Ага-хан, исмаилиты, фирман - атрибуты восточных сказаний или текущая реальность. Роман "Джура"

Следующим произведением, которое предлагается вашему вниманию, станет роман "Джура" Георгия Тушкана, где мы перенесемся с самых западных областей необъятной, нет, не империи, как любят не к месту говорить разные остолопы, а страны Советов, на ее далекий, завораживающий своей природной красотой и древними легендами, восточный край - Киргизию. Для остолопов поясним, что империя - это монархическое государство или колониальная держава, а смысловое наполнение такого образования как СССР кроется, как это ни странно, в самой аббревиатуре, где за способ организации властных органов отвечает слово "советских". Остолопы опять же поморщатся, ведь "совок" - их любимый презрительный эпитет относительно Советского Союза, однако если оглядеться вокруг, то прямо сейчас, во времена рыночных отношений и позднего капитализма мы увидим, например, выборы в Советы депутатов муниципальных образований, в научных учреждениях есть научный и диссертационный советы, то есть советы - это не более чем представительный совещательный орган, группа людей, представляющая интересы какого-либо коллектива. К слову, рабочие, крестьянские, солдатские советы образовывались задолго до Октябрьской революции, одним из лозунгов которой позже стал "Вся власть советам!"

Георгий Тушкан родился в городе Полтава, в то время Екатеринославской губернии. Отец Георгия Тушкана - Павел Федорович - был родом из многодетной крестьянской семьи. Благодаря чрезвычайному трудолюбию и стремлению к знаниям сделал редкостную, почти невозможную в ту эпоху карьеру - окончил двуклассную министерскую школу, отучился 6 лет в Воронежском реальном училище, а затем получил высшее образование в Петровско-Разумовской земледельческой академии в Москве - единственном учебном заведении, доступном для людей с таким происхождением. Основной период жизни и работы связан с учебным заведением в Комиссаровской волости Верхнеднепровского уезда Екатеринославской губернии, директором которого он был с 1899 по 1918 год. За это время начальная школа под его управлением превратилась в учреждение средне-профессионального сельскохозяйственного образования с научной базой, исследовательскими приборами и техникой, где обучались преимущественно дети крестьян [1]. Согласно легенде то ли Павел Федорович, то ли его друг профессор Д. И. Яворницкий позировал Репину в качестве казацкого писаря для картины «Запорожцы пишут письмо турецкому султану». Мать Георгия Тушкана - Юлия Платоновна Бровко, дочь коллежского советника, как указано в крайне скудной заметке на Википедии, имела дальние родственные связи с Н.В. Гоголем. Вообще, сведений о родителях Георгия Тушкана крайне мало, они разбросаны по редким библиотечным источникам, зато о самом писателе известно предостаточно, он участвовал в экспедициях по экономическому обследованию трассы Турксиба (Туркестано-Сибирская железнодорожная магистраль, в строительстве которой участвовал гражданин Корейко из "Золотого теленка"), несколько лет проработал начальником высокогорной комплексной станции на Памире, много путешествовал по Средней Азии, так что имел возможность описать события в Киргизии, основываясь на большом собственном опыте и фактическом материале.

Высоко в горах Памира, на краю недоступной скалы расположился забытый богом вымирающий кишлак. Один раз в год, на полмесяца открывается восточный перевал и появляется тропка, связывающая кишлак с внешним миром. Где-то далеко, за тысячи километров отсюда, давно свергли самодержавие, прогремела социалистическая революция, но жители кишлака, включая старого аксакала, ничего не знали ни про революцию, ни про царей, ни про другие события. События романа начинаются в конце 1929 года, герои "Старой крепости" уже работают на заводе в Бердянске, Семен Давыдов у Шолохова поднимает целину во вверенном селе на Дону, строится Турксиб, воплощаются другие грандиозные планы первой пятилетки, а в Мин-Архаре ничего не менялось уже сотни лет, обитатели живут по заветам предков, только ушлые купцы редко посещают кишлак через перевал по тайным горным тропинкам. Да и в Алайской долине еще совсем не спокойно - периодически с гор спускаются и орудуют басмачи, грабят и терроризируют дехкан, препятствуют коллективизации, совершают диверсии, убивают представителей Советской власти, геологов, строителей.

