Издать книгу

За окном продолжал падать снег...

За окном продолжал падать снег...

31 декабря. До прихода Нового года оставалось примерно семь часов, когда машина Максима Андреевича въехала на территорию коттеджного посёлка. Мужчина неторопливо вёл автомобиль по заснеженной дороге, оставляя за собой ровные следы на белом покрывале только что выпавшего снега. Белая пелена, укутавшая землю, мерцала под тусклым светом зимнего неба, а тишина вокруг была такой глубокой, что казалось, будто время замерло. Приглушив музыку, Максим Андреевич рассматривал окружающий пейзаж. Коттеджи, укрытые снегом, выглядели как иллюстрация к рождественской открытке. В окнах некоторых домов уже горел свет, а из труб поднимался дымок, напоминая о тепле и уюте.

Он свернул к своему дому, который стоял чуть в стороне от основной дороги. Машина замерла у ворот, и Максим Андреевич нажал кнопку пульта, чтобы открыть их. Замигала жёлтая сигнальная лампа и створка, словно нехотя, начала своё плавное движение в сторону, освобождая дорогу во двор. Загнав машину на стоянку, и снова воспользовавшись пультом, мужчина вышел на улицу. Холодный воздух ударил в лицо, но он лишь грустно улыбнулся, обведя взглядом придомовую территорию. Его взору предстала заснеженная детская площадка с качелями и горкой, на которой никогда не резвились дети. С другой стороны виднелся пустой вольер с просторной собачьей будкой, где никогда не слышалось радостного лая. Тишина, обволакивающая это место, была словно немой свидетель несостоявшихся мечт и нереализованных надежд.

Максим Андреевич медленно подошёл к крыльцу, его шаги едва слышно хрустели на снегу. В руках он бережно нёс два пакета, из которых выглядывали свёртки, обёрнутые в праздничную упаковку. Едва он ступил на лестницу, как дверь открылась и ему на встречу выбежала миловидная женщина лет сорока.

- Здравствуйте, Максим Андреевич! – выдохнула она, прижимая руки к груди, словно пытаясь удержать трепетное волнение. - Ну как?

Мужчина замер, постучал ботинками о порог, сбивая с них снег, и, не проронив ни слова, лишь медленно покачал головой. Пройдя мимо неё, он шагнул в дом, оставив за собой тишину, тяжёлую, как зимний воздух. Женщина, не решаясь нарушить молчание, закрыла дверь и последовала за ним в гостиную. Максим Андреевич поставил пакеты на стол, снял пальто и, не глядя на неё, опустился в кресло. Он взглянул на наряженную ёлку, что мерцая гирляндой, как всегда расположилась в углу комнаты, посмотрел на камин, в котором тихо потрескивали дрова, озаряя пространство тёплым, живым светом, и устремил взгляд в окно, где за стеклом продолжал падать снег, словно пытаясь всё скрыть под своим белоснежным покровом.

- Может, всё ещё будет хорошо? – тихо произнесла она, подходя ближе. – Не стоит терять надежду.

Мужчина вздохнул, его пальцы сжали подлокотники кресла. – Нет, Марина Викторовна, - тихо произнёс он, - к сожалению уже ничего не исправить.

Домработница Марина Викторовна опустилась на диван рядом с креслом, её взгляд скользнул по празднично украшенной комнате, которая казалась такой пустой, несмотря на все усилия создать уют. Она хотела что-то сказать, подобрать слова, которые могли бы утешить, но они застревали в горле, словно боясь нарушить эту тяжёлую тишину. Максим Андреевич продолжал смотреть в окно, его лицо было неподвижно, словно высечено из камня.

- Я приготовила ужин, – наконец произнесла она, стараясь говорить как можно мягче. – Может, поедите?

Он медленно повернул голову, его глаза встретились с её взглядом, но в них не было ни тепла, ни отклика. – Спасибо, – тихо ответил он, – но я не голоден.

Женщина вздохнула, её руки сжались в кулаки. Она знала, что не сможет изменить его настроение, но всё же не могла просто сидеть и смотреть, как он погружается в себя. – Тогда, может, чаю? – предложила она, вставая.

