5 рассказов

                Амир, хотя учится в третьем классе, по утрам любит нежиться  в постели.

                – Сыночек, вставай! Солнышко встало, неба достало, тебе привет послало!– ласково будит его мама, похлопывая по спине.

                – Ай! Не хочу!– упрямится мальчик и, головой нырнувши под одеяло, продолжает лежать.

Приготовив завтрак, мама снова подходит.

                 – Сынуля! Хватит лежать. Вставай! Опоздаешь в школу, будет стыдно. Вот твои тепленькие носочки,– мягкими руками нежно проводя по волосам, говорит мама.

 Лениво потягиваясь, умывшись теплой водичкой, подходит к столу, где его ждет горячая каша, блестя масляными глазами, приветливо пыхтит пузатый самовар, аппетитно пахнут поджаренные лепешки.

                 Галима апа – библиотекарь. По дороге на работу помогает сыну нести тяжелый портфель. К возвращению домой из школы – на столе вкусный обед, а вечерами с мамой вдвоем любят читать книги. Хотя у них в доме и нет отца – живут неплохо.

                Однажды утром Амир долго ждал, когда подойдет мама и начнет  его будить ласковыми словами, но,… так и не дождавшись, встал сам. Дома  непривычно холодно. Не слышно и приветливого гудения самовара. Мальчик, нацепив валенки на босу ногу, сбегал во двор и потянулся к умывальнику. Странно, и в умывальнике вода ледяная.

                  – Мама, мама,– мальчик забежал в спальню матери. Но там, почему-то, и постель еще не заправлена. Куда она могла уйти рано с утра? Может корову доит?

 Мальчик пощупал печь. Она тоже не затоплена. Амира, застывшего в изумлении, заставил прийти в себя голос соседки Салимы апай.

                  – Встал? Господи, что же ты, бедненький, будешь делать один-одинешенек? Заболела ведь твоя мамочка, и ее увезли в райцентр в больницу. А тебя, чтоб ты не испугался, не велела будить. Вот принесла тебе кашки. Быстренько поешь и отправляйся в школу.

                  Мальчик, давясь слезами, с трудом проглотил ложки две каши и, одевшись, пошел в школу. Дорога, которая в разговорах с мамой преодолевалась быстро, казалась сегодня особенно длинной.

                  К его возвращению из школы дом уже был натоплен, но он все равно показался почему-то неуютным и серым.

                  – Мне некогда с тобой сюсюкать сидеть, бегу на ферму. Вот возле печи ключи. Из кладовки достанешь комбикорма, накорми гусей и кур, с сарая сбрось сена корове и козам,– заторопилась соседка.

 Амир будто окаменел посреди комнаты.

                   Нелегкое дело, оказывается, отпирать замок холодной зимой. Стараясь согреть ледяной замок дыханием, еле-еле сумел прокрутить ключом. Птицы, соревнуясь друг с другом, клюют корм. Мальчик вскарабкался на сарай. С трудом вырывая клочья сена, бросал скоту. Затем, устало передвигая ноги, зашел в дом, и сразу ему вспомнилась вкусная еда, приготовленная матерью. Как она его уговаривала съесть еще ложечку вкусненького супа или доесть котлетку. Картошка, оставленная соседкой, давно остыла, в горло не лезет.

     Вечером, беспокоясь, что он может испугаться, соседи забрали мальчика к себе .

                 – Матери сделали операцию на аппендицит. . .Поздновато увезли. Пока здоровье  у нее не очень хорошее. Как только ей станет получше – съездишь, – похлопывая по спине,  утешала Салима апа, видя, как катятся крупные слезинки по щекам Амира. – Не плачь, она молодая. Долго не залежится.

 «Долго не залежится…» Долго очень долго тянется время без мамы. Амир сам научился даже затапливать печь.

                   – Родненький, занеси, пожалуйста, щепок из дровяного сарая, бывало, попросит мама, а у него и ответ готов.

                   – Ай, неохота, занеси лучше сама,– упрямится он.

Соседка не мама.

                   – Быстрее поворачивайся. Мне некогда. Своих забот по горло.

                   – Это же не вода. Как может забота быть по горло!?– удивляется мальчик про себя. Он сам себе варит картошку. Не очень хочется ему есть у чужих. Не нравится, когда на него глядят жалеючи.                   

                  Прошла неделя, затем и другая. Маме стало лучше. Когда кто-то из деревни по делам едет в райцентр, и Амира не забывают брать с собой.  Галима апа гладит его обессиленными руками по волосам, по спине.

                  – Как тебе живется, сыночек? Малость потерпи уж, моя кровиночка, – утешает она, украдкой вытирая уголки глаз от навернувшихся слез.