Все тяготы опасной дороги для купцов вознаграждаются сверхвыгодным обменом золота, мехов, драгоценных каменьев на продукты и дешевый скарб. Но эхо новой жизни докатилось даже до сюда - с десяток лет назад купцы стали приходить не из Ферганы, а с востока, со стороны Кашгарии - территории нынешнего Китая, куда дельцы сбежали после революционных событий. Рассказывать правду купцам не с руки, они сочиняют немыслимые сказки про драконов, змей, водяных коней и другие смертельные опасности, которые непременно настигнут аксакала и его подопечных, если они вздумают сойти с насиженного места, тем самым лишив купцов источника обогащения.
Последние трое мужчин - кормильцев и охотников - не так давно погибли под обвалом, остались только своевольный юноша Джура, его дядя, увалень Кучак, женщины и столетний трясущийся от страха аксакал с подвязанной свисающей челюстью. Так начинается долгий путь становления и преображения человека, молодого охотника Джуры, который мечтает стать достойным батыром, для чего, по вековым преданиям, он должен быть самым сильным, есть больше всех мяса и убить много врагов.

В это время, предвосхищая сюжетную встречу главного героя с новым миром, на сцене романа в Алайской долине появляются молодые геологи из золоторазведочной партии. Как уже говорилось, местные купцы давно прознали о природных богатствах гор Памира, но для научного сообщества эта территория все еще считалась белым пятном, более того, бытовало мнение о скудности местных недр. Приведу экономическую карту Киргизской ССР 1971 г. издания, совершенно случайно сохранившуюся и попавшую в руки.

Как видно в пределах Киргизской республики открыты залежи каменного и бурого угля, нефти, газа, рудных ископаемых, а к 1971 году, то есть спустя 40 лет с момента повествования были развиты машиностроение и металлообработка, энергетическое и электротехническое машиностроение, производство строительных материалов, легкая промышленность, пищевая отрасль. В долинах широко развито сельское хозяйство. Может ли современный Кыргызстан за 30 лет суверенитета похвастаться чем-то подобным? Нет, он может похвастаться возвращением современных баев, курбаши, мулл, дервишей, ростом религиозного фундаментализма и национализма, а в отдаленных районах снова живут неприкаянные аксакалы и Джуры.

Через разные характеры участников экспедиции автор передает сложности отношения приезжих комсомольцев к быту местных жителей. Горячий Федор Лежнев не приемлет заскорузлый, полный мифов мир с укоренившимися предрассудками и глупыми, на его взгляд, обычаями, такими как "нельзя дуть на кумыс, так как кобыла не станет давать молоко". Романтичный Юрий Ивашко, напротив, старается быть тактичным и уважать обычаи стариков, понимая, с одной стороны, что грубым поведением можно вызвать только неприязнь коренного населения, а с другой, что народный эпос - это часть большой древней культуры.
Даже в споре между председателями колхозов - раисами - рациональные доводы переплетаются с вековым наследием - наш род старше, значит он первый должен брать воду для полива. Во время беседы в чайхане один раис произносит речь, которую можно примерить и сейчас: "Кого режут басмачи? ... Учителей, агрономов, трактористов, докторов, партийцев, комсомольцев, председателей колхозов, инженеров. А зачем? Чтобы не выпустить в народ Слово. В царстве слепых и кривой - хан. Что может сделать один человек, единоличник, сам по себе? А вместе? Колхозом? Если всем народом топнуть ногой - будет землетрясение, если всем народом дунуть - будет буря, а если плюнуть на врага - будет озеро, в котором враг утонет".