- Марина Викторовна, мне бы что покрепче, - ответил Максим Андреевич и его взгляд снова устремился в окно, где продолжал падать снег.

Домработница кивнула и направилась к бару, где стояли бутылки с коньяком и виски. Она налила ему бокал, стараясь не проронить ни слова, чтобы не нарушить хрупкую тишину. Вернувшись, она осторожно поставила бокал на столик рядом с креслом. Максим Андреевич взял его, не глядя, и сделал медленный глоток. Алкоголь обжёг горло, но он не почувствовал ни тепла, ни облегчения. Мужчина закрыл глаза, вспоминая прошлое, которое казалось теперь таким далёким и недостижимым. Он пытался отыскать тот миг, ту роковую секунду, когда неверный шаг, словно камень, брошенный в тихий пруд, породил круги, изменившие течение судьбы. Вопрос, терзавший его душу, был прост и мучителен: в какой момент времени всё пошло не так?

Марина Викторовна сидела рядом, её руки беспокойно теребили край фартука. Она хотела сказать что-то, что могло бы развеять эту тяжёлую атмосферу, но слова казались пустыми и ненужными. Вместо этого она просто наблюдала за ним, чувствуя, как её сердце сжимается от беспомощности. Время шло, но в доме словно ничего не менялось. Тишина, снег за окном и мерцание ёлочных огней – всё это создавало ощущение, будто мир за пределами этого дома перестал существовать. Внезапно вдалеке раздался глухой звук фейерверка, и женщина вздрогнула. Она посмотрела на Максима Андреевича, надеясь, что это хоть как-то отвлечёт его, но он даже не пошевелился, лишь открыл глаза. Через несколько минут она встала и подошла к ёлке, поправив одну из игрушек.

- Настолько всё плохо? - тихо спросила она, но ответа не последовало. Максим Андреевич лишь опустил бокал на столик и вновь закрыл глаза, словно пытаясь отгородиться от всего мира. Минут через десять он поднялся и посмотрел на домработницу.

- Марина Викторовна, накройте мне, пожалуйста, в эркерной и на сегодня я Вас не задерживаю, в половину седьмого подъедет такси.

Женщина кивнула и направилась в эркерную, где стоял небольшой стол, застеленный белой скатертью. Она быстро накрыла его, добавив салфетки и графин с водой. Вернувшись в гостиную, она увидела, что Максим Андреевич всё так же стоит у окна, его фигура казалась ещё более одинокой на фоне падающего снега.

- Всё готово, – тихо сказала она, стараясь не нарушить его размышления.

Мужчина обернулся и медленно направился к женщине, трудившейся в его доме уже шесть лет, с тех самых пор, как он стал его владельцем. Его взгляд был печальным.

- Спасибо, - произнёс он, мягко обняв домработницу. - С наступающим Вас, Марина Викторовна! Вот, возьмите, это премия к Новому году. Купите своим ребятишкам что-нибудь хорошее.

Домработница растерянно взяла конверт, её пальцы слегка дрожали. Она хотела что-то сказать, поблагодарить, но не могла подобрать нужных слов. Максим Андреевич уже повернулся и направился в комнату с эркером, его шаги были тихими, но твёрдыми. Женщина осталась стоять в гостиной, сжимая конверт в руках, её взгляд скользнул по ёлке, гирлянды которой продолжали мерцать, словно пытаясь напомнить о празднике.

Сев за стол, Максим Андреевич наполнил бокал и вновь посмотрел в окно, где заволакивая всё белой пеленой, продолжал падать снег. Он сделал глоток, алкоголь уже не обжигал, лишь оставлял горький привкус. В голове снова всплывали мысли о непонятном стечении обстоятельств, которые привели к гибели человека, которого, как оказалось, он любил больше жизни.

Марина Викторовна, собравшись с духом, надела пальто и тихо вышла из дома. На улице её встретил холодный ветер, но он казался менее тяжёлым, чем атмосфера, оставшаяся за закрытой дверью. Убрав конверт в сумку, она бросила взгляд на дом, в котором работала, и медленно пошла к воротам, где уже ждало такси. За все шесть лет, проведённых в доме Максима Андреевича, этот светлый праздник оказался самым безрадостным.

