ТИХИЙ ОМУТ в ЛУЧАХ СВЕТА

1

Молоденькая репортёрша Лирика Перовна Огонёк была озадачена. Только что редактор их местной, многообещающей малотиражки задал ей очень каверзное редакционное задание, возложив всю ответственность на её неопытные хрупкие плечи и не натренированные тонкие ноги. А тема была о городской жизни под названием "Что такое хорошо и что такое плохо". То есть ей нужно было найти интересную конфетку на фоне разноцветных фантиков и вывернуть наизнанку все темные карманы городка.

Редактор Очерк Эскизович Незванный был не из местного бомонда. Он жил в большом городе, а редакцией заведовал на расстоянии. Её-то и редакцией сложно было назвать, обычная комната с минимумом принадлежностей.

Как говорится, журналиста ноги кормят, некогда было Лирике засиживаться в этом помещении. До этого дня вся работа её состояла в описании местной жизни: придумала ли новый рецепт булочница Мармеладова, как себя чувствует пожарник-спасатель Спичкин, который чуть не утонул при купании, и почему у мастера Садов и Огородов Красноягодки вместо гавайской тыквы вырос подсолнух длиннолистный. Но больше удивил шеф тем, что в городок приезжает его сын художник Мольберт, якобы за потерянным вдохновением. Скорее всего, подумала Лирика, по шпионить за мной и моей работой. О нём она была наслышана, как о напыщенном щеголе, избалованном и капризном.

 Утром на городском вокзале случился конфуз, когда Мольберт вышел на перрон, его сбил с ног спешащий на поезд пассажир. Теряя равновесие, молодой человек шмякнулся во что-то мягкое.

— Мои чудесные абрикосы! - от визга над ухом сразу же подскочил. Разбрызгивая слюной на него двинулась грузная торговка. Склонив голову, Мольберт увидел продавленный ящик с фруктами и свои модные шорты в абрикосовом смузи.

—А абрикосы не такие уж и чудесные, - проговорил рядом незнакомый гражданин, - Гляньте-ка, сверху красивый фрукт, а под ним гнилье...

Стали собираться зеваки. Торговка, позабыв о злосчастном вредителе, набросилась на незнакомца, грудью отстаивая честь своего товара. В это время из толпы вынырнула тоненькая девчонка и схватив заторможенного Мольберта потянула за собой, подальше от вокзала. В спину больно колотил нагруженный рюкзак. Отбежав на приличное расстояние, остановились, отдышались.

Девчонка представилась репортёршей Лирикой. Парень окинул взглядом стройненькую светловолосую девушку. «Ничё такая, - подумал, - в моем вкусе.  Да, папаня, втянул ты меня в историю... Думал, что я уеду от своей шумной компании, а по ходу и здесь будет не прохладно. И сопровождение дал, очень даже симпатичное.»

Лирика смутилась под взглядом парня. Вот же тетеха, выскочила наспех в стареньком платье, совсем не подобает так встречать хозяйского сына. А вся беда, что проспала, сидела полночи за заглавием новой статьи. Ничего путного в голову не пришло...

Взглянув на молодого человека, зашлась в смехе, показывая на его шорты. Парень тоже расхохотался.

— Вот так вляпался, чудесный у вас городок, а главное тихий...

Устроив Мольберта в гостиницу, девушка отправилась по рабочим делам. Из головы не выходил этот симпатичный парень, который на поверку оказался простым и общительным. «Вот же, болтушки», - подумала она про редакционных девчонок. Худощавый, темноволосый, с длинной челкой, закрывающей половину лица, он никак не вписывался в очертания их городка. Но в то же время принес с собой порыв чего-то свежего и нового.

2

Утро началось у Мольберта с мелодичной трели. Это был не телефон и не колокольчик, который висел в этой патриархальной гостинице и до сих пор выполнял свои исторические функции. Музыка доносилась с улицы. Распахнув тяжёлые ставни, увидел внизу, на скамейке пожилого мужчину, играющего на скрипке. Почувствовав нахлынувшее вдохновение, он достал из рюкзака альбом для набросков, несколько заточенных карандашей и бегом бросился на улицу, будто бы боясь вспугнуть своё видение.

Старик сидел на террасе гостиницы, его морщинистое лицо в черных очках было устремлено вверх, к солнечному свету, а руки и пальцы танцевали смычком невидимый вальс. Присев чуть-чуть поодаль, Мольберт начал спешно зарисовывать в альбоме силуэт слепого музыканта, трепеща от мысли, что тот изменит позу.