Но образцом поведения выступает работник ОГПУ (Объединённое государственное политическое управление) Максимов - он знает коран, знает обычаи, глубоко подкован в истории и политэкономии, любит и уважает киргизский народ, за это, в ответ, его уважают люди и боятся басмачи, называя Тысячеглазым и "человеком, который везде". Максимов олицетворяет известную фразу, приписываемую Феликсу Дзержинскому, - «чекистом может быть лишь человек с холодной головой, горячим сердцем и чистыми руками», и можно не сомневаться, что таких людей среди первого и второго поколения большевиков и коммунистов было большинство. При встрече Максимов проводит молодому геологу Юрию Ивашко краткий политэкскурс, где красной линией обозначается роль империалистической Англии в событиях в Средней Азии из глубины веков до сих дней. "Если в вас стреляют басмачи - пули английские", - говорит Максимов. И прямо сейчас, в 1929 году осуществляется новая попытка захватить Памир. Словами Максимова автор лишний раз обрисовывает масштабы борьбы западных империалистов против Советской, то есть народной власти. Миллионы долларов они тратят, финансируя националистов по всему Союзу, чтобы не потерять все, если их народы также проснутся и снесут собственных мироедов и угнетателей.

На территории Киргизии и всей Средней Азии английские капиталисты действуют через религиозную ветку ислама - исмаилитов - на базе которой создана широкая боевая конспиративная организация, связанная крепкой и строго соблюдаемой дисциплиной. Путем обмана, обещаний райской жизни после смерти главари этой организации - пиры - заманивают наивных необразованных бедняков в свои сети и получают готовых на все приверженцев - мюридов. Агенты тайной организации хитры и коварны - "с иудеями он иудей, с огнепоклонниками - огнепоклонник. Он будет петь советский гимн и делать свое дело", имеется у них и своеобразный пароль: "Люби свою веру, но не осуждай другие!" Во главе исмаилитов - "живой бог" Ага-хан, проживающий в Бомбее. Все более низшие звенья везут ему дань золотом - зякет.

Вы что-нибудь слышали про исмаилитов? Между тем исмаилизм - значимая часть шиитской ветви ислама, ведущая историю с конца VIII века. Количество последователей трудно оценить, ориентировочно на сегоднящний день 15-20 миллионов человек. Существует сейчас и Ага-хан - уже Ага хан IV, также известный как Шах Карим аль-Хусейни, по-прежнему почитаемый верующими как живой бог, пророк, верховный имам, внук Ага-хана III, описываемого в книге.

Красноармейцы преследуют важного басмача Тагая, везущего фирман - тайное послание с указаниями от самого Ага-хана. В погоне принимает участие и геолог Юрий Ивашко. Попавший в засаду Тагай с несколькими людьми в безвыходной ситуации решается на отчаянный шаг - отправляется в горы в сторону Алтын-Мазара, "в места, куда не ходят даже охотники", как раз по направлению к затерянному кишлаку Джуры Мин-Архару, куда он уже не раз ходил с купцами. Юрий, поклявшийся поймать Тагая, который до этого убил их проводника и выкрал результаты исследований, тоже идет на авантюру и преследует Тагая, только один человек согласился быть напарником Юрия - молодой джигит, комсомолец Муса.

Юный геолог не просто преследует басмачей в тяжелейших зимних условиях, но и негнущимися от холода пальцами зарисовывает и записывает наблюдения местности с точки зрения ученого. В качестве одного из примеров переносимых лишений можно привести следующее - при переправе через горную реку на яках они снимают валенки, чтобы потом надеть их сухими, поднимать ноги на седло нельзя, иначе як может завалиться.