А Максим Андреевич продолжал сидеть у окна, его взгляд был устремлён вдаль, где снег сливался с темнотой. Он знал, что утро принесёт новый день, но в его сердце уже не было надежды.

 

Максим опустил бокал на стол, его пальцы слегка дрожали. Он вспомнил её улыбку, её голос, который теперь звучал только в его памяти. Каждый раз, когда он закрывал глаза, перед ним возникали те моменты, которые он больше никогда не сможет вернуть. Если бы он только не струсил, если бы он смог с ней поговорить, тогда, восемнадцать лет назад, возможно сейчас всё было бы иначе. В эркерной комнате было тихо, только тиканье часов нарушало молчание. Он взял из шкафа фотоальбом и раскрыл его на первой странице. На него смотрела шестнадцатилетняя девушка, её лицо, такое живое и счастливое, теперь казалось призрачным. Он провёл пальцем по фотографии, словно пытаясь коснуться её, но холодная поверхность лишь напомнила ему о реальности. За окном раздался ещё один глухой звук фейерверка, но Максим даже не вздрогнул. Он перелистнул страницу и снова наполнил бокал. Алкоголь больше не приносил облегчения, лишь усиливал чувство пустоты. Сделав очередной глоток, мужчина поставил бокал и закрыл глаза. В голове снова всплыл тот день, когда он исчез из её жизни, оставив девушку в полном неведении. Если бы он только знал, что времени так мало. Если бы он смог с ней поговорить. Если бы он только мог вернуть всё назад. Но время неумолимо, и прошлое навсегда останется прошлым.

Достав смартфон, Максим открыл галерею на последней фотографии, которую он сделал сегодня на кладбище. Шесть лет назад, в этот самый день, она погибла — при взрыве и последовавшем пожаре на газозаправочной станции, где работала оператором. Макеева Юля, единственная девушка, которая смогла тронуть его сердце. «Судя по тому, что не сменила фамилию, замужем не была», - подумал он, чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза, но он не дал им вырваться наружу….

Это был тот самый год, когда его бизнес взлетел к вершинам успеха, когда он приобрёл этот дом, когда, решив, что всё достигнуто, начал искать её.

Мужчина отложил смартфон. Его взгляд снова устремился в окно, где продолжал падать снег. Он вспомнил, как лет десять назад, впервые после долгого перерыва, нашёл её в социальных сетях. Тогда он не решился написать, думая, что у неё уже другая жизнь, что она счастлива без него. Теперь он понимал, что это была лишь отговорка, чтобы оправдать свой страх. Страх перед тем, что она могла его отвергнуть, страх перед тем, что прошлое уже нельзя исправить. Он взял бокал и сделал ещё один глоток, но алкоголь больше не приносил даже иллюзии утешения. В комнате стало холодно, хотя отопление работало исправно. Максим встал и отправился к камину, где медленно затухал огонь. Он взял полено и бросил его на тлеющие угли, наблюдая, как охватив тонкую щепку, на мгновение вспыхнуло и тут же погасло пламя. Это было похоже на его жизнь — яркие моменты, которые быстро угасали, оставляя после себя лишь пепел.

Конечно, когда жизнь уже прожита, рассуждать здраво становится легко. Теперь он ясно видел, что следовало сказать ей, покидая город. Понимал, что написать, когда наткнулся на её профиль в соцсетях. Но тогда он побоялся, потому что не знал, как сложится его собственная жизнь. Конечно, они смогли бы встретиться, поговорить, и всё сложилось бы иначе. Но теперь это были лишь пустые фантазии, которые не могли изменить реальность. Юля была мертва, и её улыбка осталась лишь на фотографиях, которые он бережно хранил.

Максим вернулся к столу и снова открыл фотоальбом. На следующей странице была их совместная фотография, сделанная в самом начале его выпускного вечера. Они стояли рядом, держась за руки, и казалось, что впереди их ждёт целая жизнь. Но жизнь оказалась короче, чем он мог представить.

