Драматическая ошибка

Это довольно трагическая история произошла в середине 20 века.В небольшое село приехал молодой и еще не очень опытный врач, таких в старину в деревнях называли "земский доктор". Проблем со здоровьем в том населенном пункте было предостаточно, как, пожалуй, и везде - люди болеют, кто-то выздоравливает, кто-то умирает, как повезет и как положено по судьбе - у всех свой век. В том селе была только одна медсестра, да и она вскоре уехала и вышла замуж где-то в городе. Туда же в общем-то и держали путь все страждущие, но, конечно, не к ней, а в больницу, правда дорога была долгая и длинная, транспорт старый и малопроходимый, появлялся автобус крайне редко, иногда кто-нибудь привозил на заказ лекарства из городских аптек, да и они быстро заканчивались, были многочисленные просьбы прислать наконец-то доктора, которому обещали и дом, и помощь в подсобном хозяйстве. Жалоб с просьбами было столько, да и сама статистика заболеваемости и смертности в далеком селе говорила за себя, что где-то наверху все же выбили распределение в село одного медицинского кадра. Парень был молод и только закончил институт, до этого проживал в общежитии тоже с довольно суровыми условиями обитания, поэтому перспектива поехать в деревню не испугала - молодецкое этакое - где наша не пропадала. Ему выделили дом, односельчане подарили несколько кур и цыплят, дойную козу, и все сопроводили советами по уходу с обещаниями помочь в трудную минуту. Пол дома он обустроил как жилую площадь, а вторую половину - как приемную-амбулаторию. Надо сказать, что медицинских средств было также мало, но самое необходимое все же завезли - на неопределенный срок. Буквально со следующего дня потянулся народ со своими бедами и бедками. Молодой доктор тщательно выслушивал жалобы, осматривал, заглядывал в горло, мерил давление и слушал легкие, кому-то щупал животы и бил молоточком по коленям. Давались советы, имеющиеся в наличии лекарства, иным предписывалось незамедлительно ехать в город, в больницу или аптеку. Все текло своим чередом, кто-то был доволен, некоторые ворчали, все как всегда. Проходит месяц, и слух о появившемся докторе доходит до лесничества, а именно, до избушки где жил сам лесник-вдовец со своим взрослым сыном. Надо сказать, что оба уже много лет страдали каким то невыясненным кожным недугом, сначала заболел отец, а потом и подросший сын. Так как они жили в отдалении, то в город не ездили вообще, а вели свое хозяйство, тем и пропитались. Но раз в округе появился доктор - лесник решил до него дойти, может хоть мазь или примочки с травками какие посоветует, вдруг даже найдет их в своей амбулатории. Лесник засобирался, оставил сына смотреть за домом и ушел. К ночи он уже стучался в дом доктора. Стояла тьма, были перебои с электричеством, и врач вышел на крыльцо со свечой в руках. То что он увидел его удивило - на лице у лесника были пятна и бляшки, некоторые походили даже на небольшие узлы, врач пригласил в дом и попросил раздеться. Такие же уродливые бляшки были и на руках ближе к локтям, на теле - также местами пятна и, как показалось, язвочки. Осмотр был поверхностный, да еще при свете свечи, ночью. Лесник сказал, что не так давно такой оказией заболел и сын, но у него немного получше. Доктор был человек впечатлительный, книжный, сразу возникла перед глазами картинка из учебника и в мозгу сложился страшный диагноз - лепра, болезнь Хансена, а в простонародье - проказа. Это заразное но малоконтагиозное заболевание, ну вот все равно- двое заболевших, живущих к тесном контакте, есть. Он не подумавши поделился своими опасениями со старым лесником, объяснил, что лечение долгое, результаты не гарантированы, а проходит оно в специализированных учреждениях- лепрозориях, но и там ведь люди живут, он должен срочно сообщить в город и область об этом редчайшем случае.