                  – Сын у тебя уже большой,– присоединяется соседка по палате, сухонькая старушка. – Мы в его годах уже колхозу спину гнули.

                  –Сейчас ведь времена-то другие,– слабо возражает мама.

 «Завтра приезжает Галима, выписывают …». От этого сообщения Амир, не зная что делать, забегал по двору.

                    Уже наступила весна. У подножий гор голубеют подснежники – сон-трава. Во время одного посещения  больницы Амир из уст мамы услышал, что ей очень уж хочется поесть дикого лучка. Поэтому, быстренько сменив одежду, побежал на гору Акбулак. Когда добрался до вершины- ахнул. Вся гора заголубела сон-травой. Залюбовавшись цветами, наевшись дикого чеснока и чилижного лука, задремал меж цветов. Сразу же возле него возникла мама. Она прижала Амира к своей теплой груди, погладила  его лицо горячими ладонями.

                     – Мама, мамочка!– ласкался Амир.

                     – Родненький мой! Не сиди на холодной земле, ведь простудишься! – выдохнула теплом и вдруг куда-то исчезла... На Амира кто–то темный и страшный дохнул холодом и мраком.

 Мальчик с ужасом проснулся и видит – солнышко скрылось за темными облаками.

                      – Как интересно. Солнышко, оказывается, как мама. Когда оно есть – тепло, нет – холодно и темно.

                       На другой день, когда Амир вернулся из школы –

дом весь сиял. На столе поет веселый самовар, дымятся вкусные лепешки.

                      – Мама, мамочка моя! Ты – солнышко! Ты мое солнышко! Как мне хорошо, когда ты дома! – чтоб не показать слез, брызнувших из глаз, мальчик уткнулся в грудь матери. – Теперь и я тебя буду беречь. Буду во всем – во всем помогать. Только  будь жива и здорова! 

 

           Ильфат – городской мальчик. Пятилетнего сына в этом году родители впервые решили отвезти в деревню в гости, а самим ехать отдыхать  за границу. Из далекой Тюмени летели на самолете, а потом ехали на машине и приехали до дедушки с бабушкой.

                  – Господи, как вырос мой внучок!– раскрыв свои объятия встретила бабушка.

                  – Да-а, действительно большой уже, сможет со мной на сенокос ходить,– подкидывая Ильфата под потолок смеялся дед.

                 В деревне все так интересно. Сказочные курочки – рябы кудахчут во дворе. Между ними горделиво прохаживается большущий красный петух. Только мальчик надумает приблизиться к ним, петух, помахивая крылом, начинает сердито кудахтать. Ильфат струсил. Может городского мальчика хочет съесть?

                   – Не бойся, внучок. Он не тронет тебя. Если надумаешь обидеть его курочек, тогда только может клюнуть,– улыбается дед и, схватив петушка за крылья, подносит Ильфату. – На , подержи-ка. Убедился теперь, что он не страшный?

                   – Дед, а дед, а куда вы деваете столько золотых яичек?

                   – Куда деваете, говоришь? Да бабушка твоя меняет на чай, сахар, мыло.

  Мальчик поражен, ведь курочек-то вон сколько много.

                   – Столько золотых яичек менять на чай и сахар?!

                   –  Яички-то не золотые, а простые,– вмешивается бабушка.– Да идите-ка обедать.

 Вечерело. Мальчик продолжал знакомиться с сельской жизнью.  Он, думая выйти на улицу, только подошел к воротам, видит, из щели смотрит чей-то громадный глаз, и кто-то шумно дышит.

                   – Дедуля, там кто-то пыхтит,– заорал он изо всей мочи.

                   – Да не бойся ты! Это наша камола пришла, молочка  принесла…,– умиленно проговорила бабушка.– Входи, входи, миленькая кормилица ты наша.

В открытые ворота ввалилось громадное существо и бросилось к ведру с помоями, которое вынес дед из времянки.

                   – Бабушка, кто это?!

                   – Касатик ты мой, да неужели ты коров никогда не видел?– удивляется бабушка.– Это же корова.

                   – А где же тогда её рога?

                   – У нашей коровы нет рогов, она комолая. Безрогих коров называют комолой.

                   – А-а-а, значит и мы комолы, да?

                   – Да нет же,– хохочет дед.– Рогатых людей не бывает. Это в сказках только у злого хана были рога.

                   Прошло  несколько дней. Мальчик привык понемногу к деревенской жизни. С бабушкой ходил за водой. Сопровождал  с дедом коня к водопою. Сам научился наливать воды в умывальник и выливать воду из-под  него, когда таз был переполнен.