 

Они познакомились, когда он учился в одиннадцатом классе, это была осень девяносто девятого года. То было время испытаний, когда страна, измученная переменами, искала свой путь. Родители Максима развелись, когда ему едва исполнилось тринадцать. С тех пор он усердно учился и старался во всём помогать матери. Уже с четырнадцати лет парень подрабатывал на местном заводе их небольшого городка, в том же цеху, где работала мама Юли. В один из дней Максим увидел милую девушку, одиноко стоящую у проходной и решил с ней заговорить.

Юля оказалась дочерью Светланы Николаевны, старшей смены их цеха. Она забыла ключи от дома и пришла на проходную, чтобы взять ключи у мамы. Девочка была тихой и застенчивой, но с хитринкой в глазах и озорной улыбкой, которые притягивали Максима. Они начали общаться, сначала робко, обсуждая работу и учёбу, а затем всё чаще делились своими мыслями и мечтами. Юля рассказывала о своих планах поступить в университет, а Максим, несмотря на свою занятость, мечтал о том, чтобы однажды вырваться из маленького городка и найти своё место в большом мире.

Осень сменялась зимой, и теперь Юля приходила к проходной встречать Макса после смены. Их прогулки, озаренные тусклым светом фонарей, превращались в бесконечные беседы, где каждый шаг раскрывал новые грани друг друга. Они делились впечатлениями, погружаясь в мир любимых книг и мелодий, словно две души, нашедшие в этом хрупком мире родственный отзвук. Максим чувствовал, что Юля становится для него чем-то большим, чем просто знакомой. Она была тем человеком, с которым он мог быть самим собой, не боясь осуждения или непонимания. В её присутствии он забывал о трудностях, которые преследовали его с детства, и начинал верить, что всё в жизни может измениться к лучшему.

Максим перелистнул страницу, и перед ним появилась фотография, сделанная на школьном дворе. Юля сидела на скамейке, улыбаясь в объектив, а он стоял позади, положив руки ей на плечи. Это было за несколько недель до их выпускного. Тогда он ещё не знал, что вскоре появится его отец и сделает ему предложение, от которого парень не сможет отказаться.

Он помнил свой выпускной, как вышел на сцену с гитарой и спел для неё песню. Как обнимал её, когда она расплакалась, едва он закончил выступление. Он помнил, как в тот день, когда они прощались, Юля смотрела на него с надеждой, ожидая, что он скажет что-то важное. Но он лишь промолчал, боясь показаться слабым, боясь, что его чувства будут неправильно поняты. А потом Макс просто уехал, оставив её с вопросами, на которые она так и не получила ответов.

Годы шли, и Максим старался не думать о прошлом. Благодаря отцу он поступил в Финансовую академию при правительстве РФ, где познакомился с двумя ребятами – Володей и Андреем, с которыми впоследствии организовали свой первый бизнес. Парень не боялся рисковать, заложив, подаренную отцом же, однокомнатную квартиру на юго-западе Москвы, неоднократно вспоминая о назойливых кредиторах, по чьей вине ему пришлось несколько раз менять телефонные номера, он строил карьеру, добивался успеха, связь с прошлой жизнью была практически утрачена. Он забывал о том, что когда-то был просто Максом – добродушным парнем из маленького провинциального городка. Теперь его с уважением называли Максимом Андреевичем.  Но каждый раз, когда жизнь казалась идеальной, в его голове всплывал её образ. Он пытался заглушить это чувство работой, новыми знакомствами, но ничто не могло заполнить ту пустоту, которая осталась после неё. Даже когда он нашёл её в социальных сетях, он не смог набраться смелости написать. Он оправдывал себя тем, что не хочет разрушать её жизнь, но на самом деле просто боялся, что она уже забыла его. Теперь, глядя на фотографии, он понимал, что ошибался. Юля не забыла. Она не вышла замуж, не построила семью, хотя у неё были все шансы. Она просто жила, как могла, работала, встречалась с друзьями, но её сердце, как и его, осталось в том далёком прошлом. Максим закрыл альбом и вздохнул. Он знал, что ничего уже не изменить, но всё равно продолжал задавать себе один и тот же вопрос: «А что, если бы я тогда не струсил?»