Таким образом басмачи и их преследователи почти добрались до Мин-Архар, на подходе к которому их выследил Джура. Выстрелив в Джуру, басмачи вызвали лавину и все погибли, все, кроме главаря Тагая. А Юрий с Мусой на исходе сил спаслись в кишлаке, так Джура и его соплеменники впервые встретились с представителями иной жизни - молодыми комсомольцами. Много нового увидел и услышал Джура и пытался осмыслить. Впервые увидел деньги и не понял для чего они нужны, увидел вооруженных людей, уверяющих, что они не басмачи, а враги басмачей, недоверчиво слушал рассказы про тени на стене - кино, железные кибитки на колесах, свет, который появляется при нажатии пуговки на стене, понравилась ему фраза "кто не работает - тот не ест", поскольку аксакал не работал, а ел больше всех. А Юрий увидел богатую природу этого затерянного в горах места - горючий сланец, нефть, золото, драгоценные камни, молибденит, железную руду.

Выживший Тагай тоже добрался до кишлака и просился дать приют, но аксакал, опасаясь, что Тагай убьет гостей, а их друзья потом обвинят в произошедшем аксакала, велит Джуре спровадить Тагая восвояси. Джура не идет на предложение Тагая убить пришельцев и забрать винтовки, сказав, что он и сам может убить незнакомцев. А заполучить блестящую красивую винтовку ему очень хотелось, ведь в его распоряжении был только старый фитильный карамультук. Поэтому ночью Джура прокрался в кибитку комсомольцев и связал их спящими. Замечательно осуждение аксакала, вышедшего на шум: "Дурак! Какой же правоверный грабит гостей и убивает их в своем доме? Ты их накорми, дай им уехать, а по дороге убей и ограбь". Только под натиском боязливого аксакала Юрий и Муса избегают смерти. Они прощают Джуру, но из осторожности забирают его карамультук, покидая кишлак и обещая вернуться летом с большими подарками.

Наслушавшись диковинных вещей об иной жизни, Джура потерял покой. Ему хочется увидеть что творится за неприступными скалами, окружающими их, несмотря на сторожащих дорогу злых духов арвахов. Только своевольная красавица Зейнеб и охотничий щенок Тэке привязывают его к Мин-Архару.

После голодной зимовки, когда пришлось пустить на еду последних яков, как только образовался путь по обвалившемуся леднику, Джура и Кучак идут на охоту в богатое зверьем урочище Биллянд-Киик. Там с прошлого лета устроен тайник, где хранится оружие и охотничья утварь. Но после трудного пути их настигает новое разочарование - тайник разорили медведи, стволы карамультуков погнуты, приклады разбиты. Но несчастье и удача ходят рядом, в погоне за старым раненым козлом они натыкаются на замерзших в ущелье людей, а с ними целый карамультук и мешок золотых украшений, сыгравший роковую роль в судьбе охотников и особенно Кучака.

Пока Джура с Кучаком охотились, заготовляя мясо на зиму, летом в кишлак пришли геологи, как они и обещали. Привезли еду, одежду, оружие и лошадей. Часть подарили, а часть предложили поменять на шкуры. "Аксакал согласился и запросил в десять раз больше, чем с китайских купцов". Но "красный джигит из рода большевиков заплатил в двадцать раз больше того, что просил аксакал, да еще сказал, что и это недорого за такие хорошие шкуры". В итоге жители вымирающего кишлака Мин-Архар стали охотничьей артелью - все это рассказала Зейнеб охотникам, когда она с женщинами добралась до их стоянки, чтобы забрать заготовленное мясо. Джуре не нравится, что Зейнеб одарили подарками другие мужчины, он все еще дикий человек, не знавший цивилизации, но душа его уже разбережена далеким миром, где нет аксакалов и басмачей, ему не хочется слушать сказки про батыра Манаса, а хочется истории про железные ковры-самолеты и повозки на колесах, хочется посетить край, где живет "род большевиков", а не быть в подчинении аксакала или Тагая. К тому же аксакал пообещал отдать Зейнеб в жены Тагаю за свой долг, когда тот пришел в кишлак после геологов.

