Итоги ненужной войны. Фантазия. (31 часть.)

***

Привыкший вставать с рассветом Такенхок следующий рассвет проспал. Его разбудили настойчивые удары в дверь их дома. Принелла испугано смотрела на него. Он же, набросив на себя минимум верхней одежды, открыл дверь. За порогом стоял один из монахов монастыря Святой купели, часто выполнявший поручения Аозабида.
– Славный Такенхок, первый жрец храма Серебряной звезды приглашает Вас на оглашение решений собора великой общности. Пожалуйте к входу дома держателя власти и Принелла пусть с Вами прибудет. Он так же ее зовет.
Немного недоуменный приглашением Принеллы Такенхок молча кивнул.
У ступеней назначенного дома его ждала первая добрая новость. Ночью войско Тапроналка свернула лагерь и в сопровождении армии под командованием Каснискеса тронулась в путь, по направлению земель аинторнов.
На самой верхней ступени стоял Аозабид в окружении других жрецов. Он жестом поманил к себе военачальника и девушку. Они поднялись. Площадь перед домом была заполнена горожанами и монахами, рядом с монахами стояли те пять юношей, пришедшие в армию вместе с Такенхоком из монастыря Святой купели. В окружении клафидов чуть в стороне стояли Алефтей и Липренна.
– Горожане! Тинки! Мы не просто так вас собрали на этой площади. Ночью состоялся собор великой общности жрецов Серебряной звезды. Как вы знаете, нашим же решением ранее мы лишили власти Мейна, и вот настало время объявить избранного нами держателя власти страны тинков. Его имя Такенхок, с этого момента он становится Ди Такенхоком, а город получает название Хеас Ди Такенхока, По нашему мнению нет сегодня кандидатуры более авторитетной, более достойной, чем его.
– Держатель власти должен иметь жену, семью, а как нам известно славный Такенхок холостой у нас пока. – прокричал кто-то из первых рядов на площади, в которых всегда собиралась знать города.
– Мне кажется с этим молодая пара уже определилась прошедшей ночью, осталось дело за не самым сложным и долгим. Они получают от нас благословение, и в скором времени в здешнем храме мы проведем обряд посвящения в семью для них.
Оглашение решения общности ошеломило Такенхока, он украдкой бросил взгляд в сторону Липренны. Но той, как видно он уже был неинтересен, она стояла, прижавшись к Алефтею, положив голову ему на плечо.
Некоторое время площадь молчала, возможно и знать, и обычные горожане предполагали кого-то другого, как держателя власти. Несмотря на слова Аозабида, достойных было немало. Задние ряды быстрее переварили важную новость, и раздалось над площадью:
– Слава! Слава, славному Такенхоку! Да будет всегда с ним удача и процветание тинкам. Слава!
Порыв простого люда поддержала и знать. Пришло время сказать свое слово народу и Такенхоку.
– Проще всего мне сейчас было бы отказаться от решения собора. Но я не буду этого делать. Потому как есть цель у меня, и мне хочется претворить ее в жизнь. Уверен, что это будет на пользу не только тинкам, но и клафидам и аинторнам. Но обещаю, если не смогу, если не справлюсь, если подведу вас, сниму с себя венец держателя власти. Да, вот что я решил прямо сейчас. Ни к чему к имени нашего славного города добавлять мое имя. Это не столь старая традиция, и мне хочется отказаться от нее. А что решил собор по посоху? Есть ли какие предложения от него?
Аозабид развел руками.
– Нет. Это бывший держатель принял решения отвоевать посох у клафидов, чтобы он принадлежал нам. Наши намерения, слово общности было лишь совещательным, поэтому принимать все решения в отношении посоха только тебе. Так что мы уходим. У нас есть еще о чем посовещаться, о чем поговорить, а ты сам решай. Ты имеешь на это полное право.
Жрецы спустились со ступеней дома держателя, который теперь стал уже домом семьи Такенхока, она и осталась в единственном числе на возвышающимся над площадью крыльце.
