чего Любовь Павловна проснулась в холодном поту. Но, как только засыпала, сон повторялся. Женская логика подсказывала, что покойная предостерегала от каких бы то ни было отношений с её мужем.

         В то же утро было решено, безотлагательно поставить точку на продолжении всякой связи с Николаем. Она, считающая себя человеком верующим, понимала, что случайностей в этом мире не бывает. Каждый поступок, каждая песчинка, самая маленькая звезда на ночном небе не появляются и не исчезают случайно. Всё предначертано, всё предрешено некими Высшими Силами. Сон тоже не появился просто так.

         Понедельник. Утро. Но утро необычное. Любовь Павловна, прежде чем выйти из квартиры, посмотрела в окно. Внизу, с высоты восьмого этажа, вырисовывался прямоугольничек иномарки Николая.

         - Такси подано! – подумала она и пошла к двери, не забыв глянуть на себя в зеркало. В голове варилась каша из мыслей, откуда надо было выбрать слова, которые бы способствовали разрыву этой случайной встречи.

         Николай, заметив вышедшую из подъезда Любовь Павловну, открыл дверцу. Но та, подойдя к машине, и не думала занять там место. На сей раз ей предстояло в адрес Николая сказать важные для неё слова, и она их сказала:

         - Николай Николаевич! Вы мужчина видный, но я хочу вас разочаровать. Между нами произошла случайная встреча. И люди мы разные как по взглядам, так и по интересам. Считайте, что этого не было никогда. Слышите - никогда! Извините и прощайте! Не поминайте лихом!

         Она резко повернулась и пошла к автобусной остановке с чувством облегчения. Он же остался сидеть, облокотившись на руль и тупо взирая куда–то сквозь лобовое стекло, с чувством потери чего–то дорогого, не замечая беспрерывно гудящего клаксона.

 

                                                    Валерий Василевский