                   Однажды дед с бабушкой рано с утра ушли на прополку свёклы. Мальчик на целый день остался один. Когда он встал, солнце уже было  довольно высоко. Ильфат, решив умыться, потянулся было к мылу – но мыльница пуста. Он вчера у бабушки на столе приметил целую коробку душистого мыла в золотистой обертке. Достав кусочек из них, вынес во двор и положил на полку рядом с умывальником. Сложив ладошки ковшиком, толкнул язычок умывальника – он пуст. Ильфат  чашкой вынес воду из летней кухни, налил  и снова потянулся к мылу и от удивления чуть не сел в таз, полный  грязной воды.

                   – А куда же подевалось мыло?– поразился мальчик.– Не ты ли взяла?– спрашивает он у одной из курочек, которая усердно что-то ковыряла в земле.

                   – Как так! Как так!– начала возмущаться ряба.

                   –Я пошутил!– испугался он.

 Вдруг петух решит, что Ильфат обижает курочку и бросится её спасать. Он вынес еще кусочек мыла, и, помня наставления бабушки о том, что если посуда под умывальником полна, то её обязательно нужно выливать  на навоз за сараем, изо всей силы потащил таз  и опрокинул на указанное место. Руки, запачканные в земле, нужно было сразу же хорошенько помыть с мылом. Протянул руку за мылом – опять мыльница пуста. Мальчик не на шутку перетрухнул.

                   – А куда провалилось это мыло?!– озирался он по сторонам, выискивая того, кто бы мог стащить столько мыла. И приметил  облизывающегося кота на крыльце.

                   – Ах, вон оно что! Это ты значит слопал столько мыла?!

                   – Мяу, очень вкусно!– заморгал котик, продолжая умываться.

                   – Он! Он! Гав!– поддержал  прятавшийся в тени пес Актырнак.

 Кот, чувствуя свою вину, на всякий случай забрался на крышу дома и там сердито махал хвостом.

 Был вынесен третий кусок мыла. Наконец мальчик, умывшись, мог сесть за завтрак.

                     Когда дед с бабушкой пришли на обед, начали умываться – опять мыло исчезло.

                    – Утречком только новый кусочек мыла положила сама, где же оно?– спрашивает бабушка.

                    – Да в таз с водой наверно упало. Кому нужно твое мыло,– отмахивается дед.

                     Бабушка из дома снова выносит мыло в золотистой обертке.

                    – Сынок, не ты ли убрал мыло из мыльницы?– спрашивает она.

                    – Я сам три куска мыла вынес. Все слопал этот кот!– толкает внук  трущегося  кота ногами.

                    – Коты мыло не едят.

                    – Да лежат, наверно, где-либо в траве. Кто его возьмет,– ухмыльнулся дед.

                    – Нет нигде. Я и в траве посмотрела, и в тазу с водой проверила– нет  и все тут! Я сама утречком положила новенький кусочек, внучок – три куска, сейчас в обед положила кусок мыла. Да ведь мыло-то дорогое, в золотой обертке…

                     – А кто может – то их взять? Если мальчишки какие-нибудь озорничают…. Да тут по соседству, считай, детей-то нет. Все трудоспособное население на свекле…

                     Секрет мыла раскрылся только осенью. Дед купил новый телевизор и полез на ветлу, что росла на палисаднике, чтобы устанавливать новую антенну. Когда слез, он долго хохотал, а потом позвал всех к себе:

                     – Смотри-ка, бабулечка, что я нашел,– и начал вытаскивать из-за пазухи четыре куска мыла в золотой обертке, один кусок без обертки, ручные часы, золотое колечко.

                     – Вот сорока-воровка все в свое гнездо перетаскала!– сказал дед.– А мы-то гадаем, кто съел мыло?

–       Вот окаянная сорока!– возмутилась бабушка.– Ведь мои соседушки Шаргия с Саидой все лето ссорились, обвиняя друг друга в воровстве. А воровка-то на дереве сидела…

                        Салима и Айбулат погодки. Такие непоседы, что видят у взрослых, то и повторяют.

                        Сегодня Самигуллу агая и Рахиму апай пригласили в гости.

                        – Пусть дети остаются дома, и погода очень холодная,– решила мама.–  Потом и домик у них небольшой, будут баловаться и шуметь, неудобно.

                        – И то правда. Детей там нет, пусть остаются,– согласился Самигулла агай.

                        – Отец, занеси, пожалуйста, из кладовки ведро муки.

Завтра утречком хочу затеять хлеб.

 Рахима, быстренько просеяв муку, поставила большую чашку на скамеечку возле печи.

                         – Дети, ничего не трогайте!

                         – Не мучайте кота!

                         – Козлят не пускайте на стол!