– Ну что же! Коли так, не станем откладывать этот вопрос на потом. Алефтей, принеси, пожалуйста, посох!
– Он здесь!
Хранитель принял от кого-то за его спиной футляр, подошел ближе к крыльцу, положил футляр на нижнюю ступеньку. Не мог чужеземец подниматься на крыльцо этого дома, как не мог подниматься на него любой из простых горожан, это было им запрещено. Как нельзя было никому подниматься туда же с оружием. Такенхок спустился, взял посох и поднялся с ним к Принелле, которая была ошеломлена всем происходящем, и все ей казалось каким-то странным, непонятным сном.
– Я много и часто думал, зачем нужна это святыня золотопоклонников нам, сереброверам? Но так и не мог найти понятного для себя ответа. Как я сейчас понимаю, верхушка нашей власти находилась под влиянием вождей аинторнов. Вполне возможно, что наш поход был задуман для того, чтобы уничтожить основные боевые силы клафидов. А аинторны после этого без больших для себя потерь захватили бы северные копи, о чем они мечтали веками. Кроме того копи – это выход к северным народам и поморам, а это новые рынки для торговли, и возможности в будущем завоевать и поработить эти народы. И мы могли быть уничтожены частью клафидами, а частью аинторнами, если бы пошли после взятия Берглафа к северным копям. И наши земли, без нашей армии были бы беззащитны даже при атаке небольшим вражеским войском. Но мы не пошли к копям, мы вернулись на Родину. Мы без кровопролитных битв смогли ее защитить. А что же с посохом теперь делать? Поход за ним был не желанием нашего народа, а целью враждебным нам сил. Значит… Значит он должен вернуться к тому народу, кто по праву владел им и должен владеть дальше. Значит посох ваш, Алефтей, посох снова ваш, клафиды.
Громкие одобрительные крики раздались не только со стороны клафидов, но и из толпы монахов и горожан.
Обводя взглядом гомонящую толпу, Такенхок заметил рядом с монахами группу из шести человек, одетую так же в монашеские одежды, но их плащи все же заметно отличались от плащей здешних монахов. Что за люди? Его цепкий взгляд на себя отвлекла Принелла, которая подошла к нему ближе и положила руку ему на плечо в знак одобрения его решений, и отвлек Алефтей, который снова вышел из толпы клафидов и приблизился к ступеням крыльца, чтобы взять посох.
– Да, Алефтей, есть одно пожелание, но уж как вы решите, пусть так и будет. Все клафиды теперь узнают, что в храме посоха никогда настоящий посох не хранился. Вернется ли к вам от аинторнов та его копия – не знаю, но хочется надеяться, что да, вернется. Так пусть же он, тот второй посох, не настоящий, вернется потом на свое место, это же ваша история, это тоже теперь ваша, да и не только ваша, но и наша святыня!
– Вернется! Я уверен, что вернется. А пока мы можем отлить на время копию, еще одну, форма для нее цела.
– Но и тот дом, где раньше находился настоящий посох, не место для его хранения. Народ теперь узнает правду и захочет преклонить колено перед настоящей святыней. А тот дом слишком мал для приема большого количества верующих. Есть отличный храм. храм смерти Убогого Орла Накнея, отличное место, превосходный храм. Он расположен ближе к тинкам и к аинторном, и все золотопоклонники могут посещать тот храм. Тем более, есть замечательная жрица, ни разу не подвергнувшаяся сомнениям по поводу ее истинной веры, которая могла бы быть в том храме первой жрицей. Эта жрица – Липренна! Я еще раз говорю, это просто мои предложения, решать только вам.
– Я не вправе принимать единолично подобные решения, но я обещаю, по прибытию в Берглаф, озвучить твои пожелания, и честно могу тебе сказать от себя, я их поддерживаю.
– Хорошо, Алефтей! Передаю тебе вашу святыню!