Катин сын

Это случилось давно, когда Вилька Пронькин, десяти лет от роду, был почти бесхозным мальчонкой при уработавшейся на четырёх работах, но ещё молодой матери, Екатерине Ивановне, или просто для всех Кати, что, несмотря на рождённого вне брака сыночка, не теряла надежд на лучшую долю… И вот, она встретила, наконец-то, своего Виктора, статного офицера-интенданта, почему-то до сих пор неженатого, прямо в поезде вошедшего сразу в её жизнь, ну и, само собой, в жизнь Вильки, ничего не знавшего о своём родном отце – а тут вдруг, нежданно-негаданно, рослый мужик в звании капитана с портупеей и кобурой, из которой устрашающе торчала тёмная рукоять пистолета «ТТ»!

Мама Катя обожала своего избранника, да и как иначе, когда он так щедр на ласку и подарки, привозимые для неё из командировок! Ещё жених обещал на ней непременно жениться, как только ему подфартит и он сорвёт крупный куш, вернее, выполнит важное ответственное задание его руководства, а-то надоело пробавляться мелочёвкой… Наивная Катюша не понимала истинного смысла сказанных в запале слов – тогда она была просто счастлива рядом с красавцем-капитаном, на которого заглядывались все женщины двора, в глубине души завидуя ей, до этого самой бедной и несчастной!.. Но в один злосчастный вечер всё рухнуло без возможности, как тогда казалось, сохранить хотя бы толику от огромного счастья, именуемого простой земной любовью. В последнее время Витёк всё чаще стал приезжать из командировок почти пустым… Настроение, конечно, было не ахти, но Витёк крепился, держал фасон бравого везунчика по жизни. Как всегда, по возвращению с поездок накрывался роскошный стол из купленных им деликатесов с обязательным шампанским – выпивали, закусывали, потом наш капитан доставал свою фронтовую гармошку и пел всегда одну и ту же жалостливую красивую песню «Одинокая гармонь», доводя до слёз благодарных слушателей в лице Пронькиных… На этот раз после исполненного песенного шедевра развеселившаяся не в меру Катя принялась, как бы шутейно, «пилить» женишка за невнимание к ней, брякнула невпопад помрачневшему Витьку о его невесть откуда взявшейся скупости, наверняка кралю себе заимел на стороне, пока она, дурочка, страдает, ждёт, планы на семью строит – в общем, хватила от выпитого через край… Обычно спокойный с Катериной Витёк вдруг на последних словах вскочил и отвесил наотмашь такую пощёчину, что та с разбитым в кровь лицом отлетела от стола на несколько метров и рухнула без сознания на пол – далее в ход пошли подкованные хромовые армейские сапоги, которыми внезапно озверевший жених мог бы добить в кураже свою невесту, если бы не сын её, Вилька! Он бросился к висевшей в прихожей шинели, вытащил из кобуры пистолет, коим тыкал в Витька, умоляя остановиться, но тот как будто ничего и никого не слышал – и тут грянул выстрел! Пришедшая в себя Катя от увиденного по-бабьи истошно завыла, кинулась обнимать любимого, призывая не оставлять её, дуру несусветную, наболтавшую напраслину на кормильца и настоящего «папку» для единственного сыночка – всё ещё можно исправить, только не уходи!.. Но Виктору с каждой минутой становилось всё хуже и хуже. Чувствуя близкий конец, он, собрав в кулак последние силы, приказал Вильке срочно выбросить пистолет в речку, а ему вызвать «скорую», если успеют ещё спасти – медики обязательно наведут на огнестрел милицию, поэтому говорите, что, дескать, я уже пришёл подстреленный, сами же о пистолете и обо всём произошедшем здесь, ни-ни, как бы на вас ни давили следаки – простите, коли сможете, авось судьба  даст шанс нам свидеться, после чего Витёк впал в забытьё. Примчавшаяся на адрес реанимационная бригада и наряд милиции одного в экстренном порядке увезли в больницу, другую, как соучастника преступного события, в КПЗ, мальчику же пока разрешили отсидеться до детдома у соседки. Вот так, была семья, и нет её – осиротели стены вагончика…

  Четверть века пролетела с той поры, когда случилась эта история любви, надежд и веры в лучшее… В поезде-экспрессе у окна купейного вагона в прекрасном расположении духа сидел бравый офицер-спецназовец в чине капитана: за успехи в службе он поощрён краткосрочным отпуском и через всю страну направлялся домой к матери, что ещё жива-здорова, ждёт его, волнуется… В статном усатом мужчине под два метра ростом сразу и не признаешь того десятилетнего Вильку – теперь это Пронькин Вилен Викторович, своей семьёй пока не обзавёлся, посвящая жизнь ратному делу – многочисленные награды на груди говорят сами за себя.

На узловой станции какого-то областного центра  поезд вынужденно задержали. Чтобы не томиться ожиданием, офицер Пронькин решил прогуляться до привокзальной площади. Спускаясь по каменным ступенькам вокзала, Вилен вдруг услышал до боли в груди знакомую с детства мелодию «Одинокой гармони», что наигрывал на гармошке у павильона«Пиво-воды» какой-то убелённый сединами дедок, пригнутый жизненными обстоятельствами к земле – рядом лежала потрёпанная временем офицерская фуражка, наполненная  подаваемой мелочью. Сурового вида капитан, заслушавшись берущими за душу знакомыми переборами гармони, даже прослезился и положил исполнителю поверх мелочи самую крупную купюру, что имелась на то время. Нищий старик-музыкант поднял на него удивительно ещё молодые глаза, которые замерший от неожиданности Вилен не перепутает ни с какими другими на свете – это были глаза выжившего Витька… «Здравствуй, Витёк…– прохрипел от волнения Пронькин и тут же добавил. – Здравствуй, папка… Я это, Катин сын, Вилька!» Дедок в ответ засуетился: «А-а, узнаю, узнаю – вырос-то как, тоже офицером стал, как и я до воровской жизни! Катюха померла небось –царство ей небесное, любила меня шибко и через это пострадала…». «Да, нет, пап, она жива – после тебя так и не вышла замуж! – поверг в смятение названный сынок, затем решительно приказал. – Вот что, отец, давай-ка ты собирайся, все подробности в поезде – решайся!»

Мать кинулась долгожданному сыночку на грудь,  запричитав на всё своё просторное современное жильё! И тут за спиной увидела того, кто  никогда не уходил из её сокровенных снов, из души, из памяти – неужели, не может этого быть!!! Виктор был взволнован не меньше, что долго не мог вручить Кате купленные для неё на свои трудовые цветы!.. За роскошным столом с деликатесами, накрытым уже Виленом для родных людей, шумных речей не было, больше молчали, перекидываясь друг с другом взглядами, что говорили красноречивей всяких напыщенных слов, как же они рады этой нежданно-негаданной встрече через много-много лет на том же месте и даже приблизительно в тот же час! Потом растроганный Витёк взялся за гармошку – и полилась знакомая грустная мелодия, но наполненная на этот раз, под стать моменту, радостью возвращения, счастья и больших надежд на будущее…