                         –Ладно,– согласилась оставшаяся за старшую Салима.– Только вы скорее приходите, а то мы боимся.

                          – Я не боюсь. Я – мужчина!– горделиво выпятил грудь Айбулат.– Только вы не забудьте принести нам гостинчиков!

                          – Конечно, конечно принесем, только ведите себя хорошо, – предупредив, родители ушли.

 Как только за ними закрылась дверь, посчитав себя постарше, Салима завела игру:

                          – Айбулат, братик, давай  мы с тобой будем ходить друг к другу в гости.

                          – Ладно. Только я не буду старушкой.

                          – Ладно-ладно, ты будешь дедушкой Хадыем.

                          – Тогда ты будешь бабушкой Гильмиямал, да?

                          – Нет, мы тогда не сможем друг друга приглашать в гости, они ведь живут в одном доме.

                          – Ну, тогда…тогда ты будь бабушкой Шамсиямал, ладно?

                          – Ага, – согласилась девочка.

 Игра закипела. Выстроили из стульев дом. Из кухни, натаскав печенья, варенья, разложили в кукольную посуду. Салима первой позвала в гости.

                   – Годок Хадый, затеяв только на молоке,  блинчиков испекла, приходи на чашечку чая.

                   – Ладно, ладно, соседушка. Сейчас буду. Немножечко сенца сброшу коровкам, – голосом Хадый бабая заговорил мальчик. – Любит скотинка душистого сена. Кушайте, милые, кушайте, молочка нам вкусненького побольше дадите.

                    – Здравствуй, Хадый бабай. Милости просим, входи, входи, – заурчала голосом бабушки Салима. – У нас тут порог высоковат, не упади.

    Они, несколько раз сходив друг к друг в гости, наелись и, устав от бесконечных любезностей и сюсюканья,  замолчали.

 Затянувшуюся тишину прервала Салима.

                     – Давай, братик, мы с тобой картошку будем обрабатывать.

                     – А как?

Девочка быстренько сползла со стула и начала снимать горшки с цветами с подоконников и рядами ставить их на пол.

                     – Вот это вот наш картофельный огород. Там завелись эти  полосатенькие  жуки. А мы с тобой сейчас их будем травить, ладно?

                     – А зачем? Я больше не хочу ходить в гости и дедушкой  Хадыем тоже не буду…. Я буду или космонавтом, или летчиком …

                    – Э-э, вот останешься без картошки, тогда что же будешь делать, а?–  вопрошала Салима, подперев бока руками точь-в-точь как  мама.

                    – А я и не люблю картошку, – отмахнулся Айбулат.

                    – Ну, тогда на тракторе опрыскивай картошку ядом.

                    – Как?! – чуть не плача, спросил мальчик.

                    – Как? Как? Просто так …

Немножко поразмыслив, Салима на подносе принесла муки из ведра.

                     – Вот тебе яд. Вот это и разбрасывай на тракторе.

 Айбулат, опрокинув  кухонный стул, сделал трактор и затараторил:

                     – Трын-трын-трын, – одной рукой держал руль, другой обсыпал мукой все горшочки с цветами.

                     – Нужно обсыпать и между рядами, а то жуки они очень живучие, – обрабатывать междурядье помогала и сестра.

                     – Братик, картошку обработали, а теперь снег идет …

Принесенной муки было маловато. Вдвоём притащили большое ведро с мукой, и закипела работа: хлопьями валил снег.

                     – Как хорошо снег идет, да, братик?

                     – Давай будем кидаться снежками…

                     – Давай…

Комки муки невозможно было кидать. Они обсыпали всё.

Ах, как было весело! Не лишили такого удовольствия и козлят, и кота. Стащив с подлавки валенки и рукавички, обулись и начали подтанцовывать на снегу.

                    – Первый снег идет! Первый снег!

                    – Снег мягонький, беленький, как весело! Как хорошо!

Увлеченные игрой и не заметили, как вернулись родители из гостей.

                    – Боже мой, что здесь происходит!? – воскликнула мама.

                    – Салима, это что такое? – строго спросил отец.

                    – Мама, папа, мы друг друга в гости звали. А потом обработали картошку, потом… потом шел снег. Весело было, да, Салима?

                    – Весело, – пробурчала девочка, уже понявшая, что они натворили что-то нехорошее.

                    – Господи, как же вычистить все это!? – всплеснула руками  мама. – Что они натворили с моими цветами, боже мой, боже мой?!

                    – Мам, посмотри, у меня и валенки побелели от снега,– продолжает радоваться Айбулат.

                    – Как теперь их снова сделать черными? – ломает голову отец.

                     – Мэ-э-э, – подали голоса козлята.

Они, слизывая муку со спины друг друга, были сплошь покрыты тестом. Мама окаменела. К торжеству присоединился и кот, вылезший из-под печи. Он прошелся вокруг ног родителей, демонстрируя, как с ним обошлись жестоко и несправедливо. У него усы и  голова тоже были  в муке.

                         Успокоились только глубокой ночью, когда родители, затопив баню, помыли всех членов семейства и легли отдохнуть.

      

                 – Внученька, оденься потеплее!

Чтоб не слышать наставлений бабушки, Лиля выскочила из дома и побежала по тропинке. Несмотря на раннее утро, были слышны голоса направлявшихся в школу детей. Девочка встретила свою подругу Накию, и они, взявшись за руки, пошли напрямик через школьный сад. Вдруг, услышав в кустах странные звуки, они замедлили шаги.

                  – Ой, что там такое?!– запищала Накия.

                  – Дай-ка, я сама посмотрю, что же там есть?

Лиля, жалея о том, что, не послушав бабушку, ушла без рукавичек, раздвинула куст сирени, на котором еще висели насквозь промерзшие листочки. Между ними что-то зашуршало. Присмотревшись, девочка разглядела маленького черненького котеночка, который, дрожа всем телом, хрипел.

                   – Ой, Лилька, оставь! Брось! Он, наверно, грязный и еще заразный.

                   – Нет, не брошу! –заупрямившись, Лиля взяла котеночка на руки.

                   – Ой, мамочки! Ой, мамочки! У него задние лапы в крови! Ой, страшно! Брось, Лилька, не пачкайся! Опоздаем ведь в школу,– теребила подругу Накия.

В душе Лили проснулась острая жалость. Разве она сможет беспечно сидеть в школе на уроках, когда такое беспомощное существо умирает на снегу? Нет, еще раз нет!

                     – Я сегодня не пойду в школу!– выкрикнула девочка и, резко повернувшись, на ходу засовывая котенка за пазуху, побежала домой.

                     – Батюшки, что случилось? Вторую обувку, наверное, забыла?– забеспокоилась бабушка, занимавшаяся уборкой после завтрака.

                      – Бабуль, у нас дома есть йод?– спросила Лиля, на ходу раздеваясь, и одной рукой продолжая прижимать к груди искалеченного котенка.

                     –Что-нибудь сучилось?

                     – Да нет, ничего…

                     – Что это у тебя,–заинтересовалась бабушка,– подойдя поближе. – Котенок, что ли? Господи, где ты подобрала такого заморыша? Да он весь в крови! Иди, иди, уноси обратно туда, откуда взяла. У нас мышей сроду не бывало.

Внучка, сделав вид, что она ничегошеньки не слышит, открыв аптечку, извлекла оттуда бинт, йод, вату и собралась лечить своего найденыша. Зная упрямство своей любимицы, бабушка, отложив свои дела, взялась помогать девочке. Из своего сундука достала она старое полотенце, простыни, принесла тазик с теплой водичкой и осторожно начала мыть раненые лапы котенка.

                      – Давай-ка, мы с тобой его хорошенько искупаем, упаси боже, чтоб никаких насекомых у него не было, а затем вот сюда за печкой поставим табуретку с маленькой подушечкой.

                     Пока бабушка купала, найденыш старался вырваться, хрипел, даже попытался царапнуть бабушку, но чувствуя, что прикосновения очень осторожны и ласковы, притих.

                     – Это чья же бессердечная душа могла так искалечить такого малюсенького? Бедняжечка… несчастненький какой! Да он весь черный, пусть и будет Чернушкой,– приговаривала бабушка.– Вот здесь ему у печи будет и тепло и мягко. Они ведь, котята-чертенята этакие, любят тепло .

                      – Точно, бабуль, я его и назову Чернуш,– обрадовалась девочка удачно найденной кличке.

                     Лилин найденыш начал быстро выздоравливать.

Возвращения девочки он всегда ожидал у двери. Начинал урчать. Хоть задние лапы и  были искалечены, бегал быстро, но, как другие котята, за любой тенью не скакал. Любил сидеть возле бабушки или лежать на коленях внучки. Никогда не попрошайничал и довольствовался тем, что дадут. Очень не любил мальчишек. Когда появлялся  кто-либо из мужчин, сразу же прятался в подпечке.

                           Домашние по-разному относились  к этому котенку.  Мама особенно недолюбливала его,  даже несколько раз уносила к себе на работу.

                           Однажды Лиля, захотев показать своего Чернуша, пригласила к себе домой Накию. Приходят, а котенка-то и нет.

                          – Бабушка, где мой Чернуш?– забегала девочка.

                          – Уж и не знаю…Может мама унесла на работу? Вроде говорила, что там мыши завелись… Давайте-ка, помойте руки и садитесь за стол. Блинчиков вот горяченьких напекла, чайку попейте,– закрутилась бабушка у плиты.

                           – Бабуленька, миленькая, скажи правду,– теребит ее Лиля, а  у самой глаза наполнились слезами и готовы ручьем политься на нарядный шарфик.

                         – Господи, говорю же, наверно, мама унесла на работу, больше никому он не нужен твой Чернуш.

  Лиля с подругой прямиком помчалась в бухгалтерию фермерского хозяйства, где работала мама.  

                        Котенок действительно  был там. Он, высунув голову из маминого валенка, валявшегося возле обогревателя, сладко спал. Вот уже который раз мама уносит Чернуша из дома. Лиля чувствовала, что ее любимца дома не все понимают и принимают. Девочка не раз сквозь сон слышала, как мама укоряла бабушку:

                        – Маменька, если б ты хоть была построже, не возилась бы она с этим уродом-инвалидом. Видеть не могу, как она страдает и мучается с ним. Не ест, не пьет, пока не накормит своего Чернуша – чертёнка этакого.

                         – Что же я-то могу поделать? Разве плохо, если ребенок ухаживает за несчастным  инвалидом? От доброты, думаю, нашей девочке хуже не станет.

                          – Вот увидишь, из-за этого инвалида еще начнет хуже учиться.

 Мама, на сей раз, ошибалась. Раньше Лиля больше времени проводила то перед телевизором, компьютером, то просто болтая с подругами по телефону, а этой  зимой больше каталась на санках, и очень много читала, особенно увлеклась чтением книг о животных. Если раньше мечтала быть  кинозвездой, то сейчас хотела стать непременно ветврачом. И уроки она готовила обстоятельно. Сначала домашние задания читала про себя, а потом все-все пересказывала своему Чернушу. Кот при этом, прищурившись, мурлыкал, и изредка спрашивал:

                         – Вопроссс, вопроссс…

                         – Вопросы, говоришь? – смеется Лиля, – ладно, задавай любые, я на все-все вопросы отвечу…

И отвечала на все вопросы, которые мог бы задать учитель на уроке. И, конечно, училась только на отлично.

 Находила время ухаживать и за своим питомцем. Купала котенка регулярно, его посуду все время мыла хозяйственным мылом.

                           К весне Чернуш превратился довольно упитанного кота.

Хотя задние лапы были искалечены, он научился запрыгивать на подоконник. Сидя возле окна, следит за чирикающими за окном воробьями, и,  желая поймать, передними лапами бьет об стекло.

А воробушки, подразнивая его, висят вниз головой и говорят:

                             – Чик-чирик, чик-чирик, тебе до нас хода нет, хода нет!

                             – Мяяу, – издает обиженный кот, – и, не выдержав нахальства шустрых воробьев, спрыгивает на пол и бьет хвостом.

                             – Бабуль, скажи, очень умный наш Чернуш, да? –восхищается девочка. – Посмотри, у него на шее и белый галстучек есть… А на передних лапах белые перчаточки, усики длинные. Признайся, бабуленька, он красив, да?

                             – Да,да, с ума можно сойти от такой красоты неописуемой! – хохоча обнимает внучку бабушка, довольная, что в душе любимицы лежит бесценное сокровище – доброта.

Вот так они  и жили.

                            Но однажды Лиля, вернувшись домой, обнаружила, что нет Чернуша. Где только не искала. Заглянула и в подпол, и в подпечье, сбегала к матери в контору – нет нигде. А когда увидела спрыгнувшего из-за подушек на кровати рыжего котенка, поняла все: это только мамины выходки. Это она давно уговаривала дочь выбросить Чернуша и взять нормального котенка.

Когда мама вернулась с работы, с дочерью творилось что-то невообразимое. Она вся опухла от слез и ни на какие вопросы не отвечала.

                               – Господи, доченька, что с тобой? –притворилась мама.

                               – Куда подевала моего Чернуша?! – рыдала девочка.

                               – Только из-за этого море слез? Больше у тебя никаких проблем нет? Подумаешь, кот пропал… Зато вместо твоего инвалида принесла чистенького домашнего сибирского котенка. Такие на рынке больших денег стоят. А этого так подарили. Видишь, какой он пушистенький?

                               – Не нужна мне рыжая косматая новая кошка! – Лиля разревелась пуще прежнего.

Она вечером не стала ужинать, а утром сходила в школу и, возвратясь домой, совсем слегла. У нее все тело было охвачено огнем, глаза лихорадочно блестели.