Он представил себе, как вернулся через два года, к ней на выпускной. Когда бизнес начал расширяться, и заём под залог квартиры был наконец погашен. Как забрал её с собой, помог с поступлением в университет и предложил жить вместе….

За окном продолжал падать снег, медленно наметая непроходимые сугробы. Максим подошёл к окну и прижал ладонь к холодному стеклу. Он чувствовал, как боль и сожаление сжимают его сердце, но слёзы так и не потекли. Он привык держать всё внутри, привык к тому, что его эмоции остаются невысказанными. Но сейчас он хотел кричать, хотел, чтобы кто-то услышал его, чтобы кто-то сказал, что всё ещё можно исправить. Но вокруг была только тишина, и он понимал, что это конец. Конец его мечтам, его надеждам, его любви.

Максим оторвался от окна и медленно вернулся к столу, где лежал альбом. Его пальцы снова коснулись обложки, но открыть его он не решился. Он закрыл глаза, пытаясь представить её голос, её смех, её улыбку. Но всё, что он мог вспомнить, было её лицо в тот день, когда они прощались. Лицо, полное надежды и боли одновременно. Он встал и поднялся на второй этаж, пытаясь унять внутреннее беспокойство. Мысли крутились в голове, как снежинки за окном, не давая покоя. Он думал о том, как могло бы быть, если бы он смог с ней поговорить, если бы правда вернулся через два года. Максим толкнул одну из дверей и включил свет. Пространство было стилизовано в морской тематике, словно приглашая в путешествие по волнам мечтаний, и явно предназначалось для мальчика. Вторая комната, находившаяся рядом, напротив, дышала нежностью: пастельные тона, легкие шторы и мягкие линии создавали образ, будто сотканный из снов, — это была комната девочки. Эти две комнаты Максим делал сам, своими руками, как и детскую площадку во дворе, как и вольер с будкой для собаки. Он мечтал о Юле, о детях, как они жили бы в этом доме, где каждый вечер за ужином делились бы своими мыслями и мечтами. Но это были лишь мечты, которые никогда не станут реальностью.

Максим остановился перед зеркалом и посмотрел на своё отражение. Перед ним стоял успешный мужчина, который добился многого. Но в его глазах читалась пустота, которую не могли заполнить ни деньги, ни карьера, ни признание. Он знал, что всё это — лишь внешняя оболочка, за которой скрывался тот самый Макс, который когда-то пел для неё на выпускном. Тот Макс, который мечтал о простом счастье, о любви, о доме. Но тот Макс остался в прошлом, как и она.

Он взял ключи от машины и вышел на улицу. Снегопад немного уменьшился. Максим смахнул снег, открыл дверь и сел за руль, но не знал, куда ехать. Он просто хотел уехать, уехать от себя, от своих мыслей, от своей боли. Но куда бы он ни поехал, он знал, что она всегда будет с ним. В его сердце, в его памяти, в его душе. И он понимал, что это навсегда.

Покинув салон автомобиля, мужчина вновь оказался на улице, он был пьян и в такую погоду вряд ли справился с управлением. Пусть его жизнь утратила всякую ценность, но мысль о том, что он мог бы покалечить кого-то другого, терзала его душу. Собрав снег с крыши автомобиля, Максим окунул в него лицо.

«Почему ни одна живая душа не поведала ему о случившемся? – размышлял Максим, – Ведь трагедия начала разворачиваться задолго до того рокового дня, когда погибла Юля. Лишь частное сыскное агентство, к которому он обратился, смогло раскрыть ему истину произошедшего».

Опять знакомая дата – два года спустя после его отъезда. Умер Юлин папа, и они с мамой вынуждены были продать квартиру и переехать ещё дальше от Москвы. Мама Юли, казалось, смирилась с новой жизнью. Она целыми днями работала в местном магазине, а вечерами молча сидела у телевизора, словно пытаясь заглушить пустоту, оставшуюся после смерти мужа. Юля же, позабыв о поступлении в университет, устроилась оператором на ГАЗС, где и проработала до того момента, когда по чьей-то халатности произошла трагедия, унёсшая кроме её жизни ещё четыре других.

