она открыла дверь
Жанр:
Сентиментальное
Вид:
она открыла дверь.
она открыла дверь и заметила, что сегодня как-то по-другому зацвели цветы. как-то по-особенному падает свет на белую столешницу, и что, как ни странно, её дом выглядит даже приятным. за долгое время ей захотелось подольше задержаться в комнате и никуда не спешить. завалиться на свою неудобную кровать, молча перебирать пальцами волосы, закрыть свои уставшие глаза, и подарить этой комнате пару часов своего времени. просто так: без утренних обещаний снова вернуться, без дневных перерывов на чтение старых книг, без очередной бессонницы по ночам.
первый раз за долгое время она взяла у себя отпуск и отправилась отдыхать. она не уехала на море, она не арендовала себе виллу у океана, она даже не уехала к бабушке куда-то далеко. она осталась у себя дома. там, где она остается собой уже долгое время. она оказалась в том помещении, которое видело её улыбку или слышало ее слезы по вечерам.
она осталась в тех небольших квадратных метрах, которые, вероятно, ей уже приелись до мурашек, но именно в эти злосчастные метры на окраине города она спешит попасть как можно скорее.
и первый раз за долгое время, за этой самой дверью она почувствовала себя в этой комнате. целиком.
в комнате, которая стала частью её порядка 10 лет назад.
уже почти 10 лет она с дрожью открывала эту скрипучую и хлипкую дверь, которая виделась ей каждое утро, как только она просыпалась. поэтому она так любила закрывать дверь.
закрывать, потому что так создается ощущение, что в любой момент может кто-то прийти и открыть её.
может тоже войти к ней. сесть на её кровать. войти в комнату, где есть она.
и побыть рядом.
но сегодня что-то было не так.
сегодня ей не захотелось из неё уходить. сопротивляться. желать свободы. ей захотелось остаться в этой комнате.
в комнате, которая обличена именем "палата 317" одной лечебницы для душевнобольных.
палата, которая уже столько лет боролась с ней за право стать обладателем её жизни.
и, кажется, в этой борьбе она выиграла.
она открыла дверь.
и больше она не захотела никогда её закрывать.
потому что она перестала ждать входящих в эту комнату врачей из процедурной или какую-нибудь любящую её душу.
её дверь оставалась всегда открытой.
ровно до момента, пока её глаза не закрыл патологоанатом выстиранной белой простыней.
и увез её уже навсегда закрытую через большую металлическую открытую дверь.
она открыла дверь и заметила, что сегодня как-то по-другому зацвели цветы. как-то по-особенному падает свет на белую столешницу, и что, как ни странно, её дом выглядит даже приятным. за долгое время ей захотелось подольше задержаться в комнате и никуда не спешить. завалиться на свою неудобную кровать, молча перебирать пальцами волосы, закрыть свои уставшие глаза, и подарить этой комнате пару часов своего времени. просто так: без утренних обещаний снова вернуться, без дневных перерывов на чтение старых книг, без очередной бессонницы по ночам.
первый раз за долгое время она взяла у себя отпуск и отправилась отдыхать. она не уехала на море, она не арендовала себе виллу у океана, она даже не уехала к бабушке куда-то далеко. она осталась у себя дома. там, где она остается собой уже долгое время. она оказалась в том помещении, которое видело её улыбку или слышало ее слезы по вечерам.
она осталась в тех небольших квадратных метрах, которые, вероятно, ей уже приелись до мурашек, но именно в эти злосчастные метры на окраине города она спешит попасть как можно скорее.
и первый раз за долгое время, за этой самой дверью она почувствовала себя в этой комнате. целиком.
в комнате, которая стала частью её порядка 10 лет назад.
уже почти 10 лет она с дрожью открывала эту скрипучую и хлипкую дверь, которая виделась ей каждое утро, как только она просыпалась. поэтому она так любила закрывать дверь.
закрывать, потому что так создается ощущение, что в любой момент может кто-то прийти и открыть её.
может тоже войти к ней. сесть на её кровать. войти в комнату, где есть она.
и побыть рядом.
но сегодня что-то было не так.
сегодня ей не захотелось из неё уходить. сопротивляться. желать свободы. ей захотелось остаться в этой комнате.
в комнате, которая обличена именем "палата 317" одной лечебницы для душевнобольных.
палата, которая уже столько лет боролась с ней за право стать обладателем её жизни.
и, кажется, в этой борьбе она выиграла.
она открыла дверь.
и больше она не захотела никогда её закрывать.
потому что она перестала ждать входящих в эту комнату врачей из процедурной или какую-нибудь любящую её душу.
её дверь оставалась всегда открытой.
ровно до момента, пока её глаза не закрыл патологоанатом выстиранной белой простыней.
и увез её уже навсегда закрытую через большую металлическую открытую дверь.