Так закручивается следующий этап опасных приключений, во время которого Джура встретит и друзей и заклятых врагов. Тагай со своей шайкой приходит в урочище, крадет Зейнеб и посылает басмачей убить охотящегося Джуру, но прежде разузнать, где они с Кучаком спрятали золото. Любителям древних традиций, обвиняющих большевиков, поправших культурные истоки, посвящается обращение Тагая к сопротивлявшейся Зейнеб: "Кто ты такая, чтобы нарушать древние обычаи? Аксакал отдал тебя мне за долги, ты моя рабыня. Захочу - зарежу, захочу - сделаю судомойкой". Басмачи, числом и коварством схватившие охотников, выпытали у Кучака, где золото, моментально рассорились и по одному-два человека разбежались, унося свою часть добычи. Тагай, не дождавшись своих подручных, увозит Зейнеб в Кашгарию, по пути убив строптивого аксакала, не захотевшего сделать кишлак базой исмаилитов, а Джура клянется отомстить и вернуть любимую девушку и отправляется вслед на восток в неизведанные края. Кучак же, заполучивший мешок с драгоценностями одного из преследуемых басмачей, боясь, что Джура принесет золото в жертву духам, ослепленный алчностью, решается пробираться на восток в одиночку, обрекая себя на множество напастей.

Кучак, терзаемый мыслями куда податься - ему хочется домой, но он боится гнева Джуры, у него есть золото, но даст ли оно счастье в незнакомых краях, про которые он слышал только в песнях. Он встречает группу баев с ушлым проводником Саидом, которые бегут от Советской власти. Баи сразу стали использовать Кучака как носильщика, забрали еду и периодически избивали, чтобы тот не сбежал. "У этих людей разбойничий закон, и какой ему смысл идти туда, где придерживаются таких законов?"- думал Кучак, но назад пути уже не было. В ближайших поселениях в Кашгарии в то время свирепствовала оспа. Кучака чуть было не съели, поскольку человек, евший уларов, по старинному поверью, не болеет сам и может исцелить больных. "Страшна своей жестокостью и дикостью черная сила суеверий для темных людей, когда правит не разум, а слепая вера в чертовские и божеские магические силы..." Кучак спасается в селении для прокаженных в местной опиумной курильне. Хозяин курильни подсаживает Кучака на наркотический дурман, выуживая мало-помалу у него золотые украшения. В конце концов в наркотическом бреду Кучак забредает в тайник с оружием исмаилитов и попадает в руки Тагая. С помощью Саида Кучак избегает смерти, но далее они вместе оказываются в статусе беглецов, преследуемых людьми могущественного Тагая. Во время скитаний Кучак интересуется у Саида, почему тот ведет такую опасную жизнь, а не работает на полях. Саид объясняет: "Хердж - десятую урожая - надо отдать? Надо! Зякет муллам надо заплатить? Надо! Танап - сбор с хлопка и садов - тоже дай, а не дашь - возьмут. А сколько еще: саманпуль - сбор за солому, кяфее - в пользу сборщика, тарикора - налог со всего имущества". Через некоторое время странствий Саида таки схватывают, а Кучак бежит куда глаза глядят.

Помимо Джуры автор много времени уделяет другим героям, и это неслучайно, на основе разнородных персонажей ярко обрисовано классовое деление общества в характерных условиях восточного патриархально-родового мироустройсва. Кучак здесь - наивный бедняк, случайно разбогатевший и надеющийся устроиться на равных среди баев, Саид - эдакий люмпен-пролетариат, готовый на любую мерзкую работенку из рук своих истинных врагов, чтобы заработать сиюминутный куш, баи - правящий класс эксплуататоров, имам Балбак - совокупное духовенство с задачей одурачивать народ, Тагай с басмачами - силовое прикрытие правящего класса, терроризирующее бедняков, ну а Джура - простой темный человек, которого сама жизнь заставляет искать правду.