Максим сел на крыльцо, снег продолжал падать, но он уже не чувствовал холода. Его мысли были далеко, в том маленьком городке, где они когда-то были счастливы. Он вспомнил, как они гуляли по заснеженным улицам, как смеялись над шутками друг друга, как мечтали о будущем. Он вспомнил её голос, её руки, её тепло. И он понял, что всё это время он бежал не от прошлого, а от себя самого. От того парня, который верил в любовь, в мечты, в счастье.

Максим поднялся и медленно вернулся в дом. До наступления Нового года оставалось чуть больше десяти минут. Сев за стол, он положил перед собой смартфон и открыл её страницу в социальной сети. Он знал, что не сможет вернуть прошлое, и не в силах изменить настоящее, он просто хотел извиниться. Его пальцы дрожали, когда он набирал сообщение: «Юля, я знаю, что уже слишком поздно. Но я хочу сказать тебе, что ты всегда была для меня самым важным человеком. Я сожалею о каждом дне, который мы потеряли. Я бы так хотел увидеть тебя. Хотя бы один раз. Прости меня, Юля…»

Он отправил сообщение и закрыл глаза. Стрелки часов собрались на цифре двенадцать и остановились. Снег, падающий за окном, завис в воздухе. Максиму показалось, что он проваливается в какую-то немыслимую темноту, несясь в пространстве с бешеной скоростью. Он чётко видел свои настенные часы, на которых стрелки вращались в обратном направлении. Всё происходило словно во сне. Вот он уезжает из города, но поступив в академию, возвращается и идёт к своей любимой девушке. Вот они вместе разговаривают с её родителями, и Максим делится с ними своими планами на будущее. Снова трудности становления бизнеса. Вот он, как и обещал, возвращается через два года, попадая на похороны Юлиного папы. Убедив Светлану Николаевну не продавать квартиру, Макс забирает Юлю с собой в Москву, где она поступает в педагогический ВУЗ. Они живут вместе, превозмогая трудности раскола бизнеса, когда его друзья избрали путь, где каждый сам за себя. Бизнес снова на подъёме, теперь Максим Андреевич единоличный его владелец. Вот он покупает ближе к центру просторную трёхкомнатную квартиру, сдаёт старую в наём. Проходит десять лет, Юля беременна, но ещё не знает об этом. Замечая, что ей некомфортно в городской квартире, Максим решается на покупку загородного дома, расположенного в посёлке, недалеко от его крупнейшего предприятия. Вот он знакомится с домработницей прежних хозяев дома Мариной Викторовной, которая любезно согласилась продолжить свою трудовую деятельность у новых хозяев. Вот Юля сообщает ему о своей беременности, они подают заявление в ЗАГС и, перебравшись в загородный дом, справляют не шумную, но красивую свадьбу. Вскоре на свет появляется мальчик, которого Максим и Юля назвали Игорем, пока ребёнок маленький, папа строит для него комнату на втором этаже и детскую площадку во дворе. На годовщину их свадьбы, друзья подарили белоснежного щенка Самоеда, для которого был построен вольер и удобная будка. Ещё через год рождается девочка, которую родители назвали Софийкой. Папа строит вторую детскую комнату. Бизнес процветает. Максим и Юля счастливы, Марина Викторовна помогает с детьми. Юля устраивается учителем математики в частную школу. Дети растут, Игорьку уже шесть, Сонечке – четыре…

Максим открыл глаза. Он огляделся, пытаясь понять, где находится, вспомнил, как отключился, сидя за столом. Комната была знакомой, но в то же время какой-то другой. За окном уже расцвело, всё так же падал снег. Вдруг мужчина заметил, что его кто-то заботливо накрыл пледом. «Марина Викторовна? – промелькнула мысль, - нет, я вчера её домой отправил». И тут он услышал задорный собачий лай и весёлый детский визг и смех, донёсшийся со двора. «Ах вы, маленькие озорники!» - прозвучал следом голос его домработницы.

 

- Проснулся, Максик! – прозвучал голос, не касавшийся его слуха уже восемнадцать долгих лет.

Максим медленно повернул голову и увидел её. Юля стояла в дверях, улыбаясь, с чашкой горячего кофе в руках. Её глаза сияли, как и много лет назад, а в её голосе звучала та самая нежность, которую он так долго пытался забыть. Он не мог поверить, что это реальность. Его сердце забилось так сильно, что казалось, вот-вот вырвется из груди.

- Юля… — прошептал он, едва слышно, словно боясь, что она исчезнет, если он произнесёт её имя слишком громко.

- Я здесь, - она подошла к нему, поставила чашку на стол и села рядом, положив руку на его ладонь. - Ты так долго спал. Дети уже успели набегаться, а ты всё не просыпался. На работе был сложный день?

Максим смотрел на неё, не в силах оторвать взгляд. Он чувствовал её тепло, её присутствие, и это было так реально, что он не мог сомневаться. Это был не сон. Это была жизнь. Их жизнь. Та, которую он почти потерял.

- Мне… мне снился кошмар, мне снилось, что я тебя потерял, - признался он, сжимая её руку. Что я остался совсем один в пустоте неопределённости.

Юля улыбнулась, положив голову на плечо мужа, её глаза наполнились пониманием. - Ты здесь, Максик. Мы здесь. И мы больше не потеряем друг друга.

Максим взял телефон и открыл галерею, ужасную фотографию с кладбища сменила красивая фотка с изображением его жены и прекрасных детей.

- А где?.. – Не успел он задать вопрос, как с весёлым смехом, в эркерную забежали дети.

- Папочка! – Воскликнула Софийка, - хочу на ручки!

- Конечно, Солнышко! Иди ко мне скорей! – Максим протянул руки и нежно прижал к себе ребёнка.

Он обнял Софийку, чувствуя её тепло и лёгкий запах детского шампуня. Игорёк подбежал к ним, держа в руках игрушечный самолёт.

С улицы послышался лай собаки и голос Марины Викторовны: «Я тебе! Мохнатый паразит! Ну-ка иди на место!»

- Тётя Марина со Снежком воюет! – Рассмеялся мальчик, - Она сказала, что посадит его в вольер и пойдёт готовить обед.

Юля смотрела на них, её сердце наполнялось радостью и благодарностью за этот момент. Она подняла чашку кофе и сделала глоток, наслаждаясь тишиной и гармонией, которая царила в их доме.

- Пап, а ты знаешь, что мы с Соней сегодня построили снежную крепость? — спросил Игорёк, гордо подняв голову.

- Правда? - улыбнулся Максим, гладя сына по голове. - А я, к сожалению, всё пропустил. Но завтра обязательно присоединюсь к вам, если вы разрешите.

- Конечно, разрешаем! — воскликнула Софийка, обнимая отца за шею. - Мы тебя ждём!

Юля встала и подошла к окну, наблюдая за снегопадом. Она вспомнила, как много лет назад они с Максимом мечтали о таком доме, о семье, о счастье. И теперь, когда всё это стало реальностью, она чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете. Она обернулась к мужу и детям, её глаза блестели от слёз счастья.

- Максик, - тихо позвала она. - Спасибо тебе за всё. За нашу семью, за наш дом, за нашу любовь.

Максим поднял на неё взгляд, его сердце сжалось от переполняющих эмоций. Он встал, подошёл к ней и обнял, прижимая к себе так крепко, как будто боялся, что она может исчезнуть.

- Это я должен благодарить тебя, Юлька. Ты подарила мне всё, о чём я когда-либо мечтал. Я люблю тебя.

Они стояли в объятиях, слушая смех детей, который наполнял дом теплом и жизнью.

31 декабря. До прихода Нового года оставалось примерно двенадцать часов. За окном продолжал падать снег, но в их сердцах уже царила весна.

0
15:54
473
Нет комментариев. Ваш будет первым!