Лесник испугался, стал молить молодого доктора его отпустить обратно, ведь живут они с сыном одни и так практически в изоляции, никто их не видит и не слышит. Доктор по-юношески самонадеянно поделился исторической справкой, что в средние века таких больных одевали вообще в специальные балахоны с капюшоном и давали колокольчик, что бы ни один прохожий к ним близко даже не приближался, им запрещалось есть в трактирах, спать в гостиницах, да и вообще подходить к населенным пунктам, они- изгнанники, и умирали в страшных гранулемах и язвах, часто и от сопроводительных инфекций. Ну доктор еще плел что то и запугивал лесника, потом потушил огарок свечи, зажег новую, посетовал на электричество и успокоил, что в лепрозориях специализированный медперсонал,лекарства, такие же больные и там тоже жизнь, но полная изоляция от окружающего мира. Лесник заплакал, он вырос в лесу, как и его умершая жена и взрослый сын, он не видит себе жизни в запертой комнате без природы, дубравы и березняка, реки и свежего воздуха, он умолял оставить все как есть и сохранить тайну, обещал до гробовой доски не приближаться к людям и селу, но не ссылать его в то страшное заведение с не менее страшным названием лепрозорий. Доктор же все больше и больше убеждал себя в правильности своего диагноза и решения. Он тщательно протер спиртом руки и лицо, открыл окно и сказал:"Ступай , дед, обратно в свою халупу к сыну, я наведу справки у вышестоящего руководства, поставлю в известность, но лепрозория вам не избежать". Старик одел рубаху, накинул плащ дождевик и молча, не сказав уже ни единого слова на прощанье, вышел за дверь. Доктор с брезгливостью поморщился и пробормотал, что этого только не хватало на его голову и что в  такой глуши он чего то подобного ждал и опасался. Остается загадкой, почему он так твердо и мгновенно уверился в страшном диагнозе, почему вновь не полистал учебники, и даже почему не оставил все до завтра - чтобы получше рассмотреть дедовы болячки при дневном свете. Ему казалось, что в этой заблудшей деревне он попал в какой то древний средневековый мир, где вот именно такие случаи  еще имеют место. Через несколько дней отослав с оказией письма в город, он направился в то самое лесничество, дорогу указали односельчане, заодно он хотел взглянуть и на сына лесника. Избушка встретила молчанием, только несколько голодных кошек ходили и буквально орали на всю округу, требуя еды. куры также заслышав шаги подняли гвалт. Но людей не было.Доктор подумал:" Сбежали",- вот ему теперь попадет, зараза такая по свету дальше поползет. Дверь была не заперта, и он вошел в лачугу. На кровати лежал юноша с простреленной головой, а в углу сидел дед в одном сапоге и с ружьем во рту, полголовы просто не было, зияла какая то кровавая масса. Запах уже был не свежим, пахло трупами, Врач схватился за горло и нос и выбежал на улицу, его рвало. Оба окончательно и бесповоротно были мертвы. Доктор бежал без оглядки, и ни разу практически не остановился, его гнал ужас и страшная вина перед этими людьми. Но конец истории был еще более трагичен, конечно приезжала и милиция, и следователи, тела отправили в город на вскрытие. Результат был ошеломляющий - у отца и сына был банальный крайне запущенный псориаз, который может иметь наследственную предрасположенность, поэтому оба и болели. Было серьезное разбирательство за допущенную врачебную ошибку, которая привела к такому драматическому концу. Доктор, конечно же, уехал из этой деревни, ему простили эту ошибку в силу его молодости и недостаточного опыта, он долго и крайне тяжело переживал это сам, а потом неожиданно переквалифицировался из врача общей практики в дерматологи, перечитал и пересмотрел гору профессиональной литературы, и нашел слабое утешение для своей профессиональной и просто человеческой совести - еще Гиппократ в своих работах и врачебной практике путал порой проказу и псориаз. Спустя много лет, когда эта история замялась и  забылась он написал научную работу и стал кандидатом наук, ушел преподавать студентам, и по слухам был самым страшным и суровым экзаменатором, не прощал даже малейшей неточности и оплошности, всегда повторяя:" Вы можете недочитать и недоучить самую малость, а именно она, возможно, в итоге выльется в большую ошибку со страшными и непоправимыми последствиями".