Джура, голодный, замерзший и обессиленный нагоняет таки двух басмачей в горах, одного убивает, а второй бьет Джуру камнем по голове. Спустя некоторое время его, почти безжизненного, находит советский добротряд. Так Джура попадает под опеку красноармейцев, выздоравливает, сначала чурается людей, но постепенно, встретив доброжелательное отношение, раскрывается и проникается уважением к "роду большевиков", джигиту Козубаю, командиру Максимову и другим "красным аскерам". "Мы сами выбираем себе аксакалов, но не за славу рода, не за богатство и не за седую бороду, а за ум, за доблесть, за преданность. У нас славен тот, кто не жалеет своих сил для счастья всего народа", - рассказывает Козубай. Горячему юноше не терпится проявить себя, по неопытности он все еще пытается все делать самостоятельно, не осознав силу коллективизма. Его неопытностью пользуются басмачи для перегонки скота баев в Кашгарию, а исмаилитский пир Юсуф даже пытается завербовать Джуру. Но баи раскрывают свои грязные замыслы в отношении геологов и Джура понимает, что его обманули. Позже, в порыве исправить свою ошибку он опять в одиночку устремляется за сбежавшим от погранотряда курбаши Юсуфом. Эта авантюра, естественно, заканчивается печально, хоть Джура и убивает Юсуфа, исмаилита Атарбека и еще нескольких басмачей, его пленят и везут в Кашгарию, где он наконец встречает заклятого врага - Тагая. Почти год Джура проводит в плену, сидит в яме еще с двумя приговоренными пленниками, Саидом, тем самым спутником Кучака, и китайским коммунистом Чжао.

В прошлом обзоре "Старой крепости" мы проводили параллели с современными событиями и стрыми приемами, найдутся они и в "Джуре". После того как басмачам не удалось напрямую подкупить Джуру - семь халатов, кинжал, коня, Зейнеб в жены, дом и калым в придачу в обмен на то, чтобы Джура согласился стать проводником через горы и захватить крепость красноармейцев во главе с Козубаем - казий Кипчакбай, судья басмачей, призывает сладкоголосого певца Махмуда. Джуру, под гипнотизирующие звуки дутара, заставляют слушать песнь о будущих безграничных возможностях Джуры, играют на потаенных струнах его души, периодически приговаривая "Будь Кипчакбаю другом ты - жизнью станут эти мечты!" Не тот ли это мотив, что льется в ваши уши, поставленный на современные рельсы массового зомбирования? Быть может вы уже шествуете в коричневой рубашке, готовые убивать и умирать за чужие интересы?

Отчаяние, порождаемое бесконечными пытками и бессилием, доводит до желания умереть и Джура даже пытается перегрызть себе вены. Почти в таком же отчаянии томится невольница Зейнеб в гареме Тагая, но когда она случайно узнает, что Джура жив и находится неподалеку, вновь обретенный смысл жизни заставляет бороться обоих дальше. Зейнеб почти удается организовать побег плененным, но заговор раскрывают, и бежать удается только ей самой. Троице пленных же удается спастись благодаря жадности Кипчакбая, счастливому случаю и верному псу Тэке. Приговоренных отправляют на верную смерть - достать из норы в старом городе найденный клад, где поселилась стая голодных одичавших собак. Вожаком этой стаи оказался Тэке, тоже одичавший, но помнивший все это время своего хозяина.

Жизнеописание скитальца Кучака, медленно бредущего по окраинам дорог куда-то в сторону родных гор, не обходится без забавных моментов: забредши в одно из поселений, не в силах сопротивляться голоду он выменивает у лавочника завалявшееся золотое колечко на возможность наесться до отвала. День клонился к вечеру, трапеза Кучака превратилась в зрелище, присутствующие щупали живот, дивились и говорили: "Еще не тугой, еще много влезет!" Привлекши внимание и базарного начальства, ему приходится идти на хитрость. Сказав, что он отлучится и продолжит есть, Кучак сбегает от стражников, узнавших его, по переулкам.

Перебиваясь случайными заработками, доступными бесправным униженным беднякам, Кучак в конце концов, обессиленный, больной и не способный двигаться дальше, оседает на улице в одном из кишлаков. Там, в войлочной норе, когда уличные собаки уже собирались полакомиться умирающим бездомным, его и находят беглецы Джура сотоварищи.