                               – И в кого только она такая упрямая? – вздыхала мама. – Как назло и бабушки  нет дома.

Сама присела у изголовья дочери и начала гладить ее разметавшиеся волосы.

                             – Миленькая моя, маленькая моя дочурка, послушай меня, ведь речь идет не о корове, а о кошке, о котенке, которого ты подобрала, считай, на свалке. Этих диких котов на ферме знаешь сколько – десятки. Их всех ведь невозможно принять в наш дом. Пусть там живет и твой инвалидик Чернуш. Расти вон рыженького симпатулю!

                              – Я своих друзей не предаю и не продаю! Ты сама всегда так говорила. Этот "инвалидик”– мой! – отбросила Лиля со своей головы руки матери.

                            На следующий день, когда Лиля проснулась, ее Чернуш уже сидел на подоконнике, ожидая, когда она проснется.

                             – Урра! Мой Чернуш вернулся! Спасибо, милая моя мамочка! – чмокнув в щечку, завертела она свою маму.

                             – Сумасшедшая! И в кого она такая упрямая? – удивлялась мама, глядя на счастливо улыбающуюся дочь.

                            А Лиля, быстренько убравшись и накормив своего котенка, побежала сообщать радостную весть своим подругам.

 Ведь начинались каникулы, и она теперь могла посвятить много-много времени своему питомцу.

                    – Сынуля, у тебя завтра день Рождения, чего твоя душа желает? – спросила утром за завтраком  у Амира мама.

                    – Машину какую-нибудь или самолетик, конечно, – ответил за сына папа, торопливо собиравшийся на работу.

                    –Я не маленький, – чуть не давясь кашей, пробурчал мальчик. – У меня этих машин и самолетов о-го-го сколько! Полный шкаф. Мне нужен ноутбук, домашний кинотеатр или собачка.

                     – Ничего себе запросы! – удивленно хлопнула себя по коленям мама. – Мы что, деньги куем, что ли?

                     – Нет, сынок, это пока нам не по карману. Подрасти маленько. Попозже, может, и купим…

                     – Ну да! Я мучаюсь, стирая кучу белья руками, а ему кинотеатр подавай!

                     – Потому я и говорю, давайте возьмем щенка. Собачку хочу! – плаксивым голосом упрашивал Амир.

                     – Только собачки  нам и не хватало еще! И не думай! Всех вместе с собачкой выпровожу на улицу! – пригрозила мама.

                     – А-а, тогда мне никакого вашего подарка и не надо! – надулся мальчик и, хлопнув дверью, ушел в школу.

                    Вечером, вернувшись домой, увидел щенка, с тявканьем выскочившего из-под крыльца, и обрадовался несказанно.

                     – Ай, спасибо , папа! Спасибо, мамочка! – целовал он то одного, то другого.

                     – Ладно, пусть будет тебе другом верным, – погладил  отец непослушные вихры сына.

                      –Только в дом не пускай!– предупредила мама.

                      – Давай-ка, сынок, быстренько поедим и соорудим ему домик. Надо ведь ему тоже свой уголок иметь.

 Амир старательный мальчик. Он помогал отцу: доски пилил, и гвоздочки умело забивал  и пилу тянул.

                     – Ну вы молодцы! – похвалила даже мама. – Очень красивая конура получилась. Настоящий собачий домик!

 Отец и сам, несколько отойдя в сторону, любуясь, восторженно покачал головой. И щенок, видимо, остался доволен домиком. Несколько раз забегая и выбегая в новое сооружение, усиленно начал махать хвостиком и тявкать.

                        – Во как, и подарку понравилась конура, – радовался мальчик. – А щенка я назову Муйнак. Видите, на шее у него беленькое пятнышко?

                        – Назови как тебе хочется, он ведь твой, – благосклонно согласились родители.

Вот так осуществилась мечта Амира. Возвращение  маленького хозяина из школы  щенок встречает, восторженно тявкая и бросаясь лизать лицо и руки.

                      Закончив приготовить уроки, Амир со своим четвероногим другом выходит на улицу. У реки тренирует своего питомца – бросает в бурлящий поток воды палку и приказывает:

                        – Муйнак, быстро неси ко мне!

Собачка, сломя голову бросается в речку и, взяв в пасть палку, махая хвостом, кладет перед мальчиком и усиленно отряхивается возле него. Если кто-то из друзей, шутя, начнет бороться с Амиром, Муйнак,  оскалившись и рассердившись не на шутку, кидается на обидчика.

                        – Молодец! Молодец мой Муйнак!– радуется хозяин и угощает своего  верного друга мозговыми косточками.

К осени Муйнак подрос, стал неотлучным телохранителем мальчика и сопровождал его везде и повсюду. Иногда ему удавалось даже пробираться в класс, где учится Амир, там он вел себя достойным образом, но строгие учителя всегда его выставляли за дверь.

                         Наступила поздняя осень. Начались ливневые дожди.

Однажды отец Амира очень рано пришел с работы и, тут же подняв мать на руки, начал кружить по комнате. Хотел и сына  подкинуть под потолок, но мальчик, отстранившись, пробурчал:

                         – Я не маленький!

                         – Что такой веселый? Машину что ли выиграл?– спросила повеселевшая мама.

                         – Машина что?! Бери выше, милая моя женушка.

Квартиру нам дают, вот что!

                         – Неужели дождались? Неужто, правда?

 Мать, ахнув, села на диван.– Сколько комнат?

                         – Двухкомнатная квартира. Каждая комната изолированная. Есть и лоджия…Большая прихожая, коридор…

                         – Ур-р-ра! Значит, наконец-то, и у меня будет своя комната, да, пап? С Муйнаком на двоих, конечно…

                         – Ещё чего не хватало! – возмутилась мама.– Об этом не смей даже рта раскрывать!

                         – Так куда же денем мы его?!– удивился отец.

                         – Это не мое дело! Девайте куда хотите!

Муйнак, будто понимая, что речь идет о нем, подбегал то к матери, то терся об колени отца, то вдруг поднявшись на задние лапы, лизал лицо Амира.

                         – Мамочка, посмотри, как он нас всех любит,– умоляюще сказал мальчик.

                         – Куда же ему деваться, раз мы его кормим, конечно, любит.

                          Чем быстрее приближался день переезда, тем пуще переживал и страдал Амир. За столом не ел, не пил. По ночам, встав с постели,  самые вкусные куски мяса из холодильника отдавал  своему другу. Обняв песика, часто плакал. Родители, занятые переездом, ничего вокруг не замечали.

                          Настал день отъезда. Когда все вещи были загружены в машину, Амир  открыл кабину грузовой машины, Муйнак, запрыгнув впереди своего хозяина, уже сидел, виляя хвостом. Мать с утра, взяв хрусталь и фарфор, уехала на легковой машине.

                           – Ладно, ладно, пусть едет. Как его тут бросишь. Не сегодня так завтра дома здесь все разломают, тут пройдет центральная трасса. Мама твоя сгоряча поругает, потом быстро остывает. Хоть в коридоре да найдется место,– сказал отец, захлопывая дверцу кабины.

  Лицо мальчика тут же просветлело. Он, засмеявшись, крепче прижал своего лохматого друга.

                             Но, как бы ни велика была квартира, собачке места не нашлось.

                            – Сказала « Нет», значит, нет!– отрезала мама.

 Отец, зная характер своей жены, только безнадежно развел руками. Амир с соседними мальчиками из телевизорных коробок соорудил конуру. Муйнаку или дом не понравился, или посчитал себя незаслуженно обиженным, всю ночь отчаянно выл и скулил.

Рано с утра пришли возмущенные соседи.                            

                             – Это что такое, всю ночь не спали!

                             – Разве уснешь, когда настоящий шакалий вой!?

                             – Псы зря не воют, чувствуют покойника…

                             – Мусульманину дома собаку держать великий грех!

                             – Отведи своего пса куда хочешь, чтоб я больше о нем не слышала и не видела!– сердито пригрозила мама.– Я ведь сказала тебе, оставь!

 Мальчик в школе предлагал всем своим знакомым пацанам, но, кому разрешали держать  собак, у них уже были свои питомцы, а кому не разрешали, они сами были в положении Амира.

                           Вечером, надев ошейник на Муйнака, он поехал на вокзал. Подождав, когда подойдет очередная электричка, вошел в тамбур и привязал конец веревки к дверной ручке.

                           – Я на все согласен. Я люблю тебя и верен тебе! Наверно, ты тоже меня так же любишь?– усиленно помахивая хвостом, лизал песик то нос, то лицо, то руки  своего хозяина.

Мальчик, вытирая рукавом  ручьем текущие из глаз слезы, спрыгнул из вагона.

                          – Неужели ты меня вот так вот оставляешь?!– Муйнак ринулся было за мальчиком, но ременная веревка была прочна и она туго стянула шею. Песик, жалобно заскулив, пополз и начал дергаться изо всей силы.

                        Амир, не оглядываясь, давясь слезами, побежал по узкой тропинке.  Когда электричка тронулась, послышался отчаянный лай собаки. В полупустых  вагонах, мчавшихся с грохотом, никто не обратил внимания на отверженного и преданного людьми бедного пса.