- Опять перебудил постояльцев, - пробубнила рядом хозяйка гостиницы, - Говорила, говорила я ему, нет, не доходит, пиликает и пиликает, готовы пломбы из зубов повыскакивать...

Хозяйка гостиницы, Домна Каминовна Метелкина, была женщина строгая и принципиальная. Музыканта невзлюбила, но и не прогоняла.

Появился он в этом городке две недели назад. Однажды его увидели рано утром, одиноко бредущего по улице со скрипкой в руке. Как не пытались расспрашивать, кто он и откуда, старик ничего не помнил. Горожане собрали кое-какую одежду и поселили бедолагу в гостинице, оплачивая проживание и питание.

Музыкант смолк, опустил скрипку, испуганно повернул голову в сторону говорившей женщины. Из распахнутых дверей вышла горничная и увела старика внутрь. Время завтрака наступило.

Мольберту ничего не оставалось, как позаботится о своём пропитании. Кто-то окликнул его по имени. Через дорогу перебегала Лирика, лавируя между проезжающим транспортом. В голубом сарафанчике, с собранными в высокий хвост волосами, она походила на статуэтку балерины, исполняющую незамысловатое па.

 Сегодня Лирика была довольна собой и своим внешним видом, так как хорошо выспалась и чувствовала себя готовой для новых свершений. С утра успела пронестись по своему крошечному городку, суя нос во все дыры в заборах и пугая непонятными вопросами горожан. Было ясно, что ищет что-то подозрительно плохое...

Нужна была жертва, но пока никто не подходил под ее масштабы. Она чувствовала себя Мэгре в юбке, накануне грандиозного разоблачения темных дел.

Мольберт пригласил Лирику позавтракать вместе и чопорная Домна Каминовна, окинув девушку уничижительным взглядом, приняла заказ.

Когда хозяйка ушла, Лирика прыснула:

— Похоже завтрак с тобой даст большую пищу для разговоров в нашем маленьком женском бомонде. Ну, ничего, я давно хотела вскрыть этот общественный нарыв.

Мольберт рассказал о старом Музыканте. Девушка знала эту историю и уже пыталась через их газету найти родственников скрипача. Но, видимо, он приехал откуда-то издалека.

— Я попрошу отца, чтобы он в столичной газете дал объявление. А пока мне хочется написать его портрет. Такого колоритного типажа я ещё не встречал. Есть в нём тайна, которую хочется перенести на холст.

Идея Мольберта ей понравилась и захотелось рассказать ему и о своих делах. Ведь так нелегко копаться во внутренностях любимого городка, выискивая хорошее и плохое, когда любишь их всех и все они, со своими тараканчиками, близки и дороги.

И тут парень выдал:

— Вот и давай поможем Скрипачу найти его имя и семью. Ведь ваши горожане приютили старика — это уже плюс.

Лирика смотрела на Мольберта, не понимая, кому он старается больше помочь ей или Музыканту?

 3

Через несколько дней, проходя мимо Торгового ряда, Лирика заметила двух незнакомок. По-видимому, приезжих. Высокая темноволосая девушка громко возмущалась по поводу провинциального сервиса.

Ее спутница мягко пыталась урезонить подругу. Будучи воспитанной горожанкой Лирика подошла помочь.

Темноволосая представилась Эллой, главным менеджером крупной мебельной корпорации. Её подруга Велла просто сопровождала в рабочей поездке.

Неся тяжёлые сумки от вокзала, девушки были крайнее недовольны, что в этом городке нет такси. Во всяком случае, они не видели их на привокзальной площади. На шум вышла хозяйка булочной Джемма Мармеладова. Женщина объяснила, что единственным такси владеет её муж, который уехал по очень ответственному булочному заказу.

Подруги переглянулись и рассмеялись. Так как не ожидали, что городок на столько мал и все ходят пешком. Лирика провела приезжих до гостиницы поскольку сама спешила узнать новости у Мольберта. Уже будучи в холле, услышала фамилии дам и поразилась их необычному сочетанию.

 А новости были. На объявление в газете отозвалось столичное Бюро Находок. Там нашелся чемодан, футляр от скрипки и документы, обнаруженные в междугороднем экспрессе. Именно по скрипке ориентировочно был опознан слепой Музыкант. Отец Мольберта обещал в выходные привезти документы для сличения с оригиналом.

Молодые люди, окрылённые первыми шагами к истине, очень сблизились за это время. Мольберт рисовал старика и этим скрашивал его внутреннее одиночество. При нём хозяйка гостиницы уже не позволяла грубого отношения и старик наслаждался игрой на скрипке.

А Лирика наблюдала за ними с восхищением. Ещё никогда в их городке она не видела столько талантливых людей сразу.

 - О, мой Бог, он даже здесь меня нашёл, - завопила Велла, входя в комнату Эллы.

- Кто? Что? Когда? Куда? - сонная Элла не могла понять откуда шум-гам.

На пороге стояла Велла с букетом красных роз.

 - Ну кто-кто, - сердилась она, - мой бывший...

Элла улыбнулась.

- Настойчивый какой. Может пересмотришь его отставку?

Велла фыркнула.

— Ты же знаешь! Был бы хорош, не был бы бывшим.

— О, да, в этом мы с тобой похожи. Всё, иди, не мешай мне отдыхать. Через два часа у меня встреча в мэрии, - и она закрыла глаза.

Велла всё не могла успокоиться.

Теперь её недовольство перекинулось на хозяйку заведения. Старая квашня не понравилось ещё вчера, при заселении. А сегодня с самого утра посмела притащить эти цветы и нарушила столь драгоценный сон. Велла спустилась вниз, нашла хозяйку и приказала впредь цветы не приносить, а отправлять обратно.

Сидя с чашечкой кофе на террасе, осматривала ближайшие окрестности. Её бунтарская сущность просила на волю каверзные памфлеты, навеянные новым местом. Как минимум неделю придется провести в этом провинциальном уголке и нужно успеть извлечь пользу.

Велла Ядовна Стихоплетова отличалась редким умением замечать в людях их душевные изъяны и переносила в стихотворную форму. И, видит Бог, с каким удовольствием она это делала!

Только её подруга, Элла Добреевна Богомол, имела влияние на сии уникальные опусы и была единственным критиком ещё в процессе написания.

4

Мэрия встретила акулу столичного бизнеса вкусными плюшками с мятным чаем. Когда все вступительные церемонии были соблюдены, Элла предоставила свой бизнес-проект. Главный представитель пообещал рассмотреть всё в кратчайшие сроки.

Улыбаясь самой нужной для этого повода улыбкой, она сказала, что зайдет сама после выходных.

— Пора дать этому архаичному городку глоток свежего воздуха и расширить его границы в сторону цивилизации, - думала Элла, идя по городской улице.

 В дверях гостиницы на повышенных тонах общались две местные коммерсантки. Джемма Мармеладова махала перед носом Домны Каминовны разносом со сдобными булочками. Хозяйка гостиницы в позе разъяренной коровы загораживала вход. На террасе за столиком сидела Велла и, сияя довольной улыбкой, наблюдала происходящее шоу. Элла присела к подруге и заметила блокнот в её руках.

— Ты, смотрю, подходящую натуру нашла для вдохновения? Зверинец на природе?

Велла расхохоталась.

— Ох, дорогая, ты многое пропустила. Такой отборно-отшлифованной перепалки я давно не слышала. А, вообще-то, они подруги, как мне сказали, и вот так развлекаются. Родео по-деревенски. Таким подругам и врага не надо...

— Главное, чтобы это родео плавно не перешло в сафари на приезжих, - отпарировала Элла.

 Лирика застала всех на террасе.

Вместе с чистым летним ароматом над постояльцами витал тяжёлый атмосферный осадок в виде багрово-красной хозяйки заведения. Шумно двигая стульями, она накрывала столы.

Скрипач жался поближе к Мольберту, а две подруги вольготно разместились за своим столиком. Когда Домна Каминовна ушла, Лирика весело

проговорила:

— Я опять не успела на ежеутренний концерт? Что сегодня не поделили деловые партнёрши?

Метелкина выглянула из-за двери:

— А вам, журналистам, только бы бумагу марать очередной статейкой. Бегаешь тут каждый день...Что ж, извини, кроме молодого человека другой сенсации для тебя нет...- и захлопнула за собой дверь.

— Ну, всё, опять пошла звонить Джемме, чтобы перемыть нам косточки, - молодые люди обменялись взглядами.

 Велла с интересом посмотрела на девушку.

— Да у вас здесь, оказывается, противостояние поколений. Занятно, занятно... А, Вы, дитя новой эры, боретесь с этим птеродактилем или пытаетесь переделать на современный лад?

Лирика ответила:

— Я работаю над новой статьей и мне полезна всякая информация. А некоторым не очень нравится моё присутствие, но это не мешает мне делать свою работу.

Элла и Велла радушно пригласили молодых людей за свой столик. Понимая, что контакты с местными жителями помогут скрасить их пребывание в этом месте.

Велла увидела в Лирике родственную печатную душу, а Элле было полезно узнать у вездесущей прессы об управленческой власти городка. И то, что Мольберт оказался столичным жителем их очень позабавило. Ведь он так органично вписался в провинциальный пейзаж.

Слепой Музыкант сыграл великолепную утреннюю сонату, задавая бодрый заряд на весь день.

Велла хлопнула в ладошки, привлекая внимание к себе:

— Друзья мои, вот вам памфлет.

Как после ночи есть рассвет

И в омут глянет лучик света.

Оденет город в новый цвет,

Презрев оковы прошлых лет.

И вновь завертится планета.

5

В воскресенье Элла проснулась рано, удивляясь своему состоянию. Спать не хотелось. От слова вообще. Рабочие мысли не отпускали, даже в выходные. Какой-то червь неудовлетворённости грыз изнутри. Чашечка Американо, вот что ей сейчас бы не помешало, но room-servis не дошёл в эту глушь. Надо было двигаться собственными ногами за бодрящим нектаром.

Грациозно, по-кошачьи, ступая мягкими лапками, прошла мимо комнаты Веллы. Чур-чур, разбудить эту ангелоподобную бестию, потом от нытья не отмажешься.

Так же тихо спустилась по скрипучей лестнице. И, вуаля, вот это номер!

 В фойе с чашкой кофе сидел незнакомец. Он листал газету и смешно шевелил бровями. И, Элла, носившая фамилию Богомол, что соответствовало её имиджу Железной леди в общении с противоположным полом, вдруг расхохоталась. Мужчина подскочил, чашка опрокинулась на газету, остатки кофе тонким ручейком стекали на изумительно чистые лаковые туфли.

— О, извините, - краснея пробормотала Железная леди, не ожидая, что так напугала мужчину.

— Папа?

Голос Мольберта вывел ситуацию из ступора. Молодой человек обнял отца.

Очерк Эскизович немного удивился действиям сына, ведь в день отъезда парень довольно прохладно попрощался с ним.

— Ты привез документы? - Мольберт вопросительно посмотрел.

Элла присела на диванчик, заказала Американо, исподтишка следила за отцом и сыном. Давно не встречался ей такой образец породистого мужчины, привлекающий, как внешними данными, так и манерой общения. Орла было видно по полёту. А тем временем приезжий показывал какие-то бумаги.

— Пап, это же он, наш Музыкант! - Мольберт снова радостно обнял отца, - Нотан Аллилуевич Обертон. Вот Лирика обрадуется. Так сейчас можно искать его родственников.

— Ну, я решил на всякий случай сам найти родственников Обертона. Теперь осталось сообщить им, что он жив и здоров.

Очерк Эскизович не узнавал сына, мальчик действительно изменился. Этот город и жители здорово повлияли на его.

В это время в дверь вошёл посыльный с красными розами. Элла, допив кофе, поднялась и быстро подошла к нему. Объяснив, что это цветы её подруге, забрала букет и направилась к лестнице. Приезжий мужчина провел взглядом точеную фигурку девушки. В своём номере она поставила цветы в вазу. На лице блуждала хитрая улыбка.

 Лирика торопилась в гостиницу, вызванная ранним звонком Мольберта.

Она опять не выспалась. Работа над статьей кипела, как самовар. Мысли опережали быстрее, чем пальцы успевали записывать. Уснула на рассвете и вскочила от трели телефона. Лирика волновалась, нет, не за работу... Своего редактора, а по совместительству отца Мольберта, она видела не часто. Но, именно сейчас страшилась встречи с ним. В гостиничном полумраке, в уголке, сидели отец и сын. Лирика своим приходом оборвала какой-то довольно тяжёлый разговор. Но, завидя её, Мольберт сразу повеселел, а его отец внимательно посмотрел на обоих.

Пока парень поднимался за Музыкантом, Лирика предоставила шефу краткий отчёт об уже проделанной работе, оставалось дописать кое-какие нюансы.

Мужчина поздравил свою сотрудницу, оценив прекрасный слог.

По лестнице спускался главный фигурант этого дела, поддерживаемый молодым человеком. Очерк Эскизович сразу заметил сходство старика с фото в паспорте. Значит, он всё сделал правильно, мысленно похвалил себя. В прочем, как и всегда.

Лирика была в восторге, от происходящих вокруг событий. Оставалось дождаться родственников Нотана Аллилуевича, чтобы помочь ему всё вспомнить.

6

Велла вошла в комнату подруги. На столе алым пятном выделялись розы.

От неожиданности забыла поздороваться. Элла, просматривая документы, мимолётно кивнула.

Тыча пальцем в сторону вазы, Велла прошипела:

— Что это?

Элла, не отвлекаясь от бумаг, ответила:

— Цветы...

— Ты... взяла мои цветы себе?

Подруга пожала плечами.

— И что тут такого, ты же отправляешь их обратно... Кстати, здесь приложена записка... Я не читала... - Элла изобразила безразличие.

Пыхтя от злости, Велла взяла конвертик.

Мимика на её лице сменилась с гневно-грозовой на удивленно-радужную.

— Ха-ха-ха! Так эти цветы от симпатичного попутчика в экспрессе, он знал куда мы направлялись. А я всё ломала голову, как же мой дорогой бывший узнал, где я...

— Да больно ему надо, от такой истерички, не грех, избавиться. Тебе будет наука, прежде разберись, без крика и паники. Забирай свой букет, не стоит благодарить, это была разовая психологическая помощь с моей стороны.

 Велла, чмокнув подружку, поспешила к себе.

 Дело с мэрией решилось наилучшим образом. Когда в понедельник Элла появилась перед чиновниками, те, охая и ахая, заговорили о своей чрезмерной бумажной загруженности, о нехватке свободного времени, чтобы подобрать достойное помещение под Мебельное производство. Но Эллу оказалось сложно сбить с толку.

Вчера Лирика, рассказывая истории городка, вскользь упомянула о заброшенной мебельной фабрике. Бизнес-леди подсказала очень занятым работникам мэрии, в каком направлении нужно начинать телодвижения. Служащие пообещали провести осмотр помещения и проверить техническую годность.

В течение недели, когда всё было осмотрено и проверено, Элла подписала договор аренды.

 Очерк Эскизович, оставшись дожидаться родственников Скрипача, поближе познакомился с подругами, уделяя большое внимание черноглазой Элле. В её лице он нашёл не только очаровательную женщину, но и прекрасного слушателя с задатками психолога.

Мольберт поначалу бросал гневные взгляды в их сторону, но потом Лирика заняла его мысли. Поведение сына Очерк объяснил, не затянутой раной от развода родителей.

 Вот так, коротая время, они встретили родственников Музыканта.

Те, в свою очередь, поблагодарили жителей городка за заботу о пожилом человеке. К Нотану Аллилуевичу потихоньку возвращалась память.

Все тепло простились с семейством Обертонов, даже Домна Каминовна с Джеммой, расчувствовавшись, собрали им в дорогу много разных вкусностей.

Мольберт подарил Хозяйке портрет слепого Музыканта, который занял почетное место в холле.

Велла, позабыв про свой сарказм и памфлеты, летала белокурым ангелом между ними. Новые любовные чувства захватили её неуёмную натуру.

 Наступило время отъезда. Редактор Очерк Эскизович Незванный увозил в столицу новую статью и обретенное приятное знакомство. Лирика и Мольберт, взявшись за руки, провожали их до вокзала.

Мольберт решил задержаться в городке, мотивируя, что не видел ещё всех живописных мест. Отец не отговаривал, замечая какими искрами фонтанируют молодые люди. Лирику похвалил за старание и любовь, с которой она описала всю историю.

 --Нет, нет... Я бы не портила чудесный городок...Но и не отрицаю, про необходимость глотка свежего воздуха на этом островке спокойствия и благочинности. Пусть всё идёт своим ходом, - Элла взглянула на своего спутника. Мужчина сжал её ладонь в знак согласия.

 Экспресс унес героев в даль.

Даль неизвестностью тревожна.

Там будет радость и печаль,

Ведь жить спокойно невозможно.

И в этот тихий уголок

Они ещё не раз вернутся,

Чтоб от тревог и от забот

В свой тихий омут окунуться.