В итоге Джура, Кучак и их спутники, претерпев сложный путь через пустыни и горы, попадают на Советский Памир. Много еще приключений их ждет здесь - как оказалось, Джура все это время хранил фирман Ага-хана, забранный у Атарбека, не зная об этом, и использовал его как подкладку в своих ичигах. В фирмане было указание исмаилитам поднять дехкан на восстание и создать на территории Советской Киргизии, Таджикистана, Узбекистана и Туркмении Среднеазиатский халифат, а в случае неудачи взорвать перемычку горного Сарезского озера и затопить Алайскую долину со всеми людьми и поселениями. Герои помогают освободить Горный кишлак, отбить осажденную басмачами крепость и предотвратить смертельный замысел Черного Имама и его английских хозяев.

Кучак открывает в себе талант агитатора. Используя навыки песнопевца манасчи, засланный к басмачам, по ночам он ведет с ними разлагающие беседы. Имам Балбак пытается противостоять неугодным разговорам: "Даже пророки неравны перед богом в своем достоинстве, а вы хотите сравнять всех людей. Умершие в битве перейдут в рай, а грешники, забывшие аллаха, падут в бездны ада и будут среди знойного ветра и кипящей воды". Узнаете риторику? "Эту войну придумали богатые, чтобы за них воевали бедные. Почему курбаши идут сзади всех, когда мы на крепость идем? Ведь они тоже попадут в рай, если их убьют?" - бьет неотразимыми аргументами Кучак.

Кучак и Джура возвращаются в родной дом - теперь уже коллективное хозяйство Мин-Архар - не просто героями, они возвращаются другими людьми. Кучак осознает, что "лучше , превозмогая страх, совершать большие, настоящие дела, необходимые для себя и для народа, и чувствовать себя человеком, чем уподобляться растению или пугливой птице... Сколько лет он прожил просто так, ни для чего!" Равно понимает и Джура: "Иметь винтовку хорошо, но разве это предел желаний? Иметь быстрого коня хорошо, но разве в этом цель жизни?" Джура хочет учиться грамоте, водить повозку на колесах и даже управлять железной птицей - всему, что было недоступно простому охотнику в затерянном кишлаке и что доступно каждому СОВЕТСКОМУ человеку!

Помимо приключенческой составляющей книга хороша и описанием красот Киргизского края - готовьтесь, что после прочтения вам всенепременно захочется увидеть прекрасную Алайскую долину и величественный Заалайский хребет. "Об Алайской долине говорят так: кто хоть раз побывал в Алае, у того всегда сердце будет рваться к нему. Время согнет человеку спину, сединой покроет голову и потушит пламя его очей, а память об Алае останется неизменной в его сердце".

Говорят, "Джуру" Георгия Тушкана сравнивали за границей с произведениями Фенимора Купера, мое скромное мнение - это в сто раз лучше, и по динамике сюжета, и по яркости персонажей, а главное - автор высокохудожественным образом описывает классовую структуру общества, понимания которой современным людям категорически не хватает.

А между тем новости наших дней: "В Европе, а потом и в самом Афганистане, «вдруг» заговорили о планах Запада создать на территории горного Бадахшана исмаилитское государство, которое может возглавить Ага-Хан IV... Естественно, возникает вопрос - зачем Британии понадобился Бадахшан? Все просто: это один из верных способов закрепиться в регионе с опорой на исмаилитов, а в перспективе реализовать геополитический проект - объединить афганскую и таджикскую части исторической области Бадахшан с целью образования нового государства" [2].

1. Берестень Ю. В., Мороз В. І. Павло Федорович Тушкан – фундатор початкової та середньої сільськогосподарської освіти Придніпров’я початку ХХ століття //Проблеми політичної історії України. №13. 2018. DOI: https://doi.org/10.15421/231810

2. Институт РУССТРАТ "Новая игра Лондона: на Памире может появиться государство исмаилитов" Источник: https://dzen.ru/a/YhclZ7kNcCb-niXW

Песня